— Гретта! Как здорово, что я вас застал! А то уж думал, что не получится попрощаться.
Одетая в свой фирменный розовый костюмчик, Фрау Лёвенштайн как раз выкатывала на подъездную дорожку велосипед. Вот ведь неугомонная старушка. Пока весь город спит, она встречает рассвет в седле.
Отсюда вывод — великий магистр магии это не только про кач, талант и исходные данные, но и про дисциплину.
— Артём, привет. А что, ты уже сегодня улетаешь? — фрау Гретта даже немного растерялась.
— Да, сегодня, — кивнул я. — Вчера вечеринка у нас была, но вас не было дома, и я не смог дозвониться.
— Ах, старость не радость! — Гретта смешно сморщила нос. — Поехала к подруге с ночевой, а телефон дома забыла!
— Нам вас очень вчера не хватало, — признался я. — Ну и вот, хотел занести подарок небольшой в знак благодарности за всё…
Я протянул старушке коробку, обёрнутую цветастой бумагой, с бантом, всё как полагается.
— Ой, как интересно! А что там? — Гретта взяла коробку, но вскрывать упаковку не спешила.
— ЛАМПОЧКИ!!!! — рассмеялся я. — Очень тёплые, душевные лампочки, и они с нитью накаливания, так что с вашими способностями – почти вечные!
Фрау Гретта прислонила велосипед к забору, положила коробку в корзинку на руле, а потом молча обняла меня.
Спустя четверть часа мы выехали.
До скорой встречи, Арапахо, и спасибо! Было весело!
В машине нас ехало семеро. Я, девочки и Илхуитл. Перегарище стоял такой, что даже несмотря на утреннюю прохладу, ехать пришлось с открытыми окнами. Рада как пилот воздушного судна не пила совсем, Илюха пригубил пару пива за компанию и было это много часов назад, меня выручала печать регенерации, а вот остальные...
Остальные от песен Жихарева растрогались и навертелись в сопли.
Думается мне, что в себя они придут уже в небе над США. Хотя если кто-то захочет форсировать выздоровление и похмелиться – милости просим, как говорится. Вот только похмеляться придётся крепким. Брать в поездку на дирижабле пиво по целому ряду причин неразумно, начиная от одного-единственного санузла на всех и заканчивая тем, что грузоподъёмность у судна не бесконечна. Но и лететь совсем на сухую тоже не вариант, так что несколько литров вискаря я с собой прихватил.
— Что-то меня подташнивает, — простонала с заднего сидения Её Рогатое Высочество.
Впрочем, плохо им или не плохо, а свою главную задачу на сегодня они выполнили. Макияж нанесён, кошачьи ушки на макушке, поп-группа готова к турне.
Ну а Илюха ехал с нами затем, чтобы отогнать машину обратно к дому. Или к себе. Или на базу. Ключи с документами у него, и мне, честно говоря, плевать, как будет задействована машина во время моего отсутствия, лишь бы цела осталась.
Пусть хоть туристов на ней катает, мне не жалко.
Дирижабль было видно издалека. Стоило нам только проехать Арапахо насквозь, как белоснежный корпус, отмытый и перекрашенный, замаячил над крышами домов. Большой, чистый и блестящий. Муха не саживалась, как говорят.
Рабочие уже суетились вокруг, заканчивая последние приготовления. Дирижабль стоял на земле, с полностью закачанным балластным воздухом, баками с горючим и водой, запасами провизии. Но и гайдропы – причальные канаты – были примотаны к футбольным воротам. Мало ли порыв ветра.
Электрик ещё раз проверил работу всего электрооборудования, каждой лампочки, навигационного огня, вплоть до освещения в кабине и подогрева кресел пилота и штурмана. Да-да, в целях экономии пришлось в салоне довольствоваться самым малым, но в целях безопасности на рабочем месте пилота экономить не стали. Несущие вахту должны чувствовать себя комфортно.
Местный спец по двигателям гонял мотор, я слышал, как он кричал кому-то прибавить газу.
Специально приглашённый авиаинженер, пенсионер, которого каким-то чудом нашли по знакомству, двадцатый раз обходил дирижабль, и кажется, уже не столько проверял, сколько любовался.
