Снежный наст резко и неприятно хрустел под ногами. Примерно через час проход расступился, и воины очутились возле громадной пещеры. Ее непомерный зев был гостеприимно распахнут. Брул взобрался на вершину ближайшего валуна и замер. Довольно долго путники прислушивались к обманчивой тишине ущелья. Потом где-то далеко-далеко в горах тревожно загрохотало, и вновь наступила тишина.
Неподалеку от входа в пещеру Кулл разглядел громадные обломки скал. Их покрывали большие шапки снега, придавая картине сказочный вид.
Не сговариваясь, оба воина двинулись вперед, но, сделав не более пятнадцати шагов, вновь остановились. Их привлекли загадочные рисунки на стенах прохода. Золотистые краски давным-давно потускнели и стерлись от времени. Разобрать можно было лишь слабо различимые символы, начертанные руками неизвестных художников. Брул рукавом куртки очистил участок стены от льда и снега и задумчиво отступил. Ни пикту, ни атланту эти странные письмена или рисунки ни о чем не говорили. Оба никогда не видели ничего подобного.
Снег повалил сплошной стеной, и стало совсем ничего не видно. Высоченные причудливые сугробы перед входом в пещеру ненадолго задержали их продвижение. Перевалив через препятствие, воины ступили на широкий и совершенно плоский пол пещеры. Они прошли дальше, настороженно озираясь по сторонам. Довольно скоро воины уткнулись в стену. Направо уходил коридор. Атлант разглядел цепочку выщербленных ступенек, убегающих в непроглядную темноту. Из глубины коридора шел тяжелый сернистый запах. Сколько друзья ни вглядывались, больше ничего не было видно.
Кулл поудобнее перехватил секиру и шагнул вперед. Пикт немного постоял, прислушиваясь, и молча двинулся за атлантом.
Откуда-то издалека прозвучал тревожный крик птицы и сразу же оборвался, как будто кто-то аодстрелил птаху из арбалета. Осторожно ощупывая стены, атлант шаг за шагом продвигался в глубину горы, за ним шел Брул. Вскоре, буквально через три поворота, коридор привел их в широкий просторный грот. Всю его правую сторону заполнял ряд каменных истуканов. Между ними в стене, зияла большая дыра. Из нее лился мягкий приглушенный свет. Выщербленные ступеньки вели круто вверх. Уродливые лица идолов, обезображенные чьими-то безжалостными ударами, с тупой безнадежностью взирали на каменную лестницу. Подле них лежали останки людей, их руки все еще сжимали оружие, которым они крушили истуканов. Сохраняя осторожность, Кулл сделал несколько шагов и остановился напротив мерзких божков. Прямо за ними, на стенах грота, в неясном сумеречном свете виднелись смутные рисунки.
Брул гулко кашлянул, проворчав что-то насчет глотка свежего воздуха. Атлант только хмуро кивнул, и оба незамедлительно двинулись дальше.
Тяжелые сернистые испарения настойчиво заполняли легкие. Из глубины подземелья доносились негромкие звуки, будто грозный великан беспрестанно ворочался во сне, надсадно выдыхая отравленный воздух. Путники чувствовали непонятную тревогу. Каменные сосульки, свисавшие с потолка грота или поднимающиеся из пола, то и дело задерживали их продвижение.
Шум, идущий из глубины горы, постепенно нарастал. Вход в пещеру оказался длинной наклонной шахтой. Ее разбитые ступени, покрытые толстым слоем льда, скопившимся здесь за многие сотни лет, то и дело норовили выскользнуть из-под ног, заставляя проявлять чрезвычайную осторожность. Довольно быстро шахта сузилась, и друзьям пришлось идти друг за другом, помогая себе секирой и копьем. Из глубины горы беспрестанно доносились шипящие звуки. Шум нарастал с каждым шагом. Вдруг совершенно неожиданно стены расступились. Воины оказались под куполом гигантского зала. Звук тут же пропал. Кулл положил секиру на плечо и внимательно осмотрелся.
Сквозь трещину в потолке внутрь пещеры падало достаточно света. И хотя свет был сумеречным, его хватало для того, чтобы понять все величие и красоту этого места. Дальний конец зала скрывался в полумраке. Сверху, с небольшой площадки, куда поднялись атлант и пикт, доломитовая поверхность пещеры выглядела ровной как стол, отшлифованная бесчисленными прикосновениями воды и ветра. Только весь ее правый край был обильно покрыт сетью выбоин и трещин. В центре зала находилась внушительная крепость. Ее опоясывал широкий ров с водой. Над ним клубились пушистые клочья тумана. Огибая крепость, ров превращался в поток, пересекающий пещеру прямой, как стрела, линией. Высокие зубчатые стены крепости вздымались не менее чем на шестьдесят локтей. Часть стен была варварски разрушена, от них остались только груды щебня и камней. Подле покоились останки каких-то древних механизмов — возможно, стенобитных машин. Кое-где в проломах виднелись куполообразные крыши строений. Створки ворот поддерживали две мощные сторожевые башни. Верхушка одной из них была безжалостно разворочена, словно от удара гигантского кулака. Подъемный мост, перекинутый через широкий ров, наполовину погрузился в черные воды. Все пространство вокруг крепости было заставлено статуями людей. Особенно много их было возле подъемного моста. Некоторые лежали на земле — разбитые и поломанные. Причудливые позы других вызывали странные навязчивые мысли: казалось, неизвестный скульптор задумал поразить зрителей непревзойденным искусством, ибо каждая из фигур выглядела как живая, готовая в любой момент сдвинуться с места. Чем больше Кулл приглядывался к этим застывшим изваяниям, тем больше убеждался в том, что в них есть какая-то странность.
