То, что я якобы прошел медкомиссию, то это и ежу было понятно. Моя магия Разума играла мозговыми клетками людей, как первые теннисные ракетки мира с мячиком. Не помню, что когда-нибудь так резвился. По всем оценкам я был круглым отличником, красавцем, здоровым как бык, а интеллект исчислялся на двести единиц какого-то айкью, что в моем понимании эти тесты для определения интеллекта были идиотскими даже для людей.
Тест на одиночество, когда меня заперли на пять дней, закончился тем, что я написал поэму, песню, музыку и нарисовал схему гравитационного двигателя, от чего ученые схватились за голову от такого простого решения. Так же был бодр, как никогда и по всем тестам выходило, что человечество помешает мне одному восстановить вселенную за одну неделю. Дальнейшие приколы меня только развлекали: на экзамен надо было приходить в скафандре, зачеты по ремонту оборудований я сдавал вверх ногами, в столовой наша бригада из бойцов и инженеров ела из тюбиков, а уж пользование туалетом в невесомости вызывал у меня истерический смех. Многие тесты мы проходили в воде, выяснилось, что самый мощный и умелый боец против меня как мышка против тигра. В итоге получалось, что мои лидерские качества были на высоте, я был умнее и сообразительнее любых инженерных ученых, а боевая подготовка была на таком уровне, что многоопытные сенсей всех категорий казались новичками на фоне меня. Поэтому необычный приказ президента был в итоге воспринят, как призыв к действию, раз он назначил меня командиром спецотряда, и по тестам выходило, что люди мне не нужны — справлюсь сам, значит я тот, кто необходим нашей стране и с меня стали пылинки сдувать, смотреть в рот, когда говорю.
Сегодня у меня обучение в центрифуге. Я потопал к аппарату, врачи посадили и пристегнули меня в кресле, что-то их количество увеличилось в разы. Неужели я такой популярный? Включили, машина завертелась, увеличивая силу тяжести до девяти g. Мне все до звезды, смотрю на металлическую стену центрифуги. Врачи, что появились сегодня в шоке, постоянный персонал привык к моим особенностям переноса перегрузок. Все датчики, зафиксированные на моем теле, показывают, что я сижу в кресле при силе тяжести один g. Зевнул, когда сила тяжести вышла до тридцати g, поерзал в кресле, будто и нет крепежа. Кто-то из новичков задергался от волнения. Да, человека бы сплющило, но я же не человек, хотя ученым знать об этом не нужно. Конечно же, когда я вышел из аппарата, меня тут же облепили врачи, радостно похлопывая по плечам. Генетики тихо терли лапками, надеясь получить мою ДНК, не дождетесь.
— Ну, ты и зверь! — восхищенно воскликнул Борис, один из боевых космонавтов, бывший десантник, взводный.
В этой экспедиции будет возможность начать исследования новых космических профессий, одна из которых — это космодесантник.
— Командир обязан быть сильным, умным и здоровым, — снимая многочисленные провода с тела, отозвался я.
— Да, тебя уже хотят клонировать, — сказал щуплый врач, глядя на монитор портативного компьютера.
— Не хочу встретить своего клона, еще перепутает кто из нас настоящий.
— Я тебя предупредил, твое дело отбиться от генетиков, которые собрались в технической комнате. Борис, теперь твоя очередь, цепляй датчики, — приказал врач.
— Да, уже заканчиваю, — отозвался молодой мужчина тридцати двух лет.
Я вышел в фойе, меня повели в комнату отдыха, где я мог принять душ и попить воды. Пришлось немного помочь себе с помощью нитей Разума, иначе бы кто-нибудь да сделал укол или надрез, надеясь получить часть моих тканей или клеток. Как же мне тут нравится, с людьми. Столько смешного и нелепого происходит с ними, так много анекдотов, что все больше и больше хотелось быть свидетелем их дальнейшей жизни.
После душа меня повели в столовую, пожрать я люблю, даже если это тюбик с паштетом. Так, берем тридцать штук, потом пироги в вакуумной упаковке, по литру яблочного и вишневого соков.
— Не растолстеешь с такой-то диетой? — сел рядом со мной за стол один из будущих космодесантников, Сергей.
— Диетолог разрешил, я слишком много трачу калорий, поэтому он рекомендовал питаться всем и побольше потому, что на моем здоровье это никак не сказывается.
— Везет, а я склонен к полноте. Приходится питаться травой, как заяц.