За последнюю неделю мы общими усилиями сделали практически невозможное. Полностью восстановили и даже частично обновили старенький дирижабль, убитый в аварии и списанный в утиль. Новый каркас, новые рули, новый двигатель. Да, старый в автосервисе признали ушатанным в хлам, и они где-то умудрились найти «контрактный» с легкомоторного самолёта, более мощный, при этом на сотню килограмм легче, на четверть экономичнее и с минимальным пробегом. Ещё и гораздо тише!
Обновлению подверглась и авионика – добавился экран, который выдавал текущую значимую информацию одной картинкой, а не десятком стрелочных приборов. Истинный путевой угол и скорость, скорость и направление ветра, скорость и курс относительно ветра, высота, скорость подъёма/снижения, тангаж, крен, давление в баллонетах, запас хода и ещё куча всего, что нужно для полёта. Спутниковая навигация, спутниковая связь – всего этого в стареньком дирижабле, рассчитанном на полёты по одному и тому же маршруту на небольшие расстояния, отродясь не бывало. Как и солнечных батарей – при постоянно работающем двигателе они не нужны, но мы собирались использовать попутные ветра на значительных по протяжённости участках, и тратить топливо на работу двигателя только для генерации электричества сочли нецелесообразным. По этой же причине в салон поставили миниатюрную печку, работающую на бензине. На высоте два километра может быть весьма прохладно даже летом.
В последние дни мне всё же пришлось брать Раду с собой, чтобы она привыкала к дирижаблю. Мы даже провели несколько тестовых полётов. Девушка была в восторге – дирижабль хоть и старенький, но на нём стояла довольно современная система управления. Импеллеры, расположенные по бокам от гондолы, могли поворачиваться вверх-вниз, а кроме того у них по-вертолётному менялся шаг лопастей. В сумме это давало полную свободу в управлении тягой и вектором независимо для каждого импеллера. Например, ничего не стоило заставить дирижабль поворачиваться вокруг себя, просто изменив шаг лопастей на одном импеллере в одну сторону, на другом в другую, в результате один тянул вперёд, а другой назад. А чуть повернув импеллеры, можно заставить дирижабль подниматься или опускаться. В общем, в маневренности наш старичок не уступил бы и боевому вертолёту, с той лишь разницей, что все движения дирижабля – плавные и неторопливые, как в вальсе.
Навыки пилотирования Рады неизменно вызывали у мужиков бурное ликование. Она даже на спор открыла носом гондолы бутылку пива, которую скотчем примотали к всё тем же футбольным воротам. А освоившись сама, она начала учить и меня.
К девушке, постоянно носящей кошачьи ушки для маскировки, в автосервисе уже привыкли. Но когда из машины вылезли все остальные…
— О-хо-хо! — у бригадира только что слюни не потекли. — Это что, твоя команда!?
— Ну да, — ухмыльнулся я.
— Вот это ты, конечно, малинник себе собрали. И все – пилоты!?
— Да нет, — улыбнулся я. — Певицы. На гастроли едем. У Рады просто хобби такое.
— Ого! — Ян сглотнул, когда кто-то из девчонок наклонился, чтобы достать рюкзак из салона.
— Ага. Группа «Не Твоё Собачье Дело», — само собой, название группы я проговорил по-русски. — Неужели никогда не слышал о такой?
— Боюсь, что нет, — кажется, он и сейчас не особо расслышал, так активно пялился на красоток, одетых в обтягивающие джинсы и водолазки. — Я всё как-то больше по отечественной музыке, а в иностранщине совсем не разбираюсь.
Ян ещё раз плотоядно оглядел задницы девочек, когда те поднимались по трапу в гондолу.
— Как жаль, что такие красотки улетают, — вздохнул он и как-то вдруг приуныл.
Эм-м-м... Серьёзно? То есть вот если бы они сейчас не улетали, то он бы, конечно, да-а-а-а-а. А так нет. Но если бы да, то он бы обязательно набрался смелости, подошёл, сгрёб их всех в кучу и как давай любить по очереди, а те его за любовь благодарить и в глаза томно заглядывать. И ох, как жаль, что они улетают. Вот беда! Не сложилось.
Ох уж эти самоуверенные альфа-бригадиры автомастерских!
— Ну... в целом всё готово, — сообщил он, вернувшись из путешествия в страну своих влажных фантазий. — Можете отчаливать.
