Следуя приказу, все три эскадрильи погрузили равное количество 50- и 100-кг бомб. Узкие корпуса движущихся кораблей - трудная мишень. Попадание с большой высоты отдельной бомбы может быть лишь случайным. Поэтому необходимо покрыть бомбами площадь вокруг корабля соответственно его продольному, и поперечному сечению. Находясь на. расстоянии 30 км от авиаматок, эскадрильи берут курс против ветра. Авиаматки удалены друг от друга на 10 км. 4-й эскадрилье в качестве мишени указана "Беарн", 5-й эскадрилье - "Комендант Тест". Эскадрильи летят со стороны солнца и им удается застигнуть неприятеля врасплох. Их замечают только на расстоянии 10 км.
Навстречу поднимается яростный зенитный огонь с крейсеров, миноносцев и авиаматок. Авиаматки не могут тронутся с места, так как в этот момент два самолета совершают посадку. Кругом свистят английские бомбы. Три отряда каждой эскадрильи расположились в виде треугольника. Интервалы между шестью самолетами каждого отряда уменьшены.
На расстоянии 100 м от цели офицер-бомбист каждого самолета включает электрический бомбосбрасыватель, устроенный по принципу часового механизма и выпускающий каждые 0,25 секунды одновременно по две бомбы. В течение 5 секунд каждый самолет выпускает 40 бомб. Около 700 50-кг бомб летят в каждую авиаматку. Кораблей почти не видно - их закрывают высокие фонтаны брызг. На атаку "Беарна" не пришлось потратить всех бомб. Первые шесть, выпущенные отрядом А 4-й эскадрильи, попадают в самую середину авиаматки. Среди грома разрывов она идет ко дну. В том месте, где только что стоял корабль, тихая гладь воды.
Не считаясь с самолетами, производившими посадку, капитан "Коменданта Тест" дал кораблю зигзагообразный курс и одновременно выпустил дымовую завесу. Но полоса густого дыма достаточно ясно показывала, где находится судно. 5-й эскадрилье вскоре удалось настичь авиаматку своими бомбами и нанести ей тяжелые повреждения.
Генерал Бреклей приказал прекратить атаку и взять курс на идущий из Шербурга эшелон транспортных судов. Эшелон был уже предупрежден по радио о появлении английских бомбардировщиков и шел зигзагообразным курсом под прикрытием дымовых завес. Лишь кое-где в тумане образовывались просветы, сквозь которые на несколько секунд появлялся тот или другой пароход.
Дымовая завеса мешала планомерной бомбардировке. Некоторые самолеты Г снизились до 2000 м и бросали бомбы в гущу дыма, где находились транспортные суда. Это был рискованный маневр. Г-54, снизившийся до 1200 м, внезапно попал в полосу разрывов пятисантиметровых снарядов эскадренного миноносца, подошедшего под дымовым прикрытием.
Бреклей впервые прибегнул к бомбам, "пожирающим" туман. При разрыве они выпускали особый газ, поглощающий дымовые завесы. Сведения о химическом составе этого газа удалось добыть с помощью шпионов на предприятиях Германского общества красильной промышленности только за три недели: до войны. К сожалению, к началу военных действий Англия сумела изготовить \только первую серию в 1000 таких бомб.
Первый опыт оказался неудачным. Неизвестно, что было этому причиной. Может быть английским химическим заводам; не удалось воспроизвести в точности их химический состав, или быть может море нейтрализовало способность газа поглощать туман.
После 15-минутного бесполезного кружения в воздухе, генерал Бреклей должен был признать, что конвоируемый эшелон, прикрытый дымовой завесой, недоступен для нападения. Было бы правильнее атаковать его в исходном или конечном пункте коммуникации.
Но все же атака не прошла даром: в искусственном тумане транспорты были принуждены сильно замедлить ход во избежание столкновений. Генерал Бреклей оставил над эшелоном; французских судов 5-ю эскадрилью, израсходовавшую во время нападения на авиаматки 2/3 своего запаса бомб. Постоянная угроза с воздуха заставляла неприятельские суда все время итти под дымовым покровом.
Во главе 4-й и 6-й эскадрилий! генерал Бреклей совершил налет на Шербург. Порт и вокзалы в течение 25 минут были подвергнуты ураганному огню 50- и 100-кг бомб.
