- Квод демонстрандум эрат! - с удовольствием, хоть и не без труда, повторил Нулик и поднял руку со сложенными нулем пальцами.
Я рассмеялся.
- Не сомневался, что ты-то уж это запомнишь. Недаром ты Нулик, да еще будущий математик. А Мартин Федорович, между прочим, воспитал немало прекрасных математиков. Впрочем, его изящные уроки пригодились и тем его ученикам, которые посвятили себя весьма далеким от математики профессиям. Воспитанниками Берга были артист Анатолий Горюнов, радист-папанинец Эрнст Кренкель, артист и писатель Александр Глумов, известный филолог Борис Пуришев, дипломат Константин Уманский, артистка Софья Гаррель, пианист Лев Оборин... Всех и не перечислишь! Не сомневаюсь, что для каждого из них Мартин Федорович Берг был прежде всего примером увлеченности любимым делом.
- Вот вырасту и стану учителем! - неожиданно выпалил Нулик. - И никому-никому не буду ставить двоек. Потому что я не злопамятный...
- А пятерок не будешь ставить потому, что не знаешь, как они выглядят, съязвила Таня.
Ну вот, начались шуточки. Стало быть, пора мне идти на посадку...
- Давайте подведем итоги, - сказал я. - Какие сделаем для себя выводы?
- Я думаю, вывод такой, - резюмировал Сева. - Числа - наши верные друзья. С ними никогда не соскучишься.
- Ну, это об удовольствиях, - уточнил я. - А о пользе я, пожалуй, скажу сам. Однажды я увлекся составлением числовых треугольников. Сперва это казалось мне всего лишь забавной умственной гимнастикой. Но потом... Потом вдруг оказалось, что один из придуманных мною треугольников пригодился для решения сложной задачи о колебаниях винта самолета. Другой треугольник - тоже совершенно неожиданно - пришелся кстати при решении некоторых уравнений из высшей математики. Стало быть, занятия числами не только личная забава, но и дело общеполезное. А теперь не пора ли нам вспомнить о нашем рассеянном математике? Сегодня от него как раз пришел очередной репортаж.
РЕПОРТАЖ РАССЕЯННОГО МАГИСТРА
Кое-что проясняется
Итак, младенец, которого мы нежданно-негаданно подцепили в Террапантере, был младшим сыном Джерамини-младшего. По этому случаю находчивая Единичка окрестила его "мини-Джерамини". Когда я подхватил его на руки, он поначалу отчаянно сопротивлялся, но, узнав, что мы отправляемся в Сьеррадромадеру, то есть туда, где находится его папа, мало-помалу успокоился и уже без всякого принуждения бодро зашагал с нами в ногу.
Разумеется, я не стал ему разъяснять, что я и есть тот самый чудак, который гоняется за его папой. Не стал, так как сразу учуял, что дело тут нечисто.
Собственно, то, что дело нечисто, я заподозрил уже давно - еще тогда, когда узнал, что Джерамини-младшего ни с того ни с сего одолела охота к перемене мест и он, забыв о похищенной марке, отправился в кругосветное путешествие. Но только теперь я наконец понял, что причиной его внезапного отъезда был я сам. А если так, значит, он знал о моем намерении искать преступника еще до того, как я прибыл в Терранигугу. Да, да, знал! Но откуда?
Над этим вопросом я ломал голову долго, и вдруг меня осенило: ах я старый болван! Да конечно же, всему причиной моя совершенно исключительная популярность! Каждый мой шаг становится известным еще до того, как я его делаю, а я, наивный человек, всерьез воображал, что путешествую инкогнито! Нет, у таких людей, как я, инкогнито не бывает!
Итак, Джерамини знал о моем предполагаемом приезде в Терранигугу. Знала о нем и терранигугунская полиция... И тут мне впервые пришло в голову, что все, что произошло со мной в Уа-уа, как две капли воды похоже на хорошо разыгранный спектакль. Все! И арест, и освобождение, и назойливое попечительство Черного Льва, и даже таинственное исчезновение особняка Джерамини. Кстати, не мешало бы выяснить: в самом ли деле он разрушен? Ведь нам с Единичкой так и не пришлось взглянуть на его развалины - помешал срочный отъезд...
Все эти мысли беспорядочно теснились в моей голове и, надо сказать, основательно меня утомили. Я постарался отвлечься и стал с нетерпением ожидать транспорта, который мог бы доставить нас в Сьеррадромадеру. Так или иначе, одно звено логической цепочки - мини-Джерамини - в моих руках (и, доложу вам, звено довольно-таки беспокойное). Ну, а где одно звено, там и вся цепочка. Так сказать, цепочка Афродиты, которая выведет меня прямо к чудовищу мини-Тавру.
