— Действуй, а я постараюсь расслабиться, — весело ответил Ксандор. Он повернулся к хозяйке, и хотел было сделать заказ, как внезапно опомнился и склонился к Вондару. — А на каком языке говорят эти ребята?
— Во внутреннем Мире существует общий язык, который в обязательном порядке изучают все цивилизованные расы, помимо своего собственного. Это нечто вроде нашего межгалактического. Прогресс тут тоже не стоит на месте. Этот язык вбит в базу данных наших и только наших чипов, так что для овладения им тебе достаточно нажать одну кнопку, а переводчик сам найдет нужный элемент, восприняв речь твоего собеседника, — облокотившись о стойку и нагнувшись к Ксандору, пояснил повелитель ветров. — Как ты уже мог понять, Нигаэль, также как и большинство высших, знает его сам.
— Совсем другое дело, — Ксандор снова обрадовался, возвратив на лицо улыбку, и обратился к хозяйке: — Не найдется ли у вас кружки пива для уставшего путника?
— Только эль, — пробасила барменша в ответ. Взяв с полки кружку, она принялась натирать ее полотенцем, понимая, что Ксандора устроит и это.
— Отлично! — выдал воин вполне предсказуемый вариант и вывалил на стойку свой «улов». — Надеюсь, тут хватит на пару заходов?
Хозяйка в секунду изменилась лицом, стоило зазвенеть о стойку посыпавшимся монетам. Радушно заулыбавшись, она поставила кружку перед Ксандором и наполнила ее темной пенящейся жидкостью. Вопрошающе взглянув на остальных гостей и не найдя на их лицах «нужного» выражения, барышня приступила к вытиранию следующего стакана.
— Ксандор, это низко и недостойно, — Эландра поморщила нос. — Ты ведешь себя как последний бродяга, мог бы обойтись без выпивки хоть пару часов.
Ксандор молча закивал головой, соглашаясь со справедливостью слов, и попутно опустошал кружку, смакуя каждый глоток.
Нигаэль тем временем подошел к мужчине в доспехах и ненавязчиво окликнул его. Воин, будучи навеселе, не сразу догадался, к кому обращается незнакомец, и Избранному потребовалась еще одна, намного более настойчивая попытка. Путешественник, мало-помалу выйдя из ступора, в котором пребывал до того, оторвался от пития эля и поднял преисполненные тоски и уныния глаза, проглядывающие сквозь штору из спутанных, видимо давно немытых волос на Нигаэля.
— Вы уж меня извините, что столь бесцеремонно отвлекаю вас от вашего занятия, — вглядываясь в помутневшие зрачки воина, произнес Нигаэль. — Вы не могли бы ответить на один мой вопрос…?
— Нет, — не дослушав самого вопроса, оборвал его мужчина, после чего он уперся локтем в стол и заглянул в свою кружку, словно медитируя на оставшийся в ней эль.
Только сейчас Нигаэль приметил, что этот воин ничуть не трезвее сидящих в углах, а вернее нынче мирно похрапывающих, распластавшись на столах, пьяниц. Взмахом руки попрощавшись с несостоявшимся собеседником, Избранный вернулся к ожидающим его у стойки друзьям. Первым делом он осуждающе посмотрел на Ксандора, на что тот пожал плечами и протянул кружку хозяйке, требуя добавки.
— Он сказал «нет» или мне послышалось? — с привычной колкостью спросил Акуан.
— Увы, так он и сказал, — выдохнул Избранный, присаживаясь рядом с Эландрой. — Когда я увидел этого человека в первый раз, то почему-то расположился к нему. Его вид внушает доверие и уважение. Оказалось, что он пьян до беспамятства.
— Не беда, есть еще вариант, — ответил Акуан. Подозвав хозяйку, он спросил: — Вы не возражаете, если я вас спрошу об одной вещи? Денег у меня нет, но поверьте, дело крайне важное и касается судеб многих людей.
— Спрашивай, — лаконично согласилась барменша.
— Что ж, отлично. Вы наверняка немало слышали за время своей работы и многое знаете, — льстиво начал сверхвоин. Скромно улыбнувшись в ответ на комплимент, деваха облокотилась о прилавок и подвинулась ближе к сверхвоину, тем более что он, невзирая на свои триста лет отроду — вода в его теле не старилась и не тухла — выглядел довольно привлекательно. — Не доводилось ли вам слышать хоть что-нибудь о Заоблачной Башне Ундалиона?
