—О Междумирье тебе лучше Гробовщик расскажет, — с охотой ответил Синий Крокодил, — а то у меня плохо получается, ну короче… это… между тут и там.
—Ну здорово, а главное точно, — не смог не усмехнуться Максим.
—А прихожу я потому что скучно! И кроме тебя тут в общем-то поговорить не с кем, не все могут видеть нас. Но нельзя нам в вашем мире долго находится, вот и приходится обратно возвращаться, — оживился призрак.
—Черемухин! — от окрика учительницы Максим вздрогнул, — что ты там все бормочешь себе под нос. Делать нечего? Иди решай пример вместе с Архиповой.
Максим встал и покорно побрел к доске, но все же успел прошептать с укором:
—Помог бы, я же за примером не следил.
—Извини, — грустно ответил Синий Крокодил, — в математике или что тут у вас за наука, я слабоват. Вот в языках — пожалуйста. Латынь, древнегреческий, египетские диалекты, их я очень хорошо знаю.
У Архиповой как раз закончился мелок, и оставался только один большой прямоугольник. Максим попробовал разломить его руками, но сил не хватило. Что делать он не знал. Второго мелка у доски не было, это он хорошо знал, в их школе на всем экономили. Настя выжидающе смотрела на него, и он чувствовал, себя так неловко, что готов был сквозь землю провалится. Отдать его ей, но тогда чем самому писать?
—А ты его об доску, — посоветовал Синий Крокодил, — сразу сломается.
«Как это я сам не догадался?», — удивился Максим и легко расколол мел о выступ классной доски. Половину отдал Насте, а сам стал бегло просматривать пример. В алгебре Максим разбирался довольно хорошо. В последнее время он конечно стал учиться хуже, это касалось всех предметов. Но вдвоем с Настей они быстро «добили» пример под замечания учительницы.
На большой перемене после завтрака Максим поднялся на второй этаж, он решил зайти в библиотеку. Их школа представляла собой старое четырех этажное здание со множеством лестниц и коридоров, некоторые из которых заканчивались тупиком. Строилась она явно не как школа, говорили, что раньше это было то ли госучреждение, то ли какая-то военная контора. Здание, похожее на крепость, послевоенной постройки с толстыми кирпичными стенами и широкими подоконниками. Но лет десять назад в школе провели капитальный ремонт и сейчас она выглядела очень даже современно. Линолеум, который постелили на старый паркет глушил шаги, в пустом коридоре, освещенном светом из кабинетов доходившем сюда сквозь маленькие окошки под потолком. Люминесцентные лампы здесь сегодня не включили, было мрачновато. Около библиотеки в стене привычно белела ниша, в которой когда-то стоял на постаменте бюст Ленина, потом его убрали вместе с постаментом. А ниша осталась. Иногда ребята баловались изображая там какую-нибудь скульптуру в карикатурной позе посмешнее. Но сейчас там стояла вроде бы настоящая статуя. Однако Максим почувствовал, что это не камень. Или кто-то шутит, или что похуже. Белый балахон с надвинутым капюшоном не позволял разглядеть лица изваяния. Высотой статуя была с Максима, но у него почему-то сложилось впечатление, что тот кто выдавал себя за статую согнулся и скрючился, чтобы казаться меньше ростом. «Так и есть, призрак», — подумал Максим, белый балахон казался серым и гипсовым, ни единого движения, никто так пошутить не мог. Он еще надеялся, что это глупый розыгрыш, когда подходя, издали заметил фигуру в нище, но теперь сомнений не оставалось, и он решил просто не обращать на нового призрака внимания. Чем меньше призраков будут являться к нему, тем лучше. Он просто пойдет вперед, словно ничего не заметил. Но у фигуры под балахоном похоже были совсем иные планы. Когда Максим поравнялся с ней он услышал низкий старческий голос:
—Ну что, не пора ли точить косу?
Максим остановился, поняв что разговора не избежать, но смотрел прямо перед собой. Он все же немного боялся — слишком мрачная обстановка вокруг.
—Если статуи начинают разговаривать, то дело совсем плохо, — вполголоса сказал он сам себе. И резко развернулся к призраку. Это была Смерть. Она действительно согнулась и теперь медленно распрямлялась, становясь все выше. Под полами балахона как дым колебался непроглядный мрак.
—Ты пришла за мной? — невольно поежился Максим, ему стало совсем страшно. Теперь призрак возвышался над ним, но продолжал становится все больше.
—Нет, — усмехнулась Смерть, выходя из ниши, — просто пришла навестить старого знакомого.
—Что-то я не припомню, чтобы мы виделись, — сглотнув появившийся комок в горле ответил Максим. Он смог побороть свой страх и теперь открыто смотрел на безглазый череп, который впрочем очень хорошо передавал мимику «лица», словно был сделан из резины.
