Аннотация:
Мятежный Бог Огня Орикс изгнан Повелителем Звезд Мэлвином из Ассаана, центра Мироздания, в старый, почти забытый всеми мир Лирос. Его же волей он лишен воспоминаний. Теперь Орикс не знает кто он такой, ничего не помнит о своей прошлой жизни. На Лиросе он оказывается в стае орков, которые, несмотря на грозный внешний вид, встречают его достаточно дружелюбно. Постепенно Орикс восстанавливает утраченную силу, но на Лиросе, как оказалось, уже существуют свои боги. Двое из них, Барбаган и Лестер, ведут непримиримую войну с теми, кого считают порождением Владыки Хаоса Сварга, и с орками в первую очередь. Но орки уже давно не те, какими они были раньше, и мечтают лишь о том, чтобы им дали возможность спокойно жить среди прочих народов. Орикс встает на защиту тех, кто приютил его, одинокого изгнанника, и удача все чаще оказывается на его стороне. Но появление на Лиросе Сварга в корне меняет всю расстановку сил.
Брошенный мир
-- Пролог.
Коридор подземной тюрьмы Катрадос казался бесконечным, и его дальняя часть тонула в абсолютной темноте, которую не могли развеять даже редкие масляные светильники, нещадно коптящие в пропитанном сыростью и запахами нечистот воздухе. Казалось, что свет просто вязнет в нем и не может оторваться от своего источника, чтобы преодолеть эту липкую преграду. Да и звуки шагов охранников тоже как-то сразу же гасли, а не разносились гулким эхом по огромному пустому помещению. Здесь всегда царила тишина, но то была не тишина покоя, а, скорее, безнадежное безмолвие, постепенно сводящее с ума отчаявшихся когда-нибудь обрести свободу узников. Так, должно быть, чувствует себя человек, заживо погребенный в могиле, с той лишь разницей, что тот хотя бы может рассчитывать на скорую смерть, а узники Катрадоса были лишены даже такой призрачной надежды на освобождение. Эта тюрьма была предназначена не для мелких воришек и разбойников, а для преступников особого рода, тех, чью судьбу решал сам Повелитель Звезд Великий Мэлвин.
Уныло брякнула связка ключей, и к двери камеры Орикса подошел хмурый надсмотрщик, полубог по имени Глинд. Это был здоровенный мускулистый детина с невероятно широкими плечами и огромной бычьей головой, посаженной на массивную жилистую шею. Глинд был полуобнажен. Из одежды на нем была только не доходящая до колен юбка темно бордового цвета, так что совершенство точеных форм его бронзовой фигуры как бы нарочито выставлялось напоказ.
К сожалению, несмотря на всю свою внешнюю импозантность, Глинд умом не блистал вовсе, и даже больше того, был непроходимо туп. Возможно, что вся энергия, некогда вложенная в него создателем, ушла в рост и силу, а вот на интеллект не осталось почти ничего. Именно по этой причине, возможно, полубог и был приставлен надсмотрщиком в тюрьму. Он никогда не рассуждал, был фанатично предан Мэлвину, даже помыслить не мог о том, чтобы предать его, а разве не это ли самые подходящие качества для образцового тюремщика.
Глинд долго перебирал ключи, морща лоб от напряжения и пытаясь вспомнить, какой же именно ему нужен. Для него это было настоящей пыткой. В его бычьей голове никак не укладывались сразу несколько зрительных образов, а потому он все время путал ключи и очень долго возился у дверей, чем до крайности раздражал узников. Наконец он нашел нужный, с кольцом, увенчанным позолоченной короной, вставил его в замочную скважину, со скрипом провернул пару раз, и широко распахнул двери.
Глинд поднял факел над головой и осветил им жалкую каморку, лишенную даже окон. Ее осклизлые каменные стены были покрыты тонким налетом белесой плесени, в углу валялась охапка прошлогодней соломы, уже изрядно подгнившей и частично превратившейся в труху. Воздух здесь оказался еще более смрадным, и до предела был пропитан запахом сырости, давно не мытого тела и нечистот. На соломе, прикованный к стене толстой, ржавой цепью, лежал человек с огненно-рыжими волосами, истинный цвет которых с трудом можно было различить под приличным слоем грязи. Одет он был в жалкие лохмотья, зияющие многочисленными прорехами, такие же грязные, как и сам узник. Однако, несмотря на столь убогий вид, глаза человека не выражали покорности судьбе, и полыхали яростным огнем. Он бросил надменный, совсем не вязавшийся с внешним обликом взгляд в сторону тюремщика и, тяжело громыхнув цепями, демонстративно отвернулся к стене.