— Вон, Рада пусть ещё на раз сама всё проверит, — покачал я головой.
Доверяй, но проверяй.
Рада, закинув в салон свой рюкзак, как раз поздоровалась с авиаинженером, и они пошли по предполётному чек-листу. Девушка она ответственная, так что у меня даже мысли не возникло вникать. Закончит проверку – и полетим.
Того, что прямо здесь, в Арапахо, нам кто-то станет чинить препятствия, я не боялся. Те, кто мог бы связать Чернова, его девичью поп-группу «Кошачьи ушки» и сбежавших из храма инферняшек, сейчас уже дожидались своей очереди на перерождение. И ждать им предстоит очень долго, ведь у них нет покровителей, таких как Кодекс, или Тёмная богиня. А остальные, кто знал про инферняшек, не знали про моё участие в их судьбе – об этом говорили собранные на меня и на Жихарева досье, которые я прихватил из кабинета жреца. Так что мы не скрывались, вели себя спокойно и естественно. Да, куча народу видели, что я вылетел с девчонками на борту. Ну и что. Главное ведь не что на самом деле, а что в документах.
А по документам, то есть по путевому листу, выданному мне Имперской Авиадиспетчерской службой, я летел один. А девочки со мной так, покататься.
Если будут вопросы при пересечении границы – что-нибудь придумаем. В конце концов, одарённые мы или так.
Что характерно, лицензию пилота у меня всё-таки спросили. И вот тут выручил дед, который отправил ацтекам хитросочинённую бумагу о прохождении мной лётной подготовки в роду, а инспектор, приехавший проверить дирижабль перед отлётом, убедился, что я могу на нём самостоятельно взлететь и приземлиться, и выписал мне временное разрешение на перелёт, по оговорённому маршруту, сроком на месяц. Так что у меня даже всё официально! Не считая пяти безбилетниц, конечно. Но над этим дед работает.
Знал бы инспектор, чего мне стоило взлететь и приземлиться! Мы с Радой сутки тренировались, прежде чем я смог достаточно уверенно проделать все необходимые действия. Помогли и моя великолепная обучаемость, и непревзойдённая манёвренность дирижабля данной модели.
Кстати, о манёвренности. Как мне объяснил авиаинженер, это для почтового дирижабля не роскошь, а необходимость. Ведь далеко не везде оборудованы взлётно-посадочные площадки с автоматическими причальными мачтами, огнями и всем таким прочим. Садиться приходится порой просто на шоссе, а то и в чистом поле, а то и зависать на минимальной высоте, доставляя и забирая корреспонденцию.
На старте место пилота заняла Рада, а я сел во второе кресло, штурманское. Ещё раз помахали всем ручками, Рада выпустила часть воздуха из балластных баллонетов, дирижабль прибавил плавучести и поднялся над полем. Взявшись за гайдропы, мужики вытащили его за ворота.
Дальше сами.
Я включил рацию и переключился на частоту диспетчерской местного военного аэродрома, в соответствии с выданной мне инструкцией.
— Башня Арапахо, дирижабль NCC-1701, прошу разрешения на взлёт по ПВП с необорудованной площадки. Перелёт в Российскую Империю, с прохождением таможенного контроля в Маскаутене.
— Дирижабль NCC-1701, Башня Арапахо, — ответил с небольшой задержкой мужской голос. — Взлёт разрешаю, давление на полосе 24.60, высота перехода 900 футов, ваш эшелон 095, удачного полёта.
— Башня, NCC-1701, контрольное давление 24.62, высота перехода 900, эшелон 095, — подтвердил я параметры, — взлёт выполняю.
Импеллеры почти вертикально, рычаг газа от себя на полную, сдвоенный рычаг управления шагом лопастей – полный вперёд, сброс балластного воздуха из заднего баллонета… Руки Рады запорхали по приборам управления, как пальцы пианиста по клавишам. И дирижабль свечкой взмыл вертикально вверх, одновременно задрав нос. Положительный тангаж вкупе с вертикальным подъёмом заставил его набрать горизонтальную скорость.
От резкого подъёма немного заложило в ушах, а снизу донеслись аплодисменты.