— Зато у тебя кости крепкие, легко переносишь перегрузки, и еще не падал в обморок на центрифуге, — заметил я.
— Спасибо маме с папой, что такого богатыря заделали, — тепло улыбнулся мужчина.
— Ты с родителями созваниваешься? — поинтересовался я.
— Каждый день, очень скучаю по ним.
— Тебе уже тридцать лет, жениться не надумал еще?
— Все не могу найти девушку, которой я хребет не сломаю в объятиях. Где мне найти нормальную крепкую и высокую не пьющую девушку? Может, ты знаешь?
— Мне, зачем такая гром-баба? Посмотри ее в секции дзюдо или тяжелой атлетики.
— Спортсменки скучные, я не дурак, поговорить люблю, а попадаются или умные и дохлые или глупые, но крепкие.
— Да, тяжелая твоя судьба, — усмехнулся я.
— Надеюсь, на Марсе встречу кого-нибудь. По крайней мере, колонистки прошли тренировку центрифугой и обладают интеллектом выше среднего.
— Оптимист, — доедая пирог, проговорил я.
Потом начались занятия по ремонту внешнего оборудования в условиях вакуума. После чего была тренировка космодесантников под моим руководством. Отработка плана по усмирению возможных бунтов. Уроки прошли на отлично. Удивительно, как слаженно ребята работали, выполняя мои приказы. Может, все дело в том, что космонавты, десантники дисциплинированны. Мне не приходилось даже вмешиваться в их мотивацию.
Через несколько дней пришел приказ о начале подготовки к старту на колонию "Циолковский". Я непосредственно участвовал в технической подготовке "Бурана 7". Незаметно для инженеров укрепил корпус корабля, усилил плазменный двигатель, упростил энергоснабжение всех систем. Хотел добавить гравитационный пол, но решил так не рисковать своими талантами, предложил простую систему магнитных точек. Все восприняли такую схему весьма продуктивной, за пару часов необходимые приспособления были установлены.
Настал день икс. На Байконур мы прилетели заранее, за день до старта. Космодесантники в количестве тридцати штук стояли по стойки смирно в новых черных боевых комбинезонах, с новой защитной системой аналогом "Щит 9". Рядом с ними стояли инженеры, в белых облегченных комбинезонах. Во главе группы стоял я в черном комбинезоне с золотым российским гербом. Шлемы мы держали в руках. Нас поздравили с успешным прохождением всех тестов и окончанием обучающих программ, посадили в автобусы и довезли до стартовой площадки. "Буран 7" был закреплен на огромной твердотопливной ракете-носителе. На лифте мы поднялись в космический аппарат. Я — руководитель всех групп одновременно являющейся первым пилотом, Борис — командир десантников, который должен был следить за всеми работающими системами жизнеобеспечения, Андрей — глава инженерного отряда, одновременно являющийся навигатором и вторым пилотом расположились в своих креслах в рубке управления и были зафиксированы в лежачем положении. Остальные были размещены в жилых отсеках. Возраст всего экипажа не превышал сорок лет.
Я закрыл забрало, воздух автоматически был направлен внутрь шлема и складки внутренней части скафандра. Мое сознание полностью растворилось в окружающем мире, слившись с корпусом, с включенным двигателем ракеты, с дыханием людей. Из сопла вырвалось пламя, начался разгон тяжелой конструкции.
— Десять секунд, полет нормальный, — сказал я в микрофон.
— Вас понял, — отозвался диспетчер с земли.
— Растут перегрузки, двадцать секунд полет нормальный.
— Вас понял, перегрузки в пределах нормы.
— Минута, полет нормальный, — продолжи я переговоры.
— Вас понял, выходите на орбиту. Следующий режим связи через три минуты.
Через заданное время я снова начал передачу:
— Отстыковка проходит в штатном режиме. Перевожу себя в сидячее положение, беру курс на Марс, включаю программу пилотирования в автономном режиме.
— Подтверждаю, ракета носитель отсоединилась. Все системы работают в норме. Продолжайте действовать по плану.
— Программа полета работает, плазменные двигатели заработали на девяносто процентов. Провел корректировку курса, — мой голос звучал спокойно.
— Подтверждаю, ваши действия оценены на отлично, продолжайте полет. Следующая связь через десять минут.
— Есть через десять минут.