— Боюсь, нет. То есть не совсем. Вон видите того дварфа? — она указала на бородача на другом конце стойки, который сидел с таким видом, будто бы мог ощущать всю боль Мироздания лично. — Он заболтал тут всех посетителей своими жалобами и, мне кажется, он упоминал нечто подобное. Возможно, он бывал там недавно.
Вондар, не дожидаясь окончания разговора, встал и, миновав ряд стульев, подошел к крепышу. Сев рядом, он похлопал его по плечу. Дварф отодвинул в сторону полупустую кружку и повернул бородатое перепачканное сажей лицо к повелителю ветров.
— Чем могу быть полезен господину? — тоскливо выговорил шахтер — а именно этой профессией занимался гном, о чем свидетельствовала потертая каска с фонарем, лежащая на соседнем справа стуле от ее обладателя и кирка, стоящая в углу, у стены.
Вообще-то дварфы не любили, когда их окрещивали гномами, подменяя понятия, поскольку сильно отличались от жителей глубоких горных пещер. Но Вондар имел мало сведений об обитателях Внутреннего Мира и перепутал эти два образа. Хотя, понимая, что может ошибаться, решил вслух собеседника гномом не называть.
— Я видимо не совсем вовремя? — смутился Вондар, увидев выражение лица дварфа, излучающее мировое горе.
— Да, наверное, — согласился горняк. — Но не стоит обращать на мой вид внимания, должно быть так выглядят все, у кого родина трещит по швам. Видите ли, мы работали в местных горах, добывали руду. Шахты принадлежат королю Гуннару Сребробородому, а наш род их у него арендует. Здесь территория столицы королевства дварфов, здесь лежат земли Асьярда. Мы же из отдаленной провинции, находящейся на этой же сфере конечно, но отношение к нам тут как к безмозглой деревенщине. Все оттого, что крепость нашего рода стоит на другой сфере. Мы это терпели, до тех пор, пока не наткнулись на тайную долину в горах…
— И что же было в этой долине? — поинтересовался Вондар, дабы поддержать беседу и расположить тем самым дварфа к себе.
Гном изобразил какой-то жест рукой и приложился к кружке. Сделав три глубоких глотка, он стукнул ею о стойку, вытер обмоченные в эле усы рукавом грубой шахтерской куртки и, вздохнув, продолжил:
— Мы нашли там легендарную Башню Ундалиона. Она принадлежала Ундалиону — некоему магу эльфов, они довольно широко распространены практически на всех сферах, тут много проходов в Алин-Лирр. Он покровительствовал роду Сребробородых испокон веков. Не знаю, по какой причине, возможно, был чем-то обязан их предкам. Маг давным-давно умер, как гласят легенды старцев и саги, однако мы, я имею в виду нашу бригаду, видели возле башни силуэт в балахоне, лично я его видел. Дальше поползли слухи, а вы, должно быть, знаете, как стремительно распространяется молва и как глубоко она может заползти? И заползли эти слухи прямиков в цитадель Гуннара. Я еще не упомянул, что Сребробородые вообще славились суровым нравом и наш король не исключение. Когда ему давали имя, то словно глядели в воду. Он никогда не избегал битвы и не церемонился с непокорными. Узнав о том, что башня существует не только в мифах и что маг до сих пор жив, он, будучи наследником древнего рода, решил, во что бы то ни стало, заручиться поддержкой Ундалиона. Тут на его пути встала одна проблема — пока действует контракт, рудники принадлежат нам и все найденное в них тоже, таков был уговор. Надо заметить, что Бьерн Молотобой — князь нашего города и правитель крепости Каменный Дуб, и сам заинтересовался башней и ее содержимым. Короче говоря, от переговоров с Гуннаром он наотрез отказался, тряся договором. Ушел прямо с тинга. Поговаривают, что его туда и не пустили — явился с оружием. А кому верить не знаю. Чтобы выжить нас из шахт, король поднял арендную плату. С трудом наскребли прошлую сумму, пришлось даже в залог отправлять некоторых наших. Уходить из рудников мы не можем — это наш хлеб. Да и кто эту работу возьмет. Люди, живущие в окрестных городах, не очень любят месяцами рыться в пещерах и махать киркой, а в столице все настолько важные, что считают такой труд не достойным их величия. Они говорят «мы происходим из древних родов воинов, а не шахтеров», подумаешь тоже — умники. Клянусь единственным глазом Одина, сам Локи вывел нас к этой проклятой башне. Конунг наш и так славился бурным характером, а тут, словно умом тронулся. Вот теперь на пороге война, Гуннар уже объявил нас изменниками, после того как мы попросили пересмотреть размер налога, ведь в договоре прописана другая сумма. В округе шастают отряды стейнаров, а реки перекрыты ладьями. Против власти Сребробородых поднялись еще несколько княжеств, недовольных правителем и законами. Вы понимаете — недовольные всегда найдутся. Известия распространились на другие сферы и местные дварфы уже разбились на два лагеря, в лучшем случае на два. Ярлы с других земель переводят сюда войска. Еще месяц-другой и грянет гражданская война между дварфами, да такая, какой еще не видал ни один старик во всем нашем королевстве, да и за его пределами. А все из-за чего?
