— Ага, — согласился Павлик и перед глазами как наяву предстала собачка, у которой лучше всего получалось ходить по балконным перилам.
— Так вот, — продолжил Борис, — обмен начался. Те три кошмара, которые мы сменяли на свои сны, до нас всё-таки добрались. Михе первому приснилось. Мужичок какой-то. Да ещё мы над ним там смеялись. Вот он обиделся и заехал первому попавшемуся. А ты ближе всех оказался.
— Ты… это… извини, — глухо сказал Миха.
Павлик кивнул, почувствовал, как внутри него разворачивается что-то мягкое и нежное, и снова часто-часто замигал глазами, хотя на сей раз плакать точно не собирался. На всякий случай он быстро отвернулся к проходу, в сторону сиденья, которое в его кошмаре заняла водянистая жалостливая особа. Самое удивительное, что Миха тоже отвернулся к окну.
— А это что? — Валерка перегнулся через сиденье и засмотрелся на песочные часы, сжатые пальцами Павлика, — Неужели они?!
— Они самые, — возвестил Павлик.
— Ого, — Миха осторожно протянул руку к сокровищу. — Теперь в дороге не ошибёмся.
Павлик бережно передал находку. Несколько минут друзья неотрывно наблюдали за струйкой песка, сыплющейся вниз. Когда последняя песчинка соскользнула со стеклянной стенки, Миха перевернул часы, вручил их Павлику и перешёл к делам:
— Значит, Пахан и я со стариканом в расчёте. Остался ты, Валерка. Думается мне, пока не отдашь ты должок, так и будем кататься мы в этом средстве передвижения. С долгами в ведьмин лес не пускают.
— А что я? — вздохнул Валерка, — разве против? Наоборот! Вдруг мне тоже приснится ведьма и тогда не надо будет её искать.
— Эт ты брось, — не согласился Миха, — чтобы по-настоящему вырасти одного сна недостаточно. Может недостаточно даже встречи с ведьмой.
Миха снова уставился в окно, хоть за ним по прежнему ничего не было видно.
Мягкие покачивания автобуса незаметно усыпили Павлика. Он даже не успел испугаться, как бы не продолжился прежний кошмар, а уже летел куда-то, подхваченный серебристым светом.
Сначала он ничего не видел. Только свет, разгорающийся всё ярче и ярче. Затем замелькали разноцветные полосы, словно мимо Павлика пролетали с устрашающей скоростью тысячи неоновых реклам. Потом неведомая сила развернула Павлика и поставила его на твёрдую землю. Вернее, на асфальт. Вокруг в безумной пляске одна картинка сменяла другую. Павлик не запомнил ничего. Кроме громадного многобашенного замка то ли из хрусталя, то ли из стекла, то ли из прозрачной пластмассы. Запомнил, потому что эта картинка повторялась с завидной постоянностью. Замок сверкал в лучах невидимого солнца. И эти мириады радужных отблесков поражали своей величественностью.
Откуда-то сбоку выплыл Валерка. Он суматошно махал руками, прыгал и перебегал с места на место, как полевая мышь. На замок упала тень, и отблески померкли. А потом по замку поползли трещины. И чем больше суетился Валерка, тем больше обрушивалось стен и башен. Свет угасал, и зубчатые контуры обломков отбрасывали смутные призрачные тени невероятной длины.
Павлик вздрогнул и проснулся.
На заднем сиденье спал Борис, а напуганный Валерка тёр глаза руками.
— Ну как? — поинтересовался Павлик. — Встретил ведьму?
Валерка не ответил.
Миха всхрапнул и открыл глаза. Удостоверившись, что нужные ему люди уже бодрствуют, он самым внимательнейшим образом осмотрел Валеркины руки.
— Ни фига не вытащил, — подвёл Миха неутешительные итоги.
— Угу, — согласился с ним Павлик.
— Один ты у нас талант! — Миха поощрительно похлопал Павлика по плечу.
Так Павлика ещё никто не хвалил. Тёплая волна прокатилась в груди и превратилась в неудержимую улыбку. Но на всякий случай Павлик тихо сказал:
— Зато сейчас ничего достать не удалось.
