80354.fb2 Броненосцы Петра Великого -ч.2 Посольства - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 14

Броненосцы Петра Великого -ч.2 Посольства - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 14

Позвал тайного, поинтересовался его уменьями, и перевалил на него четыре задачи — узнать, кто нанял, сколько заплатили, какие дали сведенья о нас и кто сможет его выкупить из неминуемого нарезания на кусочки, и поставил одно ограничение, мне надо, что бы он мог говорить. Вру, поставил два ограничения — соседи не должны слышать, как он говорит. И, пожалуй, нам не к спеху. Второй тайный отсыпается, первый на прогулке в районе верфи. Морпехи мои в деле секретных войн еще новички, значит — ждем следующего хода. Сел на крыльцо, набил трубку — но курить не хотелось. В очередной раз задумался о бренности жизни.

Вышел тайный, сел рядом, рассказал, что французского матроса, а это был он, привели в чувство, и он запел без малейшего принуждения. Правда, запел о карах, которые нас, похитителей, постигнут, но представился и даже судно назвал. В остальном, настаивает, что ничего никому не делал, а на него напали озверевшие русские.

Прокололся француз, минимум трижды. Судно назвал, открестился от очевидного, и назвал нас русскими — значит акция спланированная, вот еще бы понять, кто заказчик. Неужели настолько в лоб французы стали бы решать задачу? Стал на позицию Станиславского.

Попросил Таю заварить травок, что бы живот крючило, и посильнее — любое лекарство в лошадиных дозах это яд. Подождал, когда остынет, влили в покусителя на святое. Сопротивлялся, конечно, но куда он от такой толпы денется. Похлопал его по плечу, сказал, через толмача, ободряюще, что яд этот медленный, и хочу посмотреть, как он мучается умирая. Мол, всегда так со своими врагами поступаю. И конечно, никакого священника. Если будет умирать слишком быстро, у меня нейтрализатор яда есть, так что мучить буду минимум месяц. Сходил к Тае, попросил сварить бадью побольше. Морпехам велел выкидывать все из кладовки, все равно туда все не влезло, пусть уж покупки все вместе в комнате лежат. Наш бактериологический опыт поместили в кладовку, ему там удобно будет, а нам не так сильно пахнуть результатами.

Первые результаты были через час. К сожалению, не те, что хотелось, а те, которых опасался. Форточки в кладовке не было, понял, с кладовкой мысль была неудачная, но переигрывать было поздно.

Парню действительно было плохо, даже мне глаза резало, атмосферой кладовки, как зашел. Переводчик так вообще посинел. Задал краткий вопрос. Клиент еще не дозрел, привязали кляп обратно, попросил толмача обрадовать больного, что через час придем с добавкой.

Пришли минут через сорок, зачем человека зря мучить. Атмосфера в кладовке стала упаднической и безнадежной. Добил наш будущий источник сведений, переливанием из кувшина коричневой жижи в огромную пивную кружку, которые особо ценяться в этом городе и кивнул морпехам, мужественно сопротивляющимся, чтобы не повторить пример толмача. Толмач утирал в углу рот, пытался разогнуться — и на первые слова чистосердечных признаний нашего подозреваемого не реагировал. Пришлось ткнуть его в бок. Надо все же учить языки, плохо тут без них. А если действительно в Норвегию придется уехать?

История убийцы была проста и не замысловата. Он действительно француз и действительно с того корабля. Вышел в город и сильно проигрался, предложили отдать долг быстро и не дорого, наказав другого их должника. Такое развитие событий французу показалось вполне приемлемым. Трактир он назвал, человека описал, моему, проснувшемуся, тайному, только сказал, что тот уже наверняка ушел. Порадовал этого проигравшегося, принюхиваясь к кружке с варевом, что если не вспомнит что-то существенное — прямо сейчас и продолжим, а то гляжу — он отходить от лекарства начал. Даже морпехов передернуло. Француз запел скороговоркой арию, расписывая свой злополучный день по минутам. Пожалуй, трактирщик если и не замешан, то игрока знает — судя по описаниям событий от француза.

Откладываем продолжение разговора на завтра.

Морпехам с тайными ставлю конкретную задачу на ночь — отработка операции 'Кавказская пленница'. К утру хочу видеть трактирщика у нас, но чтобы он не видел француза, и чтобы никто, из зевак, не видел трактирщика.