Я перевел все кресла экипажа в сидячее положение. Еще пол час мы не имели права отстегиваться и вставать со своих мест. За это время скорость челнока увеличивалась на двадцать километров в секунду. По моим расчетам и небольшим изменениям с магической точки зрения, наш полет на Марс займет не два года, а один год. Можно было и быстрее, но ученые не поймут от куда у нас появились волшебные возможности так увеличить скорость. Я ввел необходимую команду в компьютере, и солнечные батареи развернулись, образуя на корпусе корабля вторые крылья. Нашей первоначальной задачей являлось обеспечение порядка и контроля на российской колонии. Через пару дней вслед за нами отправляется грузовой корабль, уже собранный на орбите, чтобы отвезти на Марс десять тонн водорода, чтобы колония с помощью ядерной силовой установки произвела более ста тонн жидкого кислорода, а так же сорок тонн метана за год своей деятельности. Так же я должен организовать производство использование углекислого газа Марса для окисления порошкообразного металла почвы красной планеты, что позволит уменьшить грузоперевозки водорода и удешевить колониальные полеты. Так же я должен начать использование магния, которого в почве планеты было много, для создания горючего для двигателей. Количества высаженных растений на Марсе еще было недостаточно для возрождения атмосферы, но я собирался исправить эту ситуацию и плевать на всех ученых, магия рулит! Тех бактерий, создающих аммиак, которых мы везли в замороженном состоянии, для меня будет достаточно, чтобы создать небольшой парниковый эффект, что увеличит температуру планеты на десять-двадцать градусов.
Первые месяцы полета экипаж находился в состоянии эйфории от нового приключения в их жизни. Прекрасная луна была сфотографирована с очень близкого расстояния, траектория полета челнока была рассчитана так, чтобы ускориться от воздействия гравитации спутника Земли. Бескрайный космос не считался чем-то далеким, новые цифровые телескопы, установленные на корпусе, показывали изумительные картинки на плазменных экранах, имитирующие окна в комнате отдыха. Иногда возникали изображения леса с пасущимися оленями или извержения вулкана на Камчатке или океанские глубины. Каждый член экипажа мог выбрать любую картинку, от микромира до урбанизированного города, а чтобы не было никаких споров, людям отдавался свой день, когда они могли сами выбирать музыку и картинку по своему вкусу.
На корабле жило сорок один человек: тридцать десантников, десять инженеров-ученых и я — универсал. Русскими были все десантники, а так же четыре ученых: два великолепных врача, одна из которых женщина, проектировщик и химик. Оставшиеся шесть: японец — робототехник, два китайца — мастера на все руки, которые сразу определяли причину любой поломки, француженка — эколог, с большой грудью и губами, казах — программист, англичанин, покоривший всех удивительным чувством юмора и неожиданными техническими решениями в инженерных вопросах. Последним членом экипажа был я, но так как я не был человеком, то обычные людские научные критерии ко мне не подходили. Так же я был единственным, кто не выбирал музыку и панорамные решения в комнате отдыха, считал, что это не честно по отношению к человечеству, а так же из-за того, что мало в них разбирался.
Магнитный пол все же был удобен, создавалась небольшая иллюзия верха и низа. Чтобы в невесомости не атрофировались мышцы, большинство народу тренировалось в тренажерном отсеке. Я старался проводить там время, когда весь экипаж уже спал, чтобы никто не видел, какой уровень нагрузки я себе устанавливал. Весь полет проходил в штатном режиме, люди сдружились, даже женщины на борту не вносили разлада, наоборот, многие старались перед ними показаться культурными и вежливыми джентльменами.
Прожить год в изолированном помещении мне не показалось чем-то трудным, казалось, что раньше я жил в одиночной камере, но эта ситуация в корне отличалась, так как был не один.
— Русский борщ великолепен, — прокомментировал вкус тюбика Смитерс.
— Заметно, ты его каждый день выбираешь, а чего овсянку не ешь? — спросил я.
— Она такая же, как и в Англии, что даже собаки, кроме английской, есть не могут.
— Зачем же ты ее заказывал? — удивился я.
— Чтобы ностальгия по родине не мучила, — скромно улыбнулся мужчина.
— Все шутишь?
— Нет, всегда серьезен.
— Расскажи еще что-нибудь серьезное, — попросил я.
— Играл я как-то на скрипке тюленям, — начал рассказывать Смитерс.
— Да ну? Тюленям? На скрипке? Зачем? — засыпал вопросами Андрей, глава инженерного отряда.
