Удивлению Оливии не было предела, когда, на следующий день, утром спустившись вниз и пройдя в кухню, испытывая глубокую досаду, что проходимец Габриель вновь проигнорировал её ищущий взгляд, она заметила рослую и стройную фигуру этого самого проходимца. Он чрезвычайно аккуратно разливал по кружкам ароматный и горячий кофе. Девушка замерла с выпученными от изумления глазами, не веря самой себе и тому, что видит, а затем подкралась ближе и, затая дыхание, стала наблюдать за хозяйственными порывами своей дорогой пропажи. Габриель же, как ни в чём не бывало намазывал сливочным маслом покрытые золотистой корочкой тосты и укладывал их красиво на тарелку. Надо сказать, что вид у парня был при этом довольно сосредоточенный, словно он выполнял до смерти сложный манёвр.
Ливия заметила, что оделся архангел сегодня вполне демократично: в белую футболку и линялые голубые джинсы, красиво облегающие его длинные ноги и узкие бёдра. Хотя он и до этого никогда не облачался в нечто подобное тому, что, как Ливии казалось, должны носить ангелы. Девушка не единожды уже задавалась вопросом, откуда он берёт одежду, если в комнате, которую он занимал, не было шкафа, да и ранее она не замечала, чтобы парень был с каким-либо багажом. Архангел был босиком, что позабавило её. Оливия решила, что это довольно мило и как-то по-домашнему. Она вдруг на секунду представила Габриеля в белоснежной тоге, которую в далёком прошлом носили греки, и в длинной ниспадающей рубахе, как показывают в фильмах, и тут же пришла к выводу, что он был бы привлекателен и в драном полотне. Ей страстно захотелось поддаться внезапно возникшему внутри порыву, пересечь разделявшее их расстояние и крепко обнять Габриеля. Уткнуться лицом в его широкую и такую надёжную грудь и мурлыкать от наслаждения. А затем рассказать насколько сильно она тосковала по нему и как изнылось сердце без его спасительной близости.
«Люблю тебя!» — кричало её существо и рвалось к нему.
— Может уже хватит стоять в стороне, разглядывая меня, и одновременно пытаться слиться с обстановкой? Признаться, это у тебя довольно бездарно получается. Лучше присаживайся и начинай завтракать, а то кофе остывает, — спокойно обратился к Ливии Габриель.
При этом он не поднимал на девушку глаз, полностью сосредоточив своё внимание на тосте, который покрывал слоем клубничного джема. Голос парня заставил Оливию вздрогнуть и вынырнуть из мечтаний в реальность. Сумасбродные желания, бродившие в её голове, мгновенно разлетелись. Она поняла, что её нежности вряд ли придутся ему по вкусу, особенно если Габриель помнит их безобразную ссору в гостиной. Вместе с тем, тут же возникли вопросы: «Насколько архангелы злопамятны? И присуще ли это им вообще?» В последнее время уверенность девушки в чём бы то ни было странным образом испарилась. Тем не менее, она решила принять столь «любезное» приглашение к столу, так как пахло всё очень вкусно и аппетитно, а желудок уже яро требовал своё, польстившись на соблазнительные ароматы пищи. К тому же и ответы на свои вопросы Ливия знать хотела, как и страстно желала примирения с Габриелем. А то, что он не исчез, когда она приблизилась, и теперь не игнорировал её, давало хорошие шансы на благополучный исход. Если надо, она готова была на коленях просить его простить её. Но всё же искренне надеялась, что такие крайние меры не понадобятся, и они смогут найти общий язык. В конце концов, ранее это у них очень даже получалось.
Оливия смущённо улыбнулась ему, а затем быстренько уселась за стол. Руки словно сами собой нащупали кружку и придвинули её к девушке поближе.
— А я и не знала, что ангелы умеют готовить… — сказала она и тут же запнулась, желая откусить свой несдержанный язык.
Девушка мысленно отругала себя и понадеялась, что он не обратил внимания на её слова. Так же Ливия боялась, что из-за собственной глупости свела шансы к нулю на их примирение и дальнейшее благополучное сотрудничество. Ведь ей было хорошо известно, как Габриель относится к теме собственной сущности. Он продемонстрировал это еще до их ссоры, всячески игнорируя её вопросы относительно себя.
— Не ангелы… архангелы, если ты имеешь в виду меня, — не изменяя тона, поправил он.
Оливия закашлялась от неожиданности, так как в это самое время сделала большой глоток кофе. Такого ответа она никак не ожидала от него. Да и не верилось, что Габриель снял гриф «секретно» с ранее неприемлемой для него темы. Он столь же невозмутимо похлопал её по спине, помогая откашляться.
