Я испуганно закрыла глаза:
- Он спал со мной, великий Кеймири. Больше ничего.
Он ударил меня. Я пыталась увернуться, но цепь крепко держала меня. Изо рта потекла кровь. Значит, это Винир, а еще один - Уайрил. Тогда я позавидовала тем нациям, у которых есть бог, готовый послать смерть, если к нему обратиться с просьбой об этой милости.
Я знаю, сестра, тебе было бы больно читать о тех пытках, не оставляющих шрамов, которые довелось вынести мне. Уайрил запретил им уродовать меня, надеясь, что если я и не знаю ничего, то могу понадобиться в качестве приманки.
Ниар, отнюдь не мужество наложило печать на мои уста. Ничего не понимая в политических страстях, обуревавших этих людей, я ясно видела, что между ними нет согласия. Секхавей был неутомим, его раздражали советы Уайрила. Стоило мне заговорить, и меня отдали бы этому палачу. Это было бы страшнее всякой боли.
Не помню, когда меня вышвырнули на улицу, там, где они нашли меня, в районе Сулоса... Три охранника, приставленные наблюдать за мной, изнасиловали меня, а потом быстро исчезли из виду, пока мое тело еще билось от боли.
Они будут ждать, ждать Затара, сына Винира и Касивы, ждать его возвращения к этой грязной проститутке, с которой ему было так хорошо. Они убьют нас обоих тогда - так предлагал Уайрил. Но вопреки всякой логике я знала, что этот план обречен на провал. Зачем же он предложил его?
В течение двух лет, сестра, за мной следили эти трое. А ты! Тебе казалось, что я пользуюсь успехом. Мало же ты знала... Ночью подарок Затара - золотые монеты - были рядом со мной. Перстень покоился на груди. Но больше я не осмеливалась носить его днем. Часто, без всякого предупреждения, рука одного из трех хватала меня, и в первом попавшемся месте они обладали мною, грубо смеясь над своими хозяевами, предпочитающими более укромные уголки.
Когда боль становилась невыносимой, я брала перстень Затара и шла к мерцающим водам Туэли. Я плакала. Бракси не позволяют себе этого, но будут благословенны слезы! Момент слабости, и со всем можно было бы покончить. Но я не хотела, не могла предать человека, единственного мужчину, который пренебрег позорным клеймом на лбу и увидел во мне страдающую женщину.
И когда однажды ночью я почувствовала, как его руки поднимают меня, когда я поцеловала его, я уже знала, что его лицо чисто выбрито, а волосы белы как снег.
- Как неразумно, - прошептала я дрожащим от счастья голосом. - Первый встречный убьет тебя.
- Они уже пытались, малышка. Трое самых главных из Центра Охраны - весь штат в их распоряжении. А против них - Затар со своим Цхаором. Силы не равны.
Я смеялась и плакала, обнимая его.
- Они причинили тебе много боли, - тихо сказал он.
- Нет. Я не помню ничего дурного. Я помню только то, что связано с тобой - счастье.
Он засмеялся, в его голосе нарастали чувственные нотки:
- У меня не было женщины два года. Ты не боишься меня?
Я улыбнулась:
- Нет, мой Господин.
Его не убили; его объятия стерли все то, о чем мне хотелось забыть. Он жаждал меня, я ощущала это каждой клеточкой тела. Он требовал утолить его голод. Чего еще я могла желать рядом с ним?
- Я боюсь, мой господин.
- Боишься меня?
Я прижалась к нему:
- Нет.
- Моего отца? Клана Кеймири?
- Рядом с тобой - нет.
- Темницы?
Вместо ответа меня передернуло от жутких воспоминаний.
- Тогда мы разрушим все темницы, малышка, и уничтожим их создателей.
Автомобиль уже довез нас до его неприметного особняка. Он помог мне выйти из машины, обнял и повел к двери.
- Дай руку. Мой Дом знает, чего я хочу.
Послушно я положила руку на дощечку, прибитую к двери. Секунда - дверь отворилась. За ней удивленный охранник воскликнул:
- Господин Затар!
- Отец на совете сейчас, не так ли?
- Да, но... Господин?
Затар не обращал внимание на его смятение и быстро повел меня в дом. Величие здания трудно было описать - какова же должна быть власть человека, который им владеет! Рука Затара сжимала мою, я чувствовала, как нарастает его напряжение, как он устремился туда, где ему предстоит встреча с отцом. Он тщательно выбрал этот момент, заранее предвидя, как распахнет двери в зал заседаний, мощным ударом кулака раздробив механизм, сдерживающий тяжелые деревянные створки. И как он войдет вместе со мной в прокуренную комнату под возмущенный шум.
Сказать, что они были удивлены, - значило ничего не сказать. Их было пятеро, все из рода Кеймири. Троих я уже знала... Еще секунду назад их Цхаоры лежали на специальном столе, но стоило только лязгнуть двери, как с легкостью, типичной для браксана, они схватились за мечи. Но увидев вошедшего, опустили острие.
Лицо Винира залил гнев:
- Итак, ты вернулся...
Затар поклонился, само высокомерие.
- Мой отец, великий Кеймири! Я вернулся к тебе на крыльях славы.
В его голосе звучали ненависть и сарказм. Я старалась не привлекать внимания, взгляды моих мучителей красноречиво свидетельствовали об их чувствах. Я задрожала и почувствовала, как рука Затара все крепче сжимает мою.
Уайрил первым овладел собой. С легким смешком он подвинул свой стул и сел.
- Хорошо, Затар. Ты хочешь внести нечто новое в традиции Межзвездного Центра?
Волосам Затара был возвращен первоначальный черный цвет, но они еще не отросли. Золотистый оттенок его кожи удалось вывести.
Как счастлив он был, изображая ациа!
Глаза Затара сверкнули, он решил не отвечать.
- Садись, Кеймири!
- Чего ты хочешь от нас? - Винир сглотнул слюну. Он один остался стоять, когда остальные, не выпуская мечей, заняли свои места.