Его услышали остальные обедающие и присоединились к нам, облепив нашу компанию со всех сторон. Так всегда было, когда англичанин рассказывал свои истории.
— Хобби у меня такое — на скрипки играть.
— А тюлени? — кто-то из народа задал вопрос.
— В зоопарке живут, а я их к музыке приучаю.
— Зачем?
— Хотелось создать для них хорошее благодушное настроение, — ответил англичанин.
— Глупость какая-то, тюленям на скрипке играть, — высказался китаец Джан Ли Шу.
— Да тихо вы, давайте дальше послушаем, — кто-то шикнул на
— Да слушать не чего, играл я им пару недель, потом бросил играть на скрипке вообще.
— Почему?
— А они даже головы не поворачивали в мою сторону, — сокрушенно сказал Смитерс.
Я от смеха согнулся пополам, остальные тоже, только англичанин незаметно улыбался, глядя на нашу реакцию.
— Ой, не могу, — сквозь смех произнес Борис. — Ты бросил играть только потому, что тюлени не признали твою игру превосходной?
— Если я совершенен, то даже моржи обязаны хлопать ластами, — пафосно сказал англичанин.
Мы снова засмеялись.
Сегодня я был на дежурстве в рубке управления. Лениво рассматривал данные с монитора компьютера о состоянии двигателя и состоянии корпуса, одновременно просматривая на портативном ноутбуке фильм из серии "Чужие", ничего не скажешь, впечатлило кино. Представляя, если я бы я попал в такой мир, где такие чудные животные обитали, без гравитационной защиты и шагу не вступишь. Спокойный полет без чрезвычайных ситуаций меня начинал немного напрягать, особенно, когда мы уже подлетали к Марсу. Почему я так считал? Мне казалось, что тишина и покой являются для меня предупреждением к каким-то критическим ситуациям. Возможно, именно на Марсе мне придется раскрыть свою сущность из-за каких-то критических событий. Может быть, там появится тот враг, который загнал меня в человеческую вселенную. Но пока, полет проходил в штатном режиме и я включил передачу сигналов челнока на русскую колонию, предупреждая о нашем приближении. Скоро пришло сообщение, что колонисты готовы к нашему прилету, но предупреждают, что американские колонии могут совершить какую-нибудь диверсию, поэтому советуют садиться во время пыльной бури, чтобы они не смогли что-то предпринять.
Я собрал весь экипаж в комнате отдыха на брифинг и рассказал о предупреждении колонистов. Дальше разделил десантников на две группы, первая будет высаживаться с воздуха, спрыгивая с десантного бота, а другая будет находиться на корабле и ждать дальнейших приказов. Пока первая группа не убедиться в безопасности для спуска большинства членов экипажа, все инженеры останутся на челноке вместе со мной.
Марс был красив в своем красном цвете, величественным и смотрелся очень одиноко. Мы находились на нужной орбите. Из-за пылевой бури связи не было, но десантный бот тоже не мог спуститься. Я принял решение спускаться на планету в "Буране 7". Второй пилот начал объяснять, что даже если челнок выдержит посадку, то подняться он больше не сможет. Мне пришлось применить внушение, чтобы он согласился мне ассистировать. Я убрал солнечные батареи под корпус корабля. С гравитационной оболочкой, которую я на весил на челнок приземление прошло так мягко и успешно, что экипаж не сразу понял, что мы уже на планете. Колонисты тоже удивились, когда во время бури пришел сигнал от корабля, который находился в ста метрах от них. Какое-то время мы находились внутри челнока и пережидали, когда ветер немного стихнет. Могу с уверенностью сказать, что наше приземление прошло незаметно для врага, находящегося на американских колоний.
Я сидел перед экраном компьютера и смотрел на видеокамеры, которые показывали изображение марсианской колонии. Основной частью сооружений был модуль среды обитания, состоящего из овального куполообразного металлического корпуса, диаметром тридцать метров, состоящего из шести этажей, подготовленный для жизни восемнадцати человек. Рядом с ним находились сооружения поменьше, диаметром по десять метров, с тремя этажами для проживания семи человек. Маленьких модулей было пять штук. Всего колонистов со стороны России было пятнадцать человек: инженеры, экологи, техники. Русскими было человек десять, пятеро: китаец, араб, японец, француз, англичанка. Поэтому места должно было хватить, если учитывать, что на челноке должно остаться три человека. Десантники должны были выполнить свою задачу по защите колонии и ее сооружений, установке защитного поля последней версии Щита, разведать обстановку на территории вокруг колонии и сохранить людей и оборудования во время его установки.
