— Они заслуживают проверки. Их источник — донос, поступивший от свободной женщины, которую он же и содержит, — ответил стражник.
— Понятно, — хмыкнул Тасдрон. — Надо думать, у вас это не первый случай такого рода?
— Уже четвертый, — ответил стражник, скривившись.
— А жилище его вы обыскали как следует?
— Ясное дело. Дом небольшой, и мы там обшарили все, от пола до потолка. И сад осмотрели.
— Ну и что нашли? — спросил Тасдрон.
— Ничего, — сказал стражник.
— А содержанка хорошо к нему относится?
— На дух его не переносит.
— Тебе не кажется, что она просто-напросто решила содрать с вас деньжат?
— Похоже на то, что деньги ей небезразличны, — согласился стражник.
— Десять серебряных монет — сумма нешуточная, — произнес трактирщик. — Стражники из Арской фактории, которые тоже ищут топаз, сулят доносчику только шесть.
— Обрежь веревки, — приказал командир одному из своих подчиненных.
Тот полоснул по путам клинком, и я упал с высоты, но ухитрился встать на ноги.
— Крепкий малый, — заметил стражник.
— Спасибо на добром слове, — буркнул я. — И тебе, Тасдрон, спасибо. За заступничество.
— Пустяки, не за что, — отозвался трактирщик и ушел.
— Ты можешь идти, — сказал мне командир. — Забери свои вещи, они у двери.
— А что бы со мной было, найди вы у меня топаз? — спросил я.
— В лучшем случае — это при большом везении! — тебя ждала бы скамья гребца на казенной галере. Пожизненно.
— Понятно, — сказал я.
— Иди, иди. И вещички свои не забудь.
— Ухожу, ухожу.
У двери я натянул на себя обрывки туники, забрал свой кошель и пояс для меча со вложенным в ножны клинком. Рядом с охапкой моих вещей в одежде свободной женщины, но со связанными руками и лодыжками лежала мисс Хендерсон.
— Забирай ее, — сказал стражник. — Она твоя.
Я окинул Беверли взглядом. Та отвела глаза.
— Парни, которых ложно обвиняли подобные потаскухи, раздевали этих мерзавок, отводили на рынок и продавали.
Присев рядом с ней, я развязал путы на ее ногах, помог ей встать, освободил ее руки и вышел из помещения. Беверли последовала за мной. Отойдя на некоторое расстояние от штаб-квартиры стражи, я остановился, повернулся к ней и сказал:
— Если тебе нужны были деньги, могла бы попросить у меня. Я бы не отказал.
— Останься со мной сегодня ночью, — попросила она.
— Сегодняшнюю ночь я проведу в какой-нибудь таверне.
— Зачем ты туда пойдешь?
— Там есть интересные женщины, — сказал я.
— Какие-то жалкие рабыни!
— Они самые, — подтвердил я.
— Я свободная женщина, — промолвила Беверли. — Неужели ты находишь каких-то рабынь более привлекательными, чем я?
— Конечно, — хмыкнул я.
— Но почему? — спросила она.
— Да по одной-единственной причине. Они рабыни, и ими можно владеть безраздельно.
— Это делает их достойными восхищения, не так ли? — с горечью вымолвила мисс Хендерсон.
— Именно так.
— И несомненно, — сердито добавила Беверли, — они очень страстны и чувственны. В отличие от своих свободных сестер они не проявляют холодности и безразличия.
— Им это не позволяется, — сказал я.
— Терпеть не могу этих рабынь! — воскликнула мисс Хендерсон.
Я ограничился тем, что пожал плечами.
— Ну почему, почему мужчины предпочитают их свободным женщинам?
— Да потому, что они рабыни.
— А в чем разница? — спросила она.
— Во многом. Различий тысячи, но основное заключается в том, что рабыня во всем повинуется мужчине. И это делает ее настоящей женщиной. Женщиной в полном смысле этого слова.