Изначально Кремень, а позднее перекрещенный стронгами — Тарас Бульба, сидел в своём кабинете и сосредоточенно изучал данные личной статистики. Когда — то давно, в прошлой жизни, он был простым ротным. В те времена, перед ним стояла одна простая задача, взбить мамкино тесто, до состояния мяса, и, если получится, прирастить его к костям. Увы, не все призывники подходили, кто — то все годы службы провёл за чисткой картофеля и уборкой туалетов.
И здесь, в Улье, тоже подходят не все, даже прошедшие кровавую баню первых дней, доказавшие свою пригодность к непростой службе в рядах стронгов. И среди них, попадается паршивая овца, человеческий фактор никто не отменял, а здесь, на Стиксе, это фактор в квадрате. Большинство людей попав сюда меняется, и далеко не в лучшую сторону, что не мудрено. Значительная часть, скажем из тысячи, это одно, но, когда выживают два, три человека из сотни, как тут строить кадровую политику, бойцы гибнут, а кем их заменять?
Позавчера не вышло не связь звено Злобного, восемь отличных ребят проверенных годами, скорей всего потеря, трудно восполняемая потеря.
Непривычный к кабинетной работе Тарас, устало поднялся из — за стола и принялся прохаживаться по кабинету, так ему лучше думалось. Активность внешников на юге, возросшее число муров, не могли не беспокоить. Первые поджимали с юго — востока, а их отмороженные прихвостни, с северо — запада. Пространство для манёвра ещё есть, но уже пора что — то предпринимать, иначе клещи захлопнуться.
Дар предвидения, твердил о том же. Противнику известно только примерное расположение их форпоста, плюс минус пятнадцать километров, но они найдут, Тарас в этом не сомневался. Технологии внешников засекут на любой глубине, катакомбы не спасут, стоит врагу оказаться над форпостом, как пошёл отсчёт начала конца. Времени осталось немного, полтора, максимум два месяца, нужно что — то предпринять. Из раздумий Бульбу выдернул дар, он почувствовал давление со стороны двери, в голове возникла картина берега реки, по которому в поисках пищи важно расхаживал кулик.
«Захария!»
Тарас подошёл к столу и нажал скрытую кнопку, входная дверь тут же открылась, впуская темноволосую, коротко стриженную девушку, одетую не по форме, но Бульба смотрел на это нарушение сквозь пальцы. Подумаешь, ходит по базе в короткой юбке и обтягивающей блузке, хорошему знахарю, можно простить, безобидный женский каприз, к тому же, Захария напоминала ему дочь.
— Командир, — коротко улыбнувшись, девушка кивнула.
— Здравствуй, Захария!
— Группа Чеха вернулась, есть потери.
— Кто? — спросил Тарас, устало прикрыв глаза.
— Свищ! Подробности мне неизвестны, — ответила знахарка, скрывая удивление.
Её дар показал, что командир облегчённо вздохнул.
— Чеха с замом и Марго, ко мне, — скомандовал Бульба.
Кивнув, знахарка покинула кабинет.
«Свищ, одна из тех паршивых овец — трусоватый подхалим. Если окажется так, что Свищ остался в меньшинстве, он сбежит или хуже того, перейдёт на сторону противника.» Тарас, ещё по службе в армии, научился видеть таких людей, а здесь, это чувство обострилось, превратившись в пассивный дар. Как назло, у Свища было полезное, редкое умение, а кадров не хватает. Бульбе, под свой страх и риск, приходилось отправлять его в рейды, в надежде, что Стикс, решит эту проблему. Не убивать же? Какой никакой, а свой. Правда, он намекнул разок Чеху…
«Неужто срослось!?»
Стук в дверь, кулик с выводком из трёх птенцов, Тарас давно перестал удивляться вывертам своего дара, иногда это бурундуки или кролики, но всегда звери. Открыв дверь, он впустил подчинённых.
— Докладывай, — приказал он Чеху.
— В гостинице был Фавн, сам и нажал кнопку, до этого он два дня на кресте провисел, — начал отчитываться Чех.
Бульба невозмутимо взирал на подчиненного, вспоминая при этом бродягу Фавна. Тот был из категории рабов своего члена, клеит всё что двигается, а что не двигается, расшевелит и клеит.
— Нарвался наконец на ревнивого мужика? Или целую толпу таких? — поинтересовался Тарас, замечая, как переглядываются Марго с Захарией.