—А ты смелый… всегда был смелым, — усмехнулась Смерть, теперь она достигла потолка. Максим невольно отступил на шаг назад.
—Если ты не мой глюк, — с вызовом спросил он, — то ответь, что там, после тебя происходит? Рай, ад, реинкарнация?
—Во-первых! — голос Смерти стал греметь на весь коридор, — я не такая простая как вы люди себе это представляете. Я намного сложнее. Вы не понимаете собственной жизни, а хотите понять меня?!, — она сделала паузу, и уже тише продолжила, — что касается твоего вопроса, то я отвечу на него. Все зависит от человека и обстоятельств.
С этими словами призрак Смерти растворился в воздухе, оставив стоять испуганного и удивленного Максима посреди пустого коридора.
Он постоял немного в растерянности, обдумывая слова призрака Смерти. Потом, вздохнул, и решив не забивать себе голову, спокойно открыл дверь и вошел в библиотеку. Взяв пару нужных книг для внеклассного чтения, Максим пошел к кабинету физики, где должен начаться следующий урок. Большинство одноклассников еще не вернулись из столовой, где скорее всего стояли в очереди в буфет, покупая что-нибудь вкусненькое, поэтому холл, в который выходили двери классов был почти пуст. Несколько ребят из младших классов что-то увлеченно обсуждали, а потом со смехом побежали в коридор. Несколько мальчишек и девчонок стояли у двери класса физики, Мащенко что-то рассказывал. Максим огляделся и тяжело вздохнул, настроение и без того плохое еще больше ухудшилось. Сидя на батарее, около окна его уже дожидался Гробовщик. Но что хуже всего рядом с ним, опершись на подоконник и естественно не видя Гробовщика смотрела в окно Настя. Максим круто развернулся и подошел к группе одноклассников.
—Может все же подойдешь? Мне тебе кое-что сказать надо, — довольно резко окликнул его Гробовщик. Максим сделал вид, что не заметил его реплики.
—Ты ведь сегодня Смерть видел, — не унимался Гробовщик, — не хочешь узнать побольше? Например, где ты ее раньше встречал?
От последнего вопроса Максим вздрогнул. Он медленно подошел к окну и робко, запинаясь попросил Настю.
—Слушай, перейди к другому окну или вообще отойди…, — убедительную причину своей просьбы он никак не мог придумать, правду же говорить побоялся, поэтому после паузы агрессивно выпалил, — лучше вообще катись отсюда!
—А вот возьму и не уйду! — рассердилась Настя, — сам катись!
«Ну вот что теперь делать?», — задумался Максим. Настя меж тем с вызовом смотрела на него. Максим опустил голову:
—Насть, отойди пожалуйста, а то глюки у меня опять. И я с этим глюком поговорить хочу. Надо мне это… понимаешь? — тихо сказал он, глядя в пол. Ярость в глазах Насти мгновенно потухла, она тоже опустила голову.
—А можно я все же здесь постою…, — робко попросила она, — ты не бойся я никому не скажу. Я тайны хранить умею.
—Ты смеяться будешь, — неуверенно начал протестовать Максим, — и к тому же ты не будешь слышать что говорит глюк.
—Ничего, я так просто постою, ты на меня внимания не обращай, — быстро сказала Настя, — говори, не стесняйся.
—Хорошо, — кивнул Максим, — только встань справа, а то ты как раз между мной и Гробовщиком стоишь, — Настя быстро и молча выполнила его требование, мельком взглянув на то место, как показалось Максиму с некоторым страхом.
—Ну что разобрались в своих отношениях? — с ухмылкой спросил Гробовщик, сейчас он был похож на обычного старшеклассника.
—Ты хотел мне рассказать, о том где я раньше встречался со Смертью, — напомнил Максим, садясь рядом с ним на батарею, говорить он старался тихим шепотом, и при этом смотрел себе под ноги, чтобы одноклассники не обращали внимания.
—А ты всего лишь об этом? — притворно усмехнулся Гробовщик, но сразу же стал серьезным, как только начал свой рассказ, — тебе тогда лет пять было. Дома один остался. Стало скучно, вот ты и взял бабушкину брошку и сунул ее в розетку. Тебя конечно током ударило. Двести двадцать вольт это не шутка. Сердце остановилось. Ты упал на пол. А в другой руке точилку сжимал. Импортная, красивая такая, чтоб карандаши затачивать и перочинные ножики. Ты и сам не понял, что произошло, может поэтому нисколько не испугался. Встал и глазеешь на свое тело. Вот тут Смерть к тебе и явилась, чтоб с собой забрать. Точилка была твоей любимой игрушкой. Ты возьми да и ляпни: «Хотите бабушка я вам косу заточу?». Ты ее совсем не боялся. Смерть засмеялась и говорит: «Ну чтож, заточи, если сам вызвался», и лезвие тебе прямо к горлу протянула. А ты аккуратно, но с силой провел своей точилкой по лезвию. Понимаешь, ты искренне захотел заточить косу Смерти, поэтому к тебя это и получилось. Смерть тогда расхохоталось: «Спасибо, мальчик, иди-ка ты обратно. Потом встретимся». И снова у тебя сердце забилось. Ожил короче. Вот собственно и все. Очнулся ты лежащим на паркете, на руке конечно ожог остался, но родителям ты ничего не сказал, а брошку спрятал. А потом и вовсе все забыл.