— Спасибо, — прохрипела девушка. — Так значит, архангелы умеют готовить?
Парень уселся напротив неё, придвинул к себе вторую чашку с кофе и неспешно отхлебнул. Ливия старалась при этом не столь откровенно пялиться на его губы и перестать завидовать бездушному фарфору, потому что именно к нему прижимается чувственный рот Габриеля. Архангел поднял на неё свой задумчивый, сияющий бирюзой взгляд и ответил:
— Как видишь…
— Что, все так просто?
— Примерно так…
— Обалдеть… можно тогда задать более конкретный вопрос, раз ты сегодня сделал милость и решил посвятить меня в свои секреты и не отрицаешь своей сущности?
— Я никогда не отрицал. Просто эта не тема для досужего разговора.
— Так ты ответишь? — переспросила девушка. — Мне очень любопытно. Просто в моём представлении, ангелы были несколько другими. И теперь тот выдуманный образ рассыпался в прах.
— Не удивительно. Хотя мне странно, как люди могут верить в такую чушь. В общем, если я откажусь, ты замолчишь и будешь есть? — спросил Габриель, бросая на неё быстрый взгляд.
Оливия смутилась, а потом умоляюще и с долей подхалимства взглянула ему в глаза. В то же время можно было сказать, что с цели её сбить будет довольно проблематично. Парень с минуту понаблюдал за сменой эмоций на личике ведьмы и глубокомысленно изрёк с тяжёлым вздохом:
— По-видимому, нет!
— Конечно, ты можешь не отвечать… у тебя, кстати, это очень хорошо получается. Ты прямо специалист в том, как избегать неприятных тем и игнорировать раздражающие разговоры.
— Я не люблю распространяться о себе. К тому же ранее никто не требовал от меня ответов на вопросы, касающиеся моей сущности, да и некому это было делать. Да и тебе или другим людям знать это не обязательно! Но раз тебе так хочется, спрашивай, я тебя внимательно слушаю.
— А ты точно ответишь?
— Постараюсь, но только и ты тогда ответишь на мои вопросы!
— Договорились! Габриель… скажи, а у тебя есть крылья? Или это тоже лишь красивая сказочка?
— Это всё? — всё так же спокойно спросил парень.
Ливия поняла, что чего-то подобного он от неё и ожидал. Но утвердительно кивнула, хотя в голове уже сформировалось множество вопросов, только девушку отчего-то интересовал именно этот. Она уже мысленно нарисовала Габриелю крылья, и в очередной раз разочаровываться не хотелось.
— Пока да. Итак…
— Крылья… как банально! Да, они у меня есть.
— А ты можешь показать?
Парень нахмурился и недовольно взглянул на Оливию.
— Нет.
— Что же в этом такого? — осторожно спросила она.
Девушка знала, что если архангел поддастся на её уговоры, то зрелище, которое она сможет узреть, не забудет никогда. Хотя в то же время Ливия побаивалась этого, так как «знать» и «видеть» совсем разные вещи. Пропасть между ними станет ещё шире.
— Я не могу этого сделать. Они слишком тяжелы, и чтобы раскрыть их требуется очень много сил. К тому же такая демонстрация ни к чему хорошему не приведёт. Помещение маленькое и я могу повредить крылья.
— Ладно, тогда не стоит, — сказала девушка, не сильно разочарованная отказом.
— Теперь твоя очередь отвечать. Откуда ты вообще узнала о том, кто я в действительности? Сколько я ни жил среди людей, моя сущность всегда была скрыта от их сознания. — Спросил он и устремил на подопечную пристальный взор.
Оливия заёрзала, вдруг почувствовав себя чересчур любопытной особой, сунувшей свой нос куда не следует и теперь постыдно пойманной.
— Я всегда подозревала, что с тобой что-то не так, что ты не совсем человек. Взять хотя бы твои странные, будоражащие душу глаза, которые излучают столько света, будто у тебя внутри два мощных аквамариновых прожектора. Прибавить ещё к этому твоё умение исчезать, и можно делать выводы. Но я воспользовалась своими магическими способностями и вызвала духов.
— Чьи души явились к тебе на зов? Они должны быть очень мудры, чтобы знать всю правду обо мне.
Ливия поняла, что не сильно удивила Габриеля своим откровением.
— Да. Это были души погибших Носительниц. Они мне открыли глаза на происходящее, помогли разобраться.
«Помогли понять, что нам с тобой ничего не светит. Архангел не пара ведьме» — мысленно добавила Ливия.
— Что ещё?
