— Эй, Андрей! — остановил его голос Михаэля. — Спасибо. Без тебя я бы, наверное, не справился. Ну иди уже!
Андрей улыбнулся и еще быстрее пошел к выходу. На улице его встретили четыре оставшихся шерифа.
— Ну что? — спросил танкист.
— Мы победили, Абдула мертв.
— Это точно? Тогда нам надо срочно доложить об этом Иблису.
— Можете докладывать сколько хотите. Вы свободны. Михаэль сказал, что отблагодарит вас позже. А пока вы можете взять машину людей Абдулы и отправляться куда хотите.
— Пожалуй мы так и сделаем. — улыбнулся шериф. — Прощай Андрей. Береги себя.
И он сказал другим шерифам что-то на непонятном Андрею языке. Они кивнули, а потом протянули руки. Андрей пожал их, и они пошли в сторону стоянки машин, а сам Каткин полез в танк. Сейф по-прежнему стоял там же, куда его поставил погибший демон. Он долго искал, куда вставить необычный ключ, но все-таки сообразил, где отверстие. Оно было хитро прикрыто маленькой крышкой почти полностью сливающейся с дверью сейфа. Он нажал на нее, и она открылась. Под ней оказалась щель для ключа. Вставив ключ, он провернул его, и крышка сейфа открылась. На дне лежали девять книг. Каждая из них была аккуратно обернута в целлофан. Он взял верхнюю и прочитал название: "В поисках абсолютного чуда". Больше на книге ничего написано не было, даже имени автора.
Андрей аккуратно взял все девять книг и стал выбираться из танка. Это было не так легко сделать с занятыми руками, но ему удалось. Он спрыгнул с танка и пошел к Михаэлю. Снова прошел помещение, где держали зомби. Тут по-прежнему воняло. Но на улице тоже пахло не очень. Хотя смерч Абдулы и подхватил много трупов, но все-таки несколько все еще лежали рядом с комплексом. Он пошел к эскалатору, когда увидел на полу газету. Андрей не обратил бы на нее внимания и пошел дальше, если бы на пол страницы не был написан крупными буквами заголовок: "Невероятные смерти в Московской области продолжаются!". Это сильно заинтересовало Андрея. Он встал на колени и, не выпуская книг начал читать.
"Очередная волна странных смертей во сне продолжает шагать по Московской области. Вчера в воинской части Љ 771 П расположенной недалеко от Москвы во сне умерло триста сорок восемь человек. В живых осталось лишь пятеро. Они и сообщили в министерство обороны о страшном происшествии. Напомним, что накануне в Москве во сне скончалось двести пятьдесят человек. Общество и все жители Московской области в шоке от происходящего. Врачи, прибывшие на место трагедии, не обнаружили никаких следов инфекционных заболеваний умерших. Однако то, что все смерти произошли в одной области заставляет задуматься в обратном. Военные никак не прокомментировали происшедшее…"
Андрей был в шоке. В том, что это та самая часть, в которой они побывали, сомнений не было. Но Михаэль сказал, что просто усыпил всех находящихся там солдат. Получается, что колдун соврал. От этих мыслей волосы встали дыбом на голове, а по спине заструился холодный пот. Он поднялся с колен и, вставая, случайно уронил верхнюю книгу из стопки в руках. Она упала, и целлофан на ней треснул. Книга открылась на первой странице, и Андрей увидел то, от чего у него чуть не подкосились ноги. На ней стоял библиотечный штамп. А на нем значилось: "Центральная библиотека г. Воронцово".
— Что все-таки догадался? — донесся из-за спины голос Михаэля. — Жалко конечно, но это ничего не меняет.
И Андрей получил удар по голове.
Сознание возвращалось к нему с трудом, но за последние дни он к этому уже привык. Андрей попробовал пошевелиться, но понял, что не может. Он открыл глаза и обнаружил, что лежит на полу связанный по рукам и ногам. А в некоторых местах он был привязан к вбитым в пол клиньям. Рядом стоял Михаэль. Перед ним на полу стопкой лежали десять книг.
— Ну что очнулся? Это хорошо. Ты знаешь мне действительно жаль, что пришлось так с тобой обойтись. Но выбора у меня не было. Слишком велик куш.
— Зачем? — простонал Андрей. — Зачем ты убил их?
— Солдат? — сразу понял, о чем думал Андрей колдун. — Видишь ли, я мог усыпить всю часть, но сделать так, чтобы они не проснулись — нет. Вернее тоже мог, но на это я затратил бы такую кучу вероятностей… А перед поединком с Абдулой это было бы неприемлемо.