Шербург был также защищен дымовой завесой, но значительный объем мишеней позволял определить их положение с достаточной точностью. Через несколько минут в беловато-желтом тумане образовалось темное облако дыма, напоминавшее по форме гриб. Должно быть взорвался склад боевых припасов или судно, нагруженное снарядами.
Вскоре пожары во многих местах прорвали искусственный туман.
Размеры произведенных разрушений стали известны только после войны. В порту были потоплены три транспортных парохода. Железнодорожные пути и портовые сооружения были приведены в негодность. Через два часа после английской бомбардировки французское командование вынуждено было отдать приказ о перенесении базы снабжения в Сен-Мало и Гавр.
* * *
Совершив посадку после налета на Шербург, генерал Бреклей немедленно связался по телефону с фельдмаршалом Редмондом и адмиралом Миллсом. Главнейшее условие успеха заключалось теперь в том, чтобы сухопутные, морские и воздушные силы действовали в тесном контакте для достижения общей цели.
Настроение в английской армии изменилось к лучшему. К 9 час. французское наступление было приостановлено. Французский артиллерийский огонь значительно ослабел. Сэр Роберт Редмонд, конечно, отказывался признать, что улучшение положения на фронте непосредственно связано с удачной бомбовой атакой воздушного флота против Портланда и французской коммуникационной линии. Но Бреклея это мало тревожило. Он весь был поглощен операциями морского флота, начавшимися после полудня. Атлантический флот уже прошел мыс Ландсенд и через шесть часов он должен был показаться на долготе Портланда. От французского морского командования зависело, когда и где произойдет столкновение. Пойдет ли французский флот навстречу английскому или будет его ждать в Ламанше? Как то, так и другое положение имело свои оперативные и тактические преимущества.
Для участия в решительном морском сражении Бреклей держит наготове девять эскадрилий. Теперь надо выбрать момент, чтобы бросить воздушный флот в атаку против французских кораблей не слишком рано, но и не поздно, для связи Бреклей послал в морской штаб майора Геста. Но чтобы иметь твердую уверенность, Бреклей приказал разведывательным самолетам непрерывно доносить непосредственно ему о местонахождении и движении английских и французских кораблей.
В 16 час. началось морское сражение, получившее название "Альдернейского", по имени самого северного из островов в Ламанше. Вторая французская эскадра под командой адмирала Ле-До шла с юго-востока навстречу английскому Атлантическому флоту. Она разделилась на две группы, далеко впереди шли пять наиболее быстроходных и современных 10000-т крейсеров, в сопровождении 2-й флотилии миноносцев, за ними следовала группа линейных крейсеров под охраной крейсеров 2-го легкого дивизиона эскадренных миноносцев и 3-й минной флотилии. В 16 час. 12 мин. группа французских крейсеров открыла огонь по английским крейсерам, прикрывающим главные силы английского флота с южного фланга. В борт крейсера "Гаукинс" попала тяжелая граната с французского крейсера "Фош" и он в течение 7 минут пошел ко дну. Английские крейсера быстро отошли к эскадре линейных кораблей. Через полчаса завязался бой между линейными судами. Они двигались кильватерной колонной. Устаревший и неповоротливый пятитрубный "Вольтер" с его надстройками служил прекрасной мишенью для англичан и залпы 34-см орудий "Мальборо" быстро вывели его из строя. Но все сильнее давало себя чувствовать превосходство быстроходных 10000-т французских крейсеров, окруживших англичан с запада. Солнце находилось позади, их и не слепило им глаза. Головная колонна англичан обнаружила минное поле, устроенное, повидимому, французскими подводными минными заградителями. Адмирал Паудн решил уже прекратить дальнейшее продвижение на восток, и выйдя из сферы боя, уйти в Плимут, но не успел отдать приказ об этом, как появился английский воздушный флот.
162 самолета Г, имея на борту. 324 стокилограммовых и 648 пятидесятикилограммовых бомб, под командой Бреклея атаковал французские крейсера, шедшие с максимальной скоростью в кильватерной колонне. Внимание крейсеров было настолько поглощено боем, что первые разрывы бомб они приняли за разрыв гранат с английских кораблей.
В крейсер "Фош" через трубу в машинное отделение попала стокилограммовая бомба. На корабле начался пожар. Несколько бомб попало в "Дуплекс", который скрылся через несколько минут под водой. На "Дюкене" вскоре были разрушены надстройки, башня и центральный пост. "Сюффен" укрылся дымовой завесой и отстал.