— Рассказали, что это ты спрятал моих родительниц, оградив их от опасности. За это я благодарна тебе. Я не пережила бы если бы с мамой или бабушкой что-то случилось.
— Вот поэтому мне и пришлось их увезти от тебя, чтобы тварь не смогла через родных воздействовать на тебя. Люди становятся слабы, когда под угрозой смерти находятся их любимые, а тебе, Ливия, сейчас надо быть сильной как никогда прежде. Весь мир зависит от твоих действий.
Девушка мгновенно поняла, что это был чрезвычайно рассчитанный удар. Напоминание о её побеге на вечеринку. Укор за необдуманный поступок и желание отомстить своему стражу. Теперь Оливия получила ответ на свой вопрос. Можно сказать с уверенностью, что этот архангел запоминает обиды, нанесённые ему. И он, пока девушка переваривала сие, не очень вдохновляющее на новые подвиги открытие, неспешно допил свой уже порядком остывший кофе и принялся убирать со стола, полностью сосредоточив на этой нехитрой работе своё внимание. Ливия несколько мгновений понаблюдала за ним и решила последовать его примеру. Быстро допив остатки напитка и зажевав их куском тоста, стала помогать. Вместе они справились в считанные секунды.
— Скажи Габриель, а ангелы становятся слабы, если их любимым грозит опасность? Они теряют рассудок? — внезапно даже для самой себя спросила девушка.
— Такое практически невозможно. Потому что такие сильные чувства как любовь, способные повлиять на нашу силу, спрятаны глубоко в нас. Чтобы ангел стал чувствовать подобно человеку, чтобы мог поддаться слабости должно пройти немало времени, времени проведённым им на земле, среди других людей. Но это слишком опасно, как и для самого Воина Света, так и для человека, повстречавшегося на его пути. Так как именно мы отвечаем за ваши жизни. Нам нельзя быть слабыми, мы не должны поддаваться эмоциям. Мы обязаны быть трезвомыслящими… всегда! Чтобы найти выход! — сказал Габриель, глядя ей прямо в глаза. — Но знай, Ливия, если надо, я не раздумывая пожертвую своей жизнью, своим существованием, чтобы спасти тебя. И я рад, что ты теперь всё знаешь обо мне, и между нами не будет недомолвок или тайн.
Оливия кивнула и отвернулась, чтобы незаметно смахнуть набежавшие слёзы. В её ушах гремело его заявление о том, что он без промедления отдаст свою жизнь за неё. Вот только после этого ей самой жизнь станет не нужна, но Габриель никогда об этом не узнает, да и не поймёт наверно. Не ведавший любви не поймёт того, кто любит.
— Тебе уже кажется давно пора в школу.
Девушка взглянула на часы и тихонько чертыхнулась. Она опаздывала уже как минимум на пять минут. Сидни наверняка уже давным-давно сидит в классе и недоумевает, с какой это стати Ливия не явилась сегодня на занятия. Да и объяснение, что она заболталась за завтраком с любимым архангелом, мистер Адамс, учитель английского, вряд ли примет за уважительную причину. Если она хочет успеть хотя бы на второю половину урока, пора бы уже сейчас выбегать из дома и не сбавлять темпа вплоть до порога класса. Но ей так не хотелось расставаться с Габриелем. И тут ей в голову пришла интересная мысль.
— Габриель, — начала неуверенно девушка. — Ты можешь как-то перемещаться?
Парень небрежно облокотился бедром о стол и внимательно уставился на Оливию, ожидая продолжения и пояснения.
«Наверняка размышляет, что за мысль пришла мне в голову» — подумала она.
— Можешь? — настойчиво переспросила девушка.
— Допустим.
— А ты не мог бы меня перенести в школу? Мне очень надо там быть. Ты ведь меня бесчувственную после вечеринки домой как-то доставил.
— Если я архангел, это ещё не значит, что я могу с лёгкостью исполнять роль такси. Нечего было приставать ко мне с вопросами, тогда бы и не опоздала. А если тебе надо, ты ведь ведьма, используй чары. Думаю, ты справишься с этим, раз тебе удалось меня запереть дома, как дворового пса.
«Вот тебе и Небесный Охотник! Виноват не меньше меня, а я всё равно оказываюсь в роли вредительницы» — раздражённо подумала Оливия.
Девушка нетерпеливо мотнула головой, как бы отметая его предложение и, посмотрела парню прямо в глаза, вложив в свой взгляд мольбу.
— На всё надо время, которого у меня, к сожалению нет. Мне не хотелось бы тебя обременять, но я тебя очень прошу… пожалуйста!
Габриель тяжело вздохнул и размеренно произнёс:
— Иди ко мне. Считай, что тебе повезло.