— Нет, то были сектанты, какие — то «проповедники первого кластера», прибили к кресту, сказали, что Стикс так решил и ушли восвояси.
— Что, даже ничего не отрезали?
— Об этом разговора не было, — ничуть не смутившись, ответил Чех.
— Хорошо. Что со Свищом произошло? — спросил Бульба, наблюдая за реакцией всех присутствующих.
Чех, как обычно невозмутим, глаза Марго напротив горели возмущением, а у здоровяка Клепана было простовато — бестолковое выражение лица с воздетыми к потолку глазами, говорящими, мол, сами просили, нате пожалуйста.
— Фавн не сам с креста слез, свежаки помогли — Кнут и Апостол. В доме уложили, тот в себя пришёл и кнопку нажал, сам не знает зачем. А потом выяснилось, что Кнут, два дня как крестник нашего Хрома.
— Та — ак! — оживился Бульба. — Дальше, что? Где Хром?
— По рассказу Кнута, выяснилось, что все погибли, Хром последним, — продолжил повествование Чех. — Там ещё какая — то мутная история, вроде как Кнут, портанулся с трассы на элеватор, дар проснулся, а Хром остался в тигре, который тут же накрыла артиллерия.
— Погоди, с той самой трассы? — уточнил Тарас, сузив глаза.
— Да, от неё до элеватора больше двух километров, — подтвердил Клепан.
— Ты прав, история мутная, чтоб свежак на такое расстояние прыгнул? Про таких телепортеров, я вообще не слышал. Ну да ладно, это легко проверить.
Бульба задумался, уставившись в одну точку, а затем спросил:
— Так, что, со Свищом — то?
— Матёрый элитник порвал. Щелкун даже с ИВДшки не пробил, ушёл гад.
— Командир, позволь я расскажу, — вмешался Клепан.
— Давай, только чётко и ясно, усёк?
Кивнув и поглазев на Марго, тот начал излагать.
— Свищ решил выпендриться перед Марго и в нарушение приказа, поскакал задерживать свежаков. Мы не в курсе были, почему кнопка сработала. Кнут с крестником подхватили ребёнка и вроде как сбежать хотели, ну Свищ их задержал. Старого сразу в нокаут, Кнута пинал, пока мы не оттащили. Ну, ты сам понял командир, знаешь, что за фрукт наш Свищ.
Тот в ответ кивнул и своим видом показал, что ждёт продолжения.
— Пока потолковали с Фавном, свежаки пришли в себя. Чех к ним с извинениями, ну и вопросы говорит, кое какие к вам есть. А, Кнут, парень с характером оказался, пока мол со Свищом не пообщаюсь, все вопросы побоку. В общем, договорились мы, я его поддержал. Ну ты сам посуди командир, — выпучив глаза, повысил голос Клепан. — Ни здрасьте, ни как дела, накинулся и чуть до смерти не за пинал. Мы же не муры!
— Да, успокойся ты. Не муры. Дальше, что?
— Они стали драться. Свищ, вроде как, побеждал по началу, но Кнут его подловил. Тот шуганулся и со страху в дерево влип, там его элитник и достал. Дальше ты знаешь! — закончил Клепан.
— А я предупреждала! Стикс не любит, когда свежаков обижают! — вставила своё слово Марго.
Бульба кивнул, соглашаясь, и начал раздавать приказы:
— Клепан, Молчуна сюда, — не смотря на габариты, тот ловко скрылся за дверью.
— Чех, что за люди эти свежаки?
— Апостол, священником был, — ответил тот, спустя пару секунд, — Дьякон вроде, на вид под семьдесят, по выправке на военного похож.
— Военный — это хорошо, — сказал своим мыслям Бульба. — Второй?
— Кнут, простой мужик, похоже из работяг. Подраться не дурак. Свищ не герой конечно, но второй год в улье, дар развит. А ещё он живца много пьёт, при мне за два раза поллитровку проглотил.…
— Не части! Траванулся поди? — уточнил Бульба.
Признаков не заметил, обгорелый весь, бледный, круги под горящими глазами, очень похоже на споровое голодание, будто не хватает ему чего — то. А так, оба мужика нормальные, Клепан хорошенько их рассмотрел, — закончил излагать Чех.
— Вот и отлично, проверим, если чисты, в рекруты будем вербовать.
Скрипнула дверь, вошёл невысокий и хмурый молчун, за ним здоровяк.
