С полминуты за столом царило ошеломленное молчание.
- Ну, ты даешь. Носач... - протянул Зубастый. - Что ж мы, распоследние дерьмоболы? Ха! Продать тебя сахралтам, еть их в печенку! Да никогда!
- Странное предложение, - согласился Трехпалый. - Почему бы тебе не сойти на берег свободным? Или, если хочешь... - он нерешительно поглядел на капитана.
- Да, - произнес тот. - Если хочешь, оставайся, Носач.
Лысак вдруг усмехнулся и добавил:
- На место Храпуна еще никто не назначен.
- Как же я мог забыть! - Блейд хлопнул себя ладонью по лбу. - Место Храпуна, конечно! - он поднял взгляд на старшину команды "стюардов". - Как по-твоему. Крепыш подойдет?
Лысак кивнул.
- Справный матрос. Я и сам о нем подумывал. Молодой, здоровый и не дурак... совсем не дурак. Если Хозяин не против.
- Не против.
Рыжий, суровый и немногословный, сегодня был на удивление сговорчив. Видно, поступок Блейда тронул его сердце, и мысль о позорной жизни на берегу больше не тяготила старого моряка.
- Тогда - спасибо за ваше предложение, парни, но в этом порту Носач сойдет на берег. Понимаете, люди должны жить с людьми, хадры - с хадрами... И чтобы двурукому Носачу жилось в Териуте полегче, лучше его продать.
- Ты мог бы взять денег, - предложил Трехпалый, ткнув изуродованной рукой в кучку монет на столе. - Пятьдесят или сто золотых нас не разорят. Верно, Хозяин?
Рыжий кивнул с явной неохотой, и Блейд ухмыльнулся. Правда, про себя.
- Не надо, ребята. Я и так принес вам одни убытки и неприятности. Выдайте мне что положено за работу - десять или двадцать монет серебром - и мы в расчете, - он сделал паузу, еще раз перебирая в голове самые убедительные доводы. - Значит, так: вы продадите меня, но не какому-нибудь трудяге, который разводит скот, строит корабли или хозяйничает в каменоломне. Мой господин должен быть человеком богатым и ученым... желательно - престарелым и не скупым... таким, которому нужен хороший охранник. Может быть, не для дела, а похвалиться перед соседями: вот, мол, какой боец провожает меня в баню... или куда тут ходят богатые старики...
Блейд допил вторую кружку прохладного горьковатого клана, вытер губы и вспомнил:
- Да, еще одно. У старика должна быть молодая дочь или наложница. Лучше - две или три. Учтите, это очень важное условие!
Он прижмурил глаза, и воображение нарисовало ему волшебный облик будущего хозяина: эдакий старичок-боровичок с седой бородой до пояса в окружении десятка прелестных девушек на фоне фонтана. Или бассейна. Блейд блаженно вздохнул, сглотнув слюну, длительное воздержание давало себя знать.
- Желательно, чтобы и кухня у него была хорошая, - добавил он.
Трехпалый беззвучно шевелил губами и загибал пальцы - запоминал условия. Богатый, ученый, старый, добрый... С отменной кухней и женщинами... Блейд надеялся, что помощнику хватит пальцев - все-таки, у него их оставалось еще семнадцать.
Разведчик пошарил в кучке монет и отсчитал себе двадцать серебряных пакт.
- Схожу полюбуюсь на город, - пояснил он - Может, и хозяина заодно присмотрю. Вы меня-то слишком дешево не отдавайте... дешевое не ценят. Тридцать золотых, не меньше!
У трапа, что вел на пирс, его нагнал Лысак.
- Эй, Носач...
Блейд повернулся, сверху вниз поглядывая на своего недавнего начальника.
- Я насчет убытков и неприятностей... Ты, акулья требуха, из-за этого не переживай... мы свое еще возьмем. Твой пок-ррр - отличная игра. Будем учить наших, будем с ними играть... и выигрывать!
Парню не откажешь в практической сметке, подумал Блейд.
- Играйте, - благословил он Лысака, коснувшись ладонью его мохнатой груди. - Играйте! Только - ради Зеленого Кита! - оставьте тем несчастным хадрам, что сядут с вами за карты, хоть клок шерсти на заднице!
* * *
Город Териут, столица острова Тери и всего Восточного Архипелага, поразил Блейда. Наверно, так выглядел бы Великий Рим, если б латиняне не были столь воинственны и удовлетворились бы Италией, Иберией, Элладой, Галлией, Малой Азией, Египтом и северным побережьем Африки. Город, не знавший разрухи и войн, не имеющий крепостных стен... Конечно, он был поменьше Рима, но все же тут обитало тысяч триста. В военной гавани, располагавшейся северней торгового порта, покачивалось два десятка боевых кораблей, весьма похожих на судно Зеленого Кита, на берегу высилось какое-то П-образное строение вроде стадиона и большая казарма для лучников и моряков. Стрелки, видимо, играли роль городской полиции - Блейд потом неоднократно встречал их. Ходили они парами; крепкие подтянутые парни с дубинками, кинжалами у пояса и короткими луками.
