"Я надеюсь, что вы содержите оружие в порядке. " - сказал Валет. - "Эта штуки из-за усталости металла бывают подлыми. В особенности предохранительный крючок. "
"Что такое предохранительный крючок? " - спросил Осколок.
Морковка обнаружил, что к нему вернулся голос.
"Капрал Валет? "
"Да, сэр? "
"С этого момента я сам займусь этим вопросом, если вы не возражаете. "
Он аккуратно отодвинул в сторону осадный самострел, но Осколку не понравилась острота о людях, и все завертелось опять.
"Что ж. " - сказал Морковка. - "Мне не нравится этот элемент принуждения. Мы здесь не для того, чтобы запугивать этого бедного человека. Он - городской служащий, такой же как и мы. Это очень плохо, что вы держите его в страхе. Почему бы просто не попросить? "
"Простите, сэр. " - сказал Валет.
Морковка потрепал оружейника по плечу.
"Могли бы мы взять немного оружия? " - спросил он.
"Что? "
"Немного оружия? Для официальных целей? "
Оружейник казалось был неспособен сообразить как посту
пить.
"Вы полагаете, что у меня был выбор? " - сказал он.
"Отчего же нет, без сомнения есть. Мы практикуем выполнять полицейскую работу в согласии с населением Анк-Морпорка. Если вы ощущаете невозможность согласиться с нашей просьбой, вам только нужно сказать слово. "
Послышалось легкое звяканье, когда конец железной стрелы вновь прильнул к затылку оружейника. Он тщетно искал чтобы сказать, потому что все, что он мог сейчас сказать, было "Огонь! "
"Ой. " - сказал он. - "Ой. Да. Разумеется. Правильно. Возьмите что хотите. "
"Отлично, отлично. А сержант Двоеточие даст вам расписку, добавив разумеется, что вы предоставили оружие по вашей собственной свободной воле. "
"Моей собственной свободной воле? "
"Разумеется в этом вопросе у вас есть полная свобода выбора. "
Лицо оружейника сморщилось от отчаянной попытки сообразить.
"Я считаю... "
"Да? "
"Я считаю, что абсолютно правильно, если вы возьмете оружие. Заберете его. "
"Достойный уважения человек. У вас есть вагонетка? "
"А вы случаем не знаете, что говорят о гномах? " - сказал Жвачка.
У Любимицы в глубине души опять шевельнулась мысль, что в душе Морковки нет места иронии. Он обдумывал каждое слово. Если человек действительно настаивал, то Морковка мог возможно уступить. Разумеется была небольшая разница меж
ду возможно и определенно.
Валет находился в конце ряда, время от времени с удовольствием поскрипывая, когда находил интересный военный молот или особо зловеще выглядящий меч. Он пытался все ухватить, все за раз.
Вдруг он отшвырнул прочь кучу оружия и бросился вперед.
"Ух ты! Пересудная огневая машина! Она больше моего метеора! "
Они услышали, как он роется в темноте. Он появился, толкая на маленьких скрипучих колесах большой короб.У нее было много разных рукояток и сумок из толстой кожи, а впереди торчал брандспойт. Все сооружение смахивало на огромный чайник.
"Кожа была прекрасно смазана! "
"Что это такое? " - спросил Морковка.
"А в резервуаре есть масло! "
Валет энергично покрутил рукоятку.
"Последнее, что я о ней слышал, так то, что эту штуку запретили в восьми странах, а три религии провозгласили, что они отлучат каждого солдата, если обнаружат того, использующим ее!* У кого есть фонарь? "
* Пять религий более тепло приняли ее как святое оружие
и инструктировали, что оно используется для всех неверных, еретиков и людей, которые егозят на проповеди.
"Вот. " - сказал Морковка. - "Но что... "
"Смотрите! "
Валет зажег спичку, поднес ее к трубке спереди устройства и потянул за рычаг. Машина время от времени выпускала языки пламени.
"Нужна небольшая регулировка. " - сказал Валет сквозь пелену дыма.
"Нет. " - сказал Морковка. На всю оставшуюся жизнь он запомнил поток огня, опаливший его лицо по пути к противоположной стене.
"Но это... "
"Нет. Это очень опасно. "
"Это предполагалось как... "