Пальцы на ногах немели от холода, но я забыла о них на время. Я представила, что будет, если нас поймают, и мне очень захотелось, чтобы все получилось. Я лежала не шевелясь, пока машина плавно, как лодка, покачиваясь, кружила по уровням стоянки, пока не выехала на яркий свет фонарей. Я накрылась с головой и слышала лишь хруст песка под колесами. Потом мы остановились. «Там шлагбаум!» – поняла я. Потом снова поехали, быстрее, резко повернули, еще быстрее… остановились. Светофор?.. Я попыталась поднять голову, но вампир надавил на плечо, с силой, опуская меня обратно.
– Рано! Не надо смотреть, где мы… Ты же понимаешь?..
Я поняла, но не ответила. Я потянулась к ногам, стараясь согреть их. Лексус рванул со светофора, быстро набирая скорость. Себастьян включил музыку, радио… мое любимое радио. В таком положении я восприняла эту станцию, как предателя. «Оно и для НЕГО играет».
– Поднимайся! – разрешил вампир, делая музыку тише.
Машина неслась по загородному двухполосному шоссе. Ни одного фонаря. Только луна над дорогой… Справа снежное море, слева белый лес. Я укуталась в его пальто, и печка стала кочегарить как следует. Вскоре стало даже жарко.
Он глянул на меня в зеркало.
– Ну, как, согрелась?
– Ага…
– Чего молчишь? Еще боишься? – он улыбнулся. – Ага?..
– Ага.
– Ты почему босиком–то?
– В тех тапочках только в гроб класть… – буркнула я так, будто он лично был в этом виноват.
– Ясно… – посмеялся Себастьян.
– Вы, кажется, должны мне о чем–то рассказать?.. – я все прекрасно помнила, хотя догадывалась, что он мне объявит о смерти Андрея.
– О чем? – искренне удивился он.
– Об Андрее, я полагаю… – злилась я.
– Андрей?.. А, да! Отец твой?
– Отчим!
– Да. Прости. Конечно же, отчим…
– Как я понимаю, его тоже убили… – я не стала дожидаться его ответа.
– Тоже?.. – Себастьян покопался в кармане, закурил и бросил пачку сигарет на торпеду.
– Ну, вы же убили охранника… – я смотрела на курящего вампира и думала, что все это похоже на дурацкую шутку.
– Я его обездвижил. Нельзя так просто вампира убить.
– Зато человека можно. Вы так и будете тянуть кота за хвост, или скажете, наконец?!
– Я немного знаю, на самом деле. Что у вас с ним за отношения?
– Какое ваше дело?!
– Знаешь, я ведь влез в это дело… глубже, чем хотелось бы… Твой отчим за тебя получил тридцать тысяч. Но, говорят, он не выглядит так, будто нуждается в деньгах… Хотел бы я узнать, что за личные мотивы побудили его сделать с тобой такое…
Я его не слышала. Я погрузилась в какой–то транс. Будто я все это время была во сне, а теперь проснулась… «Все это ощущение мерзости, моя реакция на его прикосновение… я думала, мне приснился кошмарный сон, но теперь… – я вспомнила, я осознала, я хотела умереть сейчас. – Снотворное. Ну, конечно! Он дал мне снотворное и привез сюда… избавился… Он всю ночь… «не спал». Это уж точно! Эта мразь… всю ночь… Странно, совсем не помню, как отключилась. Все, как в дыму. И хорошо… хорошо, что нечетко. Я бы свихнулась. А он еще посмел войти в палату… говорил со мной… как ни в чем не бывало! Сука… Это он должен был быть в той машине. Нет, ему этого мало… слишком мягко, слишком легкая смерть для него…»
– Глупый вопрос, наверное… Ты в порядке? – спросил Себастьян.
– Нет… – я плакала, голос дрогнул, и я выдала свои чувства. – Ты что–нибудь еще… знаешь?
– Да нет… пока нет. Чтобы говорить, мне нужны доказательства. Пока это все.
– Можно мне… Да нет, я же испорчу ВАШУ кровь…
– Чего ты хочешь?
– Сигарету.
Себастьян отдал мне пачку и приоткрыл окно.
– Можешь пересесть вперед, если хочешь…
Я задумалась: «Как? Даже если бы хотела… Не станет же он останавливать машину ради этого…» Он на мои мысли ответил просто – опустил спинку сиденья до конца, чтоб я перелезла вперед.
– Не то, чтоб я был ханжой, но ты уж определись, ТЫ или ВЫ… – улыбнулся он мне, наверное, чтобы подбодрить. – Я бы предпочел все–таки на ТЫ.
– Как скажешь…
– Ты что, действительно меня не узнала?.. – он чуть склонил голову, заглядывая мне в глаза, но я отвернулась, я ведь плакала только что. Не хотела, чтобы он видел меня такой.
– До последнего не верила… пока Док не назвал вас… тебя по имени.
– Неужели мне удалось так измениться? – явно гордясь своей неуловимостью, спросил он.
– Светлые волосы вам больше к лицу… они черты лица как–то смягчали.
– Ты опять мне вы говоришь?
– А Кристина говорила с вами на ТЫ?! – я с силой ткнула сигарету в пепельницу.
Себастьян на какое–то время замолчал. Я даже испугалась. Думала, что мне удалось его сильно разозлить. «Если он, и вправду, убил ее, если это действительно он… мне, пожалуй, не стоит ТАК с ним говорить. Не то и я окажусь на ее месте. А если… если не он, то я его похоже, обидела…» – я на него посмотрела, осторожно, будто надеялась, что он не заметит. Я все же солгала… Он остался рисованным идолом из моих тетрадей. Черные волосы только подчеркивали строгость и четкость линий, яркость глаз, выразительность улыбки…
– Ты не голодная? – не отрывая взгляд от дороги, спросил он.
– Что? – опомнилась я. «Портрет сатаны заговорил!»
– Есть, говорю, хочешь?