Кроудер вышел вперед, обходя периметр очищенного пространства.
– Билет путешественника любому, кто сможет хоть раз свалить бойца, – прокричал он. – Перелет высшим классом любому, кто сможет убить его.
Дюмарест качнулся вперед.
– Эрл! – Меган сжал его руку. – Это трава свела тебя с ума? У тебя нет никакого шанса против этого зверя.
Кроудер заметил это легкое движение. Он подошел ближе, улыбаясь, повторяя предложение и добавляя еще немного для приманки.
– Перелет за одно падение, перелет высшим классом, если ты убьешь. Сотня юнитов, если ты рискнешь. – Монеты завораживающе блестели в его руке. Он улыбнулся шире, когда Дюмарест шагнул вперед. – Ты?
– Да.
– Хочешь ли ты раздеться, смазаться маслом, приготовить себя?
– Нет. – Дюмарест был краток. – Дай мне деньги.
– Минутку. Может, ты предпочтешь драться вооруженным? Например, на ножах?
– Голыми руками. – Дюмарест протянул руку. – Дай мне деньги.
Кроудер пожал плечами и передал ему монеты. Дюмарест бросил их Мегану, вытер руки о рубашку и вышел вперед, к бойцу. Мойдор улыбался.
Он был прекрасным хищником и знал это. Он стал в позу, сжал свои мускулы так, что солнце заблестело на буграх его плоти, отбрасывая тени в вогнутые места. Он развивал свое тело всю жизнь. Он выглядел непобедимым.
– Иди. – Он улыбнулся, когда Дюмарест шагнул вперед. – Подойди к моим рукам, храбрец. Почувствуй мои объятья и – умри!
Его голос был слегка невнятным, его улыбки и жесты немного медленными. Ему требовалось время, чтобы перевести взгляд. Лекарство быстрого времени еще держалось в его крови и сжимало проходящие секунды. Его рефлексы работали не с обычной скоростью, но все же он был очень опасен. Дюмаресту не надо было смотреть на два трупа, чтобы напомнить себе это. Но у него появлялся слабый шанс, а если бы боец был в нормальном состоянии, то у него не было бы никаких шансов.
– Ты ждешь, – промурлыкал Мойдор. – Ты колеблешься. Не бойся. Я принесу тебе смерть, как друг.
Он шагнул вперед, улыбаясь, и его руки поднялись на высоту плеч.
– Сейчас, – прошептал он.
Дюмарест ударил его ногой по коленке.
Он лягнул его со всей силой, отпрянув назад от протянувшихся рук, поворачиваясь на бедре, как на шарнире. Он предпочел не целиться в пах. Его нога в этом случае должна бы была пройти в два раза большее расстояние, это удваивало время для уклонения от удара. И он сомневался, будет ли вообще такой удар эффективным. Цель была слишком маленькой и слишком уязвимой, чтобы не быть хорошо защищенным.
Он почувствовал, как что-то подалось под ударом тяжелого ботинка. Он позволил себе упасть назад, не препятствуя естественному движению, и покатился, когда свалился на землю. Он успел отступить назад наготове, быстро пригнулся, когда к его горлу протянулась рука, и отшатнулся, когда противник сильно ударил в его направлении. Он отступал быстро. Мойдор преследовал его, запинаясь при переносе веса на ногу с поврежденным коленом. Дюмарест лягнул его еще раз, и боец ухватил его за плечо. Мойдор с шумом вдохнул воздух.
– Быстрый, – похвалил он. – Злобный. Из тебя выйдет стоящий соперник, мой дружок. – Его руки сомкнулись вокруг горла Дюмареста. – Ты повредил мне колено, – промурлыкал он. – Поэтому я не буду добрым. Я тоже причиню тебе боль, и очень сильную. Ты будешь умирать очень долго.
Его руки начали сжиматься. Дюмарест отбросил себя назад, вздернул вверх свои колени и прижал их к маслянистой груди бойца. Он напряг бедра, отбрасывая себя назад от душащих его рук. Он старался использовать всю силу своего тела против пальцев, сомкнувшихся у него на горле. В ушах застучала кровь, его легкие начали гореть. Подняв руки вверх и заведя их назад, он нашел мизинцы, взяв по одному в каждую руку он потянул их в сторону, стараясь оторвать их от своего горла.
Мойдор разжал руки.
Отброшенный давлением своих бедер, Дюмарест отлетел назад и тяжело ударился о землю плечами. Он издал звук, когда босая нога, твердая, как камень, пнула его в бок. Он откатился, когда та же нога ударила его по почкам. Шатаясь, он поднялся на ноги, ощущая во рту вкус крови; пот заливал глаза. Он смахнул его, ища взглядом бойца. Мойдор стоял в метре от него, следя за ним.
