— Я хотела попрощаться с ними, — прошептала Сутин.
— Все будет хорошо, — успокаивал ее Чарли, гладя по волосам. Неожиданно — наверное, это была реакция на пережитое напряжение — он рассмеялся. — Взгляни на нас!
Сутин не поняла, взглянула на себя и устремила вопросительный взгляд на Чарли. Он пояснил: — Я подумал, как мы будем выглядеть, оказавшись дома на лестнице — я в наряде супермена, и ты…
Сутин потрогала свой высокий воротник и платье. — Я не знаю, что делать. Я так…
Она снова потрогала шелковый спорран. — Это, — голос ее дрожал — все нереально; я могла никогда не существовать… Думаешь, они знают, куда мы направляемся?
Чарли сразу перестал смеяться. — Они не узнают никогда, — он торжественно заверил Сутин.
— Я так боюсь, — ответила та.
— Ты никогда не будешь снова бояться, — успокоил ее Чарли. — И я тоже, — подумал он про себя. Филос иначе не отправил бы ее назад, к хомо сапиенс. Или же… Может, он хотел бы, чтобы она пожила с год среди своих, хотя бы месяц, даже если она затем погибла бы вместе со всеми?
Ему захотелось спросить об этом Филоса.
Сутин спросила: — Сколько времени это займет?
Он посмотрел на то место, где была дверь — там теперь была видна щель толщиной лишь в волос. — Не знаю, Сиес говорил, что перемещение вообще происходит мгновенно… со стороны Лидома. Думаю, — продолжил Чарли, дверь не откроется, пока машина в… — он хотел вначале сказать «движется», потом «путешествует», затем «работает», но все эти слова казались ему неверными.
— Думаю, если дверь открывается, то это означает, что мы прибыли.
— Не попробуешь ли ты?
— Конечно, — ответил Чарли. Но он не подошел к двери и даже не посмотрел на нее.
— Не бойся, — ободрила его Сутин.
Чарли Джонс повернулся и открыл дверь.
— Пусть Господь благословит маму, папу и бабушку Салли, и бабушку Фелициту, и Дейви тоже, — поет Карин на придуманный ею мотив. — И еще…
— Продолжай, дорогая. Ты забыла еще кого-нибудь?
— М-м, еще Господь пусть благословит бога, аминь.
— Ты очень хорошо сказала, дорогая. Но почему ты так решила?
Уже почти засыпая, на грани небытия Карин бормочет: — Я всегда прошу Господа благословить всех, кто меня любит, вот почему.
Чарли Джонс открыл дверь и его ослепил яркий свет, серебристо-серый свет, затоплявший все уголки Первого Медицинского блока.
— Ты кое-что забыл, — произнес голос Милвиса.
Чарли услышал позади себя сдавленный звук. Не оборачиваясь, он быстро проговорил:
— Стой на месте!
Неожиданно Сутин вынырнула из-под его руки и выбежала из машины, мимо пульта управления, мимо Милвиса, Гросида, Назива, мимо Сиеса. Все они, ошеломленно смотрели на нее, а она упала на колени перед Филосом и Фруром, которые лежали рядом на полу. Их руки были сложены на животе, а ноги ноги были слишком неподвижны. Какое-то мгновение царило молчание, прерываемое лишь всем слышным дыханием Сутин.
— Если вы убили их, — наконец вымолвил Чарли дрожащим от ненависти голосом, — то вы убили и их ребенка.
— Никто не отозвался, лишь Назив опустил глаза. Милвис же вернулся к своему вопросу: — Ну так как?
Чарли понял, что Милвис ждет ответа на свой вопрос.
— Ничего я не забыл. Я поручил Филосу все тебе доложить. Все свои обещания я выполняю.
— Филос ничего не может рассказать.
— Это твоя вина. Как насчет выполнения твоего обещания?
— Мы свое обещание держим.
— Тогда давай перейдем к делу.
— Сначала мы хотим услышать твое мнение о Лидоме.
— Что я теряю? — отстраненно подумал Чарли, сердце его не смягчилось. Он прищурил глаза и медленно произнес: — Вы самое отвратительное стадо извращенцев, у которых не хватает даже стыда, чтобы забиться в какую-нибудь дыру и не высовывать оттуда носа.
Все отпрянули от Чарли, но никто не произнес ни слова. Наконец Милвис заговорил:
— Что случилось, Чарли Джонс? Несколько часов назад у тебя было о нас благоприятное мнение. Что тебя так переменило?
— Правда, только правда.
— Правда о чем?
— Что мутации нет.
— Так ли важно то, что мы делаем это сами? Почему тебе это представляется худшим, чем просто генетическая случайность?
— Именно потому, что вы это делаете, — выдохнул Чарли. Он хотел бы плюнуть им всем в лицо, но вместо этого начал говорить: — Филос рассказал мне, что вы очень стары. Вы спрашиваете, почему я считаю это злом? Мужчины женятся на мужчинах. Кровосмешение, извращение, вы ничего не забыли.
— Думаешь ли ты, — вежливо продолжал Милвис, — что другие люди могли бы по другому отнестись к нам, если бы обладали всей полнотой информации о нас?
— Сто два процента сказали бы то же самое, — проворчал Чарли.
— А если бы это была мутация, то ты бы нас не обвинял.
— Мутация была бы естественной. Вы что, можете сказать так о себе?
— Да! А ты можешь? А хомо сапиенс может? Какие границы имеет природа? Что, случайная космическая частица, меняющая генетический код, более естественна, чем сила человеческого разума?
— Космические лучи подчиняются законам природы. Вы отменяете их.