Когда ветер стих, из большого модуля вышли несколько колонистов в тяжелых светлых скафандрах. Я сообщил экипажу, что мы — командиры первыми пойдем к колонистам, а все остальные должны оставаться на челноке. В своих новейших скафандрах мы выглядели меньше в два раза людей, которые вышли нас встретить.
Я, Борис, Андрей пожали им руки, и пошли вслед за ними в большой модуль. Нас встретили все колонисты, что жили в модуле. Мы, трое представились.
— Приветствую вас, — начал говорить высокий крепкий блондин лет сорока, когда мы прошли очистку, уравняли давление и сняли шлемы. — Меня зовут Дмитрий Анатолиевич, я — командир колонии, рад вас видеть. Уже не надеялись на то, что кто-то появится на Марсе. Мы знали, что война закончилась, но с каким счетом даже не догадывались. В последние два года готовили колонию для постоянного проживания оставшихся людей.
— Оставшихся? — заметил я.
— Да, когда мы поняли, что остались без поддержки и связи с Землей, у некоторых случился нервный срыв. Одно дело жить и знать, что Земля где-то рядом, и мы сможем получать вести о родине и совсем другое чувствовать ужас одиночества, что наша горстка людей — это все, что осталось от человечества. Двое покончили с собой, а девушку изолировали, один из погибших был ее мужем. Сейчас она в полной прострации, ни на что не реагирует, нам приходится ее кормить через капельницу. Остальные ничего, нормально пережили потери связи с родиной. Пол года назад пришло сообщение с Земли о том, что прибудет новая группа колонистов и установит какие-то заводы, это очень обрадовало нас. Единственная проблема — это американские колонии. У них там такой беспредел твориться, три человека смогли сбежать к нам, чтобы спастись. Некоторые диверсионные отряды с внешней стороны "Щит 8" пытались прорваться к нам, но он надежно нас защищает от пуль, химических газов, взрывов, а сканер ауры каждый раз нас предупреждает, когда агрессивно настроенные люди к нам приближаются.
— Тяжело вам пришлось, но теперь ни о чем не беспокойтесь, наша группа создана из космодесантников и ученых, а я получил все полномочии от президента, чтобы взять на себя управление колонией и установки новой системы защиты "Щит 9", химическую установку по переработке магния и углекислого газа. Минизавод по переработке водорода работает?
— Да.
— Через пол года прилетит грузовой корабль с водородом, — предупредил я колонистов.
— Не волнуйтесь, завод законсервирован, но в превосходном состоянии, — успокоил меня Дмитрий.
— А теперь покажите мне девушку, как ее зовут?
— Катя, потрясающий химик и эколог, красивая девушка, сильная и крепкая физически, но потеря мужа ее полностью сломала.
— Не волнуйтесь, я ее вылечу.
Все посмотрели на меня с удивлением. Борис спросил:
— Ты великолепный боец и ученый инженер, но не знал, что ты еще и психиатр.
— А ты подумай, чем я так соблазнил президента, что меня за месяц до полета привезли в Звездный городок и назначили командиром отряда?
— Вот и мне интересно, — встрял Дмитрий.
— Я совершаю чудеса, — хитро подмигнул я людям. — Хотите убедиться?
— Володя, отведи нового главу колонии к Катерине.
Девушка лет тридцати лежала на кровати. Бледная и худая она смотрелась чем-то чужеродным в светлой аскетичной комнате. Я сел на край кровати, дотронулся до лба девушки, прочитал ее память, стер все воспоминания о муже, убрал небольшую опухоль мозга, усилил духовный свет. Катя посмотрела на меня осмысленным взглядом своих голубых глаз.
— Ваша иллюзия мне не помеха, — произнесла она хриплым голосом. Я вздрогнул, с каких пор делаю из людей экстрасенсов?
— Как ты себя чувствуешь?
— Ощущаю себя дохлой клячей, и жрать хочется, простите мой французский, — улыбнулась Катерина.
— Ну, раз уже шутишь, значит действительно здорова, — восхищенно сказал Дмитрий.
— О, привет босс. Мне кажется, я тут что-то натворила, меня простили уже или бить будут?
— Наоборот, очень рады, что ты вернулась со своим здоровым цинизмом, а то все совсем разбаловались без твоего надзора, — теплая улыбка на лице мужчины была радостной.