— Зовите Кнута.
В комнате было многолюдно. Кроме моих знакомцев, Чеха, Клепана и блондинки Марго, было ещё три человека. Среди них выделялся один, сухощавый, коротко стриженый, со взглядом старого прапора, похоже он тут за главного, остальные, мельком, но на него поглядывают.
— Меня зовут Тарас Бульба, — подтвердил он мои догадки. — Это Молчун наш ментат, — кивнул тот в сторону невысокого мужичка. — Захария — знахарь. С остальными ты знаком, — подвёл итог Бульба.
Я себя чувствовал двоечником на педсовете. Пойман и виноват, а завуч с преподавателями, решают мою судьбу, вон и знахарка зыркает, точь — в–точь как моя математичка, будто не ученик, а недоразумение. Словно я жук, занесённый в чёрные списки красной книги.
— Расскажи нам, Кнут, — попросил Бульба приказным тоном. — Ты же в курсе, о чём мы хотим знать?
— С самого начала? — уточнил я, потирая пульсирующие болью виски.
— Да!
— У меня живчик закончился, а приготовить времени не было, угостите?
Без лишних слов, Клепан, снял с пояса фляжку и протянул мне, я сделал два больших глотка и благодарно кивнув, вернул её владельцу. Слушатели терпеливо ждали, все кроме знахарки.
— Как часто ты его пьёшь? — поинтересовалась она.
— Раз в два или два с половиной часа, причём минут тридцать приходится терпеть, — не кривя душой, признался я.
— Это же очень много! Отравиться можно! — лицо Захарии, выражало озабоченность.
— Все мы тут зависимы, — не терпеливо вмешался Бульба. — Об этом позже Захария. Начинай Кнут.
— Всё началось с того, что мы с Толяном, дошли до нужной кондиции, и нам стало скучно, — начал я свой рассказ и в очередной раз, поведал всё, утаив лишь момент с пульсирующей жемчужиной, что — то мне говорило, не нужно им об этом знать. Может, потом.
За время рассказа, я несколько раз замечал, что присутствующие переводят взгляды с меня на Молчуна, а тот лишь подтверждал своё прозвище, пронзительно смотрел мне в глаза и молчал.
— Что скажешь? — спросил Бульба, глядя на ментата.
— Он говорит правду, — сообщил Молчун, неожиданно приятным, бархатным голосом. — Есть непонятный момент, перед встречей с Хромом, но то не суть, Кнут искренне верит, в то, что рассказал.
— Фух!!! — облегчённо выдохнул Клепан. — Я ж говорил…
— Захария? — перебил его Бульба.
— У него странная аура, никогда такой не видела…будто одна поверх другой…та, что внутри, покалеченная…Нет! Не может этого быть!? — воскликнула она, расширив глаза.
— Что? — забеспокоился глава, синхронно с Чехом хватаясь за кобуру.
— Опасности нет! Но мне нужно кое — что проверить.
«— Интересно, очень интересно! Чего это она так странно на меня глазеет? Неужели, я и в правду чем — то болен?»
— Скажи мне Кнут, ты не чувствуешь тяжесть? Я не про болезнь, — будто услышав мои мысли, успокоила Захария. — Словно за спиной, огромный, тяжёлый рюкзак.
Все с интересом уставились мне за спину, но там ничего не было, ранец внешников, отобрали вместе с оружием.
— Не за спиной, а внутри, — не стал я скрывать, мучавшие меня симптомы. — Тяжесть во всём теле, вроде двигаюсь как обычно, но что — то давит и действует на нервы.
Теперь Захария улыбалась, как малолетняя школьница, неожиданно правильно решившая трудную задачку.
— Объяснишь? — поинтересовался Бульба, выражая мнение всех и моё в том числе.
— У него редчайший дар — мешок, точнее пространственный карман, — пояснила она, глядя мне в глаза.
— Ха! Чего тут редчайшего? — усмехнулся Клепан. — Я двоих таких знаю, у одного даже пистолет помещается…
— Давай это вытащим, тебе сразу станет легче, — Захария подошла почти вплотную.
«О чём она? У меня что — то внутри?»
Но тут вспомнил, где нахожусь.
— Как вытащить? — спросил я, понимая, что на Стиксе многое возможно, взять того же Свища, с его скоростью, живучесть некоторых людей, когда, казалось бы, выжить невозможно.