— Не хочу прерывать ваш рассказ, но нельзя ли остановиться на башне и маге. Мне хотелось бы узнать об этом больше, — деликатно спросил Вондар, мужественно выслушав речь гнома.
— И вы туда же? — глаза шахтера расширились от удивления. — Да что там такое, что всех туда так тянет, прямо как магнитом? Извините, эта башня, чтоб ее демоны разорвали, и так принесла моему народу одни беды. Не исключено, что именно из-за нее возник этот огонь на небе, ведь эти странности начались вскоре после того, как мы прорыли туннель на секретный луг. Сначала хлынул дождь, шедший два-три дня, затем потемнело, ну а под конец возник огонь. В общем, на лучшее надеяться нам теперь не приходится. Мудрецы и так пророчили Рагнарек еще несколько лет назад, да раньше причин верить им не было. Ох, как слепы мы были. Алчность свела наш народ к войне, но Гуннара даже Рагнареком не напугать. Говорят, он обезумел совсем, я сам об этом поминал.
— Дело нисколько не в башне, хотя это происки зла, тут вы правы. Не знаю, к чему может привести война, но башня таит секрет спасения. Проведите нас к ней, и мы сможем все исправить, только нужно торопиться — времени у нас почти не осталось. Мы в силах остановить огонь на небесах, в противном случае нас всех ждет гибель.
Гном прищурился и с недоверием посмотрел в глаза Вондара. Взгляд повелителя ветров был строг и холоден, ни отблеска хитрости или лжи. Пометавшись еще немного, дварф опустошил кружку и махнул рукой:
— Ладно, так и быть. Все равно надеяться больше не на кого. Я Торд сын Сторольва, но можно просто Торд.
— Я Вондар из повелителей ветров, а там мои друзья Ксандор, Акуан, Эландра и наш лидер Нигаэль Трион, — представил он всех своих товарищей, для понятности указав на каждого.
— Вы сильные воины, как я посмотрю, так что я доведу вас только до прохода на луг, а дальше вы уж сами. Мне не жалко, но Брод говорил мне сегодня утром, будто видел поблизости от башни чудовище. Не знаю, стоит ли верить этому выпивохе, однако время нынче не то, чтобы байки травить. Я так думаю, колдун прознал о замыслах Гуннара и Бьерна, вот и вызвал на защиту какого-нибудь тролля или голема. А может и того хуже, у нас здесь в горах и великаны водятся.
— С этим мы справимся, единственная, смущающая вещь…. вряд ли Ундалион жив. Мы как раз ищем того, кто скрывается в его башне теперь, однако я не уверен, что он стал бы вызывать всяких монстров.
— Ну, тогда не знаю… Раз уж вы уверены в своей победе над чудовищем, то и мне нет повода в этом сомневаться. Коли вы готовы, так можем выступать прямо сейчас, — дварф оживился и уже не выглядел таким подавленным. Он спрыгнул со стула, нацепил на голову каску, схватил кирку, тут же водрузив ее себе на широкое плечо, и проворным шагом двинулся к выходу, поклонившись хозяйке.
