— В любом случае Амунатеги не предупредил Нагабота о том, что в моем экипаже находится опытный боевой офицер, отличник Академии, — стояла на своем Бугго.
Она четким жестом указала на Хугебурку. Тот вскочил, коротко поклонился, сел. Алабанда направил столик к нему.
— Угощайтесь! Угощайтесь! — вскричал он.
Хугебурка криво улыбнулся и взял комок сладкого лакомства, облепленного маленькими кислыми ягодками.
— Сразу в рот! — разволновался Алабанда» — Прекрасный выбор! Мое любимое! Кладите в рот целиком, немного пососите, а потом раздавите зубами несколько ягодок. Вот так едят шнеги.
— Шляпа Господня! — сказал Хугебурка. — Это какую надо иметь пасть!
Алабанда рассмеялся. Хугебурка кушал шнеги с таким видом, как будто руководил погрузкой и распределял контейнеры по трюмам. Шнеги полностью склеил его челюсти и вывел старшего офицера «Ласточки» из общения на добрый десяток минут.
Алабанда вновь обратился к Бугго.
— Но этот ваш Амунатеги мог и не знать о присутствии боевого офицера на борту «Ласточки».
Бугго передернула плечами, разметав бубенцы на шнурах по спине и груди.
— Капитан Алабанда, — холодно произнесла она, — готовя операцию такого масштаба, пренебрегать деталями — преступно.
Она прямо сочилась презрением. Алабанда созерцал ее с немного снисходительным восхищением.
— Послужной список членоэ моего экипажа — вполне доступная информация, — продолжала Бугго напористо, — а господин Амунатеги поленился ознакомиться с ним. В результате капитан Нагабот был введен в заблуждение, за что поплатился жизнью.
Алабанда подал вперед свое массивное тело.
— Отлично! Полагаю, вы уже состряпали план?
— Во всех деталях, — уверенно ответила Бугго.
Работа по ликвидации Нагаботова наследства взорвалась, словно бомба, и разметала экипаж «Ласточки». Антиквар готовил корабль к аукциону, наскоро проводя инвентаризацию и забирая все интересное, если оно не было включено в список. Уже были вывешены объявления о торгах. Губернатор Бургариты объявил о своем личном покровительстве госпоже Анео.
Хугебурка связался с представителем заказчика и занимался завершением сделки по ауфидиям.
В разгар его переговоров по стереовидению в рубку вошла Бугго. На капитане была серая майка и комбинезон со спущенными лямками.
— Э-э, — обратился Хугебурка к представителю заказчика и метнул на Бугго быстрый взгляд. — Одно мгновение. Мой капитан хочет мне что-то сообщить.
Он успел как раз вовремя, чтобы оттеснить Бугго и не впустить ее в поле зрения собеседника.
— Вы что? — возмутилась Бугго.
— А вы что? — разъяренным шепотом проговорил Хугебурка и стал, как снежная туча — черным. — Это пираты! Они презирают голодранцев! В каком вы виде, госпожа Анео?
Бугго смерила его гневным взглядом.
— Аристократизм нельзя надеть или снять, господин Хугебурка. Он безнадежно махнул рукой.
— Неважно. Что вы хотели сказать?
— Что к моменту приемки груза они должны подготовить червячью пастушку.
— В каком смысле — подготовить? — не понял Хугебурка. — Она вполне подготовлена.
— В том смысле, что им следует подыскать какого-нибудь франта, который захочет размалевать свое тело узорами. Вероятно, стоит ввести на это моду… Пусть подготовят рекламу, что ли…
— Погодите! Но ведь у нас уже есть пастушка! Зачем создавать лишние сложности? Сделка и без того непростая.
— Не вижу никаких особых сложностей, — возразила Бугго. — Я же сказала, достаточно установить моду на раскрашенную кожу. При здешней манере одеваться это плевое дело. А Нагаботову червячью пастушку я забираю себе. Это мой капитанский приз.
— Капитанский каприз, — поправил Хугебурка.
— Называйте как хотите, — фыркнула Бугго. — Мне необходима горничная. Я хочу, чтобы кто-то следил за моей одеждой и подавал мне кофе в постель. Ну, что стоите? Идите, договаривайтесь! У меня куча дел.
И ушлепала, босая, оставив Хугебурку разбираться с заказчиком, которого истерзали подозрения, что его пытаются облапошить.
— Назовите конкретное количество червячков, — наседал он. — Вы их перецифровали?
— Их продают на вес, — устало отбивался Хугебурка. — Послушайте, мы ведь снизили цену.
— А почему вы требуете, чтобы пастух был наш? Это опасно? Ваш пастух скончался? Может быть, он был болен и заразил их?
Хугебурка послал Бугго мысленное проклятье. Не мог же он сказать правду. Что Бугго не желает оставлять у пиратов эту женщину, у которой отрезали, язык. Что капитана наверняка попросил об этом Калмине. И что он сам, Хугебурка, считает необходимым ограничивать количество тяжких испытаний, выпадающих человеку в жизни.
Поэтому он сказал своему партнеру по переговорам:
— Нет, просто наш капитан хочет иметь на корабле женскую прислугу, а эта рабыня не значится ни в инвентарном списке корабля, ни в описи груза и, следовательно, является капитанским призом.
— Понятно, — хмуро отозвался собеседник, чувствуя, что его все-таки обвели вокруг пальца.
За ауфидиями прислали погрузчик с большой, герметично закрывающейся цистерной из прозрачного сверхпрочного пластика. По дну цистерны переступали двое голых подростков. Они глупо ухмылялись сквозь стенки и надували щеки. Над цистерной переливался ядовито-яркими красками большой рекламный стенд.
Хугебурка подбежал к цистерне, хлопнул по ней ладонями. Из кабины погрузчика высунулась косматая черная голова.
— Хугебурка? — крикнула голова.
— Шланг! — потребовал Хугебурка, не тратя времени на знакомства и разговоры.
Из кабины выскочил коротышка-эльбеец в желтых штанах с бантом на заду, полуголый и босой. Вдвоем они совладали с широким проворным шлангом, который норовил ухватить людей за ноги гофрированными кольцами. Цистерну соединили с грузовым трюмом «Птенца».
— А перегонять их как будем? — деловито осведомился коротышка и сплюнул, попав себе прямо в босую ногу. — Под давлением или как?
— Они сами полезут, — сказал Хугебурка. — Мы эвакуируем нашу пастушку, и они поползут на тепло человеческого тела. Скажи этим двум — пусть попрыгают и разогреются.
Коротышка постучал пальцами по стенке цистерны и несколько раз сильно взмахнул в воздухе руками, сделав строгое лицо. Подростки принялись скакать и что-то орать, широко разевая рты, — наружу никаких звуков не доносилось.