— Хорошо, — сказал Веран. — Идем.
— У каждого человека есть какая-то цель, — сказал Веран, — даже если сам он об этом не знает. Чего я не понимаю, Корсон, так это твоих побудительных причин. Некоторыми движет тщеславие, как в моем случае, другие действуют из страха, третьих подстегивает погоня за деньгами. Но всегда, хорошо идут дела или плохо, их поступки, как стрелы, направлены в эту цель. Однако твоей цели, Корсон, я не вижу. А я этого не люблю. Я не люблю работать с теми, чьих целей не понимаю.
— Допустим, мною движет тщеславие, а еще — страх. При помощи уриан я хочу стать важной персоной и в то же время боюсь. Я человек преследуемый, военный преступник. Так же, как и вы, Веран.
— Полковник Веран.
— Как и вы, полковник! Меня не интересует возвращение на Эргистал, не интересуют его бесконечные и нелепые войны. Разве это не логично?
— Ты знаешь, — медленно сказал Веран, старательно произнося слова, — что на Эргистале войны не имеют смысла? Что там ничего нельзя завоевать?
— Такое у меня предчувствие.
— Твоя позиция слишком логична. Когда враг хочет, чтобы ты поверил, будто он делает некий маневр, он старается привести солидные причины, чтобы обосновать его. Обеспечивает себе отступление и делает еще кое-что. И тогда-то попадает в засаду.
— Вы хотите, чтобы я расплакался? Ведь я затерян во времени и пространстве, я — неудачник, выдернутый с Эргистала торговцем невольниками и проданный банде уриан.
— Говори о сообщении! — отрезал Веран.
Корсон уперся руками в стол и попробовал расслабиться.
— Ты утверждаешь, что выслал его с помощью уриан, но я его потерял. Ты можешь вспомнить его содержание?
— Я назначил вам встречу здесь, полковник. Объяснил, как покинуть Эргистал. Потом…
— Точное содержание, Корсон!
Корсон посмотрел на свои руки. Ему показалось, что кровь отливает от ногтей, что пальцы становятся белыми, как мел.
— Я забыл, полковник.
— Полагаю, Корсон, ты его просто не знаешь, — медленно сказал Веран. — Мне кажется, ты еще не отправил этого сообщения. Если бы ты работал на кого-то, кто выслал его от твоего имени, ты знал бы содержание. Сообщение это принадлежит твоему будущему, а я не знаю, можно ли верить этому будущему.
— Примем вашу гипотезу. Значит, я весьма пригожусь вам в будущем.
— Ты знаешь, что это значит.
Воцарилась тишина. Потом Веран, глядя на Корсона, нервно сказал:
— Я не могу тебя убить. По крайней мере, пока ты не отправишь это сообщение. Впрочем, это меня не беспокоит: я не убиваю для удовольствия. Жалко, что я не могу нагнать на тебя страха. Этого я не люблю. Я не люблю пользоваться услугами тех, кого не понимаю и кого не могу испугать.
— Пат, — сказал Корсон.
— Пат?
— Это слово связано с игрой в шахматы и означает партию, зашедшую в тупик.
— Я не игрок. Я слишком люблю выигрывать.
— Это не вероятностная игра, скорее, стратегическая тренировка.
— Вроде Kriegspiel? С неизвестным фактором времени?
— Нет, — ответил Корсон. — Без фактора времени.
Веран коротко рассмеялся.
— Слишком легко. Это не для меня.
“Время, — подумал Корсон, — и хорошо организованная механика. Меня защищает сообщение, которое я, вероятно, отправлю, содержания которого сам еще точно не знаю и о котором еще час назад вообще ничего не слышал. Я иду по своим собственным следам, не зная, как избежать ловушки”.
— А что произойдет, если я буду убит и не отправлю этого сообщения?
— Тебя беспокоит философский аспект проблемы? Понятия не имею. Может, его пошлет кто-нибудь другой. Или же я никогда ничего не получу, останусь там и дам изрубить себя на куски.
Он широко улыбнулся, и Корсон заметил, что у него нет зубов, а только заостренная пластина белого металла.
— Может, уже сейчас я пленен или еще хуже.
— На Эргистале недолго остаются мертвыми.
— И это ты тоже знаешь.
— Я же сказал, что был там.
— Оказаться убитым еще не самое худшее, — сказал Веран, — гораздо хуже проиграть битву.
— Но вы же здесь.
— А мне нужно остаться там. Когда жонглируют возможностями, самым главным становится современность. Это открывается каждому раньше или позже. Сейчас у меня появился новый шанс, и я хочу его использовать.
— Значит, вы не можете меня убить, — сказал Корсон.
— И очень жалею об этом, — ответил Веран. — Из принципа.
— Вы даже не можете меня задержать. В избранный мною момент я должен буду уйти, чтобы иметь шанс отправить то сообщение.
— Я буду тебя сопровождать, — сказал Веран.
Корсон почувствовал, что его уверенность слабеет.
— Тогда я не пошлю сообщения.
— Я тебя заставлю.
Корсону пришла в голову новая идея.