– Пессимистка.
– Да какая уж есть.
Конь предупреждающе заржал, повернув голову, в сторону темного луга. Мы перестали болтать и насторожились. Кого это там принесло на ночь глядя?..
– Эй! – позвала я. – Чего надо?!
– Пожалуйста!.. – донесся до моих ушей испуганный девичий голосок. – Не бейте меня!
Из темноты, озираясь, вышла дрожащая девчушка лет пятнадцати. Кажется, я видела ее в харчевне. Лицо у нее было зареванное, а руки прижимали к груди корзинку. Да что я, изверг какой?!
– Не будет никто тебя бить, – успокаивающе сказала я. – Вот еще глупости. А ты что это по ночам шатаешься? Дома надо сидеть, не ровен час – обидит кто…
– Меня кочевники послали, – тихо проговорила она. – Вот… еду просили отнести.
– Так что ж ты сразу не сказала? – подскочил голодный Мыш. – Таши сюда!
Девочка в ужасе уставилась на говорящую крысу. Вечно он лезет, куда не просят! Сейчас грохнется в обморок, и что я с ней буду делать?..
– Не обращай внимания, – сказала я бедняжке. – Он, конечно, иногда разговаривает, но на самом деле ничего особенного – обыкновенный грызун…
– Я тебе этого «грызуна» еще припомню!.. – проворчал хвостатый.
– Цыц!.. Знаешь, – улыбнулась я, – иди-ка домой! Поздно уже…
– А как же?.. – Она вытянула вперед корзинку.
– Неси назад!
– Как? – округлила глаза гостья.
– Что?! – в свою очередь вытаращился Мыш. – Сдурела, Стаська?! Милая, не слушай ты ее, поставь корзиночку и иди, иди…
– Заткнись, Мындер! – велела моя светлость. – Они меня своими жалкими подношениями не купят!
– Ой, вы посмотрите, какие мы гордые!.. А я за что страдаю?! Есть хочу!
– На ночь вредно!
– Это тебе вредно, а мне – полезно!.. Дай корзинку!
Девчушка, открыв рот, переводила взгляд с меня на крысу.
– Эгоистка!..
– Раб желудка!..
– Кто, я? Сама за кусок мяса родину продашь!.. Это я еще про пиво молчу!
Я, изловчившись, заткнула хвостатому правдолюбу пасть носовым платком и с самой ласковой улыбкой повернулась к девочке:
– Иди, иди, мы тут сами разберемся!
– А… что же я им скажу?.. Прибьют ведь!
– Пусть только попробуют! – пообещала я. – Передай, что если хоть пальцем тебя тронут – рога по-отшибаю!
– Но у них… нету рогов!
– Есть… на шлемах…
– А… ладно… – Она прижала корзину покрепче к груди и исчезла в темноте.
– Кошмар! – позвала я. – Проводи ее до деревни, что ли. Темень непроглядная…
Конь ускакал. Мыш, красный от натуги, выплюнул наконец мой платок:
– Правду не заглушишь!..
– Да ладно тебе… – зевнула я. – Кто тут орал, что мы сами себе все найдем?..
– Я про место под солнцем, а не про еду!..
– Переживем.
– А, да что с тобой разговаривать… – Крыс отвернулся, перебежал на другой конец бревна и, сорвав травинку, принялся угрюмо ее жевать.
Вернулся Кошмар.
– Проводил?
– Фрр.
– Ну и хорошо… – Я снова зевнула. День выдался тяжелый, так что в сон клонило со страшной силой…
– Просыпайся! – дергал меня за нос Мышель. – Давай-давай!.. Утро на дворе!
– Отвяжись… – бормотала я, слабо отбиваясь. – Ну, сейчас… еще пять минут…
– Знаю я твои пять минут! – не отставал он. – Распахни глазки!
– Ну что ты пристал?.. – Я с трудом вырвалась из цепких объятий утреннего сна и села. Тело за ночь затекло. Из-за служившего мне подушкой бревна одеревенела шея.
Я с хрустом потянулась:
– И зачем надо было меня будить?.. Такой сон снился…