Это ПЯТЫЙ том. Первый том читать здесь: https://author.today/work/310489
Меня окатило холодом от макушки до пяток.
Хотелось сейчас же бежать и вытаскивать принцессу из тоннеля. Но куда я побегу? Где именно она завалена? Начинать копать из-под Зимнего?
Так, а кто ответственный за ветку? Наверняка, Чернышёв!
Дед вернулся из особняка ко мне. Видимо, не у одного меня было обострено чувство тревоги. А, возможно, эмпатия между родственниками всё-таки не шутка.
— Дед, — выпалил я, отчаянно жестикулируя руками. — Варвара в беде! Императорскую семью завалило в тоннеле, по которому передвигался их состав. Принцесса жива, но охрана, судя по всему, нет. Что с отцом и матерью тоже не совсем понятно, связь прервалась, не понял.
Державину-старшему потребовалась ровно секунда, чтобы переварить информацию. Он тут же достал телефон и набрал номер.
— Валера, Первого с семьёй в твоём тоннеле завалило. Нужно срочно вынимать!
— Как⁈ Что⁈ — только эти два слова были сказаны сонным голосом, а всё остальное уже говорилось сосредоточенным и полностью собранным человеком. — Как такое могло быть? Там защита стоит трёхслойная.
— Мы не знаем, — ответил на это дед. — Варвара только что звонила Никите. Охрана мертва, папа с мамой ранены, по её словам, без сознания.
— Всё понял, встречаемся в Зимнем, — ответил Чернышёв и дал отбой.
— Бежим туда? — спросил я, не желая тратить ни секунды лишнего времени, ведь каждое мгновение увеличивало вероятность самого плачевного исхода для императорской семьи. — Или на машине?
— Стой! — строго приказал дед. — Раз уж императорская семья заперта в ловушке под землёй, тут остаётся всего лишь одна особа императорской крови, до которой сразу попытаются добраться разные деятели.
Всё-таки я поражался, как у Игоря Всеволодовича работает голова. В первую очередь он умудрялся думать о делах короны, а потом уже останавливался на личных эмоциях.
— Так, хорошо, — я понял, что из-за паники мои мысли начинают метаться достаточно хаотично, а этого допускать было нельзя. — Что делаем?
— Ты дуй в Зимний, там сейчас будет организован временный чрезвычайный штаб. А я сейчас распоряжусь по поводу Вали и сразу же за тобой, — он говорил быстро, но достаточно спокойно, чем невероятно раздражал какую-то часть моего сознания, которая хотела нестись со всей возможной скоростью на выручку принцессе.
В этот момент к нам вышла Белла. Увидев наши лица, она сразу перестала улыбаться, хотя обычно делала это беспрестанно.
— Что на этот раз? — только и спросила она, отставляя на фундаменте бокал.
— У тебя же где-то неподалёку есть особняк? — сухо спросил дед, смотря невидящим взглядом.
А я представлял, как у него одновременно в мозгу прокручивается множество всяких решений, из которых он выуживает наилучшее. Вот такой человек должен стоять во главе империи. Или хотя бы сразу за троном.
— Да, есть тут недалеко. Не столь шикарный… — Белла ещё не совсем понимала, что от неё хотят, но сразу же осознала, что обстановка сейчас играет последнюю роль.
— Подвалы там наверняка есть, — тихо проговорил дед, и обратился к Белле так, словно она была его подручным. — Сейчас же берёшь Валентину, как-нибудь маскируешь её, берёшь эфирников, как бы меня это не напрягало, и прячешься в самом глубоком своём подвале, обороняясь по мере сил. Я сейчас же к тебе вышлю своего сына с подмогой.
Я ожидал, что бабушка будет тянуть время, выясняя, что случилось, и прочее. Но, как оказалось, я сильно недооценивал родственницу.
— Сделаю, — выдала она чуть ли не по-армейски и скрылась в доме.
Дед снова взялся за телефон.
— Слава, привет. Срочно бери наших и дуй… — он назвал какой-то адрес, который не был мне знаком. — Будешь прикрывать объект до новых распоряжений. Подозрение на пэ пять.
— Есть! — донеслось с той стороны, и тут же дядя нажал отбой, начав действовать.
— Всё, теперь срочно в Зимний, — сказал мне дед, убирая телефон в карман.