-Что же ты не приветствуешь гостя, Орикс? - усмехнувшись, спросил Глинд. - Или божество твое настолько велико, что не может снизойти до того, чтобы первым поздороваться с каким-то там полубогом? А я-то думал, что ты скучаешь здесь в одиночестве, и вот решил навестить!
Слова эти показались Глинду верхом остроумия, и он заливисто расхохотался. Немного погодя, отдышавшись от смеха, он язвительно добавил:
-Что ж, я не такой гордый, как ты, и мой язык не отвалится от пары лишних слов! Здравствуй Орикс!
-Ну, здравствуй и ты, Глинд! - через плечо буркнул Орикс. - Хотя здоровья тебе, вроде бы, и так хватает? Разве что рога иногда побаливают, когда ты ими о дверные косяки задеваешь?
Глинд моментально побагровел от нахлынувшей на него ярости. Его бычья голова являлась постоянным объектом для едких насмешек острословов, среди которых Орикс, как правило, был в числе первых. Глинда унижали, оскорбляли, делали грязные намеки на супружескую неверность его матери, и даже Мэлвин, считавшийся прародителем Глинда, в конце концов признал, что эксперимент с бычьей головой оказался явно неудачным и отправил его сюда, с глаз долой.
-Чем обязан визиту столь "важной" персоны? - язвительно продолжил Орикс. - Вряд ли ты явился только для того, чтобы посмешить меня своим шутовским видом! Наверняка это сборище лизоблюдов Мэлвина, именуемое Советом Мироздания, разродилось приговором по моему делу, а ты просто не смог утерпеть и первым притрусил сюда, чтобы "порадовать" своего старого приятеля и наставника в воинских доблестях? Я прав? Если нет, то лучше закрой дверь и не распространяй здесь запах стойла.
-Ты всегда был нахалом и грубияном, и даже тюрьма не смогла изменить тебя в лучшую сторону, - поборов желание тут же ударить узника, насмешливо произнес Глинд. - Ну, как же! Великий Бог Огня, решившийся бросить вызов самому Мэлвину! Помню, с какой помпой ты обставлял каждое свое появление на Совете! Верхом на огнедышащем драконе, в развивающемся красном плаще! Гордо поднятая голова, надменный взгляд! И всегда дерзил. Дерзил даже Мэлвину, мудрость которого превышает всякие вообразимые пределы! Но все это в прошлом, Орикс! Сейчас ты никто! Ты сидишь в этой убогой темнице, кормишь вшей, и от тебя самого воняет, как от козла! В твоем-то нынешнем положении не стоило бы слишком задирать нос кверху! Не знаю, Орикс, что уж ты о себе возомнил, но учти, после всего, что ты натворил, пощады тебе не будет!
Столь длинная речь утомила Глинда, и он устало вытер пот со своего морщинистого лба.
-Пощады? Неужели, Глинд, ты решил, будто Орикс, Бог Огня, опустится до того, что станет унижаться перед своими врагами, вымаливая прощения?! Нет, нет, и еще раз нет! Я не жалею ни о чем, кроме того, что потерпел неудачу в своих замыслах, и, появись у меня еще один шанс, не задумываясь вступил бы на ту же дорогу!
-Твое самомнение чересчур велико, - сказал полубог, и его коровьи губы расплылись в идиотской улыбке. - Все еще считаешь себя значимой фигурой? Все это в прошлом, Орикс! И былое величие, и свои собственные заслуги ты сам перечеркнул одним махом! Ты не можешь не видеть, что от тебя отвернулись все, но по-прежнему продолжаешь упорствовать! Глупо! Да кто ты такой по сравнению с Великим Мэлвином, Повелителем Звезд и Творцом Мироздания?! Пустое место!
-Этот хромоногий карлик от скромности не умрет! - натянуто рассмеялся Орикс. - При его-то росте брать себе титул "Великий"?! По-моему, это просто смешно!
Лицо Глинда исказилось от ярости, его глаза налились кровью. В порыве гнева он сунул факел в лицо Ориксу, но пламя не могло причинить вреда повелителю этой стихии.
