Сержант подошел к лежащим на дороге мужчинам и стал у них в ногах с автоматом на изготовку. Фургон резко развернулся и вскоре исчез из поля зрения наблюдателей.
Нейман оторвался от щели в портьере, через которую он тоже смотрел на улицу, и уставился на приятеля. Что бы все это значило? Фэтон непонимающе пожал плечами.
— Посмотрим, что будет дальше, — прошептал он.
Мужчины по-прежнему лежали лицом вниз. Руки они держали на затылке. Полицейский стоял, широко расставив ноги, и держал под прицелом автомата головы своих пленников.
Вдруг один из них в мгновение ока перевернулся на спину и тут же, высоко вскинув ноги, ударил ими полицейского прямо в пах. Тот охнул и, как подкошенный, рухнул вниз, ударившись головой об асфальт. Ремешок шлема лопнул, и шлем покатился по асфальту. Мужчина вскочил на ноги, на долю секунды пригнулся к лицу поверженного врага. Затем взвалил на спину своего, видимо, раненого товарища и, сильно пригнувшись, побежал прямо к окну Фэтона. По пути он подхватил рукой автомат полицейского. Было очень светло, и Фэтон видел молодое лицо смельчака. Через минуту парень появился вновь. Точно так же он взвалил на спину полицейского и куда-то унес и его, не забыв прихватить и шлем. Все произошло в течение полутора-двух минут.
Фэтон пошире открыл портьеру и посмотрел направо и налево. Ни парня, ни его ноши не было видно. Через несколько минут снова раздался шум мотора. Рок вернулся к окну. На улице стоял полицейский фургон. Двое полицейских растерянно топтались на месте, то и дело поглядывая в обе стороны улицы.
— Куда они могли деться? — хрипло пробасил один из них, поправляя на боку кобуру с пистолетом.
— Наверное, их забрал другой патруль.
— Наверное, — согласился первый. — А грузовик ушел, жаль. Хоть удалось схватить двоих. Лейтенант будет доволен, — обладатель хриплого баса хлопнул товарища по плечу, — поехали, мы и так потеряли здесь много времени.
Фэтон подождал, пока отъедет машина, протяжно зевнул и поежился: от окна тянуло холодком. Послышался тихий стук в дверь. Сперва Фэтон решил, что ему показалось, но стук повторился. Нейман уже ушел в спальню.
Фэтон тихо спросил: «Кто?» В ответ кто-то прошептал: «Откройте же». В шепоте звучала мольба. Фэтон мгновенье подумал, потом повернул ключ. На пороге стоял парень с улицы. Товарища своего он держал, как ребенка, на руках. Парень осторожно шагнул за порог и пошел вперед. Пока Фэтон закрывал дверь, он уложил товарища на софу, расстегнул ему рубашку.
— Простите, — шепотом обратился он к Фэтону. — Безвыходное положение. На табличке написано ваше имя, и поэтому я постучался к вам. Среди профессоров физики осведомители полиции чрезвычайно редки.
— Что с ним? — шепотом же спросил Фэтон.
— Ранение. Кажется, в правое плечо и в ногу.
— Одну минуточку. Я позову приятеля, он доктор.
— Ничего опасного, — осмотрев больного, пробормотал Нейман. — Рок, подай, пожалуйста, мой саквояж.
Доктор продезинфицировал раны, потом сделал укол. Раненый едва слышно охнул.
— Теперь будет спать, — разогнулся Нейман. — Организм молодой, крепкий. Ничего опасного.
Фэтон наконец-то рассмотрел лицо смельчака, смуглое, в черных глазах живой ум.
— Мы студенты политехнического института.
— Физики?
— Откуда вы знаете?
— Иначе откуда бы вы знали, что среди профессоров физики осведомители полиции чрезвычайно редки.
— Мы гнали грузовичок с людьми и наскочили на полицейский патруль, к счастью.
Нейман хмыкнул.
— Если бы патруль был военным, никто бы, наверное, не ушел. Солдаты не такие кретины, как эти. Нам пришлось прикрывать отход грузовичка и…
— Стреляли?
— Нет, мы не должны были стрелять. Они стреляли. Пока с нами возились, грузовичок исчез. Моя фамилия Дюк. Я учусь у профессора Гинса, — пояснил парень.
— Понятно, — бросил Фэтон. — Он жив?
— И жив, и уже на свободе.
— Его освободил Президент?
— Куда уж! — усмехнулся Дюк. — От Президента дождешься освобождения.
— Мне бы хотелось поговорить с профессором Гинсом, — обратился к Дюку Фэтон.
— Сейчас ничего не могу сказать.
— Тогда завтра, — сразу согласился Фэтон. — А сейчас спать.
— Мне нужно идти, — встрепенулся Дюк. — Утром мы подъедем за ним, — кивнул он на товарища.
— Кстати, куда вы дели полицейского?
— Вы все видели?
Фэтон промолчал. Нейман нагнулся к раненому, прислушался к его дыханию.
— Я отнес его за ваш дом. Там свалка строительного мусора. Скоро он придет в себя и поплетется в свой участок. Не бойтесь, он не приведет сюда полицию. Представляю, как он будет расписывать своему начальнику банду, которая напала на него. Он храбро защищался, они взяли его с собой, но он все-таки бежал. Знаю я этих кретинов. Спокойной ночи.
Дюк улыбнулся на прощание и исчез.
Фэтон присел рядом с кушеткой.
— Ложись, Рок, — заметил Нейман, — и не волнуйся. Ничего с ним не случится, — кивнул он на раненого. — Я рядом с больным сплю, как мышь. Малейший шорох — и я просыпаюсь.
— Тогда я пошел, — встал Фэтон. — Если что надо будет, буди — не стесняйся.
— Спокойной ночи!
Фэтон как можно плотнее укутался в одеяло. В гостиной было довольно прохладно. Уснул он тем не менее быстро.
Под утро его разбудило подсознательное ощущение, что в комнате находятся посторонние. Впрочем, не совсем так. Ему снился сон: будто он шел по летнему лугу и тихо посвистывал. А потом вдруг споткнулся и упал. Тут он и проснулся. Переход от сна к яви длился буквально доли секунды. Слух его сразу уловил тонкий свист, а в ноздри ударил густой аромат совершенно незнакомого запаха. Фэтона вдруг захлестнула волна необъяснимого страха. Профессор замер на постели, не решаясь даже открыть глаза. Он только чуть приоткрыл их. В комнате было темно. Тонкий свист доносился от столика, на котором стоял аппарат. Внезапная догадка обожгла сознание — ведь это свистел аппарат! Неужели!? Фэтон вскочил. Воздух в комнате пришел в движение. По крайней мере, так показалось профессору, потому что на него пахнула волна более густого запаха. Свист аппарата в это мгновение усилился.
Фэтон двумя прыжками достиг столика и дернул шнур шторы. Стрелка на шкале аппарата возвращалась в исходную позицию. Свет уличного фонаря падал на аппарат.
Фэтона с ног до головы охватил озноб. Только внеземная материя могла сдвинуть с места эту стрелку! Фэтон вытянул руки, как бы стремясь нащупать в пространстве невидимый предмет. Если бы кто-нибудь в этот момент смотрел на него со стороны, он решил бы, что видит сумасшедшего.