— Просто… — чуть замешкавшись, знахарка указала на стол, заваленный бумагами, — Представь, что ты берёшь то, что тебе мешает, и кладёшь на этот стол.
«Легко сказать. Возьми то, не зная что. Как это сделать? Что мне мешает, значит…ладно, пусть это будет хренов рюкзак, тяжёлый, как тот, с которым я бежал через пустыню. Протягиваю невидимые руки…снимаю …и нате».
Скрипнула столешница, Марго взвизгнула, и тут же спряталась, за широкой спиной Клепана, который стоял и смотрел на стол, раскрыв рот.
— Как это? — услышал я свой голос.
— Охренеть!!! — ошарашено выдал Бульба, пряча пистолет в кобуру.
На столе лежал рюкзак, а из него торчало, до боли мне знакомое человеческое тело.
— Хром?!
Мне вдруг стало настолько легко, что ещё чуть, ещё малость и взлечу, голова закружилась, ноги попытались удержать тело на весу, шаг влево, шажок назад.
— Помогите ему! — услышал я, голос Чеха.
Кто — то подхватил меня сзади и потянул вниз, заставив сесть на пол, рядом, на корточки присела улыбающаяся Захария, и приложила руки к моей голове. От девушки, одуряюще пахло цветами и травами.
«— Какая же она красивая!» — подумал я и отключился.
— Проснись, придурок! — пробился сквозь сон, знакомый голос.
Ох, как же не хотелось этого делать, мягкая, приятно пахнущая постель, чистое бельё на теле.
«Что, чистое бельё? Хром?» — нахлынули воспоминания и сон как рукой сняло.
Я подскочил на кровати, чтобы уставиться на первого, встреченного в этом мире человека. Тот, сидя на кресле каталке, лыбился во все тридцать два зуба. Обрубки рук, были забинтованы и вроде стали длиннее, да и сам он, как — то вытянулся, подрос что ли? За креслом, стояла темноволосая девушка, судя по широким скулам и разрезу карих глаз, она была азиатских кровей, слегка заострённые, но красивые черты лица, отдавали чем — то хищным.
— Вижу, рад меня видеть, гы — гы — гы, — Хром был в своём репертуаре.
— Значит, это не сон! — утвердил я, протирая глаза.
На правой руке, болтался катетер, тут же у кровати стояла подставка под капельницу.
— Эй, что за расстроенные нотки в голосе? гы — гы — гы, — хохотнул тот в очередной раз. — Между прочим, меня, из — за тебя, называют: «Тот, кто родился в рюкзаке», гы — гы — гы.
— Как это вообще возможно? Я же тебя два дня с собой носил или в себе.
Непонятно, как работает этот механизм, пространственный карман. Подразумевает некое пространство. Вот только где?
Хром тем временем, глядя на мои мыслительные потуги, заливался хохотом и делал он это основательно, с запрокидыванием головы, и хрюканьем, успокоился только после того, как получил смачную затрещину от хищной девушки.
— Ой! гы — гы, всё — всё, — взмолился он, пытаясь почесать ушибленное место культей. — Это моя Мурка, не женщина, а зверь.
ТЫЩ. Очередная затрещина.
— Хватит милая, я больше не буду. Познакомься Кнут, это Мурена, моя девушка, — произнёс Хром, уже серьёзно.
— Приятно познакомиться.
— Взаимно, — ответила она, приятным певучим голосом. — Спасибо тебе, за моего Хромика, — сказала девушка и ласково взъерошила ему волосы.
— Да, не за что, — ответил я. — Поверь, даже не подозревал, что спас его. Хромик! — не выдержав, повторил я, уже не борясь со смехом. Мурена, поддержала меня улыбкой.
— Но — но, только она может так меня называть! — нарочито серьёзно, воскликнул Хром. — И не вздумай звать её Муркой!
— Ему можно, — подразнила Хрома Мурена, подмигивая мне.
— Ах, так! Ну, всё Кнут, дай мне только выздороветь, наваляю…
— Не выздороветь, а подрасти, — поправил я, продолжая тему. — Скажи мне, когда ты успел половину задницы отрастить? Ведь прошло то, всего ничего.
— Забыл сколько живчика пил? — уже серьёзно спросила меня Мурена, выйдя из — за кресла, демонстрируя тем самым, прекрасную фигуру. — Мы с таким сильным даром, столкнулись впервые. Лекарство нужно было тебе и Хрому, а он серьёзно ранен, вот потому и потреблял ты его в три раза больше, — пояснила девушка. — К тому же, ты проспал полтора дня, а Захария времени даром не теряет.
