Вот и конец, впереди пустота,
Тот, кто боится, никак не пройдет.
Но тот, кто знает, что смерть не проста,
Раз умерев, вновь потом оживет.
— Симпатично, но почему нам раньше никто об этом не рассказывал? — недовольно обронил Ксандор. — Избавили бы нас от лишних разговоров.
— У меня не спрашивайте, да и вообще даже в Чертоге не сразу поняли, что приход Зверя будет ознаменован этими событиями. Я до сих пор не знаю, кто является Зверем, — мудрец покачал головой.
— Бэрон Ааззен, — Нигаэль опередил Ксандора, собиравшегося сказать то же самое, на что воин оскорблено насупился.
— Так ты все время знал и не считал нужным посвятить своих товарищей, — не смог удержаться Ксандор. — Нам вот только что Колобос об этом поведал… Довольно обидно, что только враги говорят о том, что у них на уме.
— Хватит дуться. У меня просто не было времени на столь незначительные в данный момент разговоры, — ответствовал Избранный. После, он вызвал сферу, круги в которой безнадежно почернели. — Как ты видишь, у нас остается меньше часа.
— И почему же, позвольте узнать, вы не предвидели такого поворота событий? — Устав мучиться вопросом, Акуан решил его все-таки озвучить мудрецу. — На мой взгляд, этого стоило ожидать, учитывая пророчества… И как получилось так, что вы, игнорируя запреты, спокойно контактировали с Чертогом?
— С чего бы начать? Во-первых, мой разум мог покидать пределы башни и общаться даже с представителями Сил Света, но проклятье Духа не позволяло мне говорить с ними о тайне Армагеддона. Это примерно как когда ты забываешь нужное слово и не можешь его произнести. А вот насчет планов Антихриста. Вы напрасно настолько уверены в их очевидности. Собрать ключи — отнюдь не единственный способ расправиться с жизнью в Мироздании. О явлении Зверя твердили уже на протяжении двух сотен лет, но пока он не начал проявлять себя, о его замыслах нам оставалось только догадываться. Позже начали разрабатываться две версии: ключи Армагеддона, после того как был найден первый, и, более простой, атака на Древо Жизни — источник силы сфер, исходящий от Всевышнего и пронизывающий все Мироздание. Он был явлен в аллегорической форме дерева и отдан на охранение возгордившимся в ту пору эльфам, чтобы с одной стороны наложить на них обязательства и с другой придать им уже заслуженной важности. Гибель Древа неизбежно привела бы к катастрофическим последствиям для Мироздания и жизни в нем. А еще нам придал уверенности в том, что избран был этот путь, Хаос. Я следил за событиями во Внутреннем Мире и мое внимание не могла не привлечь стотысячная армия безликих. Они выходили из трещин, ведущих на пустоши Морагода, и концентрировали огромные силы возле наиболее крупных лесов, имеющих проходы в Аллин-Лирр. Теперь это уже не важно, вам пора, да и я засиделся. Зная, как трудно выбираться из Палат Высшей Магии, я могу попросить кого-нибудь в Чертоге установить с вами ментальный контакт и вывести вас оттуда по окончании дела.
— Найди Лукиуса, — согласился Нигаэль. — Его там многие знают, и это не составит труда. Пусть перенесет нас на планету Нианоси, когда мы разберемся с Армагеддоном. Мы должны помочь другу.
— Да будет так, — мудрец засветился и исчез, оставив лежать на полу свою робу. Вместо него возник портал, ведущий в преддверье логова Верховного Духа.
— Вот и он, последний рубеж, — сосредоточенно произнес Нигаэль, взглянув в лица товарищей. — Поздно отступать, поздно бояться, остается только биться. Все за мной.
Без раздумий Избранный шагнул в портал, за ним последовали и остальные воины Чертога. Энергия поглотила их и выпустила на летающий остров темного гранита, с тремя черными резными арками, в которых вращалась энергия. Вокруг острова нависла синяя пустота, заполняемая лишь розоватыми и фиолетовыми облаками. Внизу же простиралось бескрайнее поле огня. Нигаэль закрыл глаза — так ему было проще очистить свое сознание от ненужных мыслей — и ступил в левый портал…
— Продолжайте сражаться, воины Альянса! Не показывайте врагу спину! — развеяв отделившийся клок сползающего к укреплениям беспощадной грудой огненного облака молнией, прокричал Гром. Его призывный голос разлетался по всему полю боя, заглушая сражение. — Хаос не поразит вас, если вы не дрогнете духом! Он не хочет вас убить, он не посмеет сделать это! Пока мы еще не проиграли, пока сражаемся, он не посмеет! Он лишь стремится вселить в вас ужас!