— А мне ерунда снилась, — пробасил Миха. — Полосы какие-то светящиеся. Статуэтки разные вроде как изо льда. Ещё ты там был, Валерка. За твоей спиной чёртик прятался и постоянно подавал тебе, то молотки, то кирпидоны, то кувалды воттакенные, — Миха развёл руки и показал размер кувалды. — И замок ещё видел…
— Замок? — в один голос выкрикнули Павлик и Валерка.
— Ну, — пожал плечами Миха, показывая, что не стоит придавать большого значения ерунде, которая иногда приходит в наши сны. — Замок как замок. Большой. Сверкающий. Только он потом всё равно на куски развалился.
— Я тоже замок видел, — сказал Павлик. — И Валерку…
— Только вот я не понял, что там кошмарного? — хмыкнул Миха. — По мне сон вполне нормальный. Интересный даже…
— Просто ты не знал, чего бояться, — вырвалось у Валерки, — Когда не знаешь, ни капельки не боишься.
— А чего? — спросил Миха. — Чёртика что ли? Так он не страшный.
— Я вообще чёртика не видел, — заметил Павлик.
— Так чёртика? — повторил вопрос Миха.
— Не скажу, — угрюмо отозвался Валерка и отвернулся.
— Всегда он такой, — пояснил Миха. — Вечно молчит. Про ведьму тоже не рассказал ничего. Найди, говорит, мне, Миха, хоть одну ведьму. А я что? Раз друг просит, найду, конечно. А зачем, почему, ни слова. Будто мне не интересно.
Валерка не ответил.
— Бориса надо разбудить, — предложил Павлик. — Может быть ему что-то приснилось. Такое, что на все вопросы сразу ответит.
— Борьке-то вряд ли путное приснится, — мотнул головой Миха. — Забыл что ли? Ему — вещий сон, а нам — три кошмара. А разбудить, оно, конечно, надо. Долги отданы, автобус остановился. Выходить пора. Приехали!
Двигатель автобуса, действительно, молчал. За окном не посветлело. Павлику донельзя не хотелось покидать тёплый уютный салон, с которым он уже успел свыкнуться. Но Миха был человеком действия. В три толчка он разбудил Бориса и указал на выход. Все послушно потянулись к открытой двери.
В самый последний момент Павлик метнул осторожный взгляд сквозь стекло водительской кабины, намереваясь разглядеть шофёра. Но темнота в отгороженном пространстве оказалась абсолютно непроницаемой.
Автобус шаркнул шинами и светлячком унёсся по шоссе, отбросив в придорожный кювет фонтанчик гравия. По обе стороны дороги высился лес. Остановку отмечал покосившийся металлический столб с пустой рамкой. Жёлтый квадратик, вероятно, успели украсть чьи-то вездесущие руки. Ночь продолжалась. И Павлик боялся отойти от дороги. Одно дело, гулять по ведьминому лесу ясным днём. И совсем другое — почти беспросветной ночью, когда за каждым шорохом может последовать нападение ужасного чудища. Да и повторно с ведьмами Павлик большого желания встречаться не испытывал.
— Сказки про ведьм я знаю, — решился он разорвать неприятную тишину. — А вот про Южный Ветер мне никогда не рассказывали.
— Наверное, это забытая сказка, — сказал Борис, потирая замёрзшие плечи.
— Как это? — не понял Павлик.
— Взрослые знали всё. Раньше, когда были детьми. Твоя мама ещё что-то помнит про ведьм. Даже помнит — какие они. Но не помнит про встречи с ними. А Валеркиному папе тоже нужны были песочные часы, как и нам. Но он ведь забыл, зачем они ему требовались. Мне кажется, все взрослые тоже когда-то искали своих ведьм. А потом выросли и забыли. Как и сказку про Южный Ветер.
— А Южный Ветер — ветер с юга или ветер, дующий на юг? — спросил Валерка.
— Если предположить, что он живёт на юге, значит, должен дуть с юга на север, — пояснил Борис.
— А если он возвращается домой, то куда дует?