Альберт пятнадцать лет занимал должность епископа. Он происходил из знатного рода, побочной ветки правящего герцога и легко получил самый высший сан на Рюгене. Большинство из священников, монахов, всех пафосных во-церквлённых, ничего не соображало в политике. Они будто жили святым духом: радовались новому дню, исполнению обетов, простым трудностям жизни. Церковь для них была формальностью, необходимостью.
- Души спасают! - раздражённо фыркнул епископ. Сидящий напротив писарь - молодой монашек на побегушках - встрепенулся и подскочил. Они все меня боятся. И где же их вера? Только привычка, страх.
- Не отвлекайся! - укорил Альберт. - Продолжай записывать.
Скрипит гусиное перо. Жёлтый пергамент покрывается новыми знаками. Молодой писарь при падающем свете из бойницы записывает изречения хозяина.
"Риг, лорд Кастельхольма, герцог Свезии, покровитель Рюгена. Добрый друг и защитник святой Церкви, пришло время ещё раз послужить правому делу! Мы, Альберт, епископ Рюгена и Церковь, просим вас об оказании помощи в расследовании дьявольского заговора. По нашим сведениям на острове действует разветвлённая система агентов темных культов. Прошу милостиво покрыть расходы Церкви на это богоугодное дело в размере одной тысячи динариев. Искренне ваша, Истинная Церковь Пламенного креста".
- Записал? Отнеси вниз, прикажи с гонцом немедленно отправить в Кастельхольм. Стой, неразумный! Печать забыл!
Епископ со свечи капнул воска и закрепил края свитка именной печаткой. Служка поклонился и стрелой вылетел наружу. Альберт был очень строг и подвержен перемене настроения. Мог за нерадивость отослать в холодную или, того хуже, прочь, в отдалённый скит.
Альберт подошёл к бойнице: пустой двор горной крепости, несколько солдат в рясах поверх кольчуг, крохотная конюшня. Воронье гнездо - оплот будущей единой и неделимой Церкви - стального братства святых воинов. Епископ смог выкупить имущество из выморочного фонда с помощью новых друзей. Альберт никогда не стеснялся в союзниках: лазутчик даже не верил в бога, это сразу видно по тому скрытому презрению и негодованию глубоко в серых глазах. Сергий - чужак, атеист и... необыкновенно одарённый, богатый и полезный человек. Альберт много почерпнул от гостя. Но и пришлось допустить в святую святых - библиотеку. Уже потом, когда гость скрылся, епископ специально пересмотрел взятые книги. Одни пророчества и ветхие хроники. Альберт не верил в глупость про конец света и древние легендарные вторжения демонов, но не мог не понимать, какую силу имеет суеверие на слабых рассудком.
Прочитанное: о пришествие тьмы с востока, чуму и войну, не могло не насторожить. Сергий не стал бы читать глупости. Это был сугубо практичный человек.
Епископ с раздражением отодвинулся от проёма. Не надо было его упускать! Но треклятый агент как сквозь землю провалился! Лучшие разведчики Церкви не смогли своевременно выйти на след Сергия.
- Если подумать, - произнёс Альберт. - Я должен был сразу насторожиться, откуда у человека такие деньги. Но рекомендации от братьев с Севера... Или же Север впал в ересь и искушение?
С материка доходили сведения о новой силе: неким лорде Владимере. Судя по всему, он не был человеком, а каким-то одержимым злыми духами, ходячим трупом. К счастью, все дела с ним вёл орден Пламенного креста, а не Альберт. Деньги, информация поступали в срок, и епископ закрывал глаза на связи с нечистой силой. Этим я отличаюсь от других: болваны ни на что не способны. Они видят только внешнее, судят по одёжке. Никто из них не способен привести Церковь к истинному величию. К счастью, Создатель прислал меня.
Рюген рассыпался на части: с каждым днём власть герцога слабела, становилась всё более и более номинальной. Но никто не смел претендовать на освободившееся место. Рыцарство почти растворилось в мещанской среде, а торговцы ещё не были столь сильны, чтобы претендовать на большее. На севере зашевелились луцерны. Там вспоминают древнюю республику. На пирах всё чаще и чаще восхваляют традиции усташей. Свеи твердят, что устали кормить и защищать ленивые провинции. Они все просто слепые дураки. Их заботит выдуманное прошлое. Они не помнят ужасов прошедших войн. Как усташи бросали пленных детей в огонь. Свеи приколачивали мятежников гвоздями к входным дверям. Никто из них не удосужился осилить хроники. Они ничего не знают, и знать не хотят. Я знаю. Я помню.
