- Он выживет? - спросил заглянувший в дверь Генри. Айн закончила перевязку и выпрямилась.
- Конечно, выживет. Роберт слишком силен, чтобы позволить нескольким ушибам и лихорадке оказаться смертельными, и слишком упрям.
- Значит, дело по большей части в усталости?
- Да, - ответила Айн, стараясь не показывать своих сомнений. Бывали времена, когда обладание зрением целительницы совсем не приносило радости. Если бы только она была уверена, что лечит все раны Роберта...
- Айн, - мягко сказал Генри, положив руку ей на плечо, - совет соберется снова через час. Если Роберт вскоре не придет в себя, нам придется принимать решения без него.
- Никаких решений мы не будем принимать, пока не услышим рассказа Роберта, - бросила Айн. - Вы только ухудшите ситуацию.
- Разве можно ее еще ухудшить? Финлея поймали и, возможно, узнали. Это самая большая катастрофа за последнее столетие.
- Ты так считаешь? - хмыкнула Айн, глядя на покрытое синяками лицо Роберта. - Я не уверена.
- Айн, - прошептал Генри, - наступает время тебе решить, за кого ты стоишь.
- Ты не понимаешь, Патрик. Ему хуже. Много хуже, чем когда-нибудь раньше.
Патрик оглянулся на Финлея и снова стал подниматься на лесенку. Эта часть библиотеки была заброшена, в результате чего здесь скопилось особенно много пыли. Патрик чихнул три раза подряд и чуть не свалился с лесенки.
- Что ты имеешь в виду под "хуже"?
- Видел бы ты его после того, как был убит Оливер... С тех пор Роберт так и не оправился. Его настроение меняется каждую секунду. В половине случаев я вообще не знаю, принимать его всерьез или нет.
- Это тебя никогда раньше не беспокоило.
Финлей, сидевший на узкой длинной скамье, откинулся к стене.
- Однако что-то изменилось, и я не знаю что. Даже его друг Дэниел обеспокоен. Он пытался убедить меня в том, что Роберт собрался идти войной на Селара.
- Что? - Патрик, услышав это, вздрогнул, и лесенка закачалась. Ему пришлось ухватиться обеими руками за полку. Восстановив равновесие, Патрик снова оглянулся на Финлея. - И ты с этим согласен?
- Не знаю, что и думать. Мика уверен, что Роберт никогда не нарушит свою клятву Селару.
- Да, я тоже так думаю. - Патрик сосредоточил внимание на рядах свитков, лежащих на верхней полке. Он не сомневался, что нужная книга где-то здесь... В потертом черном кожаном футляре... Да, вот она.
Патрик наклонился вперед и осторожно потянул футляр кончиками пальцев. Он еле дотягивался до книги, но наконец все же достал ее и начал спускаться по лесенке. С предпоследней ступеньки он спрыгнул и, обойдя Финлея, прошел к свободной скамье. Она тянулась вдоль всей темной пещеры, лишь кое-где освещенная стоящими в нишах масляными лампами. Черные полосы сажи покрывали потолок и старинную двустворчатую дверь. Теперь в эту часть библиотеки почти никто не заглядывал - отчасти потому, что она располагалась в самой дальней пещере, отчасти потому, что лишь немногие ученые в Анклаве умели разбирать тексты на сэльском, гиффронском и других забытых древних языках.
Патрик осторожно положил на скамью кожаный цилиндр. Финлей наблюдал за ним; тени усталости почти исчезли с лица молодого лорда, хотя порез на лице еще не зажил: шрам на щеке останется вечным напоминанием о его провале.
- И что же - Роберт все время такой?
- За исключением той ночи, когда они вызволили меня из тюрьмы. Тогда Роберт снова стал самим собой - веселым и циничным. До того и по дороге сюда он не произносил почти ни слова. Проклятие, я понимаю, что он сильно пострадал, но все же... Патрик, скажи мне, что происходит? Я его брат, но я не могу достучаться.
- Может быть, он не хочет, чтобы до него достучались, - пробормотал Патрик. Он пододвинул высокий табурет и уселся. - Такое впечатление, что судьба не желает позволить ему уйти в тень. Ведь на него действует все: постоянные нападения разбойников, малахи, арест МакКоули, ваш дядя. Все это заставляет его действовать, что-то предпринять.
