Сердито сдвинув брови, архидьякон пробормотал:
- Ну и как он?
- Он в ясном уме, хотя иногда его внимание рассеивается. Я сказал ему, что вы зайдете вечером, после... празднества. Он до сих пор ничего не знает о том, что мы с вами обсуждали. Не знаю, когда он достаточно поправится, чтобы все выслушать.
- В таком случае молитесь, брат мой. Не только ради него, но и ради нас. Даунхолл нужен нам сейчас более, чем когда-либо.
Годфри кивнул, но ничего больше не успел сказать: из-за массивных двойных дверей в противоположном конце зала появился Селар. Вместе с остальными Годфри склонился в глубоком поклоне, пока монарх следовал к трону. Рядом с Селаром шла его кроткая супруга, Розалинда. На ней было платье цвета морской волны, расшитое золотом. Годфри выпрямился; всем сердцем он сочувствовал королеве. Она была слишком молода, чтобы равнодушно сносить пренебрежение. Розалинда шла рядом с Селаром с гордо поднятой головой, с присущей ей грацией и достоинством.
Король рядом с ней выступал так же величественно, но это было величие совсем иного рода: его рождала власть. Наряд Селара был тщательно продуман: небесно-голубая мантия, отделанная белым мехом, спадала поверх длинной малиново-золотой туники, перехваченной усыпанным драгоценностями поясом из синей кожи. Голову Селара венчала великолепная золотая корона с небольшими рубинами. Бородатое лицо с низко нависшими бровями и глубоко посаженными глазами не смягчилось с течением лет. Король казался особенно высоким и могучим рядом с королевой; в свои сорок два года Селар по-прежнему излучал власть и вызывал почтение, смешанное со страхом у тех, кто хорошо знал о его жестокости.
Годфри, как и предписывалось этикетом, не сводил глаз с короля, пока тот занимал свое место на троне, затем снова обвел взглядом зал. Высшие чины Гильдии занимали свое обычное место по правую руку Селара. Вогн стоял со скучающим видом, ясно говорившим о его желании оказаться где-нибудь в другом месте; время от времени он отводил прядь редких седых волос, падавшую ему на глаза. Ичерн, Кандар и прочие советники располагались вокруг трона. Когда в дверях появился Ожье Куэльский, все как один повернули головы в его сторону.
Возможно ли, что за набегами стоит Тирон, а не Селар? Если Тирон замышляет что-то против Люсары, то лучший способ усыпить подозрения послать к брату одного из своих доверенных и уважаемых советников. Посланник заодно сможет доложить своему правителю о сильных и слабых сторонах соседей и самого Селара. Этот посол мог быть вестником войны и по ту, и по эту сторону границы.
Если дело обстоит именно так, маловероятно, что сам Ожье что-либо знает. За ним закрепилась репутация человека чести, храбреца и миротворца. Благодаря ему были восстановлены северные торговые пути между Майенной и воинственным народом Садлана. Этот успех стоил Ожье пяти лет трудов и добавил ему немало седых волос.
Ожье разложил привезенные дары перед возвышением. Раскрыв сундук, полный редчайших алузийских кристаллов, посол отступил в сторону. В ответ Селар поднялся с трона и спустился вниз, чтобы рассмотреть драгоценности.
Вдруг в противоположном конце зала началось какое-то движение, раздался крик ярости. Годфри повернулся вовремя, чтобы заметить, как к Селару метнулась одетая в желтое фигура; в руках у нападающего блеснула сталь. Вопль ужаса пронесся по залу, придворные попятились, и Годфри неожиданно оказался в первых рядах. Человек занес руку для удара; Селар замер от неожиданности и не успел отстраниться. Но тут между королем и ножом кинулся еще один гильдиец. Нападающий вскрикнул от боли и медленно осел на пол.
Мгновение никто не двигался. Затем Годфри опустился на колени рядом с лежащим на полу убийцей. Из раны на груди струилась кровь, но в глазах умирающего Годфри не прочел ничего, кроме сожаления. С трудом втянув воздух, человек ухватился за триум, висящий на шее у дьякона. По телу его прошла судорога; еще миг - и он был мертв.
- Кто это, дьявол его возьми? - воскликнул Селар. - Вогн! На нем одежда гильдиица. Что все это значит?
Проктор протолкался сквозь толпу и с отвращением уставился на окровавленный труп.
- Его звали Геллатли, сэр, понятия не имею, что он замышлял.
- Проклятие, что он замышлял, не вызывает сомнения! - вмешался Ичерн, наклоняясь, чтобы вынуть из руки мертвеца нож. - Он пытался убить короля! Не хотите ли вы сказать, что вам ничего не было известно?