Воздух в пещере был наполнен холодом и смертью. Над расщелиной завыл ледяной пронизывающий ветер. В сумраке кружились одинокие снежинки. Они падали сквозь трещину в куполе и медленно опускались на застывшие лица людей.
— Интересная картина, — задумчиво проговорил Кулл.
— Надо бы поискать веревку, — спокойно предложил Брул. — Надеюсь, в этих развалинах, — он кивнул на крепость, — найдется что-нибудь стоящее. Ты как думаешь?
— Что толку гадать, — Кулл пожал плечами, — если можно пойти и посмотреть.
— Спорить не буду, — угрюмо заметил пикт. — Надеюсь только, раз здесь имеется крепость, то, значит, есть и путь наружу. Ведь должен же был как-то сюда попасть творец этого чуда.
Вниз с уступа вели широкие ступени. Чутко прислушиваясь к малейшим звукам, друзья двинулись к цитадели. Пол пещеры, сверху казавшийся плоским и ровным, устилали мелкие обломки известняка. Пробираясь через живописные скопления статуй, Кулл все больше убеждался в том, что каменные изваяния некогда были живыми людьми. В их неподвижных фигурах, в поднятых руках и остановившихся взглядах замерло неподдельное движение, неподвластное резцу скульптора. Все без исключения были одеты в доспехи и превосходно вооружены. Лица большинства из них, искаженные гневом и яростью, в едином порыве смотрели на крепостные стены. Казалось, они вот-вот очнутся и с победными криками бросятся на приступ.
— Похоже, здесь не обошлось без колдовства, — тихо сказал Брул и сильнее сжал древко копья.
Внезапно в дальнем конце пещеры раздался громкий шипящий звук, и громадный фонтан воды с шумом взметнулся вверх. Его сопровождали густые клубы пара и сердитое кипенье подземных вод. Воины в нерешительности замерли.
— Я видел нечто подобное на вулканических островах Лемурии, — сказал Брул, всматриваясь в полумрак пещеры. — Местные жители называли такие извержения воды дыханием подземного дьявола.
— У нас их называют просто гейзерами, — с улыбкой заметил Кулл.
— По правде сказать, мне плевать, как их называют, лишь бы они мне не мешали, — проворчал Брул.
Атлант взглянул в глаза ближайшие статуи. Окаменевший воин с лютой злобой уставился ему в лицо.
— Нужно поторапливаться, — пробурчал пикт. — Пока совсем не стемнело.
Кулл еще раз хмуро поглядел на статую и широким размеренным шагом направился к подъемному мосту.
Застывший воин, не мигая, смотрел ему в спину, будто готовясь в любой момент сорваться с места и напасть на него сзади. Наконечник его копья был угрожающе нацелен в затылок атланта.
Чем ближе друзья подходили к разрушенной цитадели, тем плотнее и гуще становилось скопление каменных изваяний. От их обилия рябило в глазах. Большая часть из них была безжалостно повергнута на землю — раздробленные и поломанные, они являли собой жалкое зрелище. Приглядываясь к застывшим лицам, Кулл обратил внимание на то, что некоторые статуи, больше всего походили на змеелюдей, которых он не раз встречал в своих странствиях. Особенно много этих отвратительных созданий было на стенах и возле ворот. В одном месте друзья наткнулись на двух противников, намертво вцепившихся друг другу в глотки. В змеиных глазах одного из них затаилась такая свирепая и всесокрушающая ненависть, что Кулл передернул плечами. Похоже, прежде чем раз и навсегда замереть на месте, змеелюди с беспощадной решимостью защищали крепость от вторжения вражеской армии.
— Не знаю, чего они не поделили, — осторожно промолвил Брул. — Но это наверняка представляет интерес…
Глядя на двух окаменевших истуканов, навечно сцепившихся в объятиях, Кулл подумал о том, что жизнь намного дороже такого памятника.
Будто угадав мысли атланта, холодный ветер осыпал застывшую армию статуй снегом, словно норовя поскорее укрыть ее от чужих взоров.