— NCC-1701, — снова вышла в эфир Башня через несколько минут, — мы вас видим, вы на высоте перехода, занимайте эшелон 095. Далее связь на частоте 131.1, вас примет Центр Омахуакан. Счастливого вам полёта!
— Башня, это NCC-1701, — ответил я и улыбнулся, всё таки первый мой такой вот опыт, — принял, переходим на эшелон 095. Спасибо и счастливо оставаться!
— Уф! — одновременно выдохнули мы с Радой, когда я отключил рацию. — Мы это сделали!
— Ты имеешь в виду, что мы взлетели? — уточнила Ариэль.
— Я имею в виду, что этот дирижабль вообще нашёлся – раз, — начал я загибать пальцы, — мы его починили – два, оформили все бумаги – три, взлетели – четыре, и легли на курс – пять! Даже по моим меркам провернуть такое меньше чем за две недели – офигенный результат!
— Полностью согласна! — кивнула принцесса. — И вы, когда взлетали, переговаривались с диспетчером, это всё так круто смотрелось! Рада, ты просто супер!
— Спасибо! — смутилась эта скромница. — Артём, Ариэль, теперь-то уже можно снять эти дурацкие ушки?
— Теперь можно! — расхохотался я. — Но вам так-то идёт!
— Ой всё! — закатила глаза Ариэль. — Всё, я отдыхать! А то что-то голова болит!
Оказалось, что болеть девчонкам некогда. Как только мы вылетели, Рада заявила, что дежурить мы будем парами по четыре часа.
— В управлении самим судном нет ничего сложного, — сказала она. — Смотрите. Право, лево, верх, низ, бим, бом, бам, бум...
И впрямь.
Это непосредственно при взлёте и посадке управлять дирижаблем – нужен навык. Но сейчас, когда приборы показывали высоту 9500 футов, или почти три километра над уровнем моря, а индикатор истинной скорости застыл на отметке «50 узлов», управлять дирижаблем было не сложнее, чем игрушечной машинкой на пульте управления.
— Сложность в другом, — продолжила Рада. — Очень непросто следить за курсом, когда по курсу не происходит ничего. А при полёте на дирижабле так чаще всего и бывает. Глаз устаёт, пилот начинает отвлекаться или вообще засыпает от скуки. Опасно. Поэтому дежурим парами и недолго.
— Согласен, — кивнул я. — Дай мне полчаса, и я приведу всех в порядок.
Пришлось по очереди подходить ко всём четырём похмельным инферняхам и заводить разговор по душам, при котором я обязательно клал руку девушкам на плечо и незаметно вылечивал коварный недуг. Думается мне, что Нага, как целительница, меня немножечко спалила, но виду не подала.
В целом, девчонки знали куда меньше Ариэль, но уже понимали, что я не хрен с горы и не доставщик роллов. И что секреты свои не раскрою, знали. И что не скажу больше, чем им необходимо знать.
— Чур я с Радой дежурю! — вскрикнула посвежевшая Нага.
— А почему это ты решаешь? — тут же возмутилась Ариэль.
— Ну... а как иначе, принцесса? Вы же не отдадите мне своего напарника, верно?
— Это какого-такого «своего напарника»?
— Артёма, — ответила Нага таким тоном, будто рассказывала о том-де, что вода мокрая. — Вы же вместе дежурите, верно?
— Да с чего ты так решила!? Почему!?
— Да потому что это очевидно. Ведь дежурство такое долгое, а кабина такая тесная. Меня вот если с ним поставите, то я, чувствую, от скуки не удержусь. А мне потом зачем проблемы с Вашим Высочеством иметь? Да и другим девочкам тоже в немилость не хочется попадать, я прям уверена.
— Фу-у-у-у-ух, — выдохнула Ариэль. — Закончила? Всё сказала?
— Ага, — довольно кивнула Нага и улыбнулась так широко, как только могла.
— Тогда иди давай.
— Как пожелает Ваше Высочество, — Нага озорно хрюкнула, подмигнула мне, развернулась и потопала в кабину.
Н-да... Полёт обещает быть интересным...
— Твою ж мать! — я не удержался от крика негодования. — Откуда!? Мы же от эпицентра летим, а не в него!
Не успел пройти час нашего с Ариэль дежурства, как на пути дирижабля внезапно организовалась стая разломных птиц. Ну... не совсем птиц, конечно же. Летающих монстров – так будет точнее.