Альберт выглядел обычным стариком, хрупким, тонкокостным с трясущимися руками. Но это была маска, обманка, чтобы сильные мира сего чувствовали превосходство. Епископами просто так не становятся.
Он вспомнил посвящение: юнец, бледный от волнения и страха, но с горящими глазами. Тогда у него не было выбора: либо изгнание, либо постриг. Лишний наследник, конкурент отцу нынешнего герцога. Если бы родитель Рига вовремя умер, то сейчас бы Альберт носил титул лорда Кастельхольма. Но жизнь обернулась иначе. Тогда юноша клял судьбу, не желая смириться, как другие. И только потом понял удачу. Умный, образованный, обученный военному делу Альберт был на голову выше любых святых отцов. Он мог организовать солдат, повести за собой, несмотря на сан, не стеснялся интриги, хитрости. Всё во имя Бога!
В кампании в Поморье именно святые дружины Альберта, тогда ещё странного чудака-аббата, принесли перелом в войне. В то время как горожане скинули лучшие силы в море, именно аббат рассорил мир и коммуны. Это и погубило Словенский союз. С тех пор слава Альберта померкла. Слава как шлюха, алчна и непостоянна. В памяти остались только подвиги рыцарства. Рыцарства? Ха, сборище плохо вооружённых мужланов! Они побеждают только безоружных, в численном превосходстве. Это называется стратегия.
Зато прошедшая война принесла связи. Альберт видел далеко: от западного моря до пустынь востока. И каждое явление выстраивалось в ясную закономерность. Мир вступил на путь перемен. Как раньше уже не будет. И Церковь должна выстоять в грядущем шторме, любой ценой.
Снаружи раскатился рог. Епископ выглянул и увидел открывающиеся ворота. Посланный на перехват беглого рыцаря отряд вернулся с добычей. Он насчитал трёх воинов: один в ярко-красном плаще и шлеме с плюмажем из алых перьев, два других в скромных ватниках.
"В год беды, когда Тьма окутает мир, только двое мужчин с Бычьего острова будут способны одолеть тучу", - вспомнил Альберт тайные предсказания. Байки у костра нередко оборачиваются ночным кошмаром. Тьма может прийти, а может и не прийти. И Марий может быть тем самым человеком, а может и не быть. Но он у меня на поводке. А значит, лучше бы ему стать избранным.
Расчеты противоречили. Даже недюжего интеллекта Альберта не хватало на окончательное определение, в каком месте предсказывалось рождение спасителя мира. Не стоило отдавать такие сведения вражескому лазутчику. Хотя, без него я бы вообще на них не обратил внимание. Да и новый замок закрепит наше владычество.
Гость не заставил себя долго ждать. По настоянию епископа, Марий пришёл один, без оружия, но с несвязанными руками. Альберт сохранял осторожность. Сведения, где на самом деле пропадал блудный сын и кому он служит, были противоречивыми.
- Добрый день, Марий! - улыбнулся старик. Он видел перед собой крепкого, гибкого как рапира, юношу с уже недетскими глазами. Мальчик много повидал. Так смотрят прошедшие войну. Он убивал, и не в честном бою. От него пахнет кровью и жаждой власти.
- Я с нетерпением ожидал твоего возвращения!
- Святой отец, - Марий поцеловал протянутую руку. Он содрогнулся от отвращения. Все его истинные чувства открыты передо мной.
- Ну, рассказывай, много повидал? Послужил за веру? Или коса нашла на камень? Ну, не печалься, на твой век войн ещё хватит. Надо только грамотно выбирать союзников.
- Кстати о союзниках, теперь я служу совершенно иной силе...
- Но пока я тебя вижу одного, с двумя оборванцами, в своих владениях! - перебил Альберт. Он позволил повысить голос. Лицо нахмурилось. Он знал, что так вызывает неподдельный страх. Из-за его простой внешности божьего одуванчика никто не ожидал такого напора. Давай, выкладывай! Уязвлённое самолюбие лучше клещей палача. Откуда доспехи? Слуги? Что за новая сила? Железный король? Нет, зачем ему мог сдаться никудышный мальчишка!