Ему до сих пор не верилось, что Катя вернулась к ним. Ее все называли девушкой, но это было ее прозвищем. Катя была высокой крепкой и статной молодой женщиной, которая могла любого мужика в бараний рог скрутить. Муж был маленьким тихим скромным интеллигентным инженером. Он не смог пережить того, что колонисты будут вынуждены жить без поддержки Земли. У него случился нервный срыв, от чего он выбежал на поверхность без скафандра.
— Тебе рассказать, что случилось? — осторожно начал говорить Дмитрий.
— Нет, я все знаю про войну и то, что американские колонии вместо того, как мы создать абсолютно замкнутую систему биогеоценоза, начали захватническую деятельность, придурки. Кроме методов Александра Македонского ничего не смогли придумать, говорила же, что они тупые. Я очень рада, что русские победили, а еще то, что у нас такой новый командир, — Катя подмигнула мне.
— Хочу сообщить то, что колонисты могут отправиться в Россию, но никто не будет против, если кто-нибудь останется. У нас есть соответствующий приказ, — сказал подошедший Борис.
— Пойду, обрадую ребят, заодно надо приготовить кучу еды. Сегодня настоящий праздник. Да, пригласите ваш экипаж, пусть собираются за стол, заодно пусть располагаются в новых жилищах, — сказал Дмитрий.
— Андрей, ты своих ребят расположи в трехэтажных модулях, которые ближе всего находятся возле главного модуля по пять человек. Борис, направь своих ребят в крайние модули, тоже по пять человек. Мы трое останемся тут, — дал я указания командирам. Те кивнули и пошли надевать шлемы.
Катя, шатаясь, встала и пошла в душ, я пришел в гостиную и сел в кресло. Местные колонисты подходили ко мне и переспрашивали, действительно ли они могут вернуться на Землю. Каждый раз мне приходилось внушать мысль о возвращении домой. Люди, которые уже смирились, что они останутся на Марсе навсегда, не могли даже позволить себе надежду. Теперь же, они заулыбались, воспрянули, с готовностью стали разговаривать со мной, накрывать на стол. Я рассказывал им истории о Земле, о людях, о состоянии океанов, конечно же, немного приукрасил и кое-что не рассказал. Борис появился и просто кивнул мне, типа — все хорошо. Через несколько часов Андрей пришел и сообщил, что челнок закрыт, пульт дистанционного управления им у него, ученые все поселены и скоро придут. Когда же все люди нашей колонии собрались в гостиной и комнате отдыха, было ясна разница между нашими цветущими лицами и осунувшимися и бледными лицами колонистов. Единственное сходство — это улыбки. Даже Катя умудрилась выглядеть не совсем здоровой, но никак не больной. Мы ели овощные салаты, пили крепкое красное десертное вино и водку. Многие расстроились, что многие страны исчезли с карты Земли, но зато всех единодушно обрадовало то, что США больше нет. Я рассказал, что спутник обнаружил один американский городок с людьми, эта новость вызвала интерес у трех человек, который смогли укрыться на территории русской колонии. Они расспросили меня о том, где этот городок, сколько там людей. Узнав, что местным шерифом стал Марк, один очень обрадовался и сказал, что эта хитрая сволочь везде устроится, ведь умудрился же он как-то сбежать на Землю.
Я же прочитал их память незаметно для самих изучаемых и многое узнал, особенно то, что они умолчали. Например, что власть захватила американка, что европейские колонии разгромлены, мужчины убиты, а женщины похищены и держатся в изоляторах, что на данный момент агрессивные колонисты строят бомбу, чтобы сбросить ее на русскую колонию. Я лишний раз убедился, что слово — придурки, лишь малая характеристика агрессоров. Завтра же необходимо установить новую защиту, которая спасет даже от ядерного взрыва, выдать всем колонистам новые скафандры. Все, кто полетит на Землю, запишу в мозг особенности полета, ремонтные решения челнока в случаи ЧП, назначу первым пилотом Дмитрия, хотя он второй пилот по подготовке. Но с такой компьютерной программой только мыши долететь не смогут, лапы не настолько длинные и сильные, чтобы на кнопки и рычаги некоторые нажимать.