Он миновал шумную площадь, что раскинулась между складами товаров и предполагаемым стадионом, и в конце ее наткнулся на большое мраморное здание бань. Собственно, это были бани-цирюльня-ресторан-универмаг, где клиент мог рассчитывать на комплексное обслуживание. Блейд вошел туда бородатым, заросшим, не слишком чистым, в убогой набедренной повязке - разбойник с большой дороги, а не добропорядочный гражданин. Через три часа на площади появился могучий смуглый красавец, чисто выбритый и подстриженный, в скромной, но вполне пристойной льняной тунике, перехваченной ремнем с медными бляшками и подвесным кошельком. Вдобавок, Блейд наелся до отвала териотская кухня оказалась отменной! - и почерпнул массу полезных сведений, которыми издревле располагают только официанты, цирюльники и банщики. Пожалуй, прелестное заведение, которое он посетил, страдало только одним недостатком - женским телом здесь не торговали.
Впрочем, Блейда никогда не тянуло к профессиональным служительницам Венеры; и в данном случае он предпочитал сохранить свой пыл для жен - или дочерей - будущего хозяина. Теперь стоило оглядеться вокруг и выбрать этого счастливца. Весело насвистывая, разведчик зашагал к центру города. Если не считать неприятного эпизода с буддистским помрачением, эта реальность ему определенно нравилась. Тут его не травили собаками и медведями, как в Альбе; за ним не гонялись орды разбойников или кровожадных дикарей; здесь явно не имелось мрачных технологических чудес, столь донимавших его в Тарне, в отношения между полами были совершенно естественными, ничем не напоминая пресловутую Меотиду. Что же касается хадров, с которыми он провел больше месяца, то они оказались отличными парнями. Всего лишь одна попытка его повесить - и то довольно робкая, надо признать! Нет, Катраз действительно был прекрасным миром!
А самым прекрасным местом на нем был, несомненно, город Териут. Казалось, он весь состоял из просторных площадей, соединенных короткими улочками в сотню ярдов. Улицы оконтуривали кварталы; каждый - единое здание в три или четыре этажа, выстроенное в форме квадрата, прямоугольника или овала. В середине этих замкнутых сооружений были просторные зеленые дворы с дарившими прохладу фонтанами, бассейнами и искусственными водопадами; Блейд мог разглядеть их сквозь широкие арки, насквозь пронизывающие эти странные дома. Снаружи окна начинались на уровне второго этажа; первый обычно являл собой изящную колоннаду или систему портиков. Такие своеобразные галереи тянулись с обеих сторон улиц и обрамляли каждую площадь, защищая прохожих от солнца; между ними неторопливо двигались всадники, колесницы и нарядные повозки. На площадях тоже били фонтаны и возвышались многочисленные статуи людей, животных и каких-то мифических созданий. Некоторые здания - видимо, дворцы знати или центры городской жизни - поражали размерами и сложной изысканной архитектурой; над кровлями их тянулись к небу стройные башенки с резными парапетами.
И все это было выстроено из цветного мрамора!
То зеленоватый с изумрудными прожилками, напоминающий море в тихую погоду, то розовый, то огненно-красный, словно бушующий костер, то нежно-желтый, коричневатый, серый, голубой, то пестрый, как яшма, или черный, подобно обсидиану, полированный мрамор сверкал в лучах щедрого южного солнца победным великолепием. Стены многих дворцов украшали великолепные панно и мраморные мозаики; эти каменные картины сделали бы честь лучшим художникам Греции и Рима. Были тут и огромные здания из мрамора белого и чистого, как первый снег. Около одного стоял на страже отряд стрелков; в другое стекались толпы юношей - явно студенческого вида; третье походило на театр. Блейд понял, что белый цвет является признаком общественных сооружений.
Подметил он и кое-какие странности. Нигде не было статуй из меди, бронзы и другого металла - только мраморные, гранитные или из иных горных пород; в лавочках небольшие бронзовые статуэтки и хозяйственная утварь - к примеру, железные ножи и котелки - стоили куда дороже, чем превосходные поделки из камня, дерева, кости, стекла и перламутра. Правда, недостатка в самоцветах, ювелирных изделиях и звонкой монете не наблюдалось, но стоимостная шкала показалась Блейду довольно неестественной: золото, как и положено, ценилось раз в пятьдесят выше серебра, но медь, железо и особенно бронза стоили всего вчетверо дешевле серебра. Это значило, что пару пятнадцатифунтовых гантелей, с которыми он обычно проводил разминку по утрам в своей лондонской квартире, в Териуте можно было обменять на массивный золотой браслет весом в две унции!