- Ты обманул в прошлый раз! Подставил Церковь и святое дело под праведный гнев родителя! Я лишился десятины со Старых Туб!
Марий глубоко вздохнул. Он боится, что я прямо сейчас велю заковать в цепи и отвезу в дальние горные скиты. Религия нынче для него тюрьма, хуже смерти и высшее наказание. Он развращён незаслуженными почестями и богатством. Чужие речи звучат в его ушах, но он верит, что держит всё под контролем.
- Я компенсирую убытки. Мой сеньор, владыка Максимус всё оплатит.
Епископ едва удержался, чтобы не потереть руки от радости. Он только что заполучил новые пожертвования. Сначала брать, и только потом разбираться от кого и что.
- Деньги деньгами. Но как же нарушенное слово? Ты обещал стать одним из нас, преданным благому делу. Я, как человек, могу взять неустойку, но Создатель... Подумай сам, разве возможно получить прощение звоном монет, а не колоколов. Разве что... Нет, это слишком, ты не пойдёшь...
- Говорите, святой отец, мой господин очень щедрый!
- Вступи в наши ряды - в Вороньем гнезде формируется орден меченосцев, братьев во Кресте. Или оплати постройку новой церкви.
Марий замолчал, сжимая и разжимая кулаки. Ты разозлён? Маленький щеночек, добро пожаловать во взрослый мир! А кто сказал, что будет легко? Думал, так просто отделаешься? Нет, проявил слабость - будешь платить до гроба!
- Я построю церковь! - буркнул Марий. Он заложил руки за пояс. - Как только повидаюсь с отцом и договорюсь о переправе отряда владыки Максимуса.
- Твой сеньор решил почтить Рюген своим присутствием? - любезным тоном спросил Альберт. - Горю желанием с ним поскорее познакомится.
- Уж поверьте, - ухмыльнулся рыцарь. Марий будто сбросил гору с плеч, хотя и ушёл проигравшим. - Долго ждать не придётся!
Епископ сделал жест рукой, что, мол, свободен. Марий уже уходил, когда остановился на самом пороге и спросил.
- А что вообще происходит? Округа как вымерла.
- Приближается война, юный рыцарь. Ты можешь думать, что я всего лишь жадный старик. Но не безумец. Тень ужаса накрыла Рюген. На границах неспокойно. Поселенцы отводят отары в горы. Теперь уже ничего не будет как раньше, и поэтому, ничья помощь не окажется лишней.
Он не верит. Марий потерял веру. Для Церкви он пропал. Только расчет, алчность, жажда всё новых и новых чувственных удовольствий будет распалять изнутри. Внешне всё в порядке, но внутренне - на краю бездны. Одно неловкое движение - и он будет вечно падать вниз, в непроницаемый мрак. Даже я верю! В возможность одного превозмочь природу. В крест на плечах. В Создателя и его замысел. В то, что несовершенный мир и есть совершенство. Но не Марий. Вера лишь изящные словеса, дурная привычка. Мне горько смотреть на его начинающееся падение и ничего не мочь с этим поделать!
Служка вернулся. Альберт приказал достать новый пергамент и надиктовал очередное послание. Епископ отличался потрясающей работоспособностью. Он никогда ничего не планировал, но всегда успевал. Дела обделывались естественно, исходя из потребностей. Правильно назначенные люди на своих местах не нуждались в лишнем присмотре.
"Послание верховным святым чинам.
Строго секретно.
Рюген находится в пустоте. Население не знает куда податься. Старое кажется смешным и примитивным. Новое - опасным и чужеродным явлением. Верить не в кого, но есть желание. Отсутствие опоры приводит к духовной пустоте, неустойчивости, колебаниям. Сложилась почва для поднимающихся, как грибы после дождя, темных культов. Идеи конца света, вседозволенности, потеря страха перед высшим судом и неотвратимости наказания приводят к социальным колебаниям, возрождениям химер, призраков прошлого. Наша задача не упустить момент, заполнить нишу, всеми силами противостоять сектантам. Не стесняйтесь насилия - Создатель знает, что лучше прирезать одну больную овцу, но спасти отару. Творите правосудие в тени. Завлекайте романтикой. Не скупитесь на оплату труда художников, скульпторов, поэтов. Пусть у Истинной Церкви будет хороший образ. Средства будут перечислены в срок по потребности.
Мужайтесь, братья! Близится час войны! Альберт, епископ Истиной Церкви Пылающего Креста".