– Неправда.
– Ты даже не попытался. – Руки снова стали двигаться немного подергиваясь. – Ты даже не вернулся, чтобы найти мое тело.
– Какой смысл был в этом? Ты была мертва – или я так думал.
– Вот это точно. Ты не знал, но ты сбежал отсюда. Я любила тебя, Поль. Я могла сделать для тебя что угодно.
– Я тоже любил тебя, Гленда. Я помог бы тебе, если бы я мог. Если бы мог…
– Если? Перестань потчевать меня своими «если». Я знаю, что ты из себя представляешь.
– Я любил тебя. Прости.
– Ты любил меня? Ты никогда не говорил мне об этом.
– Это не то, о чем я могу легко говорить. Или даже думать.
– Докажи это. Подойди сюда.
Он смотрит в сторону.
– Я не могу.
Она смеется.
– Ты говорил, что любил меня.
– Ты – ты не знаешь, как ты выглядишь. Прости меня.
– Дурак! – Ее голос стал громким, повелительным. – Если бы ты сделал это, я могла бы сохранить твою жизнь. Это могло бы доказать мне, что в тебе сохранились хоть маленькие капли привязанности. Но ты лжешь. Ты только использовал меня. Ты меня никогда не любил.
– Ты несправедлива.
– Да? Действительно? – Откуда-то поблизости послышался звук, похожий на звук бегущей воды. – Ты можешь говорить мне о несправедливости? Я ненавидела тебя, Поль, почти столетие. Как только у меня было свободное от управления этой планетой время, я проклинала тебя. Весной, когда мое сознание направлялось к полюсам и я позволяла части моего существа спать, мои сны были о тебе. Они действительно вредят экологии. Я ждала, и вот ты здесь. Я не вижу ничего, что могло бы искупить твои грехи. Я использую тебя, как ты использовал меня – для твоего разрушения. Подойди сюда!
Он почувствовал, что сила входит в его тело. Его мускулы подергивались. Его поставили на колени. Находясь в такой позе долгие минуты, он увидел, как она поднимается, вытаскивая ногу из расщелины, куда та была погружена. Затем он услышал звук бегущей воды. Она каким-то образом могла растапливать лед…
Она улыбнулась и подняла свои тестообразные руки. Множество темных гифов тянулись от ее ноги к расщелине.
– Подойди! – повторила она.
– Пожалуйста…
Она покачала головой.
– Когда-то ты так спешил. Я тебя не понимаю.
– Если ты собираешься убить меня, убей, черт побери! Но…
Ее внешность начала меняться. Ее руки потемнели и затвердели. Через мгновение она стояла перед ним такой, какой была столетие назад.
– Гленда! – Он стал на ноги.
– Да. Подойди.
Он сделал шаг вперед. Другой. Вскоре он держал ее в руках, наклоняясь, чтобы поцеловать ее улыбающееся лицо.
– Ты забыла меня…
Ее лицо сплющилось, как только он поцеловал ее. Мертвенное, вялое и еще более бледное, чем раньше, оно снова прижималось к его лицу.
– Нет!
Он попытался освободиться, но ее объятия были нечеловечески сильными.
– Сейчас не время останавливаться.
– Сука! Пусти меня! Я тебя ненавижу!
– Я знаю это, Поль. Ненависть – единственное, что мы умеем.
– …Всегда ненавидел тебя, – продолжал он, все еще борясь. – Ты всегда была сукой!
Он почувствовал, что холод снова входит в его тело.
– Тем больше моя благодарность, – ответила она, когда его рука потянулась, чтобы расстегнуть ее парку.
ВСЕ НАВЕРХУ. Дороти из последних сил одолела ледяной склон, снегоход остановился рядом со снегоходом Поля. Ветер хлестал ее, неся мелкие и острые, как иглы, кристаллы льда. Просвет в тучах закрылся. Белое покрывало медленно двигалось в ее направлении.
– Оно ждало его, – донесся голос Альдона сквозь завывания ветра.
– Да. Будет плохо?
– Многое зависит от ветра. Хотя вы должны скоро войти в убежище.
– Я вижу пещеру. Я думаю, не эту ли пещеру искал Поль?
– Если бы я должен был угадывать, я сказал бы да. Но сейчас это не имеет значения. Входите.
Когда она в конце-концов добралась до входа, она дрожала.
Сделав несколько шагов вперед, она прислонилась к ледяной стене, тяжело дыша. В это время ветер изменил направление и стал дуть на нее. Она пошла дальше в пещеру.
Она услышала голос:
– Пожалуйста… не надо…