Трактир оказался круглосуточным, однако работники в нем были все же не двужильные. Когда сменился описанный трактирщик, и пошел к дому, к сожалению, не в нужную нам сторону — провели весьма сумбурный захват. Все же надо тренироваться. А то даже мне по пальцам дубинкой досталось, зачем было сразу такой толпой запрыгивать? Все же зеленые мы все, со мной во главе. Хорошо хоть доставили наш свежий родник знаний без толпы любопытных за спиной, а то, второй раз стражники ни за что не поверят, что у нас в кладовке просто мышь стошнило.

Родник пришел в себя в комнате с покупками довольно быстро. Толмачь, толкнул речь, по поводу поисков французского матроса, которые привели к трактирщику, и если трактирщик не расскажет всю правду про игрока, мы вынуждены будем вырывать эту правду из него клещами. Что именно еще он сказал трактирщику, целиком на совести толмача, моя фраза была существенно короче. Надо все же учить язык, ведь каждый день это себе повторяю.

Трактирщик решил не искушать судьбу. Правда, он ничего и не знал, кроме корабля игрока. Отправил немедленно тайных на поиск и наблюдение за судном. Сам сел, на кухне, и задумался. Пара гигантских проблем лежала за стенками, еще одна стояла на рейде. Как бы их совместить?

Судно, по рассказу трактирщика голландское, хотя это еще ничего не значит.

Не спалось. Тая заварила чаю, посмотрел на него искоса, не перепутала ли случаем травки, цвет уж больно похож. Но рискнул. Через пару часов вернулся один тайный — корабль на рейде, как они его в этой темноте нашли, не мое дело, велел заворачивать любителя проигрывать в тот же многострадальный половичек, который сегодня уже пару раз побывал в деле, и бегом к шверботу. Бежали растянутой цепью, задача арьергарда обходить стражу. Швербот стоял внутри заграждений, но они делались против больших кораблей, и со сложенной мачтой их пройти можно было легко. Подозрения мы вызвать не могли, в этот час много рыбачьих лодок отчаливает.

Выгребали на веслах, ветер еще только раздумывал, стоит ли сегодня потрудиться, или у него выходной.

Еще час лавировали между судов, пока не проплыли под кормой двухпалубного фрегата, на который еще издали, указал тайный. Пользуясь краткой мертвой зоной, тихонько столкнул сверток в воду и соскользнул сам. Швербот вышел из мертвой зоны, вроде бы не вызвав подозрений. Будут знать, как такие массивные кормовые надстройки городить.

Уже секунд через десять откровенно себя ругал за тупость. Плыть было бешено тяжело. Сам то подготовился, а вот сверток ощутимо тяжелел. Да и вода была холоднее, чем рассчитывал. Надеюсь, сверток держу вверх головой. Спасло мое предприятие только предельно малое расстояние заплыва. После чего, зацепил веревку за массивную петлю руля и подтянул сверток повыше. Вот тут и виси.

Когда швербот прошел под кормой в обратную сторону, думал, не доплыву. Через борт меня перетаскивали, и сразу бросили на дно, накинув сверху бушлаты. Вроде и обратно проскочили без шума. Беспечные они тут. Такой огромный рейд, и поминутно проскальзывающие под бортами лодки — расслабляет, надо будет это учесть.

Плыли, разумеется, не домой, а к французам. Наша импровизация днем может быть раскрыта.

Вот французы бдели — молодцы. Не пришлось долго кричать. Толмач толкнул краткую и заранее оговоренную речь, нам спустили трап, правда, к капитану вели большим конвоем, но вежливо. Капитан задумчиво выслушал нашу историю, как возвращающаяся из красных фонарей компания заметила нескольких матросов, тащивших упирающегося француза, судя по форме и речи. Хотели, было подойти, но матросы уже отчалили на лодке и быстро поплыли воооон к тому фрегату. Пока мы за лодкой сходили, они уже давно на месте были. Вот и решили, поставить в известность французского капитана… Нет, матросов мы не знаем, ни тех ни других… да, узнаем минимум одного. И еще, капитан, их лодка что то у руля делала, может у них там тайник?… Конечно, капитан, поможем с удовольствием. Только мы тут такие же гости, как и вы, и нельзя нам без голландских властей самосуд вершить. Конечно, мы подождем на вашем борту, и с удовольствием принимаем ваше приглашение на кружку вина. Но надеемся, ожидание не затянется, а то наши друзья не поверят, что мы такие гераклы — провели ночь и день в красных фонарях.