Образ Хаоса растворился в тучах, более важные дела оторвали бога от созерцания побоища. Увидав это, Раллс вскочил из-за изрешеченного укрытия и крикнув напоследок Грому: «Я подам им пример», перескочил через стену и с отчаянным криком побежал на вражеские ряды. Сверхвоину не оставалось ничего кроме как поступить также.
Первым этот поступок привлек Грока. Король кланов тут же позабыл о том, что предыдущая волна орков была разбита и отброшена за пределы фортификаций и о двух ранах нанесенных ему в бою татисианским клинком. В его правой руке засиял топор, а в левой возник автомат.
— Ор-р-ки!!! В атаку!!! — заорал могучий вождь что было мочи, и ринулся вслед за двумя храбрецами. За ним с оглушительным топотом сорвалась вся орочья армия. Ни рев пролетающих «стальных птиц», ни громыхающие взрывы, ни несокрушимый вид воинств Союза не останавливали разъярившихся орков.
Войска Альянса нехотя покинули укрытие, но, воодушевившись общим подъемом, пошли в контрнаступление. Подобная тактика не использовалась уже многие десятилетия, тем не менее, теперь десантники, а за ними и танты, наплевав на сохранность собственных жизней, кинулись напролом, обгоняя танки, мчащиеся на полной скорости. Они не знали, что заставляет их идти на такое безумство и чем оно кончиться, просто они знали, если им прятаться дальше — то поражения не миновать. Отвага смелых же должна была окупиться победой.
По сигналу из космоса ударили крейсера, занявшие пространство вокруг планеты после разгрома флота Союза, поразив часть вражеских полчищ. Однако казалось, Союз не несет серьезных потерь. Многочисленная армия продолжала прибывать.
— Кибер-мутанты! — крикнул Гром, заприметив возникших из-за пригорка стальных «пауков» с человеческими телами, пронизанными проводами, и с пушками на плечах. По пятам за ударными частями пауков семенили мутанты-троглодиты, названные так своим создателем потому, что больше других своих собратьев напоминали людей и отличались крайне низким интеллектом.
Мутанты открыли шквальный огонь, заставивший остановить бравое продвижение сил Альянса, вынудив бойцов припасть к земле, испещренной ямами или искать убежище за подбитой бронетехникой, среди которой встречались, в том числе даже вырвавшиеся за линию наступления машины Союза. В тот же момент, воспользовавшись прикрытием слуг Кринта, в бой вступили думоны — невысокие сгорбленные существа со смольно-черной кожей, полупрозрачными головами в затылочной части, полностью голые и не имеющие на внешней стороне тела половых признаков. Из бластеров думонов вырвались сгустки высокотемпературной плазмы, выжигающие все, что оказывалось у них на пути. Гром приник к тлеющему корпусу парящего танка, подле генерала вновь возник Раллс. Все это время капитан бежал за сверхвоином, внушавшем ему больше уверенности и чувства безопасности, чем остальная армия Альянса вместе взятая.
Генерал переждал первые залпы думонов, по окончанию которых в атаку пошли шагоходы сил Альянса и пехота тантов. С удвоенной силой загудели лучи и засвистели ракеты и снаряды, волна взрывов сотрясла землю. Сверхвоин выглянул с правого края и увидел перемешавшуюся толпу орков и татисианцев, опять завязавших рукопашную. Вот, появился воитель, из огромных орудий вылетели энергетические снаряды, отразив огонь с неба, сверкнуло лезвие. Несколько орков разлетелись кто куда. Но тут уже два гигантских боевых тролля в шипастых полупанцирях повалили исполина, и сам Грок расколол ему череп секирой, разметав мозги на три метра. Что-то сильно взорвалось в нескольких шагах от подбитого танка, и густые клубы черного дыма застлали обзор. С ревом пронеслись штурмовики, один из них вспыхнул и камнем рухнул в группу мутантов.