– Ты попробовал то, что скоро произойдет.
Дюмарест жадно глотал воздух. На горле проступили красные пятна, рубашка, которую он оставил, как какую-то защиту, превратилась в лохмотья под ногтями бойца. У него не было времени сбросить ее. Он осторожно отступал, задыхаясь, стараясь набрать в легкие воздух. Он отошел по кругу так, что ему в спину светило солнце.
Мойдор сделал выпад вперед, но споткнулся.
– Мое колено! – Зубы блестели в полости его рта. – Ты заплатишь за это! – Он прыгнул вперед, но Дюмарест вовремя успел отойти. Он нагнулся и схватил рукой горсть грязи. Он бросил ее вперед, целясь в злобное лицо, светящиеся ненавистью глаза. С таким же успехом он мог бросить горсть тумана. Он отбросил себя назад и в сторону, поскольку его бросок опасно приблизил его к борцу. Опершись правой рукой на землю, он повернулся на руке, как на шарнире, бросив свой ботинок короткой дугой удара на поврежденное колено. Кость подалась. Потеряв равновесие, он старался откатиться в сторону от опасности.
Он двигался слишком медленно. Мойдор, балансируя на одной ноге, схватил его, когда он поднимался на ноги. Дюмарест изогнулся, когда Мойдор схватил его за плечи, и ребром ладони ударил по носу бойца. Хлынула кровь, смешиваясь с потом и с маслом, окрашивая оскаленные зубы ярким розовым цветом.
– Сейчас! – прорычал Мойдор. – Сейчас!
Его руки стальными ловушками сжались на бицепсах, пальцы впивались, отрывая мышцы от костей. Дюмарест застонал, с маниакальной силой отчаяния вырвался на свободу и забежал за блестящее тело бойца. Он жестоко ударил ногой в заднюю часть поврежденного колена.
Мойдор упал.
Дюмарест сразу же очутился у него на спине, одной рукой обхватив его горло, коленями впиваясь в его спину, а свободной рукой захватив запястья противника. Он удесятерил усилия своих рук и плеч, и со всей силой потянул вверх подбородок противника.
Толпа зрителей затаила дыхание.
Он потянул сильнее. В ушах звенело, а в глазах потемнело. Откуда– то он слышал крики одобрения, но они звучали слабыми и удаленными. Под ним крутился Мойдор, его руки искали в грязи упор. Секунда – и он освободится. Дюмарест поднял глаза к солнцу. Он налег изо всех сил.
Кость хрустнула.
Небо окрасилось в цвет крови.
В комнате было очень тихо и очень прохладно, свет был мягкий и успокаивающий для глаз. В воздухе висел слабый аромат духов, смягчающий более резкий запах антисептиков, почти уничтожая неуловимый запах медицинских специй. С одной стороны что-то издавало слабые металлические звуки, и он мог разобрать звуки дыхания. Дюмарест повернул голову. Женщина, уже не молодая, сидела на низком стуле перед приземистым аппаратом. Она была одета в простое зеленое платье, на ее груди виднелся знак медицинской службы. Она улыбнулась, когда увидела его открытые глаза.
– Вы находитесь в палатках Матриарши Кунда, – сказала она. – Я ее личный врач. Вы в безопасности, и вам нечего бояться.
Она сразу все объяснила. Она ответила на все возможные вопросы. Ее голос был сухой, с четким произношением, но более мягким, чем он предполагал. Дюмарест посмотрел за нее на мягкую обивку комнаты, на толстый ковер на полу, на приземистый аппарат рядом с кушеткой. От аппарата исходило слабое металлическое пощелкивание. Женщина нахмурилась.
– Вы поняли, что я сказала?
– Да. – Дюмарест сглотнул, удивленный тем, что не чувствует боли. Он коснулся горла. На нем не было никаких следов царапин и синяков. Он посмотрел на свою руку. Ее скрывал рукав рубашки. Рубашка была сшита из шелковистого металлического материала. Он был полностью одет, даже обут, но одежда была не его.
– Вы никак не отреагировали.
– В этом не было необходимости. – Он сел, свесив ноги с кушетки. – Я полагаю, что мне оказали медицинскую помощь.
– Вы знаете?
– Я догадался. – Он потянулся, немного удивляясь своему хорошему самочувствию. Он чувствовал себя, как после пробуждения в перелете. Конечно, он был вымыт, и напичкан таблетками, и одет в новую одежду. Должно быть, его также кормили внутривенными инъекциями быстродействующих концентратов. Он удивился, почему старуха обошлась с ним так хорошо.
– Матриарша не любит принца Эмменеда, – сказала врач. Казалось, она может читать его мысли, а возможно, это было просто экстраполяцией очевидного. – Ей было приятно увидеть смерть его бойца.
– Я убил его?