они с ходу не начали стрелять, сказать сложно.
— Почему меня не поставили в известность! — орал подполковник.
— Потому что эта операция особой важности, — сдержанно объяснил Салис.
— К нам поступил звонок о стычке банд групп по этому адресу. Мы вас могли
перестрелять!
— Если бы успели, — буркнул проходивший мимо один из бойцов имперской
безопасности, грузивших пленников.
— Я этого так не оставлю! Как…
— Инспектор имперского сыска Лоун Салис, — предъявил он голубой ромб.
— Приказ 9632/98 предписывает всем чинам имперского легиона законников,
вплоть до генерала, при необходимости выполнять распоряжения представителя
имперского сыска начиная с чина лейтенанта. Спасибо за службу. А теперь
кругом и шагом марш. Вы нам мешаете.
Униженные законники оказались в роли сторонних наблюдателей. Полковника
просто распирало от злости, но поделать он ничего не мог.
Практически, одновременно с нападением на Тихонова было совершенно покушение
на Джулио Паллавичио. Дом, в котором он жил, имел проходной подъезд. Когда
Паллавичио вошел в подъезд, следом за ним вошли двое случайных прохожих.
Крепкие ребята без труда скрутили ему руки и вкололи парализатор. Они
уже собрались выносить тело через черный ход, чтобы погрузить его в стоявшую
возле черного хода машину Медицинской службы, как изо всех мыслимых и
не мыслимых щелей появились бравые парни в бронежилетах, масках и с автоматами.
Всех задержанных отвезли в имперскую тюрьму. Довольный завершением операции,
Салис собрал участников покушения вместе и устроил блиц-опрос.
— Итак, — начал Салис, обращаясь в первую очередь к корейцу в джинсовой куртке. — Тот, кто первый ответит на вопрос, получит скидку в пять лет.
Что именно вы собирались делать с добропорядочными жителями Альверона?
С Джулио Паллавичио и Тихоновым.
Инспектор ждал минуту, но ответа так и не последовало. Бандиты молчали,
как партизаны на допросе. В общем-то, их молчание объяснялось легко. Лучше
просидеть в тюрьме двадцать пять лет вместо двадцати, чем быть зарезанным
в камере первой же ночью.
— То есть, чистосердечного признания не будет, — сделал вывод инспектор.
В этот момент в дверь постучались и, не дожидаясь ответа, в комнату вошел
Шальшок. Как только было совершено нападение на Тихонова, он сразу же
получил команду на арест Юнлонока, который сейчас сидел в соседней комнате
в компании двух дюжих молодцов.
— Не очень-то и хотелось, — не без ехидства заметил Салис, когда Шальшок
закончил шептать ему на ухо. — Мы теперь справимся и без вас. Но если
вдруг кто захочет написать чистосердечное признание, стучите в дверь камеры.
Вам принесут перо и бумагу. Уведите их.
Конвойные подняли всю компанию и вывели ее в коридор, распределять по камерам.
— А ты останься.
Кореец шел последним, и Салис поймал его за воротник.
— Насколько я понимаю, ты наблюдал за всем со стороны.
Салис посмотрел паспорт беглеца.
— Чунг-Джу-Юнг, ты смотри как мне везет. И убегал ты. И ствол нашли у
тебя. Доказать в суде, что ты был организатором, будет пару пустяков.
А твои подельщики в черных костюмах и белых халатах подтвердят эту идею,
чтобы прикрыть настоящего главаря. Так что ты думай, а я пока что к приятелю