Словно по мановению волшебной палочки к нам подъехала его служебная машина. Я решил, что он первым делом вызвал её какой-нибудь специальной командой на телефоне.
— А что такое «пэ пять»? — решил поинтересоваться я, когда мы сели в машину.
— Попытка государственного переворота, — сухо ответил дед.
— Ты думаешь, что кто-то решил… воспользоваться… — мне было сложно представить, чтобы кто-то в здравом уме вдруг решил бы устранять императора. Но авария в сверхзащищённом тоннеле говорила сама за себя.
— Я буду рад ошибиться, — ответил мне на это дед и снова достал телефон. — Но никогда ещё противоречия между абсолютами не были столь глубокими, как сейчас. Кстати…
Он набрал какой-то номер, но там его ждали длинные гудки.
— Вот же! — Державин-старший был явно раздосадован тем, что ему не отвечали. — Ну давай же! Давай!
Я глянул в экран и увидел имя контакта:
«Романов».
«Логично, — подумал я, — в случае смерти императорской семьи, да ещё в военное время главным становится министр обороны. Наверное».
«Какая ещё смерть императорской семьи? — одёрнул я сам себя. — Всё обойдётся, уверен!»
Повторив три или четыре раза, дед плюнул и набрал другой номер.
— Вадим, — проговорил он с дружеским теплом в голосе. — Беда, дорогой. Император с семьёй завален в тоннеле. Возможно, где-то под Невой. Пока точно ничего не известно. Ты нужен нам в Зимнем.
— Буду в течение десяти минут, — ответил тот и отключился.
— Ну вот, — проговорил дед, снова глядя куда-то в пространство. — Началось, — причём, слово звучало так, что он уже давно ждал чего-то подобного, вот оно случилось. — Зато мы, наконец, поймём, кто свой, кто чужой, — и тут он посмотрел на меня. — Это же хорошо, Никита?
— Отлично, — ответил я. — Но предпочту, чтобы эти знания были получены не ценой жизни императорской семьи.
— Мы сделаем, что сможем, — заверил меня дед и похлопал по плечу.
— Этого мало, — ответил я. — Мы должны сделать невозможное, если придётся.
Императорской семьёй использовался самый современный состав подземного поезда. Он включал в себя три обтекаемых вагона, каждый из который был снабжён собственными системами жизнеобеспечения, защиты, торможения и прочим. Фактически это был дом на колёсах, в котором можно было бы автономно прожить практически месяц.
Но жить в нём, разумеется, никто не собирался. Только доехать из точки А в точку Б.
Варвара смотрела на отца и видела, какой он уставший. Совещание длилось много часов подряд, а в заключении пришлось ещё подписывать кучу документов, чтобы сделать возможным всё то, о чём говорилось в Зимнем.
Принцесса чувствовала себя опустошённой. Единственное, чего она хотела, — принять горячий душ, выпить чашку чая с ромашкой и лечь спать. И она прекрасно понимала, что отец чувствует себя гораздо хуже.
Она хотела сказать ему какие-то ободряющие слова, когда вдруг где-то спереди и сбоку полыхнула вспышка.
Тут же Варвару вжало в кресло, и сработала защита. И уже после раздался звук взрыва.
Всё происходило настолько быстро, что принцесса даже не успела среагировать. Возможно, она успела только открыть в удивлении рот.
А вот отец оказался куда быстрее.
Он среагировал чуть позже, чем средства защиты. Буквально слетел со своего места, сгрёб в охапку жену и дочь, кинул их на пол и закрыл собой.
Дальше послышались треск и скрежет раздираемого чем-то бронированного металла. Что-то ударило по крыше. Причём, удар был такой чудовищной силы, словно сверху на голову упал целый небоскрёб. Вагон во что-то врезался, и всех троих силой инерции кинуло вперёд.
Варвара ударилась головой, и сознание её померкло.
Когда она очнулась, ничего видно не было. На какой-то миг ей показалось, что она ослепла. Но тут же на ладони она зажгла слабый трепещущий огонёк, чтобы осветить пространство вокруг и поняла, что со зрением всё в порядке.
В отличие от всего остального.
Света не было, лишь где-то в соседнем вагоне, судя по звукам, искрила проводка. Вагон смяло до состояния утилизированной банки из-под газировки. То тут, то там виднелись острые углы вмятых бронепластин и рваные края суперпрочного металла. Словно гигантский ребёнок взял модельку, пожевал её до состояния отходов, да и бросил прочь.
