Перепуганная девушка вскочила на ноги.
Раздались новые выкрики:
— Ну-ка, пусть покажет себя в разных позах! Нечего стоять как статуя!
Аукционер взмахнул плетью, а потом громко и отчетливо принялся отдавать приказы. Следуя его командам, девушка стала принимать всевозможные соблазнительные и манящие позы. Не так уж часто случается женщине столь полно продемонстрировать свои прелести за такое короткое время.
Щелкнув плетью, распорядитель приказал ей встать смирно, и девушка замерла неподвижно. Тяжелое дыхание заставляло колыхаться ее грудь, на коже выступил пот, в уголках глаз дрожали слезы. Зато покупатели воодушевились. Теперь они хорошо представляли себе, что за товар могут приобрести. Торги мигом оживились.
— Двадцать два тарска!
— Двадцать три!
Я был настолько ошеломлен, что даже не пытался торговаться. Мне и в голову не приходило, что она может быть так соблазнительна. «Что за глупцы эти земляне», — подумалось мне. Рабыня на помосте наглядно продемонстрировала, сколь привлекательны могут быть земные женщины, но тамошние мужчины не ценят и не понимают этого. Впрочем, они ведь не хозяева своим женам. Земляне лишают себя наивысшего наслаждения, в то время как множество женщин прозябают в тоске, так и не познав своего истинного предназначения.
— Двадцать пять тарсков!
— Двадцать шесть!
— Двадцать семь!
— Двадцать восемь!
— Тридцать!
— Купи ее! — Мне почудилось, будто это прозвучал мой внутренний голос. — Купи эту рабыню! Сделай ее своей!
— Нет-нет! — произнес я вслух. — Не могу!
— Что ты сказал? — спросил человек рядом со мной.
— Ничего. Ничего! — торопливо заверил его я.
— Тридцать пять, — услышал я.
— Сорок!
— Сорок два!
Я едва дышал. Сердце мое колотилось, тело дрожало от возбуждения, а глаза были прикованы к девушке на освещенном факелами помосте. Ее изумительная красота лишила меня дара речи.
— Сорок четыре!
— Сорок шесть!
Меня била дрожь. На моих глазах мисс Беверли Хендерсон целовала плеть и, повинуясь приказам работорговца, принимала перед толпой мужчин соблазнительные позы. Я это видел.
— Сорок семь!
— Сорок восемь!
— Пятьдесят!
Неожиданно девушка издала испуганный крик. Возглас, надо полагать, вырвался у нее непроизвольно. В следующее мгновение она обхватила голову руками и зарыдала. Отблески факелов придавали ее коже красноватый оттенок.
— Девяносто тарсков! — прозвучало из толпы.
Аукционер, сжимая плеть, отступил от девушки на шаг.
— Девяносто! — проревел он. — Кто даст больше?
— Торги-то развернулись нешуточные, — заметил мой сосед.
— Это точно, — согласился я.
— Девяносто два тарска!
— Девяносто четыре!
— Девяносто четыре тарска, — повторил аукционер, — Кто больше? Если никто не повысит цену, я закрою торг.
— Девяносто восемь! Предлагаю девяносто восемь! — вдруг выкрикнул я и сам поразился звуку собственного голоса.
— Девяносто восемь, — повторил за мной аукционер. — Кто больше? Кто предложит больше?
Последовало молчание.
— Девяносто восемь! Если это последнее предложение, я закрываю торг! Девяносто восемь раз… девяносто восемь два… девяносто восемь три… Продано!
Я стал владельцем мисс Беверли Хендерсон.
Мисс Хендерсон столкнули с помоста, и я, двигаясь как в тумане, направился к его подножию.
— Джейсон? — воскликнула она. — Это ты, Джейсон?
На ее левую лодыжку уже успели надеть браслет от кандалов.
Я вручил сторожу клетки свидетельство о покупке и заплатил девяносто восемь медяков. Тем временем служители сняли с шеи Беверли бирку с номером, освободили ее лодыжку от цепи и вытолкнули мою покупку мне навстречу.
— Неужели это и вправду ты? — воскликнула она, устремляясь ко мне.
— Эй, рабыня! — окликнул ее один из служителей. — Ты что, не знаешь, как следует приветствовать господина?
Беверли поспешно опустилась на колени.
Я поднял ее на ноги и сжал в объятиях.