Будучи безумной, несчастная никогда ничему не училась и знала только одно: жизнь жестока, а люди - ее сестры и братья - ненавидят ее. Поэтому у нее не было причины подавлять свои инстинкты.
Только минуту несчастная защищала глаза от яркого света, а потом что-то подсказало ей: не стоит прятаться от него. Так, сквозь слезы, ручьями стекавшие по грязному лицу, она смотрела в самое сердце небесного огня. Ослепляющие лучи излечили ее слабое зрение. Женщина обрела способность ясно видеть и теперь радовалась увиденному.
Внезапно все вокруг показалось ей прекрасным. Она восхищалась изумрудными сверчками, танцующими на краю крыши, птицами, поющими песни в небе, всем великолепием этого дня в середине ночи. И впервые за много лет, возможно впервые в жизни, женщина засмеялась от счастья.
Рыжевато-коричневая крыса вылезла на крышу. Привлеченная, как и остальные, кометой, она не доела ужина мага. И сейчас она подумала о соблазнительной жирной веревке, которой руки девушки были привязаны к железному кольцу. В какой-то мере крыса тоже привыкла к плохому обращению и некоторое время не отваживалась подойти поближе. Но заметив, что девушка не обращает на нее внимания, крыса проскользнула вперед и начала покусывать пеньку, пропитанную жиром, пахнущую, с точки зрения крысы, весьма аппетитно.
Почувствовав, что ее руки внезапно освободились, дурочка не удивилась. Она никогда ничему не удивлялась.
В этот момент комета начала изменяться.
Небо, долгое время остававшееся черным, приобрело роскошный розово-голубой цвет, теплый и приятный. И поперек этого цветного поля во всех направлениях заструился золотой поток, напоминающий искры разноцветного фейерверка. Эти искры падали на землю сверкающим водопадом.
- Теперь отойди подальше, мой дорогой, - сказал звездочет своему слуге. Даже на мага это зрелище произвело впечатление.
Но слуга сам догадался отойти на безопасное расстояние от ревущей машины, и уставился на небо разинув рот. Машина пульсировала и шумела. Быстро и уверенно маг начал декламировать хорошо заученную сорокасемистопную мантру. Когда он произнес последние слова, небо прочертила золотая молния. Она ударила в верхнюю часть машины, и та взревела. Волны света бились внутри нее вокруг все еще видимой, словно замороженной, молнии.
- Смотри! - воскликнул маг вне себя от восторга.
Но тут он увидел еще кое-что.
Привлеченная светом, как мотылек, стремящийся к лампе, дурочка промчалась по крыше дома к машине.
- Останови ее! - закричал маг своему слуге, но тот, бросившись вперед, споткнулся и упал, так и не успев схватить несчастную.
Маг попытался произнести заклинание, но декламация мантры ослабила его способности. Прежде чем он открыл рот, девушка уже добежала до машины. Мотыльки, подлетающие к обжигающему огню свечи, умирают. Женщина кинулась к обжигающему огню частицы кометы, пойманной машиной. Но не умерла. Конечно нет.
Сумасшедшая прильнула к корпусу машины, коснувшись щеками переплетения труб. Ее лицо стало почти прозрачным. Маг застонал от досады, увидев, как радужный свет струится из гудящей машины, наполняя тело сумасшедшей.
Маг мечтал создать проводник и резервуар для энергии. То, что сейчас происходило, никак не входило в его планы.
Несмотря на благость солнечного дождя, маг расстроился и рассердился. Как воздух стремится заполнить пустоту, так и энергия из машины ринулась в пустоту сознания девушки. Но маг не собирался оттаскивать это создание от машины. В первую очередь потому, что это могло бы повредить самой машине, как раньше времени снятая пиявка - телу больного. Кроме того, мог произойти взрыв.
И, наконец, сам звездочет мог получить очень большую порцию энергии кометы. Он знал, что слишком разумен и цивилизован, чтобы выжить после такого. Только слабоумный мог выдержать небесный огонь.
Поэтому магу осталось лишь наблюдать, как вся энергия, для поимки которой он так долго и упорно трудился, перетекла в тело женщины.
Глава третья
АШТВАР
Когда рассвет вернулся на чисто вымытое небо, золотой дождь прекратился, волшебные испарения впитались в землю. Звездочет тоже исчез ушел спать, обиженно кляня свою судьбу.
Далеко от деревни, в пещерах и расселинах среди холмов прятались жители. И потому они благополучно пропустили все чудеса, принесенные кометой.
На крыше замка, лицом к восходящему солнцу, сидел мужчина. Он играл с рыжевато-коричневой крысой, позволяя ей бегать по себе вверх и вниз, время от времени похлопывая зверька по огненной спинке. Оба - и мужчина и крыса казались очень довольными этим занятием.
Приятель крысы отличался крепким телосложением и, по-видимому, немалой силой. Его чистую, гладкую кожу покрывал бронзовый загар. На смуглом лице выделялись большие зоркие глаза. Сейчас они светились искренним весельем и дружелюбием, отчего лицо мужчины казалось почти прекрасным, хотя черты его были лишены правильности и благородства, присущих настоящей красоте.