Отец лежал прямо на ней, давя на грудную клетку и мешая дышать. Кое-как убрав его руку, она попыталась выбраться из-под массивного тела родителя и тут же оцарапала спину об одну из заострённых кромок, из которых теперь по преимуществу и состоял их фешенебельный вагон.
Изогнувшись, чтобы больше не поранится о торчащие железки, Варвара передвинулась на крошечное свободное пространство, чем-то напоминавшее колокол. Отсюда было прекрасно видно спину отца.
И принцесса сразу поняла, что с Ярославом Ивановичем не всё в порядке. Спина его была измята в нескольких местах, словно по ней кто-то ходил тяжеленными сапогами, а вмятины так и остались. А из-под седеющих волос на голове сочилась тёмная кровь.
Из-под левой руки императора выглядывало тело матери. Грудь той вздымалась, хоть и в рваном ритме, но более-менее равномерно. А вот ниже… Вероятно, повредило сами перекрытия тоннеля, и они вздыбились, словно взбесившиеся кони. Арматура, призванная укреплять их, вырвалась наружу, когтями кровожадного убийцы… И один из металлических стержней прошил императрице голень, пригвоздив её к полу того, что осталось от вагона.
Варвара услышала тихие всхлипы. И подумала, что это странно. Вряд ли кто-то из их охранников стал бы издавать подобные звуки даже под страхом мучительной смерти. А других женщин, кроме неё и матери в составе не было. Ей понадобилось ещё какое-то время, чтобы понять, что это она сама всхлипывает.
Осознав это, она взяла себя в руки и наконец-то решила действовать логично. Первым делом надлежало проверить телефон. Так, отлично! Телефон был на месте и даже не сломан. Откликнувшись на прикосновение, экран загорелся мягким светом.
Принцесса набрала Никиту.
Она никогда не смогла бы объяснить, почему именно его. Но никакой другой номер ей и в голову не пришёл.
Сначала в трубке стояла полная тишина, но затем вдруг раздались гудки. Варвара поняла, что снова плачет.
— Никита! — вскрикнула Варвара, как только на звонок ответили, и с отстранённым удивлением поняла, что голос её звучит глухо, словно она несколько часов подряд рыдала или кричала. — Никита, помоги!
Он вроде бы начал произносить её имя в ответ, но тут же связь прервалась, убивая последнюю надежду на спасение.
«Нет, — подумала принцесса, глубоко вдыхая одними ноздрями и выдыхая ртом. — Нужно срочно успокоиться и приложить все силы, чтобы выбраться отсюда».
Она специально не нажимала отбой, надеясь на то, что связь всё-таки восстановится. В конце концов, как-то получилось связаться в первый раз, не так ли?
И тут её ожидания полностью оправдались, и она услышала обеспокоенный голос Державина. Варвара собралась и, понимая, что связь снова в любой момент может прерваться, выдала чёткое:
— Никита! Нас в метро завалило! Помоги, скорее! Папа ранен, мама без сознания, остальные не знаю… мертвы… — последнее слово она сказала шёпотом, и тут же связь снова прервалась.
И тут она всё-таки заплакала, уронив на пол бесполезный телефон и закрыв руками лицо. Тысячи зловещих мыслей кружились у неё в голове, и каждая из них в красках живописала, как именно их не успевают спасти.
Когда она, наконец, успокоилась и восстановила дыхание, перестав ощущать в ушах только удары собственного сердца, как услышала ещё кое-что, что напугало её до слабости в ногах.
Наверху что-то беспрестанно хрустело и трещало. Судя по всему, это оседали огромные массы земли, приноравливаясь к новому положению. Но хуже всего было не это. А неумолимый звук падающих на пол вагона капель воды.
— Мы же где-то под Невой, — вслух подумала принцесса, и звук собственного голоса испугал её ещё больше. — А что, если она прорвётся сюда? Я не смогу испарить всю реку полностью.
Чувствовал я себя прескверно. Это словно на меня давили тысячи тонн грунта и грозили размолоть в муку. И ещё протекала вода. Сначала по капельке, а затем и тонкой струйкой.
Эмпатия проявлялась у меня и до этого случая, но раньше она возникала точечно, а затем снова пропадала. Сейчас же меня просто накрыло переживаниями, которые я никак испытывать не мог. А вот испытывала ли их принцесса, или мне всё почудилось, тут уж большой вопрос. Пока я её не откопаю, спросить не смогу.