Вондар переглянулся с друзьями и последовал за выходящим на улицу шахтером. Остальные, распрощавшись, с барменшей, не преминули поступить точно также. Выйдя на дворик перед трактиром воины чуть не налетели на ожидающих их Вондара и Торда. Гном расправил плечи и глубоко вдохнул.
— И так, раз все в сборе и готовы выступать, тогда вот наша цель — Небесная Гряда, — с гордостью произнес Торд, указывая на цепь, лавандовых гор, действительно по цвету походивших издалека на горизонт утреннего неба.
Гром собрался воедино в образовавшемся среди плит воздушном кармане почти на вершине сваленных руин и приподнялся из груды обломков. Удар крейсеров не пощадил ничего в радиусе двух километров. Сверхвоин вовремя успел трансформировать свое тело в чистую энергию, что и спасло его от полного расщепления на атомы. Выкарабкавшись из раскинувшейся по пустырю, на месте которого прежде простирались холмы, воронки, на чье дно ссыпалось все оставшееся от базы берсеркеров, он осмотрелся в поисках отряда капитана Раллса. Раллс, как и следовало ожидать, отвел группу от места обстрела, только куда? Проводить поиски было некогда. Гром упрочился в этом мнении сразу, после того как заметил на небе различимые даже сквозь огонь вспышки. Флот Альянса вступил в бой с разрозненными эскадрами Союза. С минуты на минуту начнется штурм.
Быстро миновав обстрелянное с крейсеров поле, Гром поспешил вернуться к месту, где базировались уцелевшие части до начала атаки на базу. К лагерю сверхвоин прибыл моментально. Укрытие пустовало, что Грома тоже не удивило — Раллс человек разумный и не станет просто сидеть на месте и дожидаться берсеркеров там, куда они, скорее всего, и нагрянут в первую очередь.
«Хорошо, что солдаты оказались под руководством такого командира, как Раллс, — подумал Гром, — и все же, куда они могли отступить? Не хотелось бы действовать врозь». От дальнейших размышлений по поводу местоположения капитана и выживших членов его группы сверхвоина оторвал гул, нарастающий с каждой секундой. В этом гуле он мог отчетливо слышать шаги десятков тысяч ног, жужжание гравиподушек и скрежет траков, вгрызающихся в высохшую землю. Грому вряд ли потребовались подтверждения своих соображений, но он решил взобраться на второй этаж разрушенного здания, служившего прикрытием для лагеря и лично убедиться в том, что Хаос решил нанести ответный удар. На горизонте, со стороны города маршировала огромная совместная армия Союза Черного Молота, собранная со всех близлежащих баз, постоянно пополняющаяся от подходящих с разных сторон дивизий.
«Они выдвинулись к предположительному месту высадки основных сил Альянса. Стало быть, чтобы встретиться с нашими, идти надо от берсерков», — сразу смекнул Гром. Он сорвался с места и побежал прочь от войска, перемахивая через торчащие из земли куски арматуры и бетонные блоки, словно антилопа. По ходу следования ему попадались проносящиеся по небу капсулы Союза, спускающие с орбиты попавшие в засаду части, и мечущиеся в вышине и стреляющие прерывистыми полосками лучей истребители обеих сторон. То и дело некоторые из них обволакивались пламенем и метеорами падали на землю. Капсулы с войсками Союза приземлялись позади сверхвоина, а вылезшие из них воины примыкали к полчищу, волной прокатывающемуся через равнину. Очевидно, тут собралась самая крупная армия на Нианоси.
Прямо над головой Грома, в сотнях километрах, мелькнула вспышка, глухим эхом откликнулся взрыв подбитого торпедами линкора. За взрывом последовало еще несколько подобных ему. Огненным дождем пролились обломки кораблей, находившихся слишком близко к планете в момент своей гибели. Пылающие фрагменты самых разных размеров — от пятисантиметровых железок, до «глыб» величиной с автомобиль — усеивали собой все вокруг, ломали деревья, подминали редкие сооружения и пробивали землю, глубоко в ней увязая. На охваченных пламенем небесах очертились силуэты суден, обрушающих вдаль, где не видел глаз, слепящие лучи. В ответ им взметались снаряды орбитальных орудий. К пламени Армагеддона прибавился огонь от разлетающихся крейсеров. Земля дрожала под мощными взрывами.