Все это произошло в течение нескольких мгновений. Бреклей бросился со своими девятью эскадрильями на французские линейные корабли. Бомбы пробили палубную броню и смели, как карточные домики, все надстройки. Только теперь французский адмирал понял, что победа в последнюю минуту вырвана из его рук. Огонь французов внезапно ослабел.
Английские летчики произвели еще один маневр. Под прикрытием воздушного флота над французскими линкорами пронеслись английские гидросамолеты, поливая пулеметным огнем палубы и разгоняя прислугу орудий ПВО. С подветренной стороны, над фонтанами воды, рвущихся гранат, затемнели силуэты самолетов-торпедоносцев 460-й и 461-й эскадрилий. Они шли, пикируя прямо вниз и выравниваясь на высоте 10 м от воды. Страшный риск! С французских кораблей орудия и пулеметы всех калибров открыли ураганный заградительный огонь. Вот один, за ним другой торпедоносец качнулся, подброшенный шквалом рвущихся гранат, укрытый сплошной стеною брызг. Два торпедоносца с треском погрузились в воду. По воде уже видны зловещие пузырчатые линии движения торпед. В линкор "Лотарингия" попали две торпеды и через несколько минут он пошел ко дну. "Жан Барт" получил пробоину, дал сильный крен на левый борт и потерял способность маневрировать.
В 17 час. 25 мин. командующий французским морским флотом отдал приказ об отступлении в Шербург. Для прикрытия были брошены вперед под защитой дымовой завесы, выпущенной крейсерами, эскадренные миноносцы.
Адмирал Паунд преследовал французов до наступления темноты. Он потерял при этом крейсер "Комус", взорвавшийся от мины, выпущенной французским подводным заградителем "Тюркуаз".
Благодаря вмешательству Бреклея английский Атлантический морской флот сумел выполнить свою задачу и прорвал неприятельскую коммуникационную линию Шербург - Портланд. Правда, было еще рано говорить об окончательном господстве английских морских сил в Ламанше; слишком велики были потери англичан. Но равновесие сил на море было восстановлено. Теперь, оставалось справиться с французской десантной армией, глубоко вклинившейся в страну. Во время морского боя в Портланд вошли еще четыре французских транспорта с войсками. Донесение о них поступило слишком поздно.
На следующее утро стало известно, что Италия объявила войну Франции и Югославии. В тот же день союзный английский и итальянский морской флот к югу от Тулона нанес французскому сокрушительный удар. Одна итальянская армия перешла у Лайбаха границу Югославии, другая - вторглась в Албанию.
Перед английской сухопутной армией встал вопрос: или сосредоточив против французского десанта все войска перейти в наступление после длительной артиллерийской подготовки, взяв за образец операцию Людендорфа весной 1918 г.{2} Этот план требовал 5 дней на подвоз резервов и снарядов. Или наступать 12 июля наличными незначительными силами без артиллерийской подготовки.
Фельдмаршал сэр Роберт Редмонд принял второе решение. Недостаток артиллерии должна была восполнить огневая мощь, маневренность моторизованных соединений и танковых полков. Центр контрнаступления находился в горной местности, около Мейден-Ньютон, где три железнодорожных линии и хорошие шоссейные дороги облегчали быстрое сосредоточение войск. К исходному пункту наступления прибыли две пехотные дивизии, две моторизованные с двухместными танками и два танковых полка, в составе средних и тяжелых танков. Вспомогательная атака предполагалась в районе Шефстбюри против Дорчестера. На правом фланге у Бридпорт и на левом - у Уэргам - сковывающие группы должны были удерживать свои участки, с помощью газов и артиллерийского огня.
Генерал Бреклей не рассчитывал на атаки ночных французских бомбардировщиков. Если даже французам и удалось бы перебросить в Портланд еще несколько транспортов, - британское адмиралтейство считало это маловероятным, - то эти подкрепления смогут вступить в бой только на! следующий день, утром, при ярком свете. После исключительного напряжения сил - из 65 часов, прошедших с момента объявления войны, эскадрильи находились в воздухе более 20 часов, - генерал Бреклей считал своим долгом предоставить всему воздушному флоту одну ночь покоя. Как настоящий полководец, он умел требовать от войск напряжения всех сил, но умел и щадить их, как только позволяла обстановка. Надо было сохранить свежесть и боеспособность, английского воздушного флота для большого контрнаступления, которое должно решить судьбу французской десантной армии. За ночь отдохнув, летчики еще мужественнее пойдут завтра в бой и добьются окончательной победы!