Мы прибыли в Зимний, в тот же зал. Словно и не уходили вовсе.
Валерий Чернышёв уже ждал нас на месте. Даже не ждал, а переминался с ноги на ногу в нетерпении, когда же мы приедем.
Вместе мы чуть ли не бегом спустились вниз, к перронам. Оказывается, их тут было несколько, а сама сеть тоннелей представляла собой буквально паутину ходов.
По пути Чернышёв коротко бросил мне:
— С какого перрона уезжали?
Я на секунду остановился, чтобы сориентироваться, и тут же повёл его и деда к тому месту, где совсем недавно, по ощущениям всего несколько минут назад, я попрощался с Варварой.
Валерий спрыгнул прямо на рельсы и подошёл к тёмному провалу. Дед спрыгнул вслед за ним, и я последовал его примеру.
— Чувствуешь? — спросил Чернышёв деда и тут же пояснил: — В открытом тоннеле движение воздуха совсем другое, а тут его практически нет.
Державин-старший кивнул и принюхался. Я же попытался вглядеться в непроглядную темень тоннеля эфирным взглядом, но мне это ничего не дало. Следом я собрался отправить на разведку пауков.
— Достаточно далеко отсюда завал, — сказал, наконец, Валерий, который всё это время что-то вычислял, применяя присущую только ему магию. — Обрушено два километра тоннелей, и, где именно под ними находится состав, я сказать не могу. К сожалению.
— Что будем делать? — спросил Державин и быстро покосился на меня. — Пробиваемся отсюда или попробуем откуда-нибудь сверху подобраться?
— Если мы начнём пробиваться с этой стороны… — Чернышёв замер, шевеля одними губами, словно продолжал что-то рассчитывать. — На это уйдёт слишком много времени. Они могут задохнуться…
— Я закачаю сейчас туда воздуха, сколько смогу, — ответил дед, оглядываясь по сторонам. — Только надо узнать, где тут приточный шлюз и открыть его.
— Это бесполезно, — покачал головой Валерий, и я понял, что впервые вижу его в таком смятении, когда он реально не понимает, что можно предпринять. — Воздух до них не дойдёт сквозь все эти пласты земли и глины, а вот обвал вызвать сумеет. Но, что ещё хуже этого, они могли застрять где-то под Невой. И их может попросту затопить.
«Кап-кап-кап», — сочилась вода в моём сознании, перенесённая туда открывшимися во мне эмпатическими способностями.
— Что делаем? — одними губами спросил дед, встав так, чтобы я их не видел и не смог прочитать. Но мне и не надо было видеть, я и так знал, что он говорит. — Времени в обрез.
В этот момент послышались быстрые шаги, практически бег по лестнице. Мы все втроём обернулись и увидели Вадима Громова, бежавшего к нам, едва касаясь пальцами стены.
— Ну что, нашли? — спросил он. — Есть шансы?
— Отсюда пробиваться долго… — начал было объяснять Чернышёв, но его перебил Игорь Всеволодович.
— Вадим, они могут быть под Невой. Сверху получится?
Мы с Валерием, как один перевели взгляд на Державина-старшего, а затем сразу на Громова.
— Думаю, что да, — ответил тот, задумавшись буквально на секунду. — Надо только выяснить чёткое местоположение тоннеля под местностью, и тогда — не вопрос.
— Ты что, реку поднимешь? — с видом крайнего удивления спросил Чернышёв, до которого даже раньше, чем до меня дошло, что задумали старики. — Или русло ей поменяешь?
— На месте решим, — отмахнулся Вадим Давыдович и развернулся, направляясь к выходу. — На чьей едем?
— Давайте на моей, — быстро проговорил дед, спеша за Громовым. — Она большая, все поместимся.
— Оцепление бы надо, — проговорил Чернышёв, стараясь угнаться за нами троими, так как я не отставал от деда. — Там сейчас такое будет. А нам лишние жертвы не нужны.
— Оцепление? — усмехнулся Вадим Давыдович, переступая разом через две ступеньки, при этом лишь слегка скользя пальцами по стене. — Нет, дорогой, оцеплением не обойдёмся. Эвакуация нужна. Кто позвонит?
— Кому звоним? — поинтересовался дед. — Романову я звонил, так и не дозвонился. И он почему-то не перезванивает.
