- Ясно, - кивнул Селар, допивая вино. - Значит, вам нечего мне сказать. К несчастью, я не могу оставить все как есть. Мне нужен ваш ответ на один вопрос. Если я предоставлю вам свободу, соберете ли вы армию и выступите ли против меня?
Вопрос оказался для Роберта совершенной неожиданностью, но он постарался скрыть удивление, нагнувшись, чтобы положить в огонь новое полено.
- Видите ли, - продолжал Селар, - многие, кому, как я считаю, я могу доверять, говорят мне, что вы - самая большая угроза моему трону. Похоже, народ все еще предан вашему отцу и по наследству - вам. Мне говорят, что, если я вас отпущу, через полгода вы возглавите восстание против меня. Это я намерен предотвратить - по очевидным причинам. Однако, поскольку вы и в самом деле спасли мне жизнь, я считал своим долгом по крайней мере дать вам возможность высказаться в свою защиту.
Роберт несколько секунд смотрел в огонь, все еще сохраняя молчание. Потом, не в силах справиться с собой, рассмеялся.
- Не вижу, что в моих словах такого уж смешного, - бросил Селар, резко опустив чашу на стол. - Ответьте на мой вопрос, черт возьми!
- И что же вы будете делать, если я стану возражать обвинителям? Поверите ли вы мне, если я пообещаю никогда не поднимать против вас восстания? - Роберт повернулся к Селару, все еще улыбаясь. - Вам ведь многие нашептывают о моей измене! Сомневаюсь, чтобы вы мне поверили. Будьте честны - вы явились сюда не для того, чтобы задавать мне всякие глупые вопросы. Вы решили посмотреть, сможете ли подписать мне смертный приговор после того, как я так некстати оказался вашим спасителем. Признайтесь в этом!
В глазах Селара вспыхнул гнев.
- Как вы смеете так со мной разговаривать! Нравится вам это или нет, я ваш король и ваша жизнь в моих руках!
- Тогда убейте меня, - пожал плечами Роберт. - Прекратите это ребячество и займитесь делом.
- Что? Вам так не терпится умереть?
- Нет. - Роберт снова заложил руки за спину, чувствуя, как к нему возвращается спокойствие. - Просто я примирился с неизбежным. Вы совершили большую ошибку, знаете ли, дав мне два года на размышление. Чем, как вы считаете, я занимался все это время? Ждал, чтобы вы явились и освободили меня из моей тюрьмы?
Селар покачал головой и оперся рукой о раму окна.
- Вижу, что мне доносили правильно. Вы опасны - и особенно опасны потому, что вам всего семнадцать. Вы уже холодны как лед, более целеустремленны, чем люди вдвое вас старше. Но я вам не верю. Вы говорите так, словно вам нечего терять, а ведь лишиться вы можете очень многого. Даже если вам безразлична собственная жизнь, у вас есть мать и брат, не говоря уже о наследственных владениях. Станете ли вы играть их судьбой?
К этому Роберт был готов. Его смущало только одно: от этого словесного поединка он получал удовольствие. Что это с ним? Он сложил руки на груди.
- Моя мать живет в обители Святой Хилари, под защитой церкви. Вам пришлось бы сровнять монастырь с землей, чтобы добраться до нее. Не сомневаюсь, что вы попытались бы это сделать, но захотите ли вы оскорбить церковь в самом начале своего царствования? Пока что священники были к вам лояльны, и мне кажется, вы захотите сохранить их преданность.
- А как насчет вашего двенадцатилетнего брата? Готовы ли вы обречь его на смерть?
Роберт обнаружил, что снова улыбается.
- Финлей и я - мы сыновья своего отца. Мы не боимся исполнить свой долг - и умереть ради него. Если вы спросите его, едва ли он ответит вам иначе.
- Так, значит, вы не сделаете ничего, чтобы не дать мне его убить?
- Сначала я убью вас, - ответил Роберт, твердо глядя Селару в глаза. Сердце его колотилось, но он не подавал виду, что не уверен в себе. - Чего вы на самом деле хотите от меня? Добиваетесь, чтобы я разозлил вас и заставил отдать приказ о моей казни? Или вам нужно мое благословение? Что?
Селар ответил не сразу.
- А чего хотите вы, Данлорн?
Роберт от неожиданности шумно вздохнул. Неужели этот человек говорит серьезно?
- Я хочу, чтобы вы перестали мучить мой народ! Я хочу, чтобы прекратилась практика захвата старшего сына в каждой семье в качестве заложника. Я хочу, чтобы вы облегчили налоги, которые простых жителей Люсары все глубже и глубже погружают в нищету. Я хочу, чтобы вы не конфисковывали земли без всяких оснований и не раздавали их своим прихвостням. Я хочу, чтобы вы перестали смотреть на Люсару как на ребенка, заслужившего порку!
- Да что вы об этом знаете! Вы просто не представляете, о чем говорите. В мире политики и завоеваний вы наивный простачок! То, что я делаю, я делаю, чтобы сохранить трон.
- И так преуспели в этом, что примчались сюда - к человеку, которого два года держите в заточении, чтобы он не возглавил восстание! Если бы вам уже не грозила опасность, Селар, я был бы бессилен против вас. Мою силу питает ваша собственная безжалостность. Если вы хотите устранить опасность с моей стороны, вам легко это сделать: устраните причины, заставляющие народ восставать.