Постепенно людей становилось меньше, они уходили в свои модули, чтобы ложиться спать. Мне показали мою комнату с пристроенной душевой комнатой. Вся мебель в помещении убиралось в стену: кровать, шкафы, сиденья, стол. Маленький круглый иллюминатор был немного пыльным, но открывал вид на краснокирпичную поверхность планеты.
Следующая неделя была очень насыщенной: установки, измерения, вычисления, подключения. Новое защитное поле было установлено за сутки, пару дней ушло на собирание небольших заводов по переработке, так же я починил все старое оборудование, конечно же, с применением магии. Люди бегали туда сюда, все были заняты делом, все напоминало большой муравейник. Колонисты так же собрали свои вещи, а для тех кто оставался, были выданы новейшие скафандры. Только Дмитрий и Катя решили остаться на Марсе.
— А кто меня на Земле ждет? Никто. Мне вообще-то очень интересно участвовать в создании жизни на пустой планете, чувствуешь себя немножечко богом, — объяснила свое решение девушка.
— А я с самого начала не собирался возвращаться, — сказал Дмитрий.
В конце недели все необходимее было сделано, оставалось отправить челнок в обратный полет. Я решил тайно проконтролировать взлет корабля, а главное, чтобы никто из соседних колонистов нам не смог помешать.
Накануне перед вылетом состоялась вечеринка, ученые соревновались с десантниками в том, кто больше выпьет, потом танцевали под ритмичную музыку.
Отлет был успешным, никто не помешал челноку выйти на орбиту, даже пыльной бури не было. Я проследил за тем, что открылись солнечные батареи, и корабль лег в обратный путь на автопилоте.
А теперь начинался главный этап нашей экспедиции. Мы с Борисом закрылись у меня в комнате. Я начал говорить:
— Завтра с первой группой выезжаю на самоходках в европейскую колонию.
— Ребята давно готовы, ждут твоей команды.
— Считай, что она уже дана.
— Понял, — кивнул мне мужчина, и я открыл дверь, выпуская его в коридор.
На следующий день отряд из десяти десантников плюс я были одеты в боевые скафандры. Слабый свет мерцал вокруг нас, что указывало на включенную защиту. На спине прикреплены баллоны с воздушной смесью, через плечи крест на крест перекинуты сумки с одной стороны с пищевыми наборами и аптечка, а с другой — с вооружением. Борис должен был оставаться с остальными ребятами в колонии и получать сообщения от нашей группы.
Самоходками были квадроциклы. Как только марсианская буря закончилась, мы поехали. "Щит 9" легко нас пропустил наружу. Нас подбрасывало на камнях, приходилось объезжать огромные каньоны, стараясь не попасть в многочисленные трещины. Ночевали на машинах, лежа на сиденьях. Звездное небо было другое, но не менее прекрасно. Пришедшая буря не сильно помешала отряду, щиты установленные вокруг людей не плохо отталкивали металлический песок и камни.
Поездка заняла три дня. Группа оказалась в разрушенной колонии, которая на половину засыпанной песком. Через пару недель она полностью будет погребена под красным песком. Я просканировал пространство, захватив честь подземных сооружений, и обнаружил очень слабый духовный пульс. Я приказал своим ребятам оставаться на месте, а сам пошел к найденной душе. Незаметно для всех пробил туннель к пленнику под землей и металлом. Спрыгнул в темноту и оказался в замкнутом металлическом ящике, на полу которого лежало тело в скафандре. Странно было то, что человек был жив, хотя кислород давно должен был закончиться в баллонах. Коснувшись пыльного матового стекла шлема, понял, в чем причина чуда. Человек сделал себе укол, чтобы стимулировать кому. Вскинув тело на плечи, взлетел на поверхность. Ребята очень удивились, увидев меня с неизвестной личностью на плечах.
— Нашел случайно под песком. Живой еще, но находится в искусственной коме, — прояснил я ситуацию.
— На базу его надо, — сказал Андрей.
— Да, знаю, вы что-нибудь тут нашли?
— Пару портативных компьютеров, флешек. Все минизаводы разобраны, батареи и генераторы исчезли, так же не нашли никаких припасов еды, воды, кислородных баллонов. Тела колонистов были раздеты до гола и скинуты в траншею, песок практически всех похоронил.
— Напали, убили, разорили и ушли, — подвел я итог.
— Да, уроды. У меня руки чешутся так хочется им шеи свернуть, — высказал общее желание Андрей.
— Ладно, возвращаемся обратно, а коматозника прикрепите к моей машине. Дома посовещаемся и решим, что делать дальше.