- Ну и попусту. Ведь Роберта ни к чему нельзя принудить. Уж я-то знаю - я много лет пытался.
- Да. - Патрик нахмурился. - Но скажи мне: чем так уж отличалась та ночь, когда он пришел тебе на помощь? Был ли он просто рад, что удалось тебя вызволить, или к этому примешивалось что-то еще? Вы с ним спорили, как обычно? Финлей чуть не рассмеялся:
- Только не я. Но должен тебе сказать - Дженн ему ровня. Она ничего ему не спускает. И я заметил кое-что странное: удивительное взаимопонимание между ними, словно они уже многие годы работают на пару.
Вот как? Очень интересно... Однако эта загадка может подождать до тех пор, пока Роберт проснется, - теперь уже, можно надеяться, скоро. Двухдневный отдых должен сотворить с ним чудеса.
- Так что же, - спросил Патрик, осторожно доставая свиток из футляра, - ты собираешься теперь делать?
- Теперь? - невесело рассмеялся Финлей. - Не имею представления.
- Я мог бы кое-что тебе предложить.
- Что именно?
- Да, что именно?
Патрик и Финлей растерянно оглянулись: в дверях стоял Роберт. Синяки на его лице побледнели. Даже в полумраке библиотеки он выглядел значительно лучше.
- Ну? - продолжал Роберт. - Мне очень интересно услышать, что у тебя за предложение.
- Я... - с трудом выдавил Патрик. - Когда ты проснулся? Я заглядывал к тебе полчаса назад, и ты все еще был в забытьи.
- И поэтому вы забрались в самый дальний угол, и мне, бедному, пришлось ковылять по всем этим лестницам, чтобы найти тебя! А теперь, конечно, мне предстоит проделать этот же путь наверх. Очень благодарен. Роберт оглядел полки с книгами, тянущиеся вдоль стен древней пещеры, потом перевел взгляд на Финлея. Не сводя с брата глаз, он вышел на середину помещения.
- Я никому ничего не рассказывал, Роберт, - пробормотал Финлей, только Патрику.
- Я знаю, Финлей. Но подожди минутку. - Роберт поднял левую руку; в своей свободной белой рубашке в полумраке пещеры он походил на привидение. Неожиданно тяжелые створки двери заскрипели и с грохотом захлопнулись.
- Как ты это сделал? - ахнул Патрик.
Но Роберт все еще смотрел на Финлея. Не говоря ни слова, тот сунул руку за пазуху, вытащил завернутый в алую ткань какой-то тяжелый предмет, передал его Роберту и отвернулся.
- Можно посмотреть? - не выдержал Патрик.
Роберт кивнул и положил предмет на скамью. Патрик нетерпеливо развернул ткань и стал рассматривать серебристый стержень.
- Ну и что ты о нем думаешь?
- Ручная работа, - ответил Патрик, возвращаясь на свой табурет, - и очень тонкая. Металл похож на серебро, но думаю, судя по цвету, что есть и примесь меди. Я предположил бы, что проволочки должны быть к чему-то присоединены, а выступы на другом конце - ручки. И еще мне кажется, что это часть чего-то большего - вроде рукояти у меча. Может быть, это часть Каликса, а может быть, какого-то предмета, имевшего церемониальное значение. Помните ту книгу о Наложении Уз, что я читал? Там есть целая глава об используемых при церемониях предметах.
- А этот стержень там упоминается?
- Не знаю, но могу проверить. - Патрик положил стержень обратно на скамью и развернул свиток. Финлей держал один конец, Роберт - другой. Патрик быстро просмотрел содержание, потом начал сначала, медленно ведя пальцем по пергаменту. - Нет. Ничего не нахожу. Я был уверен, что здесь что-то есть...
- Ну, может быть, мы ищем не в том месте, - предположил Финлей. Возможно, это вовсе и не церемониальный инструмент. В конце концов, о Каликсе так написано всего в одной книге. Во всех остальных о нем говорится как об объекте, имеющем великую ценность и могущем принести пользу.
Патрик не сдержал улыбки.