— Полтора дня? — удивился я. — Даже с похмелья столько не спал!
— Захария, — усмехнулся Хром. — Она и рубера заставит уснуть, дай только коснуться, а уж таких балбесов как ты, хех, хоть целую пачку.
— В следующий раз, оставлю тебя в машине, — погрозил я, ему пальцем.
Открылась дверь и в палату вошла целая делегация во главе с Бульбой, вперёд, аккуратно растолкав всех, прошла Захария.
— Доброе утро, больной, — поприветствовала она, делая пасы над моей головой. — Как самочувствие?
— Да, вроде, не больной больше, так что отлично и спасибо, я хорошо поспал, — благодарно ответил я.
— Пожалуйста. Мне и самой было интересно с тобой повозиться, не каждый день, знаешь ли, такие экземпляры попадаются.
Я открыл было рот, чтоб спросить, каким образом она со мной возилась, но глядя на серьёзно настроенного Бульбу, захлопнул его.
— Гы — гы — гы, — не сдержался следящий за мной Хром.
— Хром, тебя уже заждалась Марфа с клизмой, так что вперёд, — произнесла Захария, не отвлекаясь, от только ей понятного занятия, то у головы моей руки подержит, то у груди.
Улыбнувшись, Мурена развернула коляску с помалкивающим Хромом и направилась к выходу.
— Удачно тебе сходить, — хохотнув, крикнул им вдогонку здоровяк Клепан.
— Да, иди ты! — беззлобно ответил ему тот, скрываясь за дверью.
— Он вполне здоров, — констатировала знахарка, обращаясь к Бульбе.
Местный командир оставался невозмутимым, смотрел на меня и что — то для себя решал, а затем.
— Пойдём позавтракаем Кнут, заодно и поговорим.
Прозвучало это, скорей как приказ. Бульба занимал должность местного командира и мог себе такое позволить, а я, пока что, никто, и звать меня никак, значит, пока подчиняемся, а там — будем посмотреть.
Отдав приказ, командир вышел. За ним, сняв с меня катетер, упорхнула Захария, из всех гостей, остался только Клепан.
— Твои новые шмотки в шкафу, — указал он рукой на оный. — Одевайся, я тебя в офицерскую столовую провожу.
«Пока подчиняемся».
— Как там мои попутчики, — поинтересовался я, примеряя нулёвые берцы, которые оказались в пору, как и камуфляжные куртка со штанами.
— Крестник твой обживается, в общую казарму определили, — ответил здоровяк, усевшись на мою кровать. — Дар у него пробивается, слабенький ещё, но заметный, харизматик твой Апостол.
— А что это? — не понял я.
— Нуу…Если говорить просто, то через годик другой, если выживет конечно, — уточнил Клепан, ковыряясь в ухе. — Сможет убедить кого угодно, в чём угодно, стоит только несколько слов сказать и человек, а может даже, и заражённый, становится его верным соратником.
— Полезный дар, — произнёс я, озадаченно рассматривая кобуру с трофейным пистолетом.
«На кой хрен, они его оставили? Доверяют?».
— Да, полезный…пистолетик то возьми, — посоветовал Клепан, глядя на мою нерешительность. — Положено так, все с оружием ходят.
Ну, положено так, положено, спустя минуту, кобура с пустынным орлом, висела на поясе, а мы шли по узкому коридору.
— Что с ребёнком, — поинтересовался я, следуя за Клепаном.
— Тут, всё плохо, брат, она не иммунная, критическая масса пятнадцать кило, а значит, через несколько месяцев, придётся упокоить, — ответил он, повернув ко мне голову. — Зачем вы вообще, её подобрали?
— Ну ты и спросил! — говоря это, я еле сдержался, чтоб не двинуть здоровяку. — Маленькая девочка, одна на трассе, где полно монстров!
— Извини, — произнёс он, не сбавляя скорости. — Зачерствел я здесь.
— Проехали.
Минут пять мы шли по коридорам, сворачивали налево, и направо, поднимались по лестнице, а затем спускались по другой, к концу путешествия, я не имел ни малейшего понятия, как вернуться обратно, создалось впечатление, что мы блуждали по кругу, ну или по квадрату.