— Я сейчас Гартингу наберу. Он всё-таки глава города, вот пусть и решает вопрос с эвакуацией, — ответил на это Чернышёв и полез за телефоном.
«Примарх, ты вообще ничего не слышишь? — вдруг совершенно ясно прогремел голос в моей голове. Причём, такой зычный, что я с трудом узнал Архоса. — До тебя посланник уже минут десять докричаться пытается».
«Посланник? — первые мгновения я даже не мог понять о ком это. — Какой ещё посланник?»
«Один из тех, кого ты после встречи с дедом за Орловым отправил следить, — с явным неудовольствием пояснил мой ментальный учитель. — Сейчас ты его слышишь?»
Я мысленно хлопнул себя ладонью по лбу, и, как будто этот удар помог, я вдруг услышал зов паучка-разведчика. И тут же открылся ему, позволив показать то, что он хотел.
И чуть было сразу не перекрыл канал. Потому что увидел, как кто-то куда-то метал смерчи, направленные воздушные струи, ставил коридоры безвоздушного пространства. Хотя почему кто-то? Я точно знал, кто это был. Михаил Николаевич Орлов. А вот кого он пытался достать?
И тут я совершенно чётко, хоть и несколько приглушённо, услышал его голос:
— Я тебя всё равно достану, сволота армейская. Ты от меня своими цацками не отобьёшься! — причём голос Орлова был высоким настолько, что казалось, будто визжит испуганная девица. — Я доберусь до твоего поганого вдоха и задушу тебя!
«Покажи, где ты, — попросил я паучка. — Мне нужно сориентироваться».
Но то, что он мне показал: просторный холл, ковровая дорожка, стены с портретами — ничего мне толком не дало. Такая обстановка могла быть где угодно.
А вот кого он пытался достать я понял. Не знаю, как именно, но тоже что-то на уровне эмпатии. Он хотел убить Петра Алексеевича Романова. Зачем? Да затем, что после гибели императорской семьи главным в государстве на какое-то время становится министр обороны, как уже было замечено.
— Дед, а где сейчас должен быть Романов? — спросил я, застыв перед автомобилем, хотя уже должен был сесть туда.
— В генштабе, наверное, — ответил тот почти сразу. — Вон, почти напротив.
— Его в эту самую минуту Орлов пытается убить, — практически безэмоциональным голосом произнёс я. — И, кажется, у него это может получиться.
— Так, — сказал дед, вылезая из машины. — Сейчас я ему помогу.
— Кому? — опешил я. — Орлову?
— Ты совсем от переживаний перегрелся? — с осторожной улыбкой поинтересовался у меня дед. — Романову, конечно.
В этот момент Чернышёв уже договорился с главой города о полной эвакуации жителей, проживавших в зоне, располагавшейся над правительственным тоннелем. Он высунулся из двери и спросил:
— Едем?
И тут я понял, что потихоньку начинаю сходить с ума от всего навалившегося на нас одновременно.
— Дед, — спросил я, понимая, что сознание меня сейчас может завести немного не туда. — А какие стихии были у тех, кто открыто выступил против императора?
— Земля у Карякина и вода у Пашкова, а что? — он явно нервничал. — Надеюсь, твой вопрос действительно имеет огромную важность.
— Дед, — тихо проговорил я в тот момент, когда в моём мозгу с ощутимым щелчком собрался пазл, и то, что мы только подозревали, стало для меня совершенно очевидным. — Попахивает захватом власти и государственным переворотом. Они устранили семью императора и теперь пытаются убрать Романова, так как он в условиях военного времени имеет всю полноту власти в отсутствие императорской семьи.
— Нечто подобное я подозревал, — сцепив зубы, ответил дед и повернулся к Чернышёву. — Дуйте разгребать тоннель, а мы — к генштабу. У нас, кажется, госпереворот.
— Да твою ж дивизию, — сплюнул Валерий и закрыл дверь автомобиля, который тут же рванул вперёд с пробуксовкой.
— Бежим, — бросил мне дед, а сам достал телефон и прямо на ходу набрал номер. — Слава! Меняем вводные данные, несколько человек оставь у Беллы, остальных бери с собой и мухой к генштабу, тут серьёзная заварушка!
— Сейчас буду! — ответил тот, а я на заднем фоне услышал звук работающих лопастей вертолёта. Если повезёт, они успеют примерно одновременно с нами.