— Но ради чего? Ведь нам даже не понадобились эти танки.
— А откуда я мог знать, что мне понадобится, а что нет? В таких делах лучше перестраховаться, знаешь ли.
— Триста пятьдесят человек. Ради подстраховки!
— Ну все же не надо так горячится. Это конечно все ужасно, но ведь я никогда не был слишком разборчивым в средствах.
— И ты их убил. Но ведь на это тоже надо было истратить кучу вероятностей. Я теперь знаю твою колдовскую кухню. Столько треклятий это разве не расточительство!?
— Это не я их убивал. Я просто доверил это джиннам. Ты помнишь, что они предлагали мне еще девятьсот смертей. А я воспользовался только третью. Видишь, какой я хороший.
— Ты урод! Ты даже хуже чем Абдула. И ты убил дядю Васю! Ты убил Ваню сукин сын!
— Положим, что твоего Ваню я не убивал. Его действительно убили люди Абдулы. А если про дядю, то тут ты прав. Это действительно я украл книгу в вашей библиотеке. И твоего дядю мне пришлось убить, но в целях самообороны. Он же выстрелил в меня из ружья, черт возьми!
— Никогда не стреляй в колдуна из огнестрельного оружия, да? — грустно улыбнулся Андрей. — Но зачем тебе понадобился я? И почему я все еще жив?
Михаэль подошел ближе и уселся прямо на пол рядом с Андреем.
— Ответ один, на оба вопроса. Потому что ты — разрушитель вероятностей.
— Хрень! Все это хрень! Я никогда не поверю, чтобы ты забрал меня из-за моего сомнительного дара.
— Но это действительно так. Хорошо, я побуду твоим учителем еще немного. Видишь ли, почти все что я рассказал про колдовство и про эти книги — правда. Я просто кое-где не договорил. Итак, помнишь, что я тебе рассказывал о вероятностях типа раз, два и три?
Андрей не стал отвечать. Вместо этого он волком смотрел на колдуна.
— Вижу, что помнишь. — продолжил Михаэль. — Так вот я сказал, что четверка это и есть событие, а один, два и три это еще только вероятности событий. Но мы не поговорили о нуле. Так вот ноль в магии называется абсолютным чудом. То, что есть, несмотря ни на что. То, что не привязано ни к времени, ни к объекту, ни к пространству его окружающему. Ноль — это самая могущественная вероятность. Это то, чего не может быть. То есть, грубо говоря, ноль это вероятность чего угодно, случающаяся когда угодно, и где угодно. Пользуясь вероятностью типа один, или тем более два или три, я все равно до какой-то степени ограничен в возможностях. А если я смогу использовать вероятность нуля, то я буду всемогущ. Смогу сделать любую мою прихоть действительностью!
— Все это конечно круто, но как все это относится к этим книгам? — все же снизошел до разговора Андрей.
— Да очень просто! Ведь заставить человека себя полюбить или оживить мертвого, это и есть абсолютное чудо! Это невозможно, но это есть. И в этих книгах зашифрован принцип того как это сделать.
— Все ясно. А я-то думал, что у тебя погиб любимый человек и ты хочешь его воскресить. Как же я был глуп. Ведь ты просто не способен на любовь!
— Ну почему же? Я, когда-то давно, любил. Но в этой книжке меня и Абдулу привлекало совсем другое. Видишь ли, мы достигли своего предела. Да, мы стали великим колдунами, но вероятность ноль нам была не по зубам. А я, да и он тоже, знаем тех, кто умеет ей пользоваться. Но никто из них никогда не открыл бы нам свои секреты, а пытаться добыть их силой, было бы простым самоубийством. И вот пятьдесят лет назад мы узнали об этих книгах. Вернее Абдула знал о них и раньше, а своему ученику рассказал только когда тому стукнуло сорок.
— Ты его ученик!?
— Да. Хотя он был не единственным из моих учителей. Просто последним. Именно пятьдесят лет назад я достиг своего предела в колдовстве. А Абдула достиг его еще раньше. И тогда мы начали искать эти книги. Сначала вместе, но очень скоро переругались и стали делать это порознь. И вот спустя пятьдесят лет я могу сказать что превзошел своего учителя. — рассмеялся Михаэль. — Но надо отдать ему должное он хорошо держался. Но все-таки возраст взял свое.
— Но ты говорил, что возраст для колдунов ничто. Что вы можете изменять свое тело и жить вечно.