-Да как ты смеешь своим поганым языком поносить Великого Мэлвина! - прохрипел Глинд. - Ты, ничтожный бунтовщик, жалкий лицемер, предавший того, кто безмерно доверял тебе! Ты, в самый сложный момент переметнувшийся на сторону нашего вечного врага Сварга Темного! Хуже того ты предал не только Мэлвина, но даже ту, которая всегда любила тебя!
-Ты говоришь о предательстве? - хмуро ответил Орикс. - Но вопрос в том, кто кого предал на самом деле! Не я ли верил Мэлвину, как самому себе?! Не я ли считал его своим лучшим другом?! Не я ли любил его, как брата?! Вместе с ним, плечо к плечу, мы бились с ордами Сварга Темного, вместе одержали первую победу. Даже потом, когда по Ассаану поползли грязные слухи о том, что Мэлвин исподволь пытается отбить у меня Кайру, я все равно не поверил им. Мне казалось, что настоящий друг не способен на такое, что злые языки просто клевещут на него, пытаясь вбить клин в нашу дружбу. Что же, тем более горьким оказалось мое разочарование... Нет, Глинд, не я предал Мэлвина, а он меня!
Эти воспоминания пробудили в Ориксе уже давно похороненные и загнанные в самый дальний уголок души чувства. Да, он безумно любил Кайру, любил со всей страстью, на которую только было способно его пламенное сердце, и она, казалось, отвечала на его чувства с ничуть не меньшей пылкостью. Они были идеальной в своей противоречивости парой. Вроде бы, на первый взгляд, между ними не могло быть ничего общего. Он - безудержный, неукротимый, своевольный, резкий. Одним словом, Бог Огня, прямое отражение той стихии, живым воплощением которой являлся. Она же - мягкая, нежная, кроткая, но и гордая тоже. Что могло объединять их? Однако, как оказалось, очень даже многое! И огонь ведь тоже может не только бушевать в пламени пожарищ, но и мирно потрескивать в домашнее очаге, принося семье тепло и уют.
Орикс отдыхал в обществе Кайры. Она умела успокоить его необузданный нрав, перевести всепожирающую ярость подвластной ему стихии в русло мирного созидания. Именно в тот период Бог Огня открыл многие из секретов ковки металла, создал несколько великих мечей, и даже, для услаждения взора своей любимой, сотворил дивный букет роз из расплавленного стекла. Он даже пах, как настоящие цветы, поскольку Эолина, Богиня Живой Природы, по дружбе снабдила его творение соответствующим запахом.
Но и на военном поприще Орикс тоже выделялся среди других богов. В конечном счете, именно ему Мэлвин был обязан первыми победами над Сваргом Темным. Его оружию, которое значительно превосходило все, что только мог дать своим вассалам Сварг Темный, его огненным драконами, сеющим смерть и опустошение в ордах вражеского воинства, да и его личному мужеству тоже. Кто, как не Орикс, пришел на помощь Мэлвину, когда тот был ранен Сваргом в ногу? Кто спас его от неминуемой участи быть поверженным злейшим врагом? Да, с тех пор Повелитель Звезд так и остался хромым, но ведь не побежденным же! В том тяжелом бою Орикс шел на выручку к брату, а оказалось, что спасает ядовитую змею... Но все это теперь уже не имело значения и навсегда осталось в прошлом...
-Борьба за власть - жестокая вещь, Глинд! - поборов нахлынувшие воспоминания, продолжил Орикс. - Но тебе не понять этого своей коровьей башкой! В этой борьбе не бывает ни друзей, ни родных! Да и любви, как выяснилось, тоже не бывает. Посуди сам, даже Кайра сразу же переметнулась на сторону Мэлвина, едва только поняла, что сила концентрируется в его руках, что он присвоил себе то, что когда-то мы создавали все вместе. Смешно, не правда ли? Богиня Любви, а так дешево продала свои чувства!
Орикс рассмеялся, но смех его отдавал горечью и глубоким разочарованием. Глинд чуть было не задохнулся от негодования, но Орикс не обратил никакого внимания на истерические припадки полубога и спокойным тоном продолжил:
-Ну а ты сам, Глинд, всегда был обычным прихвостнем Мэлвина. Вероятно, потому так и не дотянул до божественного уровня. Божество - оно ведь предполагает наличие воли, и уж во всяком случае мозгов. Ни того, ни другого тебе от родителей, увы, не досталось. Только рога, которые, должно быть, твоя матушка наставила Мэлвину с каким-нибудь быком.
