Консул /200//4/09/06 16:47 /
ЗАХВАТА ЗАЛОЖНИКОВ В ЧЕРМЕНЕ НЕ БЫЛО
В электронных средствах массовой информации 4 сентября появились сообщения, что в Чермене осетинами были захвачены заложники-ингуши. В 18.00 4 сентября я позвонил по мобильному телефону офицеру милиции, несущему службу на черменском посту на границе Северной Осетии и Ингушетии.
– Алан, правда ли, что осетины в Чермене захватили в заложники ингушей?
– Нет, это неправда. Я несу здесь службу, и если бы подобное произошло, мы первыми об этом узнали и обязаны были бы принять соответствующие меры по освобождению людей. Но у нас все нормально.
Думаю, кто-то сознательно распространяет провокационные слухи.
МЫ ПОТЕРЯЛИ ПОЛТОРА ДНЯ
Руслан Аушев – о том, что произошло с нами на его глазах :В день гибели заложников в Осетии устарели все новости, которые были до 13.05. Бессмысленными, из другой жизни, которую уже не прожить, оказались День города, ЦИК, победа 'Терека', какие-то депутаты.Рядом с этими детьми ничего не могло сохраниться в памяти.
Кроме, пожалуй, поступка одного человека – Аушева Руслана
Султановича. Он один пошел в еще живую школу. Он вывел группу женщин и детей.
Пятнадцать грудных детей.
Именно Аушева вызвал штаб по спасению заложников, когда дело коснулось жизни и смерти.
– Меня хорошо слышно? Правда ли, что примерно в 17 часов могли состояться переговоры? Правда ли, что вы даже привезли террористам послание от Масхадова с требованием освободить детей?
– По часам было примерно так. Днем – все нормально. Послали людей забрать – там лежал 21 человек убитых. По телефону с ними
(террористами. – Ред.) разговаривал Гуцериев. Все, договорились, что подъедет машина с пятью врачами. И в это время там, внутри, произошел какой-то взрыв. Женщина, которая первая выскочила, сказала: 'Кто-то зацепил за какую-то ерунду – то ли провод, то ли не знаю что, кто-то из боевиков зацепил… В общем, произошел взрыв'.
Мы начали выяснять, что происходит.
И тут пошла стрельба. И уже – непрерывный процесс:
– Стрельба внутри школы?
– Нет, там взрыв произошел – и дети рванули: Я, когда до этого зашел туда, видел: полный зал, забитый детьми, женщинами: И как взрыв произошел – они рванули на выход. И потом уже вся каша пошла.
Мы просили остановить стрельбу. Звонили. Они говорят: 'Мы остановили стрельбу, это вы стреляете'. А мы по своим каналам даем команду: 'Никакой стрельбы, прекратить огонь!'. Но там еще оказалась
'третья сила' дурацкая, я не знаю, как они там оказались, сейчас выясняем. Какое-то 'народное ополчение' с автоматами, которые решили освободить заложников сами. И они стреляли по этой школе!
То есть получается: официальные не стреляли, захватчики не стреляют. Мы кричим друг другу: 'Кто стреляет?': А эти, из школы, говорят: 'Ну всё, значит, надо взрывать'. И начали: Они решили, что это штурм! И – пошло: Тогда только команду о штурме и отдали…
– А как могло по-другому развиваться, по вашему плану?
– Мы ждали, что приедет Аслаханов. Я хотел с Аслахановым зайти к ним туда. Было заявление Масхадова.
– Масхадов вам передал свое заявление?
– Нет, мы вытащили из интернета. Очень хорошее заявление: что
'мы с детьми не воюем', пятое-десятое, чеченские бойцы воюют за независимость, а не с детьми и женщинами.
Я, когда прочел это заявление, хотел показать им. Когда я с ними разговаривал, говорю: 'С кем переговоры?'. Они говорят: 'С
Масхадовым'. Я и хотел показать им: вот Масхадов заявляет. Что дальше? Освобождайте!
Пока Аслаханов летел, я нашел в Лондоне Закаева и говорю:
'Ахмед, если ты хочешь еще иметь какое-то лицо – помогайте освобождать людей. Согласен?' – 'Согласен'. – 'Тогда принимайте решение политическое'.
Они приняли решение, и вышел с заявлением Масхадов. Это заявление я и хотел отдать этим захватчикам.
Но когда Аслаханов приехал, уже все закончилось. (По сведениям редакции, Аслаханов сначала вылетел в Москву, а затем уже в Беслан.)
Замысел был такой. Они дали письмо к президенту Путину.
– Они вам передали письмо, да, Руслан Султанович?
– Да, мне лично.
– А в письме – основное требование?
– Ну, как всегда: тот же Буденновск. Вывести войска, контроль стран СНГ за ситуацией в Чечне: И мы им говорим, чтобы смягчить ситуацию: 'Ваше письмо будет передано президенту Российской
Федерации'. Надо было как-то развязать узел. Самое главное, вот я здесь скажу честно, – мы хотели детей спасти. Остальное – 'дома разберемся'.
– Ну естественно.
– И они даже просили, они дали свой телефон в школе, чтобы хоть какой-то федеральный министр позвонил, чтобы он там поболтал с ними.
И с этой бестолковой стрельбой неизвестных гражданских, все сорвалось.
В общем, штурм не готовился. Это все вранье, все, что говорят: штурм готовили: Никто к штурму не готовился. Я там был, штурм не готовился. Уже когда пошла эта х:ня, пришлось действовать военным.
Они мне по телефону кричат: 'Нас штурмуют!'. Мы говорим: 'Вас не штурмуют! 'Альфа' вот стоит, все стоят'. Мы говорим: 'Вас не штурмуют, успокойтесь там'. Они говорят: 'По нам стреляют, нас штурмуют! Мы взрываем!'.
– Вы по своей инициативе приехали?
– От штаба была просьба, и я полетел туда.
– А почему не пошли Зязиков, Дзасохов, которых они просили?..
– Задай этот вопрос им лично. Единственное, что я знаю, что мы потеряли около полутора суток, пока там решили, кто пойдет. Вот то, что я тебе могу сказать честно, по-офицерски. Значит, у них было, я так понял, трое суток. Такая задача у них поставлена была: если через трое суток вопрос решается – или туда, или сюда. А мы потеряли около полутора суток на то, чтобы выяснить, кто пойдет.
– Они с вами в масках разговаривали?