Дверь на первый уровень замка распахнулась. И Новик был готов поклясться, что на шлемном дисплее промелькнула знакомая надпись:
"Добро пожаловать в замок Флюреншталь!"
Затем неожиданно все погрузилось в темноту. Он не помнил, что случилось с ним дальше. Проснулся Васильев оттого, что почувствовал, что с него стягивают шлем. Вернулась Светлана и зажгла в комнате свет. Васильев разглядел, что шлем изнутри залит слюной. Компьютер давно перешел в режим ожидания. Светлана уловила запах перегара и строго обратилась к мужу:
-- Опять набрался?
-- Я... нет... голова болит! -- Васильев схватился за голову.
-- Алкоголик чертов!.. -- Света повернулась и вышла на кухню.
Васильев понял, что два случайных события в сознании жены сложились в систему явлений. Отсюда вытекало два варианта: бежать и горячо разубеждать любимую в том, что он не алкоголик, или дальнейшим достойным поведением явить пример правильной семейной жизни. По природной лени и неприязни к семейным сценам Васильев выбрал второе. Он поднялся с дивана и пошел в ванную. В зеркало на него глянул довольно неприятный тип. Двухдневная щетина, опухшее лицо в каких-то темных пятнах похожих на сажу. "Доказывай теперь Светке, что ты не алкоголик", -- заключил Васильев, опуская голову под струю воды. Вода была холодной. Газовую колонку он не зажигал. Закончив процедуру, он почувствовал, что голова задубела и стала звенящей, как замороженный арбуз. Тогда он растерся полотенцем и вышел из ванной с торчащими во все стороны спиральками волос.
-- Есть хочешь? -- не глядя на мужа, спросила Светлана.
-- Хочу, -- немедленно признался Васильев. -- Сто лет ничего не ел.
-- Садись ешь, алкоголик.
-- Уверяю вас, что это не так, -- заурчал котом Васильев.
-- Ладно, садись.
Васильев бочком протиснулся к столу. Он заглядывал в Светины глазки. Она, сдерживая улыбку, отводила взгляд. Наконец не выдержала и прыснула:
-- Ну и негодяй же ты, Васильев! Сиди нормально!
-- Ой, как все вкусно!
-- Не подлизывайся. Я все равно не поверю.
-- Нет, правда.
-- Тебя что, уволили?
-- А кто тебе сказал, что я работал?
-- Ты что, дурак, Васильев?
-- Дурак, Светочка, еще какой! -- признался Васильев, уписывая восхительное блюдо из жареного картофеля.
-- Нет, ты точно дурак, -- сказала Светлана и вышла из кухни.
Васильев понял, что поскользнулся еще раз, но это не помешало ему отправить в рот очередную картофелину и сопроводить ее ломтиком жирной селедки.
Позвонил Лева Прыгунов.
-- Ну как ты, оклемался? -- спросил он.
-- Почти снова не помер.
-- Я сегодня собираюсь в виар. Ты будешь в какой-нибудь игре?
-- Нет, с меня игр пока хватит, -- ответил Васильев.
-- Что-нибудь посоветуешь?
-- Что-нибудь попроще, где не убивают.
-- А что, так страшно?
-- Бывает страшно. Иногда похоже на кошмарный сон. Я не могу объяснить это.
-- Хорошо, попробую какую-нибудь легкую игрушку.
-- Попробуй. Но не застревай там. Если что-то покажется тебе неправильным, сразу отключайся.
-- Что неправильным? -- насторожился Лева.
-- Все, что покажется. Пока, Лева! Береги себя!
Покончив с вечерней трапезой, Дмитрий вошел в комнату. Света сидела на диване, подогнув ноги. Она смотрела телевизор. Шел репортаж о взрыве в метро.
-- Я видела тебя в толпе, Дима. Ты шел в метро? -- спросила Светлана.
-- Шел, да не успел, -- признался Васильев.
-- Дурак! Какой же ты дурак, Васильев!
-- Прости, Светик. Я не подумал.
-- Это я не подумала, когда выходила за тебя.
-- Зачем ты так? Я люблю тебя.
Это был пароль. Их пароль.
-- Ладно, проехали, -- вздохнула Света.
Следом облегченно вздохнул и ее непутевый муж. Он подошел и нежно обнял ее за плечи. Света разрешила это сделать, но осталась сидеть неподвижно, глядя в телевизор. Выступал губернатор Нильский. Он клялся, что найдет террористов, достанет их из-под земли, и, как и его великий предшественник, будет мочить их в сортире.
-- Прости меня, Свет, -- губы Васильева наткнулись на щеку жены. Затем мелкими поцелуями спустились вниз к шее. Рубашка на груди Светланы распахнулась вроде сама собой. Светлана сидела с закаменевшей уверенностью, что не поддастся на его ласки. Но когда его язык коснулся соска на ее груди, она не выдержала и вздохнула. Она наклонилась и поцеловала мужа. Глаза у нее горели желанием, как у вакханки.
-- Выключи все, -- прошептала Светлана.
И в тот же миг телевизор и свет в комнате погасли почти одновременно. Васильев даже и предположить не мог, что умеет двигаться так быстро. За окнами стояла темная ночь. И эта ночь обещала быть нежной.