В некоторых известных мне мирах этих тварей называли «феями».
Отвратительные, мерзкие создания. Пожалуй, самая ублюдочная форма антропоморфной жизни, которую мне только доводилось встречать. После обезьян, конечно же.
Маленькие, сморщенные уродцы, похожие на плод любви гнома и кураги. Глаза раскосые, злые, совсем без радужки. Руки когтистые. Во рту сотня мелких зубов, длиной и остротой похожих на иглы.
Ну а ещё, конечно же, крылья. Розовые и похожие на бабочкины. При каждом взмахе с них почему-то сыпалась то ли перхоть, а то ли пыльца. Сыпалась и сверкала, будто порошок из драгоценных камней.
Характер у фей был злобный и очень вспыльчивый. Не удивлюсь, если они агрятся даже на собственную тень, не говоря уже об огромном дирижабле. Плюс ко всему каждая из тварей обладала слабеньким, – я бы даже сказал «зачаточным», – даром стихийной магии.
Так что встретить их здесь было ой как опасно...
Я успел среагировать лишь чудом. В самый последний момент, когда одна из фей отделилась от стаи и рванула в сторону дирижабля, я вытащил из Океана стрижа-крикуна. Маленькую такую чёрную птичку, которая владеет акустическим ударом. Да притом владеет так искусно, что её жертвы валятся в обморок, а в себя уже, как правило, не приходят. Потому что разбиваются к чёртовой матери при падении.
Не вспомню навскидку, откуда у меня взялись эти птички, но сейчас они пришлись весьма кстати. Звуковые волны – это именно то, что сейчас нужно. Не верю, что говорю что-то подобное, но это... безопасно.
Технически, я мог бы на несколько секунд выдернуть с отдыха Лаву, и та сожгла бы всю стаю за один присест, но в таком случае велик риск того, что заодно полыхнёт и дирижабль.
Так что...
В бой, стрижи! Сегодня у меня для вас акция неслыханной щедрости! Перерождение за десяток сбитых фей!
— Артём! — крикнула Ариэль и начала трясти меня за плечо. — Смотри!
Ох, Кодекс. Ну что ещё там?
Я развернулся, посмотрел туда, куда указывала девушка, и пришёл в некоторое замешательство. Это если говорить мягко. Ну а если всё-таки не подбирать слова, то я охренел. До глубины своей Охотничьей души охренел.
По ту сторона смотрового окна, цепляясь лапками за железную прокладку между стёкол, карабкался Чип.
«О! — грызун понял, что спалился, и пристально уставился на меня. — Дай комара, хайзяя!»
«Твою-то мать! Ты как туда попал!?»
«Через дырку в полу! — ответил пушистый. — Там, в маленькой комнате!»
«Чип, это сортир!»
В ответ белкус промолчал и шмыгнул носом.
«Ты ведь знал, что это сортир, да?»
«Хайзяя, там ещё пока чисто, даже не пахнет! Дай комара, мне оч как нада».
Ну вот и что мне теперь с ним делать? Кровожадный маленький... э-э-х. Ладно, получай своего комара.
— Чипчипчип! — белкус резко нырнул в сторону и буквально врезался в стаю фей. Что характерно, уже через секунду мне в Океан начали поступать свежие души. Прогрессирует товарищ. Не по дням, а по часам качается.
«Диль, а ты за ним раньше такого не замечала?»
«Никогда, — отозвалась сестра рыжего нагибатора. — Но мне нравится, как он изменился. Ты оказываешь на него положительное влияние, хозяин».
В голосе белки я уловил какие-то грустные нотки. Чего это она? А хотя-я-я... Понимаю-понимаю. Чип выбился в любимчики, гоняет на разведку, летает на комарах и голыми руками разрывает фей. Чип там, Чип тут. Чип – герой дня и работник месяца. А она, должно быть, за всем за этим чувствует себя ненужной.
Так ещё и вчера наорал на неё с этим сраным трансформатором...
Чёрт...
Надо бы придумать пушистой какое-нибудь ответственное задание, чтобы взбодрилась. Но! Об этом позже.