Глинд побагровел от бешенства и яростно пнул Орикса ногой.
-А у тебя, оказывается, кроме всего прочего, отсутствует еще и честь, - сквозь зубы процедил Бог Огня. - Вряд ли ты осмелился бы на столь хамский поступок, не будь я скован по рукам и ногам!
-Трепещи, мерзавец! - с пафосом в голосе воскликнул Глинд и в его словах зазвучали фанатичные нотки. - Неужели ты не чувствуешь, как твоя жалкая камера сотрясается от могучей поступи Великого Мэлвина?! Да, это он! Он идет сюда, раздвигая пространство и время, чтобы вынести тебе свой суровый приговор!
Камеру разрезала полоса света, раздались звуки величественной песни, доносившиеся из другой реальности, той в которой пребывал Великий Повелитель Звезд. Он сделал шаг и вступил в камеру Орикса. Следом за ним в ней появилась целая процессия прочих божеств, составлявших Совет Мироздания. Стены камеры как бы раздвинулись, поскольку даже такое множество богов и богинь легко разместилось в ней. Была среди них и Кайра. Она старательно отводила глаза от Орикса, а тот очень сожалел лишь о том, что эта своенравная гордячка видит его в столь жалком виде.
Хромой Мэлвин бросил суровый взгляд на опального Бога Огня, достал из складок белоснежной мантии свернутый в трубочку свиток и, взломав печать Совета Мироздания, развернул его:
-Ты готов к тому, чтобы выслушать приговор Совета, Орикс? - напыщенным тоном изрек он.
-Прости, но я как-то давно не мыл уши, - ерническим тоном ответил тот. - Если ты постараешься говорить громче, то я как-нибудь попробую разобрать, что же вы там такое сочинили.
-Все паясничаешь? - укоризненно покачал головой Мэлвин. - Ах, Орикс, Орикс! Ну к чему все это? Грустно смотреть на то, как великий бог строит из себя шута! А твое нынешнее положение отнюдь не настолько веселое, чтобы шуточки шутить. Так вот, слушай и запоминай! Совет Мироздания решил, что ты должен быть изгнан из нашего мира, ибо простить твои гнусные преступления мы не можем, да и просто не имеем на то права. И так, Орикс, ты изгоняешься в мир Лирос, и проживешь там до тех пор, пока мы не сочтем нужным тебя вернуть.
-Не думаю, что это вообще когда-нибудь произойдет, - усмехнулся Орикс. - Вы же боитесь меня даже сейчас, несмотря на свой грозный вид и напыщенные слова. Да я и сам не горю желанием возвращаться! При моих-то амбициях у меня очень скоро будет свой собственный мир.
-На Лиросе уже есть свои боги, - язвительным тоном произнес Глинд. - Не думаю, что они примут там тебя с распростертыми объятиями и добровольно отдадут то, чем сейчас владеют.
-А я и не собираюсь спрашивать их согласия, - самонадеянно ответил Бог Огня. - То, что мне нужно, я всегда предпочитал брать силой.
Мэлвин с ухмылкой посмотрел на распоясавшегося опального бога, выставил вперед руку и щелкнул пальцами.
-Это было прежде, - усмехнулся он. - Пока ты еще помнил, кто ты есть на самом деле. Теперь же тебе придется начинать свою жизнь сначала, так как я, своей волей, лишаю тебя воспоминаний. Ты забудешь все, что было в твоей прежней жизни, как хорошего, так и плохого, не сможешь воспользоваться имеющимися знаниями и опытом, составляющими твою божественную суть, утратишь способность к творению. Поверь, Орикс, это самое милосердное из того, что я могу сделать для тебя в память о нашей былой дружбе!
Раздался оглушительный грохот, из руки Мэлвина в грудь Орикса ударило что-то, напоминающее разряд молнии, и его сознание разом помутилось от невыносимой даже для божества боли. Он почувствовал, как его существо распадается на миллиарды крохотных частиц, каждая из которых, волей Повелителя Звезд, стремительно несется в какую-то несусветную даль, расположенную на самом краю Мироздания. Именно там, в мире Лирос, через какое-то время все эти частицы соберутся воедино, и Бог Огня возродится вновь, но уже лишившись большей части своей памяти.