Видимо, Катраз не мог похвастать обильными залежами медных и железных руд, и металл тут ценился очень высоко. Ах, если бы лорд Лейтон изобрел что-нибудь вроде телепортатора, позволяющего перемещать предметы из одного измерения в другое! Какую торговлю удалось бы наладить тогда между двумя измерениями! Причем за один шестидесятитонный вагон проката можно было бы скупить все изумительные резные вещицы и драгоценные украшения в городе, неимоверное количество фруктов и деликатесной рыбы, свежих устриц и крабов, ценнейшей древесины и бог знает чего еще. А какие возможности для туризма! Истосковавшиеся по солнцу англичане хлынули бы в Териут целыми толпами!
Очарованный, Блейд бродил по городским улицам и площадям, наслаждаясь видом этой мраморной симфонии, прислушиваясь к хрустальному аккомпанементу падающей воды, вдыхая свежий солоноватый морской ветер, напоенный запахом зелени и цветов. Он заходил в лавки, маленькие и огромные, заглядывал в цветники, подставляя голову под прозрачные струи фонтанов, сидел в кабачках, где подавали превосходное вино, жареную на вертеле птицу, свежую рыбу, крабов и что-то похожее на устриц. Здание, у которого несли охрану стрелки, оказалось городской ратушей; за пару тенгов Блейда проводили на самый верх башни, венчавшей его западный фасад. Отсюда он смог полюбоваться на четкие контуры кварталов и площадей раскинувшегося на прибрежной равнине Териута. Город лежал на западном берегу большого острова Тери, размером почти не уступавшего Ирландии; перед ним простирался океан, к северу и югу тянулась местность сельского вида - сплошные рощи фруктовых деревьев, пересеченные ровными лентами дорог; с востока подходили лесистые холмы или небольшие горы - две-три тысячи футов высотой, не более. Глядя на все это мирное великолепие, Блейд невольно прикидывал, сколько же сотен - или тысяч? - лет понадобилось, чтобы создать подобный рай. Видимо, здесь никогда не бушевала война, и все созданное трудом предков переходило в руки потомков в целости и сохранности. Он припомнил, что некоторые виденные им статуи действительно имели очень древний вид.
К вечеру пакты у него кончились, и разведчик побрел к порту, разглядывая уже не столько архитектурные достопримечательности, сколько их хозяев. Териоты были смуглыми стройными людьми с темными волосами; большинство не доставало Блейду до плеча. Стрелков, вероятно, отбирали особо - те казались повыше и покрепче, и среди них попадалось довольно много мужчин с голубыми глазами и каштановыми локонами. Женщины всюду ходили свободно, одни или в сопровождении близких, и их вид не вызвал у Блейда разочарования. Эта раса напомнила ему испанцев: однако тут не попадалось орлиных носов - они были прямыми или даже чуть курносыми - или мрачно сведенных губ, впалых щек и пылающих фанатизмом глаз. Губы были полнее и мягче, щеки - круглее, а глаза лучились весельем и добродушием - правда, не без изрядной хитринки.
Блейд не раз был готов бежать за какой-нибудь крытой легкой материей повозкой, над резным бортиком которой виднелись прелестные женские липа, чтобы предложить свои услуги. Но а том не было необходимости. Тягловые животные - что-то среднее между небольшими лошадьми и короткошерстными крупными ламами - вели себя смирно; на просторных площадях Териута дамам явно не угрожало разбойное нападение, в море не маячили паруса пиратских галер, с гор не надвигалась армия диких кровожадных варваров. Все было хорошо и плохо одновременно. Хорошо, потому что истосковавшийся Блейд снова находился среди людей, безволосых и двуруких, и никто из них не посягал на его жизнь и свободу, плохо, потому что его таланты были тут, похоже, никому не нужны. Не задал ли он своим хадрам неразрешимую задачу?
Переполненный впечатлениями этого долгого дня, он вернулся на корабль, тихий и темный; почти все китобои пили и веселились в бесчисленных кабачках, окружавших предпортовую площадь Блейд заметил, что в город хадры не ходили и решил, что они не любят удаляться от моря. Да и что бы они делали среди мраморного великолепия Териута, среди толп ярко разодетых "хрылов", среди их женщин, благоухающих сладкими ароматами, среди цветов, фонтанов, статуй и лавок с изящными и дорогими безделушками?
Suum cuique - каждому свое.
Он поднялся на борт, прошел в свою каюту и, рухнув в койку, заснул словно убитый.
* * *
Утром Трехпалый нерешительно постучал в его дверь. Вскочив на ноги, разведчик приоткрыл невысокую дверцу; старшина марсовых шагнул через порог и уселся на предложенный табурет. Его темные глаза с интересом изучали Блейда.
- Твой вид изменился к лучшему, - наконец заметил он.
- Стараюсь, - пожал плечами экс-ассенизатор. - Чем лучше я буду выглядеть, тем большую цену дадут за меня. Грязного оборванца вообще не пустят в приличный дом.
Трехпалый кивнул и с ходу перешел к делу.
- Нашелся покупатель, - заявил он.