Призрак замолчал. А Максим вспоминал. Он конечно помнил какие-то отрывки из рассказанного ему Гробовщиком, но они всегда казались ему его детскими снами и игрой воображения. Точилку он хорошо помнил, и как потерял ее в третьем классе тоже. Бабушкину брошку в виде бабочки, сидящей на булавке, с оплавленной заколкой даже вспоминать не пришлось, она до сих пор где-то валялась в ящиках его письменного стола. Теперь Максим вспомнил как засунул ее в розетку, и появившуюся фигуру в белом балахоне. Сверкающее лезвие и как он проводил по нему точилкой. Все встало на свои места. Воспоминания ожили и вернулись.
—Так это поэтому у меня глюки… или все же призраки, — рассуждал сам с собой Максим, шепча, — но почему они появились только сейчас?
—Время, понятие тоже сложное, — ответил на его вопрос Гробовщик.
—А как ты умер? — в упор спросил его Максим.
—А тебе не все равно? — усмехнулся Гробовщик, — важно, что я всегда был Гробовщиком, скачала учеником, потом подмастерьем, сейчас недавно мастером стал. Ладно, мне пора, а то на нас обращают внимание, вернее на тебя и на нее, — он показал рукой на Настю. Максим невольно оглянулся в направлении, которое он указал, а когда повернул голову обратно, Гробовщик уже пропал. Он посмотрел в сторону одноклассников и сразу почувствовал на себе ехидные взгляды девчонок, да и Сашка тоже довольно неприятно улыбался. Максим испугался что сейчас покраснеет. Он понял — все решили, что он разговаривает, причем не просто разговаривает, а шепчется с Архиповой, словно обсуждая какие-то свои секреты. Настя это тоже поняла и тут же отошла к подружкам. Максим отвернулся и стал смотреть в окно, сейчас ему больше всего хотелось провалиться сквозь землю. Кто-то хлопнул его по плечу. Вздрогнув Максим оглянулся, рядом стоял Сашка.
—Ты о чем с Архиповой шептался? — бесцеремонно спросил он.
—Я не с ней шептался, — осунувшись ответил Максим, — призрак приходил. Говорил, что один раз я уже умирал, вернее не умирал, а встречался со Смертью. Я ее сегодня видел, она со мной здоровалась как со знакомым, а Гробовщик объяснил почему.
—А-а-а, — со скукой в голосе протянул Сашка, истории про призраков, которые видит Максим ему уже стали неинтересны, — а я думал тебе Архипова нравится и ты к ней подкатываешься. Знаешь, что на той неделе, Жукалин ее на дискотеку в Детский досуговый центр пригласил?
—Круто, — равнодушно ответил Максим, но сердце его бешено забилось, — и что?
—А ничего, Архипова послала его подальше. Он ведь до этого, ее же подружке свою любовь предлагал, та согласилась, они гуляли вместе, Жукалин вроде хвастался что целовался, но по моему врет, а потом он ее бросил и на Настьку переключился, — Сашка как и многие в классе недолюбливал Жукалина.
—Дорого это наверно стоит… Я в рекламе по телеку видел, что там все есть: и компьютерный зал, и дискотека, и кафе, — равнодушно протянул Максим, внутри облегченно вздохнув.
—Да, на дискотеку в Досуговый центр — это круто, там один входной билет пятьдесят рублей стоит, значит на двоих — сто. А про цены там на колу и чипсы я вообще молчу, раза в три-четыре больше, чем в магазине, — продолжал Сашка, и сделав паузу сменил тему, — а Жукалин все-таки сволочь, надо бы врезать ему как следует, но ребят не соберешь. Но вот чего я не понимаю, так это девчонок. Ну умные его сразу отшиваю, интуитивно просекают, что он за чувак. А другие ведутся как последние дуры, ведь должны понимать, что через месяц ему надоест с ней и он за новой девчонкой ухлестывать будет. Гипнотизирует он их чтоли?!
—Гипноз тут не причем, — заметил Максим, — они может надеются что он именно на ней остановится, и еще наверно им льстит, что они кому-то нравятся. Особенно если им это напрямую говорят. А лапшу на уши Жукалин вешать умеет. Но, знаешь, каждый принимает решение сам и каждый за него отвечает.