Причиной этому оказался, конечно же, золотой дождь, преобразивший не только небо. Незнакомец на крыше замка в прошлой жизни был не кем иным, как слугой мага. Знай этот человек заранее, что сделает с ним комета, он убежал бы и забился в самую глухую щель. Золотой поток очистил его тело и разум. Словно старый пыльный шкаф как следует проветрили, вычистили и заполнили новой, праздничной одеждой и драгоценными украшениями. Ложь, жажда насилия, зверства - все это осталось в прошлом. Отныне сердце бывшего слуги было открыто людям. А поскольку изменениям подверглась не только его душа, но и облик, можно было не сомневаться, что отныне этот человек не встретит отказа ни в чем.
А дурочка, которая обняла машину, а значит, источник самой энергии, что случилось с ней?
На другом конце крыши в паре со своей тенью танцевал прекрасный белый призрак. Молодая женщина, очаровательная, словно скромный лесной цветок, с золотистыми волосами цвета солнца, цвета хвоста самой кометы. Движения ее были неуверенны, как у девочки-подростка, и в то же время грациозны. Кружась в медленном танце, она, за неимением иного зеркала, смотрела на свою тень, разглядывая с изумлением и восторгом собственные руки и ноги.
Наконец она взглянула на свою тень в последний раз и подбежала к мужчине, на коленях у которого резвилась крыса.
- Осторожнее, не подходи к краю, ты можешь неловко ступить и упасть вниз, - забеспокоился слуга.- Ведь ты ждешь ребенка. Нашего ребенка.
- Да-да, - отозвалась женщина. - Это восхитительно.
- Но было бы еще восхитительнее, если бы я сообразил это раньше, вздохнул он. - Мне очень жаль, что так получилось. Но теперь я буду заботиться о тебе.
- Не стоит, - сказала красавица. - Я думала, у меня родится чудовище или урод. Но теперь я впитала великий огонь с небес и чувствую, что во мне зреет что-то прекрасное. - Она села рядом с преобразившимся слугой и взяла его за руку. Будущая мать сама во многом напоминала ребенка, - правда, ребенка доброго, доверчивого и не по годам умного. - Я была глупой и бесчувственной, но теперь я изменилась. Мне кажется, я изменюсь еще, но не сейчас. А до того мы будем жить здесь? Пока не родится наша девочка. Мне уже сейчас не терпится посмотреть на нее, ведь она будет не такая, как все. Зачатая тобою в моем теле, но сформированная светом звезды.
- Какие у тебя прекрасные волосы, - заметил слуга. - Они пахнут липой и корицей. Как тебя зовут?
- У меня никогда не было имени, - ответила женщина.
- Я буду называть тебя Аштвар - Солнечное Пламя, потому что твоя голова похожа на солнце в обрамлении золотых лучей.
Рыжевато-коричневая крыса, видя, что люди потеряли к ней интерес, встряхнулась и побежала к своей семье. Облученный светом кометы, зверек теперь понимал человеческую речь. И сразу же похвастал перед своими женами:
- Двое очень красивых людей гладили меня. А мужчина сказал, что будет называть меня Солнечное Пламя, за мою шкурку.
- О! - ответили его жены. - О!
И принялись почтительно вылизывать ему бакенбарды в знак того, что верят каждому слову.
Позднее, когда день пошел на убыль, крысы вылезли из своих нор навестить мага и подъесть его ужин, появившийся, как обычно, силой колдовства. Маг по-прежнему пребывал в унынии, а потому ел без аппетита. Крысы с радостью помогли ему и под конец даже опрокинули кувшин с вином, после чего начали распевать хриплые песни о тех временах, когда крысиное племя правило миром.
Маг тем временем поднялся на крышу.
Сумерки уступали место ночи, но звездочет все же разглядел гулявшую по холмам воркующую парочку.
- Так я и думал, - пробормотал маг, наблюдая за тем, как ставший чрезвычайно любезным и нежным слуга срывает фрукты и отдает их молодой женщине. - Мое отчаяние погубит все планы, - добавил он, заметив слабое сияние, которым все еще светились ее кожа и великолепные волосы.
Перегнувшись через зубцы, венчавшие крышу, маг окликнул слугу:
- Я собираюсь вернуться в город. Ты едешь со мной?
- Дорогой хозяин, - сказал слуга. - Если считаете, что я окажусь вам полезен, я, разумеется, буду сопровождать вас. Но тогда я хотел бы просить вашего разрешения взять с собой жену.
Это было сказано так искренне и с такой очевидной готовностью услужить, что маг рассвирепел.
Он молча повернулся, звонко пнул волшебную машину и, громко топая по ступеням, вернулся в свою комнату. Сотворив на заднем дворе некое подобие повозки, он препроводил в нее книги и инструменты и поспешно покинул замок.