— Постой здесь пару минут, — попросил Клепан, когда мы поравнялись с мало приметной дверью. — Кое — что заберу.
Пришлось угрюмо пялиться на стену. Как — то мне всё это не нравилось. Мутный командир, который уже решил, как меня использовать, причём без меня решил. Непонятные блуждания по коридорам, похоже, пора отсюда валить, загостился.
— Опаньки! Кто это у нас тут? — донёсся сзади задиристый голос.
Быстро обернувшись, я обнаружил двух бородачей среднего роста, в камуфляже, вооружены, как и я. Клепан не врал, все тут ходят с оружием, даже у знахарки, на поясе висел небольшой пистолет.
— Кто такой? Отвечать! — выкрикнул задиристый последнее слово.
— Какого хера надо? — ответил я, вопросом на вопрос.
Что — то мне это напоминает, взгляды у обоих нарочито заискивающие, искоса, с полуулыбкой друг на дружку поглядывают, один в один дворовая шпана. А ведь тут, практически боевая часть, стронговский форпост, сомневаюсь, что таких будут терпеть. Значит остаётся…
— Не, ну ты глянь, Беркут, — обратился задира, к бородачу обходящему меня слева. — Наглец какой! А может ты муровский лазутчик? Пробрался и вынюхиваешь, как крыса, а? — он приближался, но не всем телом, а только шею вытягивал, как жираф за сочной веткой.
В этот момент, левый бородач замахнулся, уходя от удара, я нырнул между ними, попутно впечатывая правый кулак, в зубы задире.
БАЦ…от смачного удара, тот опрокинулся на задницу, я же завершил манёвр, прямо за спиной у матерящейся жертвы, тем самым создавая препятствие, для второго противника.
Беркут не стал терять времени, обходя приятеля справа, он не сводил с меня глаз.
Я рванул навстречу прямо по лежащему, который уже встал на четвереньки и пытался подняться.
— П…ц тебе, крыса муровская! — взвизгнул он, падая на живот.
Беркут нападал, стараясь не наступить на приятеля. Я, будучи не скованным дружескими узами, сделал шаг назад, наступая при этом на левую руку задиры, тот вскрикнул. Беркут матюгнулся, а я, пользуясь тем, что функционирующий противник запутался в ногах товарища, запрыгнул на вопящий матами «коврик» и атаковал Беркута правой в нос. Удар был не особо сильный, но этого хватило. Ослепленный злобой, он пошёл в атаку, согнав меня с неудобной спины, запрыгнул сам. Его товарищу, оставалось только орать и молотить руками во все стороны в надежде зацепить меня. У Беркута, было больше возможностей. Я уворачивался и контратаковал, бегая вокруг них. Задира орал благим матом и крякал каждый раз, когда его спина сменяла спарринг партнёров. В таком виде, нас и застал вышедший из — за двери Клепан.
— Какого хрена творите? — гаркнул он, выпучив от удивления глаза.
Сделав несколько шагов назад, я замер в позиции защиты, но Беркут не стал атаковать, вместо этого, он опустился на колени и стал помогать приятелю.
— Достали ваши игры, Клепан, — посетовал Беркут, перевернув наконец, стонущего приятеля. — С другими договаривайся, этот вон что учудил, — тыкнул он локтем, в мою сторону, — А другой дар какой — нибудь применит… Ну вас на хрен! — с этими словами, Беркут закинул задиру на плечо и что — то бормоча, удалился по коридору.
Какое — то время, здоровяк смотрел вслед удаляющегося Беркута, затем повернулся ко мне.
— Пошли в столовку, драчун.
Мне ничего не оставалось делать, как подчиниться, идти следом и продумывать — что это было? Понятно, проверка, но зачем им это? Мужики вон, запал сразу потеряли, а ведь Беркут казался очень агрессивным, не перестарался ли я? Ну да ладно, дело уже сделано, теперь будем посмотреть.
— Хорошо, что ты пушку не достал, — буркнул Клепан, не поворачивая головы.
«Вот оно что!»
— А если б достал и палить начал, — задал я, закономерный вопрос.
— Не начал бы, — утвердил здоровяк. — Патронов — то нет!
Быстро проверив оружие, я убедился в его правоте.
— Это тебе урок, — ответил он на невысказанный вопрос. — Не расслабляйся даже в безопасности, здесь Улей, а не твой…не знаю, откуда ты.
«Молчим. Впитываем».