Развернувшись, я увидел, что оказался в ловушке. Впереди, в единственном выходе из мусорной точки, уже маячили темные дымящиеся фигуры. На некоторых из них чернели обгоревшие каски. Невыносимо пахло горелым мясом. Твари приближались. Я понял, что попался. Они взяли меня в кольцо.
Взгляд наткнулся на лежавший у стены топчан от старого дивана. Когда Оно собиралось схватить меня за руку, я рванулся вбок и прыгнул. Пружины подбросили на стену, я уцепился за край, сорвав с ладоней кожу, и постарался подтянуться на руках. Тварь цапнула за лодыжку. Я перегнулся через край стены и бросил тело вниз, а через секунду новая реальность ударила в лицо, как кулак...
Умение прятаться и ждать - наше главное оружие. Янки об этом знают. Они боятся каждого шороха леса. И правильно, потому что лес - это мы.
Чужим здесь не место.
На моей каске - пышная зелень, тело по пояс в цветущей луже, а палец - на спусковом крючке. По данным разведки, здесь скоро будет несколько отрядов молодого необстреляного мяса. Говорят, у них на базах крутят музыку для танцев. Сегодня у вас тоже будут танцы, девочки...
- Слышишь? - отец тронул меня за плечо.
Нарастающий гул. Вертолеты. Когда русские пригнали сюда свои МИГи, янки здорово обделались. Но на небольшие вылазки они решаются до сих пор.
- Тихо, - я касаюсь пальцами его лица.
Точки в небе растут, превращаясь в рокочущие махины. Они летят низко. Слишком низко...
Взрывная волна отрывает меня от земли. Визжащий осколок вскрывает искаженное криком лицо отца. Рядом шлепается чья-то окровавленная голова.
- Напалм! - верещит кто-то.
"Боевое вещество, известного такими качествами как..." - всплывают в голове слова советского инструктора за миг до того, когда я позавидовал мертвым.
Огонь облепил лицо, руки, гимнастерку. Я визжал, как свинья, стараясь сорвать с себя полыхающую одежду - но как избавиться от собственной тлеющей кожи?!
Больно! Больно! БОЛЬНО!!!
Я очнулся от некромкого иностранного говора. С трудом разлепил обожженные веки.
Над лесом нависла звездная бездна.
Высокий солдат остановился рядом, что-то пробормотал и с треском дернул затвор винтовки.
Пожалуйста…
Пожалуйста, возьми трубку! Мой палец с трудом попадал в кнопки сотового.
- У аппарата, - сонно пробормотал Ворон.
- Эд, ты уже в городе? Нам нужно срочно встретиться…прямо сейчас…
Трубка подумала.
- Буду через три часа.
- Я у метро на Ваське, на выходе! Спасибо!
- Пока не за что. До встречи, - сказал Ворон, - у меня для тебя есть информация. Про твоего отца.
- Какая? - но Эдуард уже нажал «отбой».
Помедлив, я выключил телефон. Скоро должна звонить обеспокоенная моим долгим отсутствием Искра.
Что бы я сказал ей? "Дорогая, меня преследуют монстры, поэтому я должен на время залечь на дно"...
Бред…
А что если написать?
Она прочтет, не поверит... но по крайней мере, прочтет… А потом, когда я наконец пойму, что происходит, и прекращу это, я отыщу ее.
Очень скоро, Искра.
Я тебе обещаю.
Через квартал и две улицы работал круглосуточный интернет-бар.
Сонный очкарик-администратор отсчитал сдачу. Я посмотрел на часы - за оставшиеся полчаса как раз успевал доехать от Петроградской до Василеостровской станции метро.
Я взял пачку синего "Винстона" и большую чашку кофе. Застыл над чистым электронным листом. С чего начать?
Призрачная надежда на понимание поблескивала корешками Лавкрафта и По. Я глотнул обжигающего кофе и захрустел клавишами.
Я писал ей про шестнадцатилетие, о дискотеке и твари с детским смехом из подвала, убийцах в синей военной форме, моих кочевьях по провинциям. С каждой строкой с моего сердца словно снимали по кирпичу. До этого я никому не рассказывал о себе правду.
«Письмо для [email protected] отправлено»
- Спасибо! - крикнул я очкарику, выскочил на посветлевшую улицу и словно нырнул в мягкую влажную серую вату.
Такого тумана я не видел давно. Контуры зданий будто потерли громадным ластиком, а фонари светили так приглушенно, словно кричали в подушку.
Проступавшие из серой мякоти черты домов казались незнакомыми. На месте, где должно было быть метро, из белесой мути проявился неожиданный пустырь заброшенной стройки: груды бетонных блоков и остатки синего забора. Видно, проклятый туман сбил меня с пути.
