- Никак.
- Все же овиссийцам с вашими лучниками не сравниться, - напомнил ему король.
- Да. Но все равно у подножия Торра рыщут волки. А если даже мы ухитримся ценой огромных потерь миновать их, с троллями, а уж тем более с хобгоблинами нам нипочем не справиться, - объяснил Бранвульф. - Ущелье наводнено ими, вы все сами видели размеры той твари, что приволокли сыновья Бранвульфа. Хобгоблины едят все, что только попадет в их грязные лапы, по ночам нападают на скот даже в амбарах, а уж невооруженного человека убить им проще простого.
Все закивали головами. Халь поморщился, вспомнив тощее, жилистое тело хобгоблина. Мерзкая тварь была ростом примерно с самого юношу, из безгубого рта торчали острые зубы, а за поясом торчали ножи. Судя по тому, сколько скота находили в полях убитым, освежеванным и полуобгрызенным, в окрестностях бродило множество подобных чудищ.
- И все же это возможно.
Халь придвинулся ближе к столу, уселся на табурет и потянулся к кувшину с элем. Выпив большой глоток, он отер губы и постучал по карте, что лежала перед его братом.
- Вот Торра-Альта.
Он провел пальцем к северу от замка, привлекая внимание слушателей к узкому проему в западном склоне ущелья, незначительной черточке на карте.
- Здесь с Желтых гор сбегает речка Белоструйная. Она прорезает в скалах глубокую теснину. И примерно на середине этой теснины в утесе есть трещина, что ведет к древним каменоломням.
Бранвульф кивнул.
- А ты прав, Халь. Если удастся заманить этих тварей туда, то несколько человек запросто смогут пробраться в замок и освободить моих людей из темницы. - Он просиял, но тотчас же снова помрачнел. - Только вот имеется тут один монументальный недочет.
Бранвульф уже мог понемногу передвигаться самостоятельно, хотя от малейшего усилия все еще заходился мучительным кашлем.
- Четыре десятка бойцов, - продолжал Халь, точно не слыша последних слов старшего брата. - Этого хватит, чтобы задержать их в каменоломне. Выход очень уж узок.
- На приманку, - произнесла Керидвэн, дабы пояснить ситуацию.
С тех пор как из ивовой рощи таинственным образом вышла мать Харле, молодой воин практически не видел жрицы - обе женщины целыми днями просиживали возле Брид. Глаза Керидвэн ввалились, руки чуть заметно дрожали. Застывшее от напряжения лицо сказало Халю то, что он хотел знать: Брид не стало лучше, даже мать Харле не нашла способа спасти ее. И сознание этого лишь укрепило решимость юноши.
- Да, на приманку, - с напускной бодростью согласился он. - Эти твари необыкновенно прожорливы. Если нагнать в ущелье всякого скота, волки и хобгоблины так и сбегутся туда, а группа тщательно отобранных воинов запрет их в теснине.
Бранвульф заразился его энтузиазмом:
- Да, это должно сработать: освободить путь, чтобы остальные тем временем попытались захватить замок изнутри.
- О чем вы говорите? - прорезался сквозь мужские голоса голос Керидвэн. - Глупость несусветная.
- Это военный совет, - к барону ненадолго вернулись былые силы, - а не бабская говорильня со всякими сантиментами.
Керидвэн не удостоила эти слова ответом.
- Я согласна с тем, что замок надо брать изнутри, но ни один из тех, кому выпадет удерживать волков и хобгоблинов, не останется в живых - ни один. Едва хобгоблины покончат с добычей, они накинутся на людей. И вся разница только в том, сколько они сумеют продержаться, сколько времени дадут остальным на то, чтобы пробраться в крепость. Бранвульф кивнул.
- Ты права, госпожа моя. Поэтому-то я лично возглавлю их. Халь покачал головой.
- Нет, Бранвульф, ты еще недостаточно окреп. Если нам необходимо ворваться в замок и освободить наших людей, то любая минута на счету. Так что отряд в каменоломню поведу я. - Он обвел взглядом сидевших за столом. Но приказывать кому-либо идти со мной нельзя. Это должен быть осознанный выбор.