Капитан еще выспрашивал подробности, как было дело, но легенда была предельно правдива — рассказывали, как сами тащили убийцу, только все сваливали на неизвестных.

Час ждали служителей закона, все темы уже исчерпали. Наконец вернулась лодка с французскими матросами, голландским офицером с солдатом. Повторили всю историю. Повторили еще раз, уже отвечая на вопросы. Да сколько можно то! Честно признался французу, что уже не рад, проявив сострадание и бдительность. Наконец, поплыли к фрегату. Офицер покричал еще издали, на фрегате засуетились. Мы с толмачом плыли в лодке с французом, несколькими его матросами и офицером, а солдат плыл с морпехами на нашей лодке.

Переговоры офицера с командой фрегата были успешны, нам спустили трап.

На борту стояли плотной кучкой у фальшборта, лично мне — тут не нравилось, и прикидывал, насколько быстро смогу перепрыгнуть через борт в воду.

Наш офицер вопрошал, команда отнекивалась, все как задумывалось. Нас спросили, узнаем ли мы кого из команды. Под описание никто не подходил, и мы синхронно покрутили головами, а толмачь, еще и длинной фразой разразился.

Француз подошел к офицеру и кратко с ним переговорил. Офицер прошел на корму и свесился вниз. Ничего то ты так не увидишь. Офицер видимо это то же понял и покричал солдату, еще и толмачу пришлось покричать. Лодка с морпехами заплыла под корму, и через некоторое время оттуда солдат разразился целой речью. Пожалуй, процесс пошел.

Наша лодка вернулась к трапу, солдат на ходу распаковывал сверток. Матросы, оставшиеся во французской лодке разразились криками. Буквально через пять минут все кричали друг на друга. Ощутил себя лишним, на этом празднике жизни. И прижался еще ближе к фальшборту.

О! А вот и оригинал описания появился. Он на этом корабле явно не матрос. Толкнул яростно орущего француза локтем, и когда он посмотрел на меня бешенными глазами — кивнул в сторону вновь прибывшего. На короткий вопрос француза так же коротко ответил толмач.

Накал страстей подскочил на порядок, по трапу поднимались оставшиеся в лодке французы — дело пахло порохом, но все никак не могло начаться. Они что? Решили покричать и успокоиться? Придется опять становиться детонатором. Продел пальцы в свой любимый кованный успокоитель, еще и свинцом залитый, и был готов начать, только выбирал момент.

Присоединился к палубной какофонии, даже не вспомню, что именно кричал. Подскочит к подозреваемому, и приложил его от души. Главное, выждать момент, когда никто ничего не ожидает. Далее, за грудки схватил заваливающееся тело и швырнул через борт, сам, прыгая за ним. Падая в воду орал сильнее, чем на палубе. Из-за этого тяжелого гада, скрутило спину — видимо неудачно и резко повернулся с грузом.

Морпехи нас выловили моментом, спасибо им огромное — плыть мы оба, скорее всего, не смогли бы. Правда, нас и вылавливать особо не пришлось — скатились к ним по борту чуть ли не в лодку. Голландский солдат уже давно был наверху и больше нас тут ничего не задерживало.

Наверху во всю шло побоище, кто победит, особого сомнения не вызывало — восемь французов, против команды фрегата… Главное, что бы мы отплыть подальше успели.

Почти успели, буквально один неприцельный залп по лодке словили, но фора у нас теперь большая — морпехи гребли как бешенные. Проговаривал толмачу речь, которую он должен толкнуть на пирсе перед стражниками, а они туда наверняка на стрельбу сбегутся. Сам аккуратно резал себе плечо. Правое. С левой руки стреляю лучше.

Сцена на пристани была на загляденье. Истошные крики толмача еще из лодки, и про офицера стражи, которого убили и про солдат с матросами, и про нашего товарища, гадами с фрегата посеченными. И мои округлившиеся от страданий глаза, с окровавленными руками, зажимающими страшную рану, и перекошенная спина была явно в тему. Лодка с погоней развернулась еще с пол пути — фрегат выбирал якоря. Якоря выбирал не он один — французы начали это делать раньше.