Вогн открыл было рот, но ничего не смог выговорить. Он закрыл рот, глубоко вдохнул и наконец произнес:
- Мне не нравится ваш тон, милорд. Вы обвиняете меня в измене? Если да, позвольте напомнить вам, что жизнь его величества спас тоже гильдиец, а вы в момент нападения бездействовали. Может, это вы участвовали в заговоре?
- Хватит! - прикрикнул на них Селар. Грозно нахмурившись, он оглядел окружающих; в конце концов его взгляд остановился на человеке, молча стоявшем рядом с советником Осбертом, - человеке, который его спас.
- Вы! Как вас зовут? Гильдиец низко поклонился:
- Нэш, сэр. Сэмдон Нэш. Глаза короля сузились.
- Что же, Сэмдон Нэш, похоже, я обязан вам жизнью.
- Нет, сэр. Я только выполнил свой долг. - Нэш, сохраняя полное самообладание, потупил взор перед своим королем.
- У вас это получилось лучше, чем у моих болванов. - Селар дернул головой. - Вы знали этого человека?
- Да, сир.
- Знали? - Селар сделал шаг вперед; теперь он стоял вплотную к Нэшу. И знали, что он замышляет? Ну же, говорите!
Нэш поднял глаза и встретился взглядом с королем:
- Нет, сир, я не знал, что задумал Геллатли. Тем не менее не могу сказать, что очень удивился, заметив его движение. Наверное, поэтому мне и удалось действовать так быстро.
- Почему вы не удивились?
Нэш посмотрел сначала на Вогна, затем на Осберта. Увидев, что Осберт кивнул, он заговорил:
- Не секрет, что Геллатли не питал к вам пылкой любви, сир. Буквально несколько дней назад в беседе с его светлостью герцогом Куэлсом Геллатли сказал, что был бы счастлив, лишись вы трона.
Простите меня, сир, я не подозревал, что все так серьезно. Иначе я рассказал бы о том разговоре.
- Не сомневаюсь, - прошипел Селар. Он медленно повернулся, его взгляд уперся в посла брата. Привычное самообладание изменило Ожье, его глаза расширились, когда он прочел во взгляде Селара немой вопрос.
С величайшим достоинством герцог выпрямился во весь рост.
- Если вы хотите втянуть меня в ваши домашние склоки, ваше величество, - так прямо и скажите. В противном случае позвольте откланяться.
- О, поверьте, - в голосе Селара прозвучала угроза, его глаза сверкали в свете свечей, - я нисколько вас не задерживаю. И можете передать моему брату, чтобы в следующий раз он готовился лучше.
Ожье вызывающе выпятил челюсть, повернулся и, не говоря ни слова, покинул зал. Его свита двинулась следом.
Все были слишком увлечены схваткой между королем и послом, чтобы обращать внимание на Годфри, который медленно поднялся на ноги. Теперь же Селар взглянул на дьякона и указал рукой на тело.
- Уберите отсюда эту мерзость - и уходите.
Бросив приказ Вогну и членам своего совета, Селар быстрыми шагами вышел из зала. Толпа вокруг убитого начала редеть, и скоро Годфри остался почти в одиночестве. К нему подошел Хильдерик, бледный и потрясенный, но внимание дьякона было сосредоточено на королеве. Ругая себя, он быстро подошел к Розалинде.
- Ваше величество, позвольте вашим дамам увести вас. Вам не следовало этого видеть.
Королева с трудом оторвала взгляд от мертвого тела. Она выглядела потрясенной, но голос ее прозвучал ровно.
- Отец... я ничего не могу с собой поделать. Зачем он это сделал? Что могло его заставить... ведь должен же был он знать, что его остановят!
Годфри взял ее за руки и заговорил так тихо, что никто, кроме Розалинды, не мог его услышать.
- Кто знает, что заставляет действовать безумца? Но вы, дочь моя, подчеркнуто произнес дьякон, - не должны жалеть о том, что он не преуспел.
Королева мгновение смотрела ему в глаза, потом склонила голову; на ее милом лице промелькнула еле заметная улыбка.
- Ах, отец, как бы я хотела, чтобы вы были моим духовником. Вы вразумляете так мягко.
- Я делаю это из любви и заботы о вашей бессмертной душе, дочь моя. Боги даруют вам свое благословение, когда вы меньше всего этого ожидаете. Но прошу вас, уходите отсюда.
Розалинда кивнула и двинулась прочь, знаком приказав своим фрейлинам следовать за собой.