- Если будешь грязной, то я тебя выброшу!
- Оставь мечты, романтик! Да, я простыня. Но я не половая тряпка, с которой можно обращаться как попало. Я не виновата, что стала простыней. Женись. И...
- Да что ты мелешь? - рассердился он.
- Сам меня сюда притащил!
- Я тебя взял в магазине. Не тебя, так другую...
- А зачем брал?
От бессмысленных разговоров Безуглову захотелось спать.
- Обо мне надо заботиться, на меня нужны деньги, - шептала простыня. Ты себя не уважаешь.
- Да прекрати же! - огрызнулся он.
- Приходишь домой и начинаешь копаться в вещах так, как в своей душе не копался. Ты считаешь, что вещи должны тебе служить. Кто ты такой?
- Надоело, - решил положить конец недоразумению Вячеслав. - Я точно знаю, что ты не человек: у тебя паспорта нет.
- Есть.
- Ярлык?
- А что? Там черным по белому написано все, что нужно. Вот, я в шкафу нашла, - и он увидел ярлык.
В ярлыке указывалось: "Простыня. Хлопчатобумажная. Фабрика..."
Был ОСТ. Номер. Цена первого сорта. Ярлык подлинный.
- Это не паспорт, - хмыкнул Вячеслав. - А даже если и паспорт... Это технический паспорт. Он не дает никакого права на замужество.
- Он дает право на существование. А тот, кто живет, имеет право выходить замуж. И вообще, Пигмалион на твоем месте почел бы за честь... А ты права качаешь.
Близилась полночь. Грезы продолжались. Пора было спать. Владислав шагнул к кровати.
Ложиться в постель без простыни -это варварство. Беседовать с простыней - помутнение рассудка. Все нормальные люди спят на простынях. А чувства... Больше всего ему хотелось раздеться, лечь и заснуть.
Он откинул одеяло, посмотрел на простыню и, дернув ее за конец, расстелил на матраце:
- Ложись!
Это была команда для себя. Увы, его магическому заклинанию предмет не поддался.
- Ты в публичный дом пришел! - простыня выскользнула из-под него. - Я тебе не шлюха!
Безуглову страшно хотелось спать. Он попытался расстелить простыню, но она съеживалась, увертывалась от его рук.
- Ну и черт с тобой! Завтра другую куплю.
Подушку и одеяло он убрал -от греха подальше. Лег, не раздеваясь, точно турист на привале. Свет погасил. Впервые спал поспартански.
Скомканная простыня лежала рядом.
Утром он не слышал будильника, соскочил с кровати, когда уже пропели гимн.
- Ключи от комнаты оставь, - услышал он.
Ухмыльнулся и ушел. Вот наваждение!
Починил сверлильный станок, отремонтировал шлифовальный, настроил фрезерный...
В этот день ему позвонили на работу. Валентина Николаевна из техотдела пришла и позвала его к телефону. Бывало, Безуглову звонили родители - отец или мать.
В техотделе тоже работали только женщины. Они были наряднее и лукавее цеховских.
- Кто это тебе звонит, Славик?
- Чей-то тоненький голосок.
- Неужели у Славика завелась зазноба?
Не обращая внимания на насмешки, Безуглов взял трубку.
- Алло... Ты? Простыня?..
Он ничего не мог понять. Но по виду его все догадались: что-то оскорбительное. Он злобно покраснел. Затем он сказал буквально следующее:
- Ты с ума сошла? Или я схожу с ума?
Женщины в отделе прыснули смехом. Безуглову и в лучшие-то времена было не до них. Он пыхтел в трубку:
- Как ты ожила? Какие деньги? Какие ключи?
Потом он спохватился, что ведет себя неприлично, сказал сухо:
- Это невероятно! - и, бросив трубку, ушел в срою мастерскую.
После работы домой не торопился. Разговорчивые соседки на кухне приумолкли, когда он вошел. По-видимому, они хотели что-то спросить.
Но ему было не до них. Прошел к своей комнате, достал ключи. Дверь оказалась не запертой. Простыня была свежевыстиранной и выглаженной.
Она сумела сама наутюжиться и пахла какими-то духами.
- Что происходит в моей квартире? - удивился Безуглов.