Как вам уже известно, Террапантера полна неожиданностей. Поэтому я ничуть не удивился, когда в конце асфальтовой дорожки аэродрома перед нами вырос оживленный восточный базар. Очень скоро, однако, я понял, что то не базар, а вокзал. Да, да, не удивляйтесь, что я спутал вокзал с базаром. Дело в том, что то был не железнодорожный, и не речной, и даже не аэро, а верблюжий вокзал.
На площади широким полукругом стояли, брезгливо поплевывая, десятки верблюжьих разновидностей любых размеров и с любым числом горбов, - выбирай по вкусу! При каждом верблюде находился погонщик в пестром халате и в чалме. Подле каждого погонщика стоял столбик с дощечкой, на которой написаны были какие-то числа, на всех дощечках - разные. Числа эти означали стоимость проезда на верблюдолайнере из Террапантеры в Сьеррадромадеру.
Мы с Единичкой пошли выбирать себе верблюдов и увидали, что все числа на дощечках трехзначные. Наименьшее из них было 165. Я решил, что стоимость проезда на этом верблюде равна ста шестидесяти пяти леопардам, но ошибся. Число 165 было просто-напросто условным обозначением цены (ох, уж эта мне Террапантера!). Погонщик сказал, что стоимость проезда на верблюде устанавливается так: в числе, обозначенном на дощечке, надо произвести все возможные перестановки цифр. Полученные при этом трехзначные числа следует сложить, и вот это-то и будет стоимостью билета.
Услыхав это, я выбрал верблюда, обозначенного наименьшим числом - 165. Разумеется, из соображений экономических. Зато мотовка Единичка пожелала ехать на верблюде, подле которого стояла дощечка с самым большим числом: 732. Нет, эта девчонка, положительно, пустит нас по миру! И знаете, что она при этом сказала? Она сказала, что погонщики здесь народ справедливый и что они всегда рады подшутить над прижимистым пассажиром. "Прижимистый пассажир" - это, конечно, про меня, но я предпочел пропустить дерзкий намек Единички мимо ушей.
Мы уселись каждый на своего верблюда и, мирно покачиваясь, отправились в Сьеррадромадеру. Мини-Джерамини вскарабкался на горб Единичкиного верблюда и, судя по всему, чувствовал себя там превосходно.
Дорога показалась мне нескончаемой и однообразной - голая пустыня! Ни одного оазиса, ни одного миража! Песок тоска. Одним словом, пескливо. Чтобы не терять времени зря, я решил заняться мини-Джерамини и, пока суд да дело, кое-что у него выведать.
- Не хочешь ли рассказать какой-нибудь забавный случай из своей биографии? - спросил я, когда наши верблюды поравнялись.
- Это можно, - деловито согласился мини-Джерамини. - Я расскажу, как мой папа перехитрил сразу двух хитрецов: главного сыщика и самого начальника полиции.
От неожиданности я даже подпрыгнул, да так высоко, что, приверблюживаясь, не попал обратно в седло и свалился наземь. Ничего удивительного: пока я летел в воздухе, верблюд успел уже уйти далеко вперед. Пришлось нам сделать небольшую остановку. Заботливая Единичка приложила к ушибленному месту свинцовую примочку, но я и так не чувствовал никакой боли: мне не терпелось услышать рассказ мальчика.
- Раз я играл в папином кабинете в графа Монте-Кристо, - начал мини-Джерамини. - Я сидел в темнице и делал подкоп. Он у меня должен был проходить под большим папиным диваном. Половина подкопа была уже готова, и я целиком находился под диваном, так что меня не было видно. Зато сам я видел все отлично. Вдруг в комнату вошел папа, а с ним сыщик Черный Лев и Мистер-Твистер - так я прозвал начальника полиции, потому что его зовут дон Шейк-Твист делла Румба. "Ну, каков улов? - сказал папа. - Выкладывайте скарабеи". Те громко вздохнули и положили на стол какие-то штуки. Как они выглядели, я не очень-то разглядел, но хорошо помню, что Мистер-Твистер принес вдвое больше скарабеев, чем Черный Лев. "Не густо, - сказал папа Черному Льву. - Но делить, так по справедливости. Так и быть, возьму с тебя всего-навсего несколько скарабеев, а с тебя, - тут папа обернулся к Мистеру-Твистеру, - с тебя причитается втрое больше. И не возражай!" - "Но какая же это справедливость, - жалобно захныкал Мистер-Твистер, - по справедливости надо с каждого из нас брать одинаковую долю добычи. Вы же взяли с меня большую долю, чем с Черного Льва, хоть он принес вдвое меньше". - "Зато у вас обоих остается поровну!" - рассмеялся папа. "И все же у вас скарабеев больше, чем у нас обоих, вместе взятых", - возразил Твистер... Тут я начисто забыл про подкоп и стал подсчитывать, какую долю своей добычи отдал каждый из полицейских и во сколько раз больше скарабеев оказалось у папы. И представьте себе, подсчитал...
