Понятное дело, мы с Владом нужны Дакрону, и ему позарез необходимо, чтобы мы ему поклонились. Но для чего? Может, таким способом захватывают чужие миры?
Вопросы, вопросы и ни одного прямого ответа. Маги елозят в креслах, боясь взять на себя смелость, и раскрыть карты. Но если это так, то верно, у них есть веские на то причины. Если я узнаю правду, я ведь могу заупрямиться, а то и повеситься…
Значит, нужно найти способ избежать поклонения. Тем более, что мое подсознание не могло зря противиться пасть на колени перед ликом столь страшного существа. Этот необратимый шаг принимался где-то в глубине души.
В дополнение к тому, что под свой контроль меня взял сам магистр Гардий, мне назначили персонального учителя — дряхлого мага, что будет обучать меня волшебству и истории этого мира. Все это настораживало, ни к одному из местных учеников не было столько внимания, а я видел, что они намного талантливей меня и, тем более, Влада.
В тренировочный зал мой учитель, которого я за схожесть со стариком из сказки про золотую рыбку прозвал про себя стариканом, привел меня сразу на следующее утро. В зале тренируются несколько магов и десяток учеников в зеленых одеяниях, Радаэро, закрыв глаза, держит в руках памятный двуручный меч. Старикан без всякой деликатности вывел его из сосредоточенности, попросив передать этот меч мне.
Маг-телекинетик, почему-то пряча от меня глаза, с поклоном протянул меч.
Тяжелый, показалось даже тяжелее, чем был вчера, знакомые руны на лезвии одобрительно заблестели. Я как и вчера сосредоточился на них, и тяжеленный двуручник стал легче перышка. Одной рукой я крутанул мельницу и остановился в нерешительности. Со всех сторон ко мне подходили изумленные маги и ученики. Мой учитель-старикан приоткрыл беззубый рот, а Радаэро смотрел на меня глазами, полными суеверного ужаса.
Да, что такого-то? Я ведь сделал тоже, что и вчера, и что под силу даже начинающему магу… Старикан как-то робко улыбнулся, взял меня под локоть, и отвел подальше от изумленных глаз магов, что сразу, собравшись в кучу, громко зашушукали.
— Ты знаешь, что ты сейчас сделал?
— Нет, — насторожился я, — а что?
— Простым движением руки, ты перевернул взгляды магов. До сей поры считалось, что никто не в силах поднять такой вес силой мысли. Даже Радраэро на такое не способен…
— Но как же, ведь я и вчера…
— Ты не понимаешь, вчера ты, как и Радаэро, управляли специально заговоренным мечом, а сейчас это самая обычная подделка.
Я повернулся к потерянно стоящему с мечом в руке лучшему из магов, владеющих телекинезом. Судя по виду, ему понадобится время, чтобы прийти в себя от пережитого шока. Господи, может, поэтому меня и притащили в этот мир? Я чем-то отличаюсь от них?
— Ладно, идем в келью, тебе еще нужно узнать об истории мира.
Историю мира, я невзлюбил с первого урока: какая-то муть о том, что материк держится на трех китах и прочий бред. Еще больше злило когда маги начинали рассказывать, как Дакрон примерно шесть веков назад из своей плоти создал мир и населил его различными тварями: людьми, эльфами, нежитью…
Все бессмысленно и непонятно, мое чутье настойчиво шептало, что из того, о чем мне так подробно рассказывают, истиной является мизерная часть. Почему-то, вместо притворства, что заинтересованно и крайне внимательно слушаю своих учителей, мне хотелось зажать уши ладонями.
А время уходило как песок сквозь пальцы, назначенный день, когда мне придется принимать присягу бога, близился с неотвратимостью движения планет. Второй раз отказаться не выйдет, как сказали мне оба магистра, если я выкину что-либо подобное, они собственными руками на протяжении десятка лет будут спускать с меня кожу. Как не странно, глядя в их темные глаза, я поверил в действенность их угроз.
Но быть рабом и стоять на коленях перед «богом», источающим такую ненависть, все равно, что поклоняться Люциферу. Я всегда презирал таких людей, каким же наивным дураком или того хуже безвольным человеком надо быть…
Но вот сейчас я сам оказался перед библейским выбором. Как в день апокалипсиса должен либо пасть на колени перед дьяволом, либо отказаться и принять жуткую смерть. Хватит ли у меня воли, чтобы устоять перед страхом?
Правда был еще один вариант: попробовать бежать из этой Вавилонской башни. В нашем мире уж точно вмешательство Бога в её построении было во благо человечеству. И представить страшно, что случилось бы, будь она завершена.
Сообщество магов в этой Башне будто бы отгородилось от всего мира, но их незримое вмешательство в дела других королевств бросается в глаза. Так, например, в Башне мне довелось видеть марширующие отряды Наказующих магов. Как мне объяснили, они ищут по всем королевствам недозволенное колдовство, а найдя, казнят глупых колдунов. Ибо ни один человек не смеет практиковать магию, если он не принадлежит к магам Высокой Башни.
А об их вмешательствах в мировую политику и говорить нечего. Словно Америка, каждый год составляют список вероятных противников, и всерьез готовят Империю к войне с ними. Я бы не удивился, если бы узнал, что император — лишь марионетка магов…
Решение о побеге сначала пушистым облачком вилось в голове, но с каждым часом облачко впитывало в себя отравленные мысли, превратившись теперь в грозовую тучу, заполонившую все сознание. Я думал только о побеге и все же не представлял, каким образом отсюда можно сбежать.
