— Возможно, мы так и сделаем, — подтвердил Салис. — И вот еще что. Саша,
теперь мы вместе делаем одно общее дело. Поэтому ты не темни, а рассказывай
все, что будешь знать. И помни, мы на одной стороне и это не твоя личная
месть. Согласен?
— Со всем, кроме личной мести, — ответил Мокшин.
За разговорами они не заметили, как небо из ярко-голубого постепенно превратилось
в рвано-серое. Время от времени налетал не сильный, но уже прохладный
ветер. Все говорило о том, что к вечеру может пойти дождь. Для природы
это было бы просто подарком. За последние восемнадцать дней температура
не опускалась ниже двадцати семи градусов. А вот прогулка с женщиной по
летнему городу была под угрозой срыва.
Саша и Эльнора сидели в кафе, а по прозрачным стеклам, небрежно заштрихованным
брызгами, барабанил дождь. За тридцать минут ливень выпустил практически
весь свой заряд. И гром гремел, и молнии блистали. Сейчас же мелкие капли
лениво бились о стекло и, собираясь в тонкие струйки, не торопясь, ползли
вниз. Бурные потоки переполненных ручьев сползали с тротуаров на проезжую
часть и гремели у решеток ливневых стоков. Серые облака лопнули и сквозь
образовавшуюся брешь показалось чистое голубое вечернее небо.
В кафе вкусно пахло молотым кофе и горячими булочками. За столиками из
темного дуба сидели немногочисленные посетители, в основном Земляне. На
стенах горели белые светильники, заливая небольшой зал приглушенным светом.
Из колонок средней паршивости, развешанных под потолком, негромко пел
Вертинский.
— И знаешь, — говорил Саша, — внутри у меня вдруг что-то надломилось.
Так сильно захотелось вернуться в тот дом, где прошло детство, что я ничего
не мог с собой поделать.
— Знаю, — с улыбкой подтвердила Эльнора. — Когда я приезжаю к родителям
в Ланкатан, от одного вида яблонь в саду чувствую, как кружится голова.
Там даже на улице по-другому пахнет.
— Почему ты не поешь в театре или со сцены?
— Потому что певиц в Альвероне и без меня хватает — ответила Эльнора.
— Давно ты в этом магазине?
— Нет. Чуть больше трех лет. До этого я работала переводчиком в одной фирме.
— Переводчиком? — удивился Саша.
— Да. Я хорошо знаю французский. Он мне с детства нравился. Французы у
нас добывали никель. Мой отец работал на их шахте.
— И что же ты переводила?
— Служебные документы, контракты, коммерческие предложения. Наша фирма
продавала дорогую французскую парфюмерию, модную одежду.
— Почему ты ушла?
— Фирма разорилась. Подружка помогла найти новую работу. У знакомого её
мужа сеть магазинов.
— Это хорошо когда есть знакомые, — сказал Саша. — И вдвойне хорошо, когда
у знакомых тоже есть знакомые.
В кафе постепенно исчезали свободные места. Небольшой зал наполнился гомоном,
под потолком появился легкий туман из табачного дыма. Саша и Эльнора вышли
на улицу и не торопясь пошли по кленовой аллее. Проезжающие машины шипели
шинами по мокрому асфальту. Воздух был прохладен и свеж. В легких сумерках
на голубом небе появились первые звезды.