Гром же не придавал происходящему значения. Он увидел в небе приближающиеся подмигивающие огоньки десантных транспортов-доков Альянса, от которых отделялись сотни пехотных и броненесущих капсул, стремящихся к поверхности. Именно они сейчас стали первичной целью сверхвоина. Гром бежал, не останавливаясь, не сбавляя ход и не оборачиваясь. Впереди уже брезжили тени высаживающихся солдат и доносились звуки перекатывающихся гусениц. Миновав жиденький пролесок, генерал выбежал на широкое поле, идеально подошедшее для приземления модулей. Уже выгрузилось большое число солдат Альянса и тантов, а также единиц бронетехники, начавшей выстраиваться в боевые порядки. Они, по-видимому, обнаружив подступающее воинство Хаоса, в скорых темпах разворачивали турели и заседали в воронках, ямах и траншеях, оставшихся еще после экспансии Союза. Гром неторопливо двинулся к некоему подобию лагеря, которое успели соорудить новоприбывшие силы Альянса за те несколько минут, которые они находились на планете.
В четырех километрах над головой Грома с гулом, сотрясающим землю, проплыли два дредноута орков, каким-то образом сумевших спуститься так низко к поверхности. Из бортовых орудий вырвались лучи, обрушившиеся прямо на вражескую армию, подмяв не успевших скрыться за мощными энергетическими барьерами киборгов и их союзников. Взрывы взметнулись в небо с таким жутчайшим грохотом, что от неожиданности многие солдаты Альянса, да и танты тоже, повалились, кто, где стоял, и прикрыли руками головы. Сверхвоин же теперь шел спокойно, не глядя на то, что твориться у него за спиной. Удар дредноутов выиграл для него достаточно времени, и спешить было некуда.
Гром прошествовал мимо укреплений, сооруженных десантниками из мобильных сборных блоков, поприветствовав встретившихся на пути бойцов коротким жестом. Он не стал искать полевой штаб или других офицеров, зная, что и сам превосходно организует оборону и последующее контрнаступление. Выйдя пред рядами солдат, сверхвоин поднял вверх руку, чтобы привлечь к себе всеобщее внимание, но неожиданный крик «Воздух!» сбил с толку даже его. Вслед за возгласом из-за горизонта, подобно стаям перепуганных громким шумом птиц, взметнулись бесчисленные искрящиеся в свете пламени клинья штурмовиков берсеркеров. Часть из них, а именно те, что сопровождали торпедоносцы, резко ушла кверху, устремившись к идущим на разворот орочьим громадинам. Остальные нацелились на лагерь. К этим примкнули подоспевшие с востока машины цертонцев и думонов, и татисианцев — с запада.
На вражескую армаду обрушились недремлющие истребители объединенных сил членов Альянса, расчищающие дорогу штурмовикам и бомбардировщикам, целящимся в наземные войска. По небу, стреляя друг в друга, замельтешили сотни машин. Как мошки вокруг фонаря они сбивались в целые рои, переплетаясь между союзниками и врагами, и затем высыпали всю свою ярость на противника в виде ракет и снопов лучей, превращая небесный купол в экран лазерного шоу.
Снова возникли корабли орков. На сей раз — транспорты, массивные неуклюжие суда, ведомые фрегатами. Осыпав гроздья капсул на поле подле укреплений, транспорты ушли обратно в космос. Покинув носители, орки гурьбой высыпали на пустырь, слившись с остальными войсками Альянса, и приготовились вступить в битву. Гром решил сначала встретить прибывшие войска, таким образом выказав свою признательность за оказанную помощь, хотя воевать орки любили и умели, так что в благодарности не нуждались. Гром ускорил шаг, увидев впереди Грока, довольно расчехляющего громадную пушку.
— Вы тоже тут, король? — Гром поприветствовал повелителя кланов, погрузив кулак в ладонь другой руки. — Не думал, что судьба сведет нас в одном и том же месте…
— Меньше трепа, больше мяса! — отозвался Грок. — Где тут киборгов на части рвут?! Я ради этого встал с дивана!