Шаткий подъемный мост гулко отозвался, когда сапоги заблудших путников коснулись его разбитой поверхности. Белесое марево укутывало ров влажными парами. Туман кружился над водой призрачной мглистой вуалью. У самых ворот груды щебня и каменного крошева усыпали подножие высоких стен. Одна из створок отсутствовала. Другая, выполненная из массивной бронзовой плиты, едва держалась на одной петле. Украшенная причудливыми барельефами, изображающими кошмарных тварей, дверь ненадолго задержала внимание атланта. Налетел порыв ветра, и она с жалобным скрипом закачалась, готовая вот-вот рухнуть. Кулл ударом ноги отшвырнул подвернувшийся обломок камня — разбитую голову статуи — и вошел внутрь крепости. За ним неслышной тенью проскользнул Брул.
Их взорам открылся большой двор, мощенный известняковыми плитами. Угловатые приземистые здания стояли справа от входа — вероятно, там когда-то находились казармы гарнизона. По левую сторону шло длинное невысокое ограждение из известняковых плит. За ними возвышались какие-то сложные конструкции непонятного назначения. Возле них валялись полусгнившие бревна, каменные блоки и другая створка ворот, покореженная до неузнаваемости. Ветер гнал по замерзшим мостовым легкую поземку, тоскливо завывая на разные лады.
— Хорошее местечко для тех, кто пожелал бы поселиться здесь навечно, — мрачно пошутил Брул.
Атлант с видимым безразличием пожал плечами.
— Надеюсь, мой друг, в твои планы это не входит?
Брул взмахнул рукой.
— Во имя светлых богов! О чем ты?
С каждым словом и с каждым шагом оба воина продвигались в глубину неизвестных улиц. Повсюду бросались в глаза пустота и разорение. Двери и оконные переплеты были уничтожены или разбиты. Полукруглые крыши многих домов давным-давно обрушились. Плутая по лабиринтам улиц, воины зашли в какой-то красивый двухэтажный особняк из белого камня. От его былого величия не осталось и следа, но полуразвалившееся здание все еще сохранило неуловимый налет древнего могущества.
При их появлении с крытой галереи дома, поддерживаемой мраморными колоннами, свалилась большая статуя, изображающая какое-то крылатое чудовище. Брул едва успел отскочить в сторону и выругался. В одной просторной комнате Кулл обнаружил большую груду человеческих костей, сложенную в виде аккуратной пирамиды. Вершину ужасной пирамиды украшал выбеленный череп неизвестного животного. Какой-то злой насмешник увенчал его золотым туранским шлемом. Оскалившийся в ухмылке жутковатый череп недобро взирал на пришельцев. В пустых и темных глазницах навечно застыло безмолвие смерти.
— Прости дружок. — Брул взял золотой шлем и, недолго думая, напялил себе на голову. Хорошо сохранившиеся застежки сухо защелкнулись у него под подбородком. Пикт никогда не страдал суеверием, и поэтому такие мелочи, как высохшие кости, его мало трогали. Тем более, что бывалому воину смерть была не в диковинку.
— Знаешь, Кулл, — заметил он спустя мгновение. — Все-таки, что ни говори, но золото обладает одной удивительной особенностью…
— Какой же?
— Оно порой действительно согревает. Атлант угрюмо посмотрел на пикта и мрачно сообщил:
— Меня бы сейчас больше устроило пламя домашнего очага и добрый кусок жареного мяса.
Выйдя наружу, оба направились к центру крепости. Несмотря на путаницу пустынных улиц, они ухитрились выбрать нужное направление. Вскоре разбитые плиты мостовой привели их на центральную площадь. Прямо посреди нее находился древний колодец. Заглянув в бездонное жерло, Брул передернул плечами, поправил на голове шлем и холодно произнес:
— Не знаю, кто и как доставал отсюда воду, но, похоже, ее выпили всю без остатка.
— Как и жизнь, — веско обронил Кулл. Порыв холодного ветра подхватил его слова и
унес куда-то наверх, к самому своду гигантской пещеры, расколотому трещиной.
Смеркалось. Внушительные здания по сторонам площади молча и зловеще смотрели на двух незваных гостей. Ошлядевшись по сторонам, Кулл наткнулся взглядом на фасад роскошного дворца, дверной проем которого был варварски изуродован сильными ударами стенобитной машины. Часть правого крыла отсутствовала, от него осталась только груда камней. Другая половина, несмотря на старания тех, кто пытался превратить ее в обломки, все еще выглядела грандиозной. Ее украшали сотни изображений людей и фантастических животных. В сумеречном свете пещеры сооружение казалось особенно мрачным и зловещим. Огромный шар, установленный на крыше, возможно, когда-то символизировал солнце или луну. Его инкрустированная драгоценными камнями поверхность искрилась тусклыми огнями, и чем дольше смотрел на здание атлант, тем меньше оно ему нравилось. В темных недрах дворца таилось нечто злобное и жестокое, аура демонического зла продолжала витать над ним. Впрочем, и другие строения крепости не вызывали желания в них поселиться.
Кулл прислушался.