Я развернулся назад, решив вернуться в интернет-бар и двинуться к метро от известной точки.
Туман сгустился настолько, что невозможно было разглядеть ближайшие здания. Вскоре пришлось двигаться почти наощупь. Я взглянул на мобильник - на встречу в Вороном уже опаздывал. Телефон абонента по-прежнему был выключен или находился вне зоны действия сети.
Как назло, вокруг не было ни души. Я тщетно вглядывался в непрозрачную пелену - ни человека.
Черт с ним, с метро! Я вышел на дорогу остановить частника. Машин было немного.. Никто не обращал на меня внимания.
- Да стойте, черт бы вас побрал! – рявкнул я для храбрости и выпрыгнул на трассу перед мордой грязно-белой «газели».
Водитель дал по тормозам, машину с визгом повело влево.
- ……..!!! – крикнуло толстое небритое лицо, высунувшись из кабины.
- Пожалуйста, - сказал я, - мне очень срочно. До «Василеостровской». От Петроградки быстро…
- От какой Петроградки! – рыкнул тот. – Ты на краю города, дура!
Удивляться было некогда. Я посулил ему такую сумму, что «газель» поскакала на Ваську без колебаний.
- Гребаная хрень, - цедил водила сквозь сигарету, - всю жизнь в этом гребаном городе, а такого гребаного тумана не видал…
Я кивал и с трудом давил желание наступить на педаль газа. Телефон Ворона по-прежнему не подавал признаков жизни.
Я добрался до метро спустя альбом Михаила Круга и половину Сергея Наговицына. Когда я выскочил из машины, непроницаемый мобильник Эда вдруг откликнулся.
- Эд, тут какая-то хрень происходит… Ты где сейчас?
- Что значит, где? – удивилась трубка. – Мы ведь с тобой уже встретились у метро. Я у тебя, дома. А ты сказал, что за вином выйдешь. Что за шу…
- СВАЛИВАЙ! – заорал я в короткие гудки. – Эд!!!
Я бежал изо всех сил, срывая дыхание, обжигая легкие, расталкивая прохожих. Бежал, не обращая внимания на красные фонари светофоров и сдобренные матом гудки машин.
Я уже догадывался, что опоздал.
Дверь в коммуналку оказалась приоткрыта. Я переступил порог. В темной коридорной тишине привычно скрипнула половица.
Мою комнату освещали десятки разноцветных свечей. Они мерцали повсюду – на полу, стенах, кровати, зеркале.
Голое тело Ворона распласталось на большом круглом столе у окна. На бледном впалом животе выпукло выступал аппендицитный шрам.
Сознание старательно хранило себя от шока – вид громадных резаных ран Ворона пока что приводил в тупое оцепенение. Его положили в форме пятиконечной звезды, а затем обвели контуры его же кровью.
Кровь темнела повсюду. Не в силах оторвать взгляда от спокойного лица мертвого, я шагнул, поскользнулся, ткнулся пятернями в липкий пол. Постарался подняться, но не держали ноги. Я пополз на четвереньках к распятому телу. Возможно, он еще жив… Скорая… Нужно вызвать…
- Бесполезно.
Я медленно обернулся на глухой голос. Темнота в дальнем углу комнаты сгустилась в длинную тень.
Это снова был он, Безглазый, но сегодня без темных очков, с пустым кожаным лицом, похожим на хэллоуинскую маску.
- О, господи, - услышал я собственный слабый шепот.
- Не совсем… - прошипел он в ответ.
- Ты... его... за что?.. - только и смог сказать я.
- Он знал, на что шел, - безгубый рот скривился, - как сказал один его предшественник, если долго всматриваться в бездну, бездна начнет всматриваться в тебя.
- Сгинь, - прошептал я.
- Еще не все, - он приблизился ко мне. В нос ударил запах гнили.
- Я тебя ненавижу...
- Это превосходно.
Он протянул руку моему лицу. Длинный черный коготь коснулся моей щеки. Я не мог пошевелиться.
В коридоре громыхнула дверь, загрохотали быстрые шаги.
- У тебя гости. Мне пора, - Существо шагнуло назад, растворяясь в полумраке, - увидимся...
В мою комнату ворвались вооруженные люди.
- Не двигаться! - рявкнул один из них, наведя «Калашников» в лицо. - Лег, сука! Медленно! Мордой в пол!
Я послушно распластался, уткнувшись лицом в скользкий от крови линолеум.
- О черт... - тихо сказал кто-то из них.
- Руки по швам! Не рыпаться!
Омоновец рывком заломил мне руки за спину. Щелкнули стальные браслеты.
- Встать!