— Нет. Я говорил что я так могу. А Абдула так этому и не научился. Хотя это не так уж и сложно. Он обязательно бы смог, если кто-нибудь это ему подсказал, но, к сожалению этого не произошло. Это кстати тоже было одной из причин, почему он искал книги. Ведь возможность владения абсолютным чудом — это фактически, бессмертие.
— Но зачем тебе я? И причем тут моя способность к разрушению вероятностей?
— Ну а вот тут не все так просто. Видишь ли, тот, кто написал эту книгу был по-настоящему великим колдуном. Я ему и в подметки не гожусь. По крайней мере, пока. Ты помнишь, я сказал, что собрать все книги и постичь тайну может только тот, кто ищет любви женщины, или тот, кто хочет оживить любимого? Но ты не спросил почему. А ответ прост. Если я попытаюсь расшифровать эти книги, то они просто сгорят. Здесь действительно очень искусное колдовство. Заметь не сильное, а искусное. Единственный способ расшифровать эти книги это их поджечь. Сложить в стопку как это сделал я, и поджечь. Все ненужное сгорит, а останется несколько страниц, на которых и будет описан этот способ. Я не знаю как такое возможно, быть может там есть какие-нибудь водяные знаки или еще что, это не важно. А важно то, что если ты не соответствуешь этим двум критериям про поиск любимой, или ее оживления, то книги просто сгорят. Все гениально и просто. Это как пароль. Колдовство не очень сильное, прикрывает собой более сильное. И его никак нельзя обойти. Нет, ну может только абсолютным чудом, но сам понимаешь если бы я мог им пользоваться, то эти шуры-муры мне были бы на фиг не нужны.
— Кажется теперь я понял. — рассмеялся Андрей. — Их нельзя обойти, но можно разрушить.
— Верно. Вот поэтому я тебя и взял с собой.
— Все равно не верю. Ты мог посадить меня в каком-нибудь подвале и держать до смерти Абдулы, но ты столько со мной возился. Не верю!
— И зря. Тогда в Воронцово я очень обрадовался тому, что мне попался разрушитель вероятностей. Я подумал тогда, что это снимает кучу проблем. У меня были и другие идеи но все они были гораздо рискованней, чем если бы ты просто разрушил это заклятье. Но ведь я тогда ничего не знал о людях вроде тебя. Я несколько раз встречался с инквизиторами, но толком про твою способность мне было ничего не известно. Более того, я предполагал, что ты противостоишь колдовству тогда когда этого хочешь. И поэтому я решил стать твоим другом. Показать тебе несколько чудес, и наобещать в случае удачи кучу благ. Это потом я узнал, что ты разрушаешь вероятности неосознанно. Особенно показателен тот случай на крыше гостиницы и с куполом удачи в метро. Именно в метро я понял, что ты разрушаешь все колдовство, с которым сталкиваешься. А на крыше я выяснил предел твоих сил. Но до этого мне надо было тебя умасливать. И я это делал. Правда, надо отдать тебе должное ты не ел свой хлеб просто так. С тех пор как ты появился в моей жизни, мне стало просто нечеловечески фартить. Ну а одно твое предложение насчет того как уничтожить тот смерч, вообще стоит того чтобы дать тебе медаль за сообразительность. Без тебя я мог и недотумкать вовремя, и Абдула победил бы. Так что я искренне тебе благодарен.
— И в чем же выразится твоя благодарность?
— Я положу на тебя книги и подожгу их. — с бесстрастным лицом проговорил колдун — Твоей способности к разрушению как раз хватит на то чтобы книги не сгорели полностью. А вот тому чтобы помешать им выдать мне информацию об абсолютном чуде сил у тебя не хватит. И так я получу все что хочу. Ну а благодарность моя будет в том, что я оставлю тебя после этого в живых. И еще денег дам. Видишь, какой я щедрый.
И он встал и пошел к стопке книг. Андрей лихорадочно думал о том как ему выкрутится из того кошмара в котором он внезапно оказался. Но как можно было помешать Михаэлю? Ведь перед ним был не просто человек, перед ним был колдун. Он мог одним движением мысли убить десяток, таких как Андрей. А ко всему прочему он был еще и связан. В такой ситуации, будь перед ним девочка паралитик, и то выбраться было бы практически невозможно. Колдун спокойно подошел к книгам и взял их. Затем он так же спокойно, без тени эмоций, положил книги ему на грудь. Андрей попробовал их столкнуть, но колдун слишком хорошо его привязал.