- Уверен, среди моих людей добровольцы найдутся, - прогремел Бульбак. - Из-за этих хобгоблинов и волков мы потеряли огромное количество скота, и потеряем все, если не прогоним их восвояси. Хватало с нас и волков, а тут еще эта пакость...
- Я пойду, - поднялся средний сын Бульбака, Тан, высокий, в отца, уже тоже с изрядным брюшком и лицом, поразительно старым и изможденным для человека, еще не приблизившегося и к сорока. - Они убили мою жену и ребенка. Они забрали у меня все. Я буду сражаться. Я буду одним из этих немногих.
- И я с тобой! - вызвался его брат Оксвин.
- Нам нужно всего-то четыре десятка, - повторил Халь. - Выход из каменоломни очень узок. Если мы заманим их туда, удерживать проход будет просто.
Бранвульф похлопал его по спине.
- Ты прав, Халь. Ты поведешь отряд. Но я тоже пойду.
- Нет, - отрезал юноша. - Не пойдешь. Ты должен вести людей в Торра-Альту.
- Нет! Ты вообще никуда не пойдешь, Бранвульф, - вмешалась Керидвэн. Никто не сомневается в твоей храбрости, но у тебя еще просто-напросто нет сил.
- Кто же тогда поведет людей потайным ходом, чтобы освободить узников? Кроме меня, некому, - указал барон.
- Есть, - негромко ответил Халь. - Пип.
- Пип! - расхохотался барон. - Мальчишка, простолюдин.
- И всем сердцем настоящий торра-альтанец, - напомнил молодой воин. Барон заворчал.
- Гм-м-м... сначала поговорю с ним, а там уж решу. - Он умолк, чтобы откашляться и отхаркаться, а потом тяжело оперся на плечо младшего брата. Четыре десятка, говоришь?
Тот кивнул.
Барон хладнокровно качнул головой, но вдруг сорвался:
- Нет, Халь, нет! Я не могу позволить тебе идти на верную смерть. Никто из вас не уцелеет, никто.
- На войне всегда убивают, а мы ведь воины. - Юноша упрямо вздернул подбородок. - Я не боюсь.
- А следовало бы. Мало тебе руку потерять? Ты мой брат. Когда наш отец лежал при смерти, я обещал ему позаботиться о тебе, тогда еще годовалом малыше. Разве так заботятся?
Барон прижал платок к губам и отер кровавую пену.
- Милорд, мне больше не для чего жить. После того что я совершил с Брид, мне жизнь не в жизнь. Но сражаться я еще могу, могу стоять насмерть. У меня есть рунный меч, для него мне и одной руки хватит. И потом, всегда остается надежда.
- Там никаких надежд не будет, - проворчал Бранвульф. - Если даже все пройдет, как задумано, и вы сумеете продержать их там хоть целых полдня, то стоит вам повернуться, чтобы бежать, как они насядут сзади и разорвут вас на клочки.
Споры не утихали до глубокой ночи. Халь не хотел умирать, но знал: у него есть долг, нельзя оставить Торра-Альту Тудвалу, чтобы тот продолжал совершать из крепости набеги на всю Бельбидию. Тревожась за Бранвульфа, а еще больше - за Каспара, который так и пропадал неизвестно где, молодой воин, наконец, отправился в постель, но спал плохо. На рассвете его разбудили известием о нападении на деревню Иотунн. Хобгоблины вырывали младенцев из рук матерей и пожирали их. А что еще хуже, на пороге уже стоял очередной посланец Тудвала с тяжелым мешком в руках.
Желая уберечь остальных от того ужаса, что таился в мешке, Халь сам взял его.
- Пока вы не покоритесь принцу Тудвалу, каждый час здесь будет прибавляться новая голова, - мрачно сообщил гонец.
Король Дагонет, все еще уверенный в том, что сын его либо и сам в плену, либо просто не знает о том, что отец ищет мира, слал в Торра-Альту гонца за гонцом. Но теперь никто не желал идти: от предыдущих-то посланцев вернулись лишь головы. Когда первый из слуг Дагонета отказался повиноваться, разгневанный король всадил в сердце ослушнику кинжал.