Человек замялся на мгновение, потом понял. - А, ты обо мне. Я Роул Серкош. Девочки там, внизу; - мои дочери. И я не мог им помочь. - В его голосе слышалась ярость. - Я уже думал, не будет ли смерть для них избавлением.
Он вздохнул:
- Рини и Джом погибли. Где Тэн - неизвестно. У меня остались только эти девочки.
Она медленно подползла к нему. У него было оружие, похоже, много оружия. Во всяком случае, винтовка у него была, патроны, наверное, тоже. Он заметил, что она поняла это, и вздохнул:
- Да. Снял с мертвой нарги. Винтовка, два пистолета, даже арбалет. Ну и что толку? Я думаю, у меня внутреннее кровотечение. Мне уже не сдвинуться отсюда.
Чарли лихорадочно обдумывала, как он может ей помочь. Попыталась подобрать нужные слова:
- Нож?
- Да. Есть. Зачем?
- Мне освободить девочки. Ты прикрывать.
Здесь.
Серкош замолчал, она уж испугалась, не умер ли он, но он заговорил снова:
- Может быть. Если они не накачаны чем-нибудь или не заколдованы. Снова негромкий кашель.
- Этот их самопал. Видишь там ящики? Это патроны. Если сунуть туда огоньку, все взлетит к чертям. Да, знаю, женщин тоже может убить, но если уж их нельзя спасти, то лучше им умереть. Иди туда, сунь огонь в тележку с этой пушкой и разрежь их путы - я прикрою. Если они могут двигаться, тащи их на эту сторону скалы, если нет, - оставь там. Когда все взорвется, мы под этот шум перестреляем часовых. Те, что в пещере, тоже вылезут. Мы успеем перезарядить. Надо убить их прежде, чем они поймут, что их убивают,
Он помолчал, словно ожидая ответа, и потом вздохнул:
- Да, понимаю. Очень может быть, что они сразу тебя заметят. Я уверен, что часовые спят как убитые, тот, что у костра, уже два часа не шевелился, но, кто знает, крепко ли они спят? Чуть что не так - и всему конец. Просто это лучшее, что я смог придумать.
- Дай арбалет. Заряжай.
Нелепейший план, скорее всего ее убьют, а может, случится и что похуже, но попытаться надо.
- Ты умеешь стрелять из арбалета?
- Саа, - уверенно ответила она. Надо скорее начинать, пока она не успела испугаться. По правде говоря, она никогда не стреляла из арбалета, но эта штуковина была очень похожа па винтовку с луком и стрелой наверху. На таком расстоянии она сможет стрелять из него и, может быть, даже не разбудит при этом остальных.
- Береги себя. Целься получше, - сказала она, надеясь, что до него дойдет смысл ее слов. Если только он не окочурится в решающий момент - а тогда хуже, чем есть, все равно уже не станет, - то кое-какая надежда есть.
- Тот путь безопасный? - спросила она, решив, что лучше ей зайти с тыла.
- Да. Теперь да. Счастливо, малышка. Да пошлют тебе боги победу или смерть.
Она пробралась мимо него и увидела, почему "теперь да". Чуть поодаль от Серкоша лежала безжизненная измятая груда - все, ;что осталось от стоявшего здесь часового.
- Нож или стрелу прямо в горло, - сказал Серкош. - Смерть небыстрая, но крикнуть они не успеют.
Спускаться по другой стороне утеса было ненамного легче, чем взбираться, к тому же теперь у нее была добавочная ноша. Чарли боялась, что арбалет стукнет о камень и звук разбудит часового внизу, но не хотела оставлять оружие.
Снизу доносилось похрапывание. Она приободрилась. Если тот, у костра, заснул, как и его напарник, значит, они тут чувствуют себя в безопасности. Ну и зря. В конце концов, они легко справлялись с караванами просто за счет численного превосходства и бесчеловечной жестокости.
Этот малый, и точно, спал как убитый. Чарли почти спустилась, и совсем не так бесшумно, как хотелось бы, а он все так же похрапывал.
Она аккуратно вложила стрелу в арбалет, оттянула тетиву, пока та не защелкнулась, и стала медленно подкрадываться к часовому. На мгновение Чарли вдруг засомневалась, сможет ли убить спящего. Ведь это совсем не то, что в бою. Легко ей было давать советы Сэм!
Чарли остановилась примерно в двух ярдах от часового, подняла арбалет и прицелилась. Если она правильно его зарядила, если она правильно все рассчитала, если он выстрелит, то она вряд ли промахнется. Она застыла на мгновение, все мысли улетучились, она потянула спуск - его заело. Она сообразила,
что должен быть предохранитель, поискала его на ощупь, нашла, сдвинула вперед. Снова подняла арбалет, ловя цель на мушку, и вдруг часовой поднял голову, проснулся и начал подниматься!
