Нет.
ТАКОЕ!
А как иначе оценивать эту битву? Вышли и раскатали в тонкий блин в несколько раз превосходящие числом силы. Играючи. Почти что без потерь.
ЭТО производило эффект.
И еще какой эффект!
Вся столичная аристократия ведь со стен на это смотрела. И не только из числа кызылбаши. Последних вообще не богато в столице наблюдалось после Кандагарской трагедии. Как написала тетя Марьям — Исфахан после этой победы напоминал развороченный улей…
Какую стратегию в Персии выстраивать? Что взять в качестве платы за помощь? Ведь не взять нельзя. Как это сделать правильно?
Да и война с Афганистаном и Великими моголами выглядела не такой однозначной как казалось. Воевать в принципе там можно. Но за ради чего? Таскать персам каштаны из огня за красивые глаза? Это Алексей считал неправильным. Сотрудничество то нужно делать взаимовыгодным. Попросить земли в оплату? Ну… так-то хотелось. Да. Но какие?
Земли Дербентского и Кубинского ханств для получения контроля над нефтяными месторождениями? Или острова в Ормузском проливе? А может владения в устье Шатт-эль-Араб? Ну, то есть, реки, образовавшейся слиянием Тигра с Евфратом. Или еще чего?
Варианты были. И, наверное, сейчас многое дали. Но последствия… Алексей ведь стремился к взаимовыгодной экономической интеграции России с Персией. Поэтому, с одной стороны, было очень важно не показать слабость, ибо слабых никто и никогда не уважал в политике. А с другой — не запустить какие-то фундаментальные негативные процессы. Понимая, что взятие земли обычно вызывает сильное раздражение у населения…
Третий вопрос — Африка.
И здесь проблемы.
Много.
Правитель Абиссинии сумел восстановить контроль над дорогой к порту Массава. Подчинив его уже открыто власти Тевофлоса — негуса Абиссинии. Гражданская война у него явно сворачивалась так и не начавшись толком. Слишком уж убедительной оказалось победа пехоты, подготовленной и вооруженной русскими. Да и вообще — сотрудничество с ними было заново взвешено и оценено весьма высоко. Что породило процесс реорганизации державы.
Медленное.
Но мамлюки после поражения были затихли и не мешали.
У Тенкодого ситуация была близкой. Технически Гражданская война шла. Но вяло. После провала попытки уничтожения правящего дома и воцарения Иоанна Алексеевича как-то все заглохло.
Против русских мало кто из мосси хотел идти, считая их источником своего благополучия. А Ваня же он сын наследника России. Поэтому боевых действий почти не велось. Почти. Так — по мелочи. В основном договаривались. А страна пересобиралась на новых принципах, как и Абиссиния.
А вот у берберских пиратов возникли очень серьезные проблемы. Ибо Франция готовилась к большой десантной операции, планируя привлечь до сто тысяч «штыков». Из-за чего даже остановила свою экспансию в Леванте. И пиратов явно нужно было спасать. Иначе Париж мог оставить от них только рожки да ножки. Людовик как-то вообще не понял юмора с массовым похищением рабочих.
Совсем.
Никак.
Оставалось только понять — как именно их спасать и нужно ли это делать в принципе? Или уже руками французов закрыть эту серьезную региональную проблему? Все же вон какая грандиозная вольница пиратов. Опасная вещь. С такими ребятами всегда игры идут на грани фола и рискую обернуться какой-нибудь пакостью. Если, конечно, ты не держишь этих прекрасных людей за яйца крепкою рукой. Чтобы, ежели что, одним неловким движением оторваться там все к чертовой бабушке…
Ну и, наконец, Европа.
Здесь проблемы были острее и сложнее всего.
Габсбурги заняли все османские Балканы, включая столицу. Хотя султан все ж таки сумел сбежать в свои азиатские владения. С юга его поджимали французы, отжавшие себя весь Левант и Кипр. Однако наступательный потенциал оказался исчерпан. И у тех, и у других.
Французы «раскорячились» между Левантом, Магрибом и Новой Англией, которую ей отдал за долги Лондон и теперь там бушевало восстание протестантов.
Австрийцы же имели в своем тылу огромный, просто грандиозный бунт, охвативший добрую треть Балкан. Изначальное все началось в Молдавском княжестве, но теперь к нему уже присоединились и валахи с болгарами. Да и венгры явно были неспокойны. Из-за чего Габсбурги оказались скованы по рукам и ногам. Не в силах переправиться через проливы и добить османов.
При этом внутри самой Западной Римской Империи, возрожденной на базе Франции и Испании, назревал раскол. Августом являлся Людовик XIV Французский, но он был стар. Цезарем же при нем числился Филипп II Испанский — его внук. Да, тоже Бурбон. Но он уже встроился в испанские элиты, и французы не желали видеть их доминирования у них в стране. Иными словами — Западная Римская Империя трещала по швам, едва вылупившись. В Восточной же, созданной на базе владений Габсбургов, из-за всех этих восстаний было ничуть не лучше…
— И ты думаешь, что они все ж таки будут с нами воевать? — удивился Петр. — В такой ситуации?
— Они уже воюют.
— Ну нет. Или ты имеешь в виду все эти проблемы на пограничье?
— Их, но не только. Они и перед этим сколько всего делали. Ты забыл? На меня только покушений без счета. Это — тоже война. И они первыми нанесли свой удар. Мы с трудом его отразили. Да и то — не до конца еще. И в ответ лишь чуть-чуть огрызнулись на Балканах.
— Дрянная война… — скривился Шереметьев.
— Война многообразна, — пожал плечами Алексей. — Вся жизнь — война, если хочешь.
— Ладно, — отмахнулся царь, не давая развиваться пустому спору. — Что ты теперь хочешь?
— Теперь, я думаю, мы должны нанести ответный удар. Ведь невозможно победить, не производя наступлений…
[1] Первый этаж был отделан мрамором, второй — малахитом, третий — янтарем. Сплошняком, как в янтарной комнате Царскосельского дворца. К сожалению, столько малахита и янтаря сразу найти не удалось, поэтому отделаны эти два этажа были частично.
Эпилог
1713, декабрь, 28. Москва
Раннее утро.
Воробьев дворец.
Первые лучи солнца только стали пробиваться из-за горизонта. И освещать восточные помещения нефритового этажа. Потихоньку заливая их светом таким красивым, лучистым, словно бы золотым.
Алексей Петрович улыбнулся. Отпил глоток кофе. Поставил чашечку на стол. И взяв очередное письмо начал читать.
Вскрытое уже.
Проверенное.
С визой службы безопасности, что, де, ядов и прочих пакостей нет.
Достал бумажку, сложенную втрое.
Развернул.
И быстро пробежавшись по строчкам, прямо завис.