Мини-Джерамини стал рассказывать, как он решил задачу, но я его не слушал. Мне было не до скарабеев. Мои смутные догадки подтвердились. Теперь я точно знал, что Джерамини, Черный Лев и дон Шейк-Твист - одна шейка-лайка, то есть шайка-лейка. Одного я не мог понять, зачем они занялись ловлей скарабеев? При чем тут эти пресмыкающиеся?
Недоумение мое разрешила Единичка. Она вынула из сумочки какую-то бумажку и поднесла ее к самому моему носу.
Как вы думаете, что это такое?
- Это? Деньги. Десять терранигугунских колумбов.
- А что на них изображено?
- Какая-то закорючка.
- Не закорючка, а скарабей! - торжествующе сказала Единичка.
Так вот в чем дело! Скарабеями они называли деньги. Сомнений нет: я наткнулся на шайку грабителей! И самое забавное, что эти грабители оказались ограбленными сами: у них похитили редчайшую марку!
Но тут мы достигли цели нашего путешествия, и верблюды с величавым спокойствием вошли в Сьеррадромадеру.
Я, конечно, захотел немедленно отправиться на поиски неуловимого Джерамини-младшего, но его озорной отпрыск вдруг заревел, затопал ногами и заявил, что отчаянно голоден и не сдвинется с места до тех пор, пока его не накормят. Что было делать? Пришлось зайти в первое попавшееся кафе. Там наш малыш заказал себе десяток пирожных, двадцать шариков мороженого и три бутылки сливок, заявив, что таков его обычный завтрак. Вот так мини-Джерамини! Можно подумать, что он сын Пантагрюа или Гаргантюэля - тех прожорливых великанов, про которых так интересно написал французский писатель Рабле.
Ну, ждать, пока он все это уничтожит, у меня времени не было. Поэтому мы с Единичкой наспех съели по булочке, выпили по стакану кефира и двинулись дальше, поручив мини-Джерамини заботам владельца кафе, которому строго-настрого приказали не отпускать младенца ни на шаг до нашего возвращения.
К сожалению, я не учел, что при мне остается еще один младенец - Единичка. Когда мы быстрым шагом шли с ней мимо какого-то магазина, она так внезапно остановилась, что я налетел на нее и чуть не сшиб с ног - так велика была моя центробежная сила! А дело, видите ли, было в том, что Единичка увидела в витрине кусочек материи необычайного цвета и формы. То был большой лоскут красного шелка, удивительный оттенок которого восхитил даже меня. Лоскут был треугольный, и это навело Единичку на мысль, что из него выйдут прекрасные пионерские галстуки, которые она решила подарить своим московским друзьям. Отличная идея! Я ведь и сам очень люблю делать подарки, особенно когда возвращаюсь из дальних путешествий!
Продавец ловко швырнул на прилавок треугольный лоскут, в котором, по его словам, было 12 квадратных лианов (лиан - местная мера длины). Единичка попросила у продавца линейку и мелок, быстро прикинула что-то в уме, затем провела мелком всего-навсего три линии и прошлась по ним ножницами. Вместо одного большого треугольника у нее получилось пять небольших, притом неодинаковых размеров.
- Самый маленький я подарю Нулику, - сказала Единичка. - Те треугольники, что вдвое больше этого, останутся для Тани и для меня. Треугольник, который в три раза больше Нуликового, пойдет Севе, а самый большой, который в четыре раза больше самого маленького, я отдам Олегу.
Как всегда, я не придавал никакого значения Единичкиной болтовне, понимая, что все это было сказано ею просто так, от избытка энергии. Не могла же она и в самом деле тремя взмахами ножниц так точно разделить треугольник на пять частей, да еще в таких последовательных отношениях: один к двум, еще раз к двум, затем к трем и, наконец, к четырем.
Однако проверять ее у меня охоты не было. Мы расплатились, но, выйдя из магазина, вдруг увидели, что манипуляции Единички заняли не так уж мало времени.
- Как бы чего не вышло с мини-Джерамини! - забеспокоилась Единичка. - Не вернуться ли нам за сынком, прежде чем двинуться дальше на поиски папаши?
Мы поспешили в кафе. Увы! Мини-Джерамини там уже не было.
- Как вы смели отпустить мальчика одного?! - напустился я на хозяина.
- Но он ушел не один, - возразил тот, разводя руками. - За ним явился его законный отец, которого я давно знаю. Он очень торопился, сел в машину и уехал в неизвестном направлении.
Тут я пришел в отчаяние, где и пребываю до настоящего времени. Потому дальнейшие сообщения откладываю до более благоприятного настроения.
ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТОЕ ЗАСЕДАНИЕ КРМ