— И большая площадь склада была? — всё так же скептически смотрел на нас главный инженер.
— Большая. Но руководство завода хорошо заплатило, чтобы мы уложились в срок, пока завод на мойку был остановлен.
— И сколько же вам заплатили?
— По тысяче на человека, — приврал я.
— Ну! — удивился он. — И сколько вас было?
— Шестеро.
— А, ну это ещё ничего, а то мне сказали, что вас двадцать человек.
— Иван Михайлович, давайте объект посмотрим, — попросил я. — Мы же можем и несколько объектов взять, разбиться на несколько бригад. Любой каприз за ваши деньги.
Он усмехнулся на последней моей фразе.
— Ну, пошли. Ты как про заливку полов сказал, так у меня идея появилась.
— А до этого вы какую работу хотели нам предложить?
— Старую линию надо разобрать, вынести из помещения, металл рассортировать, сталь отдельно, алюминий отдельно. И, раз уж заговорили об этом, полы залить во всём цеху. На всё про всё месяц, — привёл нас главный инженер в просторное помещение, где ещё вовсю шла работа на старом оборудовании.
— Сколько заплатите?
— Пять тысяч.
— Ну, несерьёзно, Иван Михайлович. Разобрать всё это, вынести и рассортировать по видам металла, это уже три тысячи. И полы: старую плитку же надо будет сбить? — он кивнул. — И каким слоем заливать будем?
— Сантиметра три стяжки достаточно под новую плитку, — хмуро ответил главный инженер.
— Значит раствор без щебня, с одним песком. Так? — спросил я, тот кивнул в ответ. — Ну, допустим, мешки с цементом ещё можно на поддонах сюда затащить, — оценил я широкие ворота в цех. — А как песок сюда попадёт? Ребята тачечками должны будут его возить с улицы? Тяжелая работа. Бетономешалки, кстати, есть? На такую площадь нужно будет три штуки, не меньше.
Он молча смотрел на меня, задумчиво изучая.
— Три тысячи за оборудование и восемь за полы, — объявил я свою цену. — И с вас бетономешалки, тачки, лопаты, бочки под воду, вёдра, электроудлинители и шланг до ближайшего крана с водой, — специально перечислил я, чтобы он понял, что я знаю эту работу.
Мы стояли и сверлили друг друга взглядом. Он был откровенно разочарован, даже злился. Халява обломилась, заработать на глупых студентах не получается. Хотя, металл он, наверняка, сдаст. Иначе зачем его сортировать? А с родного комбината ещё и деньги за вывоз мусора стрясёт.
— Вам что важнее, дело для комбината вовремя и хорошо сделать или ещё что-то? — спросил я, демонстрируя, что прекрасно его понимаю.
— Мне надо с начальством посоветоваться, — наконец, ответил он. Отмазался просто, небось, хочет подешевле кого-то поискать.
— Конечно, — ответил я. — Запишите, пожалуйста, мой домашний телефон, на случай, если, всё-таки, решите нас пригласить. Со своей стороны хочу добавить, что в нашем лице вы приобретёте заинтересованных, непьющих, дисциплинированных работников, гарантирующих сроки и качество работ.
— Ещё бы вы денег поменьше брали.
— А мы по-всякому можем, — решил подколоть его я.– Можем быстро и качественно, но дорого. Можем медленно и качественно, но подешевле. А можем медленно и некачественно, зато дёшево.
— Я понял, — усмехнулся он.
Он проводил нас до вахты, мы вполне доброжелательно попрощались. Показалось мне, что к концу нашей беседы настроение его изменилось. Уважение появилось, которое напрочь отсутствовало вначале. Чувствую, позвонит он мне ещё.
— Ну, ты даёшь! — выдохнул Лёха, который всё время переговоров стоял рядом, затаив дыхание. — Ну, вообще! Как ты торговался! Одиннадцать тысяч!
— Ты, просто, ещё не представляешь, какая это тяжёлая работа, — спокойно ответил я. — Если он вас, всё же, позовёт, разделишь весь зал на три участка. На них будет работать три бригады и будете устраивать соревнования, так легче работать будет, если азарта добавить.
— Ты подскажешь, что и как делать? — с мольбой в голосе спросил Лёха.
— Конечно, — улыбнулся я. — Куда я денусь?
Мы дошли до электрички, вместе доехали до метро и разъехались в разные стороны.
Дома уже ждала жена. После ужина пошёл на поклон к Анне Аркадьевне. Взял для разговора одну из книг из тех, что Сатчан регулярно подвозит. Уже одно отделение антресолей ими заставил в шкафу в спальне. На дверцу с обратной стороны приклеил лист бумаги и стал записывать, кому и что уже дарил, чтобы не повторяться.
— Добрый вечер, Паш, — обрадовалась она, увидев у меня книгу в руках. Всё без слов поняла. — Проходи, проходи. Созрели для дивана?
— Да, — рассмеялся я, — от вас ничего не скроешь. Можно я Галию завтра пришлю к вам на работу? Думаю, пусть лучше хозяйка сама цвет и модель выберет. А то мама в субботу приезжает с племяшкой, малышке двух лет ещё нет, даже положить их некуда.
— Так, давай и детскую кроватку сразу сделаем, — предложила Анна Аркадьевна. — Вам же, всё равно, скоро понадобится, — хитро улыбнулась она. — А у нас такие красивые кроватки сейчас стали делать! Прямо загляденье!..
— Тогда, с меня ещё книжка, — пообещал я. — Значит, жена после института сразу к вам подъедет, ладно?
— Конечно, буду рада помочь, — улыбнулась она.
— Спасибо вам огромное! — проговорил я и попрощался.
Вернувшись домой, нашёл на столе письмо от Славки Комарцева.
— Вытащила из ящика и забыла тебе сразу показать, — начала виновато оправдываться Галия.
— Ничего страшного, дорогая, бывает, — торопливо распечатал я письмо.
Славка писал, что у них всё хорошо, отслужил уже почти полгода. Со службой повезло. В городе бывает часто, со своими видится постоянно. Одно беспокоит, Эмма школу заканчивает, куда ей дальше идти учится? Уезжать из Святославля она не хочет. В наше Святославское педучилище ходила, ей там прямо сказали, что не с её дикцией там учиться.
— Да, дела, — отложил я письмо. — Дорогая, напомни, где ты в Брянске училась на заочном, в БИТМ? — Галия кивнула. — А факультет?
— Экономики и управления, кафедра философии, истории и социологии.
— Так и напишем, — улыбнулся я. — Славка спрашивает, куда Эмме учиться идти так, чтоб из Святославля не уезжать.
— Ей на работу устроиться надо, чтобы на заочное поступить, — подсказала жена.
— И то верно! Спасибо, что напомнила.
Сел писать Славке ответ. Тут же вспомнил, зачем к главбуху ходил.