Сейчас же я сосредоточился на бое. Призвал ещё пару стрижей и выдернул из Океана убитых фей. Не хочу я такую мерзость у себя в загашнике держать! Пускай попереубивают друг друга и чешут нахер. Надеюсь, в следующей жизни им повезёт родиться кем-нибудь не столь уродливым...
Ариэль всем этим моим манипуляциям уже не удивлялась. Смотрела с благоговением, но без шока. Хм-м-м... Точно помню, что слышал из её уст слово «Охотник». Давно ещё, на первых днях знакомства. Так... что? Догадалась уже? Или не может поверить, что встретила одного из нас?
Ха!
Никогда бы не подумал, что первой, кому я откроюсь в этой жизни, станет рогатая принцесса из соседнего мира, которую я спас от француза и бурята при распределении в ацтекский бордель. Звучит, как будто карточки со словами из коробки наугад надёргали, если честно...
Ну да ладно.
Одним глазком нырнул в голову Чипу.
Ох и псих всё-таки. Сейчас он стоял на комаре, будто на сёрфе, верещал и вместо оружия размахивал оторванной рукой...
Наступил вечер.
Мы с Ариэль только что передали управление Варе и Норе – бледно-розовым Вариоре и Фераноре. Скромные они, всё-таки, заразы, только сейчас их имена запомнил, а ведь у меня с памятью на это дело вроде как неплохо. Мисканаквадоквэ же запомнил.
О-хо-хо...
Мискванаквадоквэ...
Подруга дней моих суровых, майанка сочная моя. Как же я две недели пути без тебя и Иси переживу? Как бы не случилось чего. Нага ещё со своими шутейками. Нарывается, заразина. Напрашивается прямо-таки.
Вот так, за размышлениями о милых барышнях, я и проводил свободное время. Откупорил вискарь, налил себе в стакан на два пальца и устроился на диванчике, у окна.
Виды с высоты птичьего полёта пока ещё не приелись, а потому я с удовольствием разглядывал огоньки проплывающих внизу городов. Интересно, где мы сейчас? Должно быть, уже недалеко от Маскаутена. Скоро нас должен принять местный диспетчерский пункт, и вот здесь самое интересное – заставят нас садиться для прохождения полноценного таможенного контроля, или оставят это не откуп Нью-Йорку? У них тут вроде таможенного союза, так что нас вполне могут и пропустить. А так у нас посадка только в Чикаго, для дозаправки, потом в Нью-Йорке, там не только заправимся, но и разомнёмся и погуляем. И потом Ньюфаундленд, и после него – неделя под парусом, так сказать. Будем плыть по ветру.
Дзынь-дзынь, — из раздумий меня вырвал телефонный звонок.
Спутниковая связь, все дела. В том, кто звонит никаких сомнений не было. Номер телефона был лишь у Патриарха и Жихарева, а поскольку последний ещё не успел по мне соскучиться, это стопудово был деда Миша.
— Алло?
— Артём? — ну да, угадал. — Как ты? Вылетели?
— Вылетели, уже к границе с США подлетаем.
— Отлично. У меня хорошие новости...
Хорошие новости от Патриарха!? Вот это прям что-то действительно непривычное. Обычно-то мы трём за геноцид Черновых, а тут вдруг...
— Канцелярия Императора даёт разрешение роду Черновых на ввоз в страну иномирных разумных. Временное разрешение, само собой.
— А что насчёт гражданства или вида на жительство? — полюбопытствовал я.
— Погоди, — хмыкнул дед. — То, что имеем – уже неплохо. Окончательный вопрос об их статусе будет решать лично Император, и до него весточка, как мне думается, ещё не дошла даже.
Тоже верно. Молодец деда Миша! Так быстро выбить такое нестандартное разрешение – это надо действительно постараться.
— Спасибо огромное!
— Да не за что, Артём, — дед тяжко вздохнул. — Я бы на твоём месте сделал всё то же самое. Не знаю, в каком порядке будет решаться вопрос, но точно не быстро. А ещё я даже примерно не представляю себе, исходя из каких соображений Император должен одобрить их просьбу об убежище. Думается мне, Артём, что это чистой воды лотерея. Всё будет зависеть от настроения Императора.
— Не беспокойтесь, Михаил Александрович, — я глянул на мифриловый меч в простых буковых ножнах, изготовленных Ариэль, и улыбнулся. — Я знаю, как поднять ему настроение...