г. Москва. Приборостроительный завод в Пролетарском районе.
— Тут бы фиксатор, конечно, вместо завальцовки сделать, — задумчиво ткнул я в свой набросок, — чтобы ручка жёстко зафиксировалась и чемодан можно было впереди себя толкать… — тут мне пришла в голову мысль. — Тут бы два хомута со сквозным сердечником. Два отверстия в трубках друг напротив друга. Из тонкого листа вырезать полоску и согнуть почти в замкнутый круг, края отогнуть, чтобы хомут на трубку надевался и обтягивал её. И сердечник из этой же полоски сформировать, — достал я паркер и зарисовал рядом схематично свою идею. — Возможно это?
— Вряд ли из одной полоски получится это сделать, — ответил Василий. — Комбинировать придётся толстую проволоку и лист.
Ну, можно и так, — осмысливал я, что меня в этой идее смущает.
— Чтобы ручку сложить, хомуты надо будет вынуть…
— Разумеется, — согласился Василий.
— И куда их? Они ж потеряются сразу, — заметил я.
— Ну, тогда, два положения фиксировать в сложенном виде и в выдвинутом.
— Тогда, ручка торчать над чемоданом будет, — возразил я.
— Ну, пара сантиметров всего, это большой роли не сыграет.
— Так-то да, и там же ещё колёса снизу будут. Всё равно, вертикальный размер чемодана увеличивается. А где пять сантиметров, там и семь. Да, не принципиально, — согласился я. — Давай, так и попробуй сделать. С меня магарыч.
Мы ударили по рукам, оставил ему свой номер телефона и мы распрощались. Всю дорогу домой размышлял над своей идеей. Если получится с одним чемоданом, старым, надо сразу второй покупать, и его тоже оборудовать.
Конструкция, что я нарисовал, простая и надёжная, как три копейки. Надо будет запатентовать эту идею. Насколько я помню, возить чемоданы вертикально только годах в восьмидесятых стали, ну или в конце семидесятых. Можно успеть застолбить эту нишу в СССР, да и на Западе тоже. А что? Получить здесь патент, дать Фирдаусу доверенность и пусть, от моего имени, оформляет такой же патент за границей. Можно сразу и производство чемоданов где-нибудь в Европе наладить, в той же Франции, например. Финансы семьи Эль Хажжей и мой патент как первоначальный капитал этого совместного предприятия. К концу восьмидесятых у меня уже будет налаженный бизнес и приличный счёт из накопленных дивидендов в банке. К тому времени и в России можно будет производство начать. И это помимо того, что Фирдаус будет мне должен за наводки на нефть и всякие акции наподобие Эппла… Да, к тому же, будет у него дополнительный стимул не кидать меня с моей долей за заработок по наводке… Да, пожалуй, так и надо будет сделать…
Вернулся домой через гараж, добрался до телефона и набрал оториноларингологию Бурденко, попросил Нину Афиногенову к телефону.
— А кто её спрашивает? Паш, ты?
— Я…
— Это я! Инна, — заявил совершенно чужой голос.
— Не узнал, богатой будешь, а что ты там делаешь? — удивился и обрадовался я.
— В гости пришла.
— Как ты себя чувствуешь? Тебе уже можно так далеко ходить?
— Почему нельзя? Меня, вообще, уже выпишут в пятницу!
— Прекрасно. Я очень рад за тебя, — добавил я и мы попрощались.
Только сел ужинать, как зазвонил телефон.
— Привет, это Вася Баранов, — услышал я в трубке.
Что за Вася Баранов? А голос-то знакомый… Ах, Вася!
— Блин! Привет! Ты представляйся, хотя бы, первое время, Башагин-Баранов, — сказал я в трубку. — Я ещё не привык к твоей новой фамилии.
— Хорошо, — рассмеялся он. — Дело есть. Можно заскочу на пару слов?
— Конечно, буду рад.
— Отлично, — явно обрадовался он. — Тогда, до встречи.
Предупредил жену, что Вася-негр скоро заедет, а сам открыл учебник. Экзамены сами себя не сдадут. Минут через пять Галия в гости к соседке ушла.
Через некоторое время раздался стук в дверь. О, как Вася быстро. Наверное, дело крупное, — предвкушал я удовольствие от серьёзной головоломки.
Но это оказался Костя Брагин.
— Здоров, — сказал он так естественно, как будто мы договаривались с ним о встрече.
— Давно не виделись, — пошутил я, намекая, что только недавно в университете расстались, — проходи. Что стряслось?
— Ничего не стряслось. Хотел тебя попросить… Будь моим свидетелем на свадьбе.
— Значит, ты не передумал, — показал я ему на табуретку, предлагая сесть. — Ты перестал о свадьбе говорить, я и подумал, что всё отменилось.
— Нет, почему же, будет свадьба, — с недоумением посмотрел он на меня. — Женька с мамой платье шьют… Хвасталась, что портной там такой, что к нему с заказами по несколько месяцев серьезные люди стоят. А ей сделают без очереди…
— Как у тебя, вообще, с ней?
— Нормально.
— А что за спешка такая со свадьбой? Ребенок, что ли, в ближайших планах? — поинтересовался я, наливая нам чаю.
— Типун тебе на язык! Нет, ты что, — Костя немного перепугался и смутился. — Отец сказал, что, если всё равно надо жениться, то какая разница, когда.
— Спорное, конечно, утверждение, но ладно. А сам ты что по этому поводу думаешь? Где вы будете жить? У тебя?
— Да. Пока детей нет, нам места хватит.
— Ты с Женей, вообще, обсуждал этот вопрос? Как вы будете жить? На какие деньги?
— Обсуждали… Родители. Не мы.
— И что говорят?
— Говорят, что пока детей нет, надо учиться самостоятельности, — развёл руками он.
— Ну, логично, — согласился я. — А Женя что? Ты-то и так один живёшь.
— Она не в восторге, — честно признался Костян. — Обижается на родителей. Говорит, что пока ребёнок учится, они обязаны ему помогать.