В загсе Сида спросили:
– Сид Николаевич, в каком году вы родились?
– В две тысячи третьем.
Служащий загса пошутил:
– До рождества Христова?
– Нет, после рождества.
– Но сейчас только тысяча девятьсот семьдесят пятый год.
– Если не верите мне, посмотрите паспорт.
Молодой человек раскрыл паспорт Сида и помрачнел.
– Я зарегистрирую вас, товарищ Облаков. Но вы должны переменить документ. Явная описка. Вы не могли родиться в столетии, которое еще не наступило.
– Мог.
– Давай не не будем входить в пререкание. Тут загс.
Что бы случилось с этим вежливым молодым человеком, если бы он знал, что описки не было и что Сид Облаков действительно моложе себя на двадцать лет? Но ни Сид, ни Нина не стали ему объяснять факт, не поддающийся объяснению. Они получили брачное свидетельство и поехали домой.
Шофер такси нервно и даже с досадой прислушивался к их разговору, через пять минут он стал сильно нервничать и два раза чуть не нарушил правила уличного движения. Он слышал знакомые слова, но не мог понять их смысла. Да и был ли какой-нибудь смысл в том, о чем говорили пассажиры? А шофер любил порядок, любил, чтобы все было на своем месте - слова, поступки и даже мысли.
– Я почти стала верить, Сид, - сказала Нина, - что ты родился в две тысячи третьем году. Но как ты попал к нам из будущего?
– Нина, ты неправильно ставишь вопрос. Важно не как, а зачем. Я попал в прошлое, чтобы встретиться с тобой. Я не мог примириться со случаем, с тем, что ты родилась на сорок лет раньше меня. Я увидел твое изображение в старинном семейном альбоме у своей бабушки и сделал все, чтобы встретиться с тобой. Как видишь, мне это удалось.
– Почему?
– Ты неправильно ставишь вопрос. Почему с нами разговаривает Пушкин или Шекспир? Потому, что люди нашли способ мысленной одновременности разных поколений. Это изобретение назвали письменностью. Оно несовершенно. Пушкин может разговаривать с нами, но мы с ним не можем. В сказочно-волшебном институте, в котором я работал, нашли способ разговаривать с Пушкиным и Шекспиром не через века, а непосредственно, как я сейчас говорю с тобой. Но я пребываю одновременно и в своем столетии тоже.
– Объясни, Сид, как это тебе удается?
– Ты неправильно ставишь вопрос. Чтобы ответить, нужно вспомнить то, чего не было и нет, а то, что еще только будет, не так ли? Но это уже будет не воспоминание, а мечта. Ты хочешь, чтобы я помечтал?
– Хочу, - ответила Нина. - Я так люблю, когда ты мечтаешь.
Машина резко затормозила и остановилась.
– Выходите, - сказал шофер.
– Разве мы приехали? - удивилась Нина.
– Неважно. Выходите. Дальше не повезу.
– Горючего не хватило?
– Горючего сколько угодно. Выходите. Мечтайте в другом месте, а не у меня. Органически не выношу мечтателей. Извините. Мне надо к Горьковскому метро, в парк.