А на прощанье – шаль с каймою
И что-нибудь еще – стяни.
«Я сказать тебе не смею,
Что давно тобою тлею,
От твоих прекрасных глаз
И от пламенных зараз».
(Ермил Костров)
Громадная ода Клушина, с заголовком: «Благодарность Екатерине Великой за всемилостивейшее увольнение меня в чужие края с жалованьем».
Контрреволюции не делаются в перчатках.
Почему британцы все это должны делать за нас: Орвелл, Конквест, Кестлер и др.
А все, что загадка, то гадко.
в чем-то соглашаюсь с Вильямом Шекспиром, но кое в чем и нет.
Нонешний русский патриарх выступает с заявлениями типа «Все советские люди должны сплотиться вокруг…» или «Долой конфронтацию! Да здравствует детант!»
А я на них (на православных) гляжу флегматично, как на декабристов-диссидентов барон Дельвиг.
Я третий день шел в пятый класс школы, когда русские испытали атомную бомбу. 3 сентября 1949 г.
Говорить о ней, как по радио говорят о каком-то агрегате: отличается большой маневренностью и высокой проходимостью.
Человек это звучит горько (просто сорвалось).
А генерал Людендорф в 29 г.: «истинные германцы не могут быть христианами».
Нужно долго мучиться,
И тогда получится.
(Советская песня)
«Покажи мне Бога», – сказал некогда атеист христианскому мудрецу Феофилу Александрийскому. «Прежде покажи мне человека в себе, способного увидеть Бога», – ответил Феофил Александрийский.
Или начать так: «Я очень баб люблю, они смешные и умные».
Ах, зачем я не птица, не синяя птица? Помолчал бы уж, старый вахлак.
выражает стиль не столь низменного, сколь неизменного народа
Сидит, надулся, как какой-нибудь Буонаротти.
вечером – неусыпный, утром – беспробудный
«Мне, конечно, трудно сравниваться с передовыми доярками».
ты просто вписался в полукультуру.
Даже когда их много, я к ним ко всем вместе обращаюсь на «ты».
Меланхолия ищет несчастье и фиксируется на нем.
«умудренный знанием грусти»
Нежность серьезная, без сюсюканья, без слащавости, без причитаний, даже без излишней ласковости.
Это такое страдание, что и смотреть на это было жестокостью.
Между прочим, самая милая из современных русских песен: «…я с каждой елочкой знакомлюсь за руку…» и т.д.
Ж. П. Сартр: сахарная болезнь и самопроизвольная дефекация – болезни русского социализма времен диктата Иосифа.
Я в последнее время занят исключительно прослушиванием и продумыванием музыки. Это не обогащает интеллекта и не прибавляет никаких позитивных знаний. Но, возвышая, затемняет «ум и сердце», делая их непроницаемыми ни снаружи, ни изнутри.
Если «да», то «да». Если «нет», то «нет». Что сверх того – то музыка.
Орфея и Фауста роднит то, что оба они заклинатели царства теней.
Человек, запятнавший себя сделкой с дьяволом, опознается после смерти: на смертном одре вы увидите его лежащим лицом вниз, и хоть пятикратно его перевернете, все равно так он и останется.
заключившие союз с чертом могут еще спасти свою душу путем принесения в жертву тела – т.е. самоубийством.
обходительная музыкальная манера это возвышает меня, но не стимулирует не попутно, а мимоходом
В 10-х гг. этого века сочинения Зигмунда Фрейда были внесены в «Индекс запрещенных книг». (См. Фрейд: «религия – иллюзия без будущего».)
греховный потенциал человека
Искусство теперь завязло, отяжелело и само глумится над собой.
он стонет и сознается уже на допросах «с малым пристрастием».
Эта колыбельная мелодия так же смахивает на траурную, как – еще Манн заметил – немецкая зыбка смахивает на катафалк.
необъятность сферы банального
ощущение своей социальной второстепенности.