Больше он ничего не сказал. Его оборвал каркающий смех Феодоры. Увидев триумф у нее на лице, наемный убийца внезапно понял, что Нарсес прав.
Он опустил кинжал. Опустил, но не стал убирать в ножны.
- Шанс все еще остается, - сказал он. - Судя по тому, что я видел, у нее небольшая армия. А у Балбана есть кшатрии и толпа.
Нарсес покачал головой.
- Нет шансов, Аджатасутра. Не тогда, когда здесь Велисарий.
Евнух снова покачал головой. В этом жесте была мрачная законченность.
- Нет шансов, - повторил он. - Не с Велисарием. Он уже разбил армию Вифинии. Если Балбану удастся разгромить Антонину на ипподроме, ему все равно придется столкнуться с Велисарием. С кем? С несколькими сотнями кшатриев? С бандитами с ипподрома?
Нарсес с упреком показал на тела букеллариев Иоанна.
- Или ты думаешь, что эти декоративные собачки способны идти против Велисария и его катафрактов?
Аджатасутра уставился на три трупа. Однако смотрел недолго. Звуки схватки становились громче. Он опустил кинжал в ножны.
- Ты прав. Что теперь?
Нарсес пожал плечами.
- Мы убегаем. Ты, я, Помпей. Он нам потребуется, чтобы успокоить и смягчить твоих хозяев. Мы по крайней мере сможем заявлять, что спасли "законного наследника" от убийства. Малва смогут использовать его, как марионетку.
Наемный убийца поморщился.
- Нанда Лал будет в ярости.
- И что? - спросил Нарсес. - Ты не отвечал за операцию. За все отвечал Балбан. Ты предупреждал его, что Антонина нас обманывает. Я в этом поклянусь. Но Балбан не хотел слушать.
Аджатасутра бросил взгляд на Помпея. Знатный господин стоял, прислонившись к дальней стене. Его лицо побледнело, глаза были несфокусированы. Он, казалось, не замечал ничего вокруг и только дрожал от страха.
Взгляд наемного убийцы переместился на императрицу. Феодора гневно посмотрела на него.
Черными, черными глазами. Ненавидящими глазами.
- А она? - спросил он.
Теперь лицо старого евнуха на самом деле стало змеиным. На мгновение Аджатасутра чуть снова не вытащил кинжал. Но вместо этого просто пробормотал:
- Кто бы мог подумать, что Нарсес проявит благородство?
Улыбаясь, наемный убийца отправился к. Помпею, схватил его за руку и потащил к двери. Там остановился, поджидая Нарсеса.
Евнух и императрица уставились друг на друга.
Евнух смотрел печально. Феодора...
- Я никогда не прощу тебя. Ты - мертвец.
Нарсес кивнул.
- Знаю. - На его лице появилась печальная улыбка. - Но я все равно могу выиграть. В любом случае я - старый человек. Даже если я проиграю, я могу умереть до того, как ты меня убьешь.
Улыбка исчезла. Печаль осталась.
Евнух отвернулся и пошел к двери. Его остановил голос Феодоры.
- Почему, Нарсес?
Впервые в ее голосе кроме ненависти звучала мука. Не поворачиваясь, Нарсес просто пожал плечами.
- Амбиции, - сказал он.
- Нет. Я не о твоих мотивах. Почему это?
Нарсес повернул голову. Его глаза встретились с взглядом Феодоры. В ее глазах был намек на слезы. Только намек.
Нарсес боролся со своими слезами.
- Не было необходимости. И...
Он не мог смотреть в эти глаза. Отвернулся и добавил:
- Я не прекращал любить тебя, дитя, просто потому, что планировал убить тебя.
Мука улетучилась из Феодоры. Остался только адский голос.
- Тебе следовало убить меня, предатель. Ты пожалеешь об этом, трус.
Нарсес покачал головой.
- Нет, Феодора, не пожалею. Никогда.
Через мгновение он ушел Феодора уставилась сверху вниз на мужа. Стоны Юстиниана становились громче. Вскоре он придет в сознание и начнет кричать.
Императрица сняла его голову со своих колен и аккуратно опустила на ковер.
Ей требовалось кое-чем заняться.
Она на четвереньках доползла до тела ближайшего солдата. Вытащила кинжал из ножен на поясе трупа.
Затем все еще ползком стала пробираться к Иоанну из Каппадокии.
Императрица продвигалась на четвереньках не потому, что не могла стоять, не потому, что была ранена, и не потому, что пребывала в шоке.