Дорога назад заняла два с половиной дня, так как я позаботился о том, чтобы буря нам не помешала.
— Что за тело? Зачем привезли? — глядя на коматозника, спросил Борис.
— Съесть собираемся, чего доброму мясу пропадать, — пошутил я.
На меня смотрели испуганные глаза десантника, а у некоторых его товарищей задергались веки.
— Шутка.
— Сам дурак и шутки у тебя дурацкие, — проворчал Борис.
— Живой он, вот выведем чела из комы и разузнаем, что да как у них случилось.
— Хорошая идея — языка привести.
— Все, понесли его в больничку, — указав на тело, ребята легко подхватили его и понесли в мед. отсек.
Пока врачи колдовали над телом, мы сидели в гостиной и пили чай с лимоном. Я решил потом прочитать память найденного человека и подлечить, но после того, как врачи сделают все возможное.
— Повезло барышне, — сказала Катя, когда вошла в комнату.
— Барышне? — переспросил кто-то.
— Ага, под скафандром мы нашли весьма симпатичную даму.
— Повезло нам.
— Повезло ей, что она еще жива от такой дозы лекарств.
— Она спит? — этот вопрос задал я.
— Да, Если все будет нормально, то завтра она проснется, надеюсь, она будет в состоянии что-то говорить, — закончила Катя.
Я даже не подумал, что в скафандре может находиться женщина. Хотя, мне было все равно. Ночью, я собирался посетить спящую и узнать правду о нападении.
Все спали, когда я оказался в мед. отсеке. Бледное лицо молодой женщины казалось мраморным даже на фоне простыней, которые ее укрывали. Я коснулся ее лба, проник в мозг, подправил часть нервных соединений, давая электрическим сигналам проходить. Картинки, что я увидел меня не впечатлили, вернее мне срочно захотелось уничтожить источники агрессии раз и навсегда, так как начинать возрождение атмосферы Марса и расширение местного населения необходимо в мирных условиях, не боясь грабежей и убийств.
— Я пойду один, — настаивал я.
— Нет, одного я тебя не отпущу, — начинал повышать голос Борис.
— Это приказ.
— А мне глубоко плевать на него. Сказал, что не отпущу, значит так и будет. Можешь сбежать, но я все равно отправлю за тобой отряд.
— Почему ты так упрям?
— Это я упрямый? А кто мне полчаса талдычит о том, что на американскую колонию один пойдет?
— Меня одного хватит на то, чтобы уничтожить всю планету, — не выдержал я.
— Меня тоже не пальцем делали, но я же не хвастаюсь этим.
— Так, кто из нас командир?
— Ты, но инструкция не позволяет руководителю группы оставаться одному на вражеской территории. Чего ты добиваешься?
— Я кое-что сделаю и не хочу, чтобы кто-то увидел это, — проворчал я.
— Ты как ребенок капризничаешь, скрыть он что-то собирается. Да будь ты чертом с рогами и копытами, плевать, главное, чтобы живой и здоровый оставался. Мы не настолько тебя ненавидим, чтобы бросать тебя на чужой территории без присмотра, — закончил Борис, пристально глядя на меня, готовый в любой момент схватить и связать меня.
Конечно же пришлось сдаться.
— Тогда я возьму тебя, Андрея, Сашку, Виталика и Гену. Вы единственные, которые не свихнутся от ненормальной ситуации, которая может возникнуть, — сказал я.
Борис задумался о том, что за ситуация может свести с ума десантников с психической устойчивостью, готовые принять участия в переговорах с любыми инопланетянами.
— Ладно, на это я могу согласиться. Вшестером будет веселее. Когда выходим?
— Завтра, после завтрака. При себе иметь аптечку, оружие, на квадроциклы закрепить груз с едой и водой на десять дней, взрывчатку, лазерные резаки, запасы кислородной смеси. Проверь щиты на скафандрах.
— Будет сделано, — кивнул мужчина и вышел из комнаты.
Да, не легко с ними, с людьми, особенно, если у них развито чувство долга за других больше, чем за себя. Я собирался внушить Борису отказаться от идеи сопровождать меня, но его духовная сила не позволила мне вмешаться в его разум. Иногда человеческая совесть даже богам не позволяет вмешиваться во внутренний мир людей. Может все обойдется и мне не придется снимать свою иллюзию, но предчувствие подсказывало мне, что уничтожение американской колонии не пройдет гладко.