Оливия радостно взвизгнула, поняв, что победила и, закинув рюкзачок на плечи, кинулась к нему. Через миг она буквально повисла у парня на шее, крепко прижавшись к его твёрдому и мускулистому торсу. Тело девушки ответило на это касание трепетом, сладкая дрожь пробежала по позвоночнику. Он был такой горячий. Чувство предвкушения и наслаждения нахлынули и будто крепкое вино одурманили голову. Её руки инстинктивно ещё крепче обхватили его шею. Волос Ливии коснулось лёгкое дыхание, и руки Габриеля уверенно обвились вокруг тонкой талии девушки, заставляя её прижаться к нему ещё плотнее, так что дыхание перехватывало. Теперь их тела буквально слились в единое существо, а сердца стучали в едином ритме. Девушка затихла и не смела поднять глаза на парня, боясь, что в этот миг он сможет выведать чувства, что жгли Оливию изнутри, заставляя её существо сжиматься, будто в приступе агонии. Мысли в голове путались, а уж усомниться в том, надо ли так переплетаться для перемещения, речи вообще ни шло. Хотя когда она была без чувств, такое вряд ли было возможно. Но если ты вновь оказался там, где должен быть, как же можно отказаться от этого и усомниться в своих действиях. Вот Ливия и не сомневалась, потерявшись в объятиях того, кто подарил ей муки и радость любви, вдыхая его чудный и родной запах.
— Ты готова? — спросил парень. — Не бойся, это абсолютно не страшно.
«Бояться? Как это глупо… единственного чего мне действительно стоит сейчас страшиться, так это того, что ты выпустишь меня из объятий» — пронеслось в её голове.
— Я не боюсь… — шепнула Оливия в ответ и уткнулась ему в грудь.
В следующий миг действительность поплыла перед глазами, и девушка прикрыла их, сосредоточив внимание на том, кого так крепко прижимала к себе. Лишь он и то сумасшедшее чувство, что вызывал в ней, заполнили её сознание до краев. Другая реальность потеряла, какое-либо значение. Стала абсолютно бесцветной и ненужной.
Ноги девушки коснулись твёрдой поверхности, но она не торопилась открывать глаза и убирать голову с груди парня, желая продлить дивные ощущения. Когда потом может выдаться такой случай.
— Ливия… — раздался тихий шёпот Габриеля.
Действительно, или ей показалось, что голос парня прозвучал более хрипло, чем обычно? Правда или нет, что его дыхание стало более частым? Неужели он так же реагирует на её близость и является кем-то более живым, чем бесчувственный чурбан, каким хочет казаться? — эти и множество других волнующих существо Ливии вопросов вихрем пронеслись в голове девушки вместе с надеждой, что не всё столь безнадёжно для них.
Ресницы Оливии затрепетали, и она, откинув голову назад, приоткрыла глаза. Её взгляд тут же скрестился с ослепительными, ещё более яркими, чем ранее глазами. В них светилось столько разных оттенков эмоций, что можно было с лёгкостью потеряться в этом хороводе. Девушка задохнулась, не отрывая от него взор. Происходившее напоминало чудо. Габриель медленно склонил голову и его дыхание коснулось её призывно раскрывшихся губ. Сердце застучало, словно в лихорадке, а затем замерло в ожидании. И когда их губы разделяло менее дюйма, где-то рядом громко хлопнула дверь. Очарование этого мгновения было тут же безвозвратно потеряно.
Габриель тряхнул головой, словно освобождаясь от наваждения, и выпустил девушку из объятий, сделав шаг назад. Теперь между ними было небольшое, но всё же расстояние. Ливию же затрясло как в лихорадке от дикого разочарования, хотелось взвыть и сотворить с тем, кто нарушил сказочное мгновение, что-нибудь в высшей степени ужасное. Этот подлец, кто бы то он ни был, сам того не ведая совершил великое злодеяние по отношению к ней. Ещё секунда, и она бы смогла испить поцелуй любви до дна. Теперь же остаётся только взять себя в руки и не зарыдать от отчаяния. Габриель же вновь надел на себя маску безразличия и наносного спокойствия, будто он на миг не поддался человеческим чувствам.
— Ливия, тебе пора в класс.
Она согласна кивнула. Парень подал ей рюкзачок, который Оливия уронила, и, развернув к классу, легонько подтолкнул вперёд. Это было очень кстати, так как ноги девушки будто налились свинцом и отказывались идти. А за дверью кабинета была тишина и слышен только мистер Адамс, начавший свой длинный диалог. Прежде чем постучаться и войти в класс, Оливия обернулась, желая взглянуть на Габриеля, но того уже и след простыл.