Со страшной раной перестарался. В ушах звенит и тело ватное. Хорошо, что по плану у нас было быстрое убегание домой для оказания помощи пострадавшему товарищу — только теперь нас оказалось двое, так даже достовернее.

Дома, игрока забросили в кладовку, уже привычно его, стреножив и окляпив. Отлежался часик, Тая туго стянула плечо, зашивать было не надо, все же есть предел и у достоверности. Оставалась еще одна не решенная проблема и одна отложенная.

Пошел к не решенной проблеме с той же большой кружкой, с сильно разбавленным снадобьем Таи.

Рассказал трактирщику печальную историю — мы ошиблись, считая его виновным в похищении матроса, и потеряли время, за которое матроса взяли за долги на фрегат, а потом там была стрельба. Велел ему говорить только то, что он видел, как матрос проигрался игроку и тот требовал с него долг — чистая правда, между прочим. Трактирщик со всем соглашался. Добавил ему, что веры в его слова у меня нет, переждал бурю верноподданнических высказываний и продолжил, что в этой кружке — яд, отложенного на пол года действия. Сейчас трактирщик его выпьет, а когда мы будем уходить из Амстердама, дам ему противоядие — лично мне его смерть не нужна. И никаких споров — или сейчас отложенный яд или пулю. Яд оказался предпочтительнее. Велел посидеть еще часик у нас — ему будет немного плохо животу, но потом все уляжется, и не повториться никогда, если он не будет говорить о нашей досадной ошибке, по его задержанию, и скажет чистую правду про матроса.

Пошел отлеживаться. Трактирщик не очень опасен, даже если нажалуется.

Незаметно заснул, и главное, никто меня не тревожил. После обеда проснулся с собачьим аппетитом и кошачьим любопытством. Чем там, на рейде, дело кончилось? Судя по пушечной канонаде, под которую и засыпал, с чувством выполненного долга, одним мордобитием дело не ограничилось. А, судя по тому, что нами никто не интересуется — свидетелей не осталось. Точнее, остались то наверняка, только ничего подробного о нас сказать не могут. Помня, что стало с любопытной кошкой — объявил, что сегодня сидим дома. Проведал игрока. Странно, первый наш задержанный, который не призывает на мою голову всяческие кары. Правда и по существу ничего не говорит. Повторили операцию с ядом. Потом повторили еще раз. К вечеру в кладовку было уже не зайти.

Надо уважать своего врага. Прекратил вливание дал до утра игроку немного придти в себя и слегка ослабнуть атмосфере кладовки.

Утром, пришел втроем с толмачом и подушкой, присел, рядом с игроком.

— Пришел выслушать твое последнее желание. — говорил короткими фразами, вслушиваясь в перевод. — Ты не хочешь говорить. Да и если скажешь, тебя не проверить. Ждать более не буду. Слушаю тебя.

Игрок смотрел на меня пристально и молча. А мне уже действительно стало все равно, ведь, правда, не проверить, и сети агентов нет. Зря вообще его с корабля вытаскивал, поддался порыву, теперь вот — расхлебываю. Тишина и задумчивость ширилась в кладовке и лишала решимости. Разорвал эту паутину одной спокойной фразой.

— Нет, так нет. — и, положив подушку на грудь игроку, утопил в ней ствол пистолета. Взвел боек и перевел взгляд в глаза игроку. Тот, все так же молча, скрестил со мной взгляд и сказал одно единственное слово — Лефорт — сказал по-русски и закрыл глаза.

От неожиданности, чуть не спустил курок. Поднялся, снимая боек со взвода. Постоял и подумал. Сценарий вполне вероятный, раз признался, значит работает не по идейным соображениям, а за деньги или еще как.

— Для всех, и для Лефорта то же — ты погиб на фрегате. Теперь никому на глаза показаться ты не можешь. А у меня есть интересы за границей. Думай.

Вышли с переводчиком. Испытал сильное облегчение, стрелять в связанного — все же не мой конек.

Сели с двумя тайными и Таей на кухне. Стоило решить, что делать дальше. Первым был пункт о достоверности. Вторым о вербовке. Второй от первого зависел напрямую, так что вопрос фактически был один.