- Как это? - спросила я, преодолевая огромное расстояние, которое постоянно то возрастало, то убывало между нами.
- Это то, что я и хотел узнать из твоих книг.
- Ты мне никогда не говорил. Он вторично сказал:
- Ты учишься, но не думаешь. Существует нечто.., ну, личность. Сделана из отдельных частей, но это одна личность. У нее есть руки, ноги, рот, который может говорить, и у нее есть мозг-Это я, мозг этой личности. Не очень умный, но лучший из тех, что я знаю.
- Ты сошел с ума.
- Нет, - ответил он, не обижаясь и совершенно уверенно. - У меня уже есть части, подобные рукам. Я могу переместить их куда угодно, и они делают все, что я хочу, хотя они еще слишком молоды, чтобы принести много добра. Есть часть, которая говорит. Говорит очень хорошо.
- Не думаю, чтобы ты хорошо говорил, - сказала я. Не выношу не правильный английский. Он удивился.
- Я говорю не о себе! Она там, с остальными.
- Она?
- Та, что говорит. Теперь мне нужна часть, которая думает, которая может взять все что угодно, сложить одно с другим и получить верный ответ. И когда все части будут вместе и привыкнут действовать сообща, я буду тем новым типом существа, о котором говорил тебе. Понятно? Только.., хотел бы я, чтобы у него была голова получше.
У меня самой голова закружилась.
- Что заставляет тебя это делать? Он серьезно обдумал вопрос.
- А что заставляет тебя выращивать волосы под мышками? - спросил он. Такие вещи не планируют. Они просто происходят.
- А что.., что происходит, когда ты смотришь мне в глаза?
- Тебе нужно название? У меня его нет. Не знаю. Знаю, что могу любого заставить делать, что мне нужно. Ну, например, заставить тебя забыть обо мне.
Я сдавленно ответила:
- Я не хочу забывать о тебе.
- Забудешь. - Не знаю, что он хотел этим сказать: что заставит меня забыть или я сама этого захочу. - Ты меня ненавидишь, но потом, спустя много времени, будешь мне благодарна. Может, когда-нибудь сумеешь сделать что-то для меня. И так будешь благодарна, что обрадуешься такой возможности. Но ты забудешь, забудешь все, кроме какого-то.., ну, чувства. И может, моего имени.
Не знаю, что заставило меня это сделать, но я жалобно спросила:
- И никто не узнает о тебе и обо мне?
- Никто не сможет узнать, - ответил он. - Если.., не появится у существа новая голова, как я или лучше. - И он встал.
- О, подожди, подожди! - воскликнула я. Он не должен уходить, еще не должен. Этот высокий грязный человек-зверь чем-то околдовал меня. - Ты не дал мне другого...
- О, - сказал он. - Да, это.
Он сделал стремительное движение. Какое-то давление, натяжение.., разрыв. С ужасной болью и торжеством, подавляющим боль, это было сделано.
***
Я вынырнул на двух разных уровнях. Мне одиннадцать лет, и я задыхаюсь от потрясения, от невероятной боли перемещения в другое эго. И:
Мне пятнадцать, я лежу на кушетке, а Стерн тянет:
***
...спокойно, расслабленно, твои ноги расслаблены, твой живот расслаблен, твой живот мягкий, шея у тебя такая же расслабленная, как живот, все в теле становится мягким, вялым...
Я сел и свесил ноги на пол.
- Все в порядке.
Стерн посмотрел на меня чуть раздраженно.
- Должно получиться, - сказал он, - но только если ты будешь помогать. Просто лежи...
- Получилось, - ответил я.
- Что?
- Все. От "а" до "я". - Я щелкнул пальцами. - Вот так.
Он пристально посмотрел на меня.
- О чем ты?
- Все было во мне, как вы и сказали. В библиотеке. Когда мне было одиннадцать. Когда она сказала "Бэби три года". Это высвободило что-то, что бурлило во мне три года, и все это вырвалось наружу И я получил страшный удар Просто ребенок, без предупреждения, без защиты. Это была такая ., боль Я никогда такой не испытывал - Продолжай, - сказал Стерн.
- В сущности все. Не то, что во мне. То, что со мной было. Я словно побывал в ней. Узнал все, что произошло с ней за четыре месяца. Абсолютно все. Она знала Лоуна.
- Ты хочешь сказать, множество эпизодов?
- Да.
- Ты пережил их все сразу? В долю секунды?
- Верно. Послушайте, на эту долю секунды я стал ею, понятно? Я был ею, всем, что она делала, что думала, слышала и чувствовала. Все, все, и в правильном порядке, если бы мне понадобилось. И все, и любая часть. Если я должен рассказать, что ел на ланч, нужно ли заодно рассказывать все, что произошло со мной с рождения? Нет. Говорю вам, я стал ею, и отныне могу вспомнить все, что помнила она. И все это в одно мгновение.
- Гештальт, - прошептал он.
- Ага! - сказал я и задумался. Подумал об этом и еще о множестве вещей. Но потом отложил на время и спросил:
- А почему я не знал этого раньше?
- У тебя эти воспоминания были заблокированы Я возбужденно ответил.
- Не понимаю почему, совсем не понимаю.