Все вокруг медленно закружилось, но Чарли потянула спуск. Стрела попала ему не в горло, а в голову. Удар бросил его на спину, но он, к ее ужасу, дернулся и снова начал подниматься! Стрела проломила ему череп, текла кровь, но он все же поднимался! Она выронила арбалет и инстинктивно схватилась за пистолет, но раненый выпрямился во весь рост, замер на мгновение и повалился навзничь.
Еще не придя в себя после потрясения, Чарли оставила арбалет - все равно стрел больше не было - и подошла к убитому.
Нашарила и вытащила из-под него дробовик-двустволку. Ну и тяжел же он был, этот сукин сын!
Другой часовой все так же спал возле угасающего костра. В него давно уже не подбрасывали дров. Надо было подойти прямо к костру, взять горящую головню и подпалить тележку с патронами, а потом вытащить пленниц прежде, чем все взорвется. Она не знала, сколько еще протянет Серкош, но чувствовала, что, пока его дочери здесь, внизу, он продержится.
Перехватив дробовик поудобнее, Чарли глубоко вздохнула и пошла к костру, стараясь держаться за спиной часового, карауля малейшее его движение. Серкош был прав: даже если ей придется прострелить голову часовому, разбудив всех остальных, первое что она должна сделать - и это единственная надежда, поджечь тележку с патронами.
Лошади зафыркали и подались в сторону, пара нарг вторила им, звуки призрачным эхом отдавались в скалах над лагерем, но человек у костра был неподвижен, и под сводами пещеры было тихо. Она обошла кострище так, чтобы оно было между ней и часовым, и опустилась на колени. В этих местах деревья не росли, часовые жгли остатки фургона. Ей удалось осторожно вытянуть один кусок, не сдвинув остальные (она всегда превосходно играла в бирюльки), но он только тлел. Чарли сунула его в угасающее пламя костра, подержала и осторожно вынула, все время следя краем глаза за часовым.
Медленно шла она к тележке с патронами, оберегая маленький огонек. Но, когда она подошла, головешка снова погасла. Чарли положила дробовик и попыталась раздуть уголек, потом помахала деревяшкой в воздухе. Уголек засветился чуть ярче, но пламени не было. Черт с ним, решила она, приложила его к растрепанному концу веревки и стала дуть изо всех сил, пока веревка не затлела и не задымилась; она подула еще - и вот наконец появилось пламя. Маленькое, слабое, но все же оно горело. Забыв об опасности, Чарли подождала, чтобы огонь разгорелся, и снова подожгла свою деревяшку. Отогнула парусину на патронных ящиках и, когда почувствовала, что головешка хорошо разгорелась, закинула ее наверх.
Пока что все шло хорошо. Она вернулась к костру, уверенно, словно была здесь хозяйкой, но все же следя краешком глаза за спящим часовым, и подошла к распятым пленницам. Подойдя к Сэм, она опустилась рядом с ней на колени и слегка встряхнула ее. Сэм пошевелилась и вдруг вскрикнула, не открывая глаз:
"Нет! Нет!" Чарли поспешно зажала ей рот, Сэм умолкла. Серкош оказался прав - их накачали наркотиками или чем-то еще. Дело усложнялось.
Чарли сняла с пояса нож и попыталась перерезать путы, которые связывали Сэм. Это было нелегко, веревки оказались довольно толстыми. Наконец она освободила одну руку, другую, потом ноги. Сэм не двигалась, как и ожидала Чарли.
Чарли успела освободить руки Бодэ, но внезапно остановилась и замерла. Из-под свода пещеры послышался какой-то шум, она спряталась в тень, взглянув на тележку с патронами. Та уже изрядно дымила, но открытого пламени еще не было.
Из-под арки вышел человек. Рослый, обросший густым черным волосом, с длинной бородой и очень длинными волосами, совершенно голый. Из тележки с боеприпасами вовсю валил дым, казалось, его невозможно не заметить. Но волосатый прошел к трещине в скале, возле того места, где были привязаны нарги, и принялся справлять нужду.
Потом повернулся было, но теперь он уже достаточно проснулся, чтобы взглянуть на часового у костра. Он остановился, выругался, потом подкрался к спящему, нагнулся, осторожно вытянул у него винтовку и направил ее прямо тому в голову.
- Сарнок! Проснись, засоня, сукин ты сын! - прорычал он и пнул спящего.
Часовой дернулся, хотел схватиться за винтовку и тут обнаружил, что она нацелена на него. Он повернулся, увидел, кто перед ним, и перевел дух.
- Не шути так! - крикнул он, скорее с облегчением, чем с гневом.
- Мне бы надо выбить вон твои ленивые мозги, дурень, - ответил волосатый. Он посмотрел на тропу, - До рассвета примерно час. Ты хотя бы подменял Потокира?
Часовой нахмурился:
- Он... он не подходил и не поднимал меня. Никакого крика, вообще ничего. Черт возьми, Халот, похоже, что и он заснул.