- Разве вы не являетесь одной из таких причин? - бросил Селар. Это был риторический вопрос, но следующий прозвучал вполне серьезно: - А вы согласитесь? Согласитесь дать мне свое благословение - публично, так, чтобы все ваши приверженцы это видели?
- Никогда.
- Ну так умрите и будьте прокляты, Данлорн! - рявкнул Селар, поворачиваясь к двери. - Мне не нужна ваша помощь!
- Я вам ее и не предлагав, - резко ответил Роберт. - Однажды я вам помощь оказал, но вы были слишком глупы, чтобы тогда ею воспользоваться. Второго такого случая вам не представится.
Селар был уже у двери, но тут остановился. Не оборачиваясь к Роберту, он тихо сказал:
- Я тоже сын своего отца. Я не забыл его урок: всегда пользоваться уникальной возможностью, когда она представляется. Именно так я поступил, когда вторгся в вашу страну, Данлорн. Более того: я готов сделать это снова, если потребуется. - Король медленно повернулся. - За то, что вы публично одобрите мои действия, я предлагаю вам жизнь, жизнь вашим близким и некоторые уступки - в тех направлениях, которые вы только что перечислили. Для вас это тоже уникальная возможность, и вам не следовало бы так поспешно ее отвергать.
Роберт вслушивался не столько в слова Селара, сколько в то, что оставалось несказанным. Неужели возможно, что его трону грозит опасность? И не только со стороны тех, кто поддержал бы Роберта в случае восстания? Неужели дела Селара настолько плохи, что он явился сюда в надежде получить что-то, чего, как ему должно быть известно, никогда не получит? Это казалось невероятным, но, слушая Селара, Роберт ясно видел, как много может дать эта предложенная ему возможность.
Он опустил руки и пересек комнату. Остановившись перед Селаром, Роберт посмотрел королю в глаза.
- Вам и правда нужна моя помощь - но так дешево вы ее не купите. Не рассчитывайте на мою открытую поддержку, если не дадите мне чего-то, что стоит поддерживать. В любом другом случае народ усомнится в моей искренности, так что вся затея окажется напрасной. Я согласен служить вам, да, но только после того, как вы облегчите гнет, от которого страдает моя страна. Вы уже совершили достаточно жестокостей для одного царствования. Дайте мне власть творить добро.
- Но не используете ли вы данную вам власть против меня? - Селар всматривался в лицо Роберта.
- Нет, если вы не нарушите слова. Вы должны помнить об этом, если когда-нибудь пожелаете лишить жизни моего брата. В отничие от некоторых ваших придворных, дав клятву, я никогда вас не предам.
- Прекрасные слова, Данлорн. Вы не кривите душой? Роберт на мгновение задумался. Он стоял так близко к Селару, что сейчас убить его было бы легко. Нетрудно также было бы разделаться с солдатами внизу, собрать своих приверженцев и двинуться на Марсэй во главе армии. Через несколько недель он был бы коронован, и от завоевания Люсары Селаром остались бы лишь короткие главы в хрониках. Так почему же он этого не сделал?
Ответ был так же очевиден, как и вопрос. Убить Селара он мог только одним способом - используя свою колдовскую силу. Это стало бы очевидно всем - и как долго удержался бы на троне колдун? Новая гражданская война уничтожит Люсару; в этом случае Роберт оказался бы ничем не лучше Селара, а потому имел не больше прав на корону, чем тот. Да и становиться королем желания он не испытывал.
- Нет, - серьезно ответил Роберт. - Я не кривлю душой. Селар медленно кивнул:
- Прекрасно, Данлорн, по рукам. Но клянусь: стоит вам хоть в чем-то стать моим противником, и я уничтожу вас.
- Я клянусь вам в том же, - улыбнулся Роберт.
Луна скрылась за завесой синих туч, начало моросить, капли влаги заблестели на каменных стенах замка. Роберт бросил взгляд на озеро; туман скрыл горы, так что теперь он видел их только в своем воображении. Со времени того разговора с Селаром прошло одиннадцать лет, столь многое в жизни изменилось... Как ни странно, Селар сдержал слово и позволил Ррберту помогать тем, кто в том нуждался. Роберт, в свою очередь, во всеуслышание заявил о своей преданности Селару. Какое-то время казалось, что все так и будет идти дальше, принося желанные плоды. К тому же Роберт, к своему удивлению, обнаружил, что испытывает к королю симпатию; само собой получилось так, что между ними возникла близость, они стали друзьями. Почти год Роберт был счастлив так же, как до начала Смуты.
Но потом все снова переменилось - и очень быстро. Так быстро, что у Роберта никогда не было времени остановиться и подумать, что следует предпринять. А когда умерла Береника...
- Ты напрасно вышел без плаща, Роберт.
Он резко обернулся и увидел стоящую рядом Дженн. В еле пробивающемся сквозь туман лунном свете лицо ее казалось бледным.
- Почему ты не спишь в такой поздний час?
- Мне жаль, что я тебя испугала, - пожала плечами девушка, - но кричать на меня нет нужды.
- Я не кричал. Я... - Роберт запнулся, не находя подходящего слова.