Давно понял, что все пути из башни надежно охраняются: центральные ворота всегда заперты и открываются лишь в редких случаях приезда или отъезда какого-либо мага или караванов с продовольствием. Все «черные» выходы сторожат маги с телепатическими способностями. Такие даже издалека узнают, зачем тот или иной человек хочет покинуть или войти в башню. На всякий случай я к ним не приближался.
Больше всего мое внимание привлекла стальная дверь на первом этаже в центре башни. Сразу за гигантской винтовой лестницей стоят четыре стража: два гомунускулуса и два мага в красных доспехах. Все, что получилось узнать робкими расспросами, — они охраняют подземный проход. Для каких целей и куда он ведет, мне не ответили, лишь настрого запретили приближаться.
Я оглядел все мне доступные окна, точнее бойницы, на многих этажах, понял, что вариант выхода по веревке отвергается сразу. Бойницы на первых этажах настолько узки, что в них не пролезет даже голова. После этого я выпросил у Гардия под предлогом духоты залов доступ выше, в том числе и на крышу.
Он удивился моей просьбе, сказав при этом, что мне и так свободно открыт доступ на все этажи. Но по поводу крыши он предупредил, чтобы я не совался туда после того, как солнце будет клониться к закату. Почему так, не сказал, лишь обронил, что там «не безопасно». Только вот, чтобы подняться с первого на сорок второй, потребуется часа три… И еще некоторые помещения, где ты можешь помешать опытам — не для твоих глаз. Но такие залы охраняют стражи или гвардейцы. Так что не спутаешь.
На выпуклой, как перевернутое блюдце круглой крыше, может разместиться самый большой футбольный стадион. Если, конечно, сделать тут газон и убрать расставленные повсюду в строгом порядке гранитные изваяния. Крылатые горгульи, расправив каменные крылья и раскрыв в беззвучном рыке пасти, смотрят на меня со злобой и недоверием. Случайно встретившись взглядом с каменными глазами, вздрогнул. Показалось, что неподвижные глаза неотрывно следят за мной, но стоит мне всмотреться, как взгляды меняют направления. Теперь стало понятно, почему нельзя находится здесь после заката, сомнений в том, что горгульи при необходимости оживут, не осталось. Вот только станут ли они мешать мне, если я каким то образом попытаюсь удрать? Или они предназначены лишь для обороны башни?
Подойдя к краю крыши, я едва сдержался, чтобы тут же не отскочить. Голова закружилась так сильно, что едва не потерял равновесие. Испугался, что сигану вниз и обделаюсь еще во время полета. Странно, высоты вроде никогда не боялся, но все же такая бездна пустого пространства под ногами могла и ума лишить. После осмотра крыши в голову так и не пришел способ побега.
Наверно, глупо было надеяться, что с небоскреба можно спуститься по веревке.
Да и все мои надежды рушились, словно песочные замки от приливной волны. Вполне возможно, мне не удастся сбежать, и тогда остается лишь…
Поглядел вдаль: до горизонта тянется лес, наверно, сосновый, уж больно высокие деревья. Хотя отсюда лес кажется совсем крохотными, но я сразу представил гигантов, как будто вижу вблизи. С другой стороны недалеко от башни течет бурная река. Вода, ударяясь о камни, гневно клокочет, разбрызгивая во все стороны капли. Течение каждую секунду несет кубы воды на башню, но не доходя до нее, раздвигается, словно в страхе, на два рукава. Огибая башню с обеих сторон, река смыкается позади, вновь превращаясь в могучую исполинскую змею. И словно стремясь забыть этот позор, кажется, движется еще быстрей и шире, чем раньше.
Она словно граница между двумя мирами. Кроме удобной оборонительной для башни функции, она, кажется, выполняет еще одну задачу.
От одного берега бурно растет трава, постепенно переходя в зеленый лес, а на другом — песчаные отмели постепенно образуют засохшие, пустынные земли. Кажется, вдалеке виднеются песчаные барханы. Интересно, это пустыня наступает на лес или лес на пустыню? На секунду убрать реку — и уже с уверенностью можно сказать, какая нешуточная битва разгорается здесь….
Меня охватило отчаяние: судя по всему, мне не сбежать, а это значит, статься рабом страшного существа, именующего себя моим Богом. Возможно, будь у меня больше воли, в эту секунду я бы бросился вниз. Но мой разум в который раз победил моментное чувство.
Чтобы сбежать отсюда, мне нужен союзник среди магов. Осталось дело за малым – определить счастливчика, которому падет честь помочь мне в побеге.
Потратив еще час на спуск вниз, заглянул по привычке в тренировочный зал: сегодня больше «учителя» меня мучить не собирались. Войдя в зал, я сразу увидел Радрариона, без устали вращающего огромный меч. Увидев меня, он остановился, делая приглашающий жест.
— Ты пришел сюда потренироваться? — спросил он, едва я приблизился.
— Да… не знаю.
Он понимающе улыбнулся:
— Может быть, ты хочешь, что бы я преподал тебе пару уроков?
— Да, пожалуй, — согласился я.
— Как я понял, ты довольно сильный телекинетик, но настолько не уверен в себе и рассредоточен, что в состоянии двигать лишь булавки. Это так?
— Наверное, — неуверенно подтвердил я. Не знаю, что было с тем мечом, но такой фокус мне с тех пор больше не удавался.
— Послушай меня, Вардес, может быть, дело в твоем взгляде на мир? Сколько тебе лет?
— Не знаю, примерно пять лет назад я потерял память.
— Понятно, мне шестьдесят три. Не смотри на меня так, маги стареют медленней, но я не о том. Я занимаюсь магией более пятидесяти лет, но только недавно я добился успеха… Мой прорыв последовал после того, как я понял, что скрывают ото всех магистры и Верховный маг.
— Что же они скрывают? — спросил я с любопытством.