Гром переполз мимо Раллса к другому краю машины. С этой стороны он разглядел марширующий из-за холма строй берсеркеров, с ручных пушек которых то и дело слетали цепочки фиолетовых лучей. Четыре терминатора, шествующие на протяжении всего ряда киборгов, показались генералу мелкими букашками в сравнении с появившимся на холме и возвысившимся над своими соратниками, словно осадная башня, берсеркером-тираном. Навстречу стальной колонне Легиона поползли перегруппировавшиеся монстр-танки. За их громадными корпусами ютились десантники.
На поддержку неповоротливым и от того уязвимым для быстрых машин берсерков махинам поспешили выдвинуться два десятка основных танков. Взрывы замелькали на поле, точно фейерверки по праздничному небу, унося жизни воинов Альянса и сокрушая полки Стального Легиона. Битва достигла своего пика.
— Цертонские подкрепления, — озвучил свои мысли сверхвоин, проследив за тем, как из подкативших на холм броневиков выгружаются новоприбывшие преторианцы. Вскоре появились и стражи Цертона.
Имперские темные воины без раздумья бросились, опередив даже преторианцев, в самую гущу битвы, на ходу разрубая вражеских солдат и бронетехнику.
— Бессмысленная война, — выдохнул капитан с досадой и посмотрел на Грома.
Генерал бросил на него встречный взгляд, в безжизненной белизне которого, если приглядеться, можно было прочитать удивление, и произнес:
— А вы, капитан, полагаете, что может быть осмысленная война? — с этими словами он выпустил сноп молний, обволокший его правую руку, и, отдав Раллсу честь, на что тот ответил аналогично, выпрыгнул из-за танка.
Раллс не успел остановить сверхвоина и лишь что-то крикнул ему вдогонку, но его голос захлебнулся в грохоте взрыва. Силуэт Грома быстро растворился в дыму.
Подготовка в ордене Восходящей Звезды прошла недаром. Правда Ксандору было крайне непросто усмирить праведный гнев, скопившийся за время долгих странствий, а также желание расправиться над Армагеддоном и его прихвостнями, но все-таки он сумел этого добиться, отвлекшись на воспоминания о приятных моментах своей жизни. Гораздо тяжелее пришлось в тот момент Эландре. С мыслями об убиенном черным богом брате и жаждой мести, не до конца вытесненной из сознания, совладать оказалось очень и очень трудно. Однако понимание важности общего дела сыграло свою роль.
Теперь перед героями оказалось два острова. На одном стояли они, другой же был отделен от своего «собрата» пропастью, в глубине которой по-прежнему пылало пламя, не имеющее пределов. Между висящими в безвременье островками протягивался хлипкий, ненадежный веревочный мостик, привязанный к железным кольям, вбитым в гранит. На противоположном берегу провала выстроился ряд из пяти похожих на большие зеркала порталов, средний из которых вел к следующим вратам. Первым на доски ступил Вондар, за ним Ксандор, Эландра и Акуан, Нигаэль же замкнул процессию. Что-то заставило его встать в конце колонны, и вскоре Избранный понял, что чувство было обоснованным.
Когда почти все его друзья оказались на другом берегу, Избранный еще брел почти на середине моста. Странное чувство чьего-то присутствия, пробивающееся сквозь общий фон темной энергии этого места, не покидало его. Сомнений не оставалось, Зверь прибыл за ним, дабы свершить пророчество. Со вспышкой пробудились врата, из крайнего левого портала, помахивая мечом, вышел Бэрон.
— А вот и вы! — воскликнул Зверь, гостеприимно разведя руки. — Мы уж заждались, особенно Хаос. Он так сильно хотел лично поприсутствовать при разгроме войск Альянса на Нианоси… А, неважно, подробности вам все равно будут неинтересны. Вы, ребятишки, можете идти дальше, дорогу, видимо, знаете, не заблудитесь, а мне нужно поговорить с Избранным с глазу на глаз.
— Размечтался! Мы сражаемся вместе! — презрительно заявил Ксандор, обнажив меч и покосившись на Нигаэля. — Если боишься, так сразу и скажи, я тебя пойму, хе-хе.
— Не смеши меня, ничтожество, — Бэрон даже не удостоил воина чести взглянуть на него. — Просто я не хочу показаться перед коллегами эгоистом — пусть тоже кого-нибудь прикончат… Кроме Хаоса — тот еще придурок.
— Идите, у нас нет времени на препирательства, — одернул Ксандора Избранный. — Он здесь чтобы задержать нас и у него это получается. Поспешите, пока еще не поздно.
Ксандор возжелал возмутиться, но Вондар ухватил его за край жилета и поволок в центральный портал. Император довольным взглядом проводил спасителей Мироздания, и повернулся к Нигаэлю. Его указательный и средний пальцы быстро скользнули по глади черного лезвия, после чего лоснящаяся поверхность клинка воспламенилась. Нигаэль, был готов к поединку. Он поднял меч, обняв рукоять обеими руками, чуть ли не прижимая его к груди.
Молниеносный выпад Императора застал Избранного врасплох, вынудив отступить дальше на мост, при этом Нигаэль чуть не упал, пошатнувшись на пляшущих под ногами досках. Второй удар встретился с клинком светящегося меча. В результате оба заклятых врага замерли на месте, напирая на оппонента и не давая ему пересилить. Бэрон надавил на незазубренный конец меча второй рукой, что дало ему преимущество, ведь Нигаэль не мог сделать то же самое — его меч был обоюдоостр. Но Великий Зверь недооценил своего противника. Не намереваясь сдавать демону позиции, Избранный раскрыл щиток на левом наруче и нажал им на свой клинок. Ситуация становилась патовой.
— Сколько силы, настойчивости, уверенности, — пробился сквозь лязг металла голос Императора теней. — Ты верен своим идеалам, но ты напрасно убежден в своей правоте. А я уже поднимал этот вопрос в прошлом.
— Оставь свои ядовитые увещевания, Бэрон. Все эти рассказы о том, что я выбрал не ту сторону, что все не таковое, каким кажется и как приятно на стороне зла стары как мир. Я прекрасно осознаю, что за цели я преследую и насколько они справедливы. Было бы куда логичнее, если бы я попытался переубедить тебя, только вот боюсь, что чудовище, способное хладнокровно лишить жизни собственного брата, не получиться наставить на путь истинный.
— Не будь таким дураком, ты рьяно защищаешь этих тупых людишек, готовых ради обеспечения собственного благополучия в прямом смысле уничтожать себе подобных, да и любую другую форму жизни, хотя они прекрасно понимают, что живут не вечно и эти жалкие богатства не помогут им откупится от смерти, — Бэрон наигранно усмехнулся.
— Вот тут ты сильно ошибаешься. Я уже говорил тебе раньше, что я стою на страже не тех мерзавцев и негодяев нежелающих меняться, стремящихся к деградации, которым давно уготовано место в адских казематах, но тех, чьи души еще не потеряны и тех, кто вынужден тесниться из-за власти демонов, подчиняющих себе все большее и большее число смертных. Тех, в ком есть истинная мощь Мироздания. Когда-нибудь они найдут в себе силы вырваться из этого круга ненависти и алчности, никто не смеет лишать их права на этот шанс.
— Пустая болтовня, я просто трачу с тобой время! — обозлено воскликнул Зверь. — Я предлагал тебе избежать печальной участи, уготованной недоумкам из Чертога и помочь нам штурмом взять Золотой Град, Повелитель бы не забыл твоих заслуг и воздал бы за них сполна! С другой стороны осуществить пророчество для меня даже приятнее. Хватит мне играть в доброго дядю.
— Да будет так! — прокричал Нигаэль и рванул меч вверх.
Как только противники расцепились, Избранный направил свой кулак в циничное лицо Бэрона. Император стремительно перехватил руку супостата и выкрутил ее. Нигаэль же продолжил движение Зверя и, плавно обернувшись вокруг своей оси, ударил его ногой в живот. Разжав хватку, Бэрон отшатнулся, однако в следующий же момент он опять шел в наступление. Прыгнув на Нигаэля, темный лорд обрушил рубящий удар мечом, норовя рассечь врага пополам. Легким движением Избранный буквально отъехал на пятках, на полметра назад, а горящий клинок разрубил несколько досок. От приземления Бэрона весь мостик заходил ходуном, грозя скинуть сражающихся воинов в огненную бездну.
Не дав Императору Теней извлечь засевшее лезвие из прорубленной щели в досках, Нигаэль перемахнул прореху и, навалившись на Зверя всем весом, опрокинул его на спину и перекатился дальше, оказавшись в итоге этой комбинации ближе к нужному порталу. Тело Бэрона почернело и не прошло и секунды, как его тень уже стояла на ногах.