Вечером 11 июля, в помещении своего штаба, выйдя на террасу и заметив на западе розовые полосы, генерал Бреклей нахмурился. Перемена погоды! Неприятно! Низкая облачность может помешать участию воздушного флота в сражении сухопутных армий. Метеорологическая сводка подтвердила его опасения. С Атлантического океана надвигались густые тучи. Ночью пошел мелкий дождь.
Утром 12 июля погода совсем испортилась. Шел проливной дождь. По плану английское наступление должно было начаться в 4 часа 24 мин. Но войска запоздали занять исходное положение и на некоторых участках двинулись в атаку позже. Они продвигались медленно вперед. Французы оказывали упорное сопротивление, искусно пользуясь фланговым артиллерийским и пулеметным огнем. Многие из английских танков, шедших впереди в тумане, попали под внезапный обстрел французских орудий и были расстреляны. Только к 9 часам с большими потерями англичане достигли высоты Дорсет Хиллс у Мейден Ньютон, где наступление приостановилось. Положение сделалось критическим.
Генерал Бреклей с 3-х часов утра находился на командном пункте штаба южного командования, около Невиль. Четыре эскадрильи Г, с 5 час. 30 мин. должны были поддержать наступление пехоты бомбардировкой французских батарей, разрушением тыла и линий связи. Кроме того две эскадрильи, имея на борту 144 т газовых бомб, были готовы принять участие в заражении ОВ участка Уэргем.
Но тучи так плотно и низка покрывали горизонт, что большие самолеты нельзя было выпустить в воздух. На незначительной высоте их легко могли обстрелять французские зенитные орудия. Эскадрильи оставались на своих аэродромах. Только одиночные разведчики и истребители шныряли в серой мути неба, играя в прятки за облаками.
Бреклей был вне себя. До этого дня все операции воздушного флота приводили к неизменному успеху. И как раз теперь, во время решительного боя, его воздушный флот не может в нем принять участие. Он мрачно смотрел на серые тучи, все еще надеясь, что их разгонит ветром.
Около 10 часов на полевую посадочную площадку близ штаба английского южного командования сел самолет. Наблюдателя, легко раненого осколком снаряда, доставили немедленно в главную квартиру, где он сообщил, что на лесных участках, к северу от дороги, в полной боевой готовности стоят многочисленные французские танки и около трех батальонов пехоты. С земли ведется усиленный огонь зенитных орудий и пулеметов. Ему с большим трудом удалось проскользнуть над линией фронта.
Генерал Бреклей стоял у заваленного картами стола и внимательно слушая наблюдателя ни одним движением не выдавал своего волнения. Выражение сурового напряжения застыло на его лице. Он чувствовал себя как бы отверженным. Все виды войск - пехота, артиллерия и танки, - проливали кровь в тяжелом бою, а его непобедимый воздушный флот бездельничал на аэродроме. После доклада наблюдателя Бреклей не сомневался, что французы готовятся к контратаке. Он знал, что еще два часа тому назад главное командование ввело в бой последние резервы и не было больше ни одной роты, которая могла бы принять на себя удар французов, в случае прорыва. В некоторых английских батареях уже ощущался недостаток снарядов. Имел ли Бреклей право бросить в бой свои эскадрильи на такой до смешного малой высоте? Огромные бомбардировщики станут идеальною мишенью и французские зенитные батареи будут бить по ним без промаха. Конечно, если бы дело касалось только его лично, он бы давно вылетел на врага! Но, как руководитель и командир, он отвечал перед страной за весь воздушный флот и эта ответственность никогда еще не ложилась на него таким тяжким бременем, как сегодня. Ему было гораздо легче даже во время нападения на Париж и в критические минуты боя над Бове. И никто во всем мире не может снять с него эту ответственность.
Офицеры генерального штаба молчат, склонившись над картами. Главнокомандующий генерал Аллисон поднял голову, и его глаза как будто случайно скользнули по лицу Бреклея. Этот взгляд был красноречивее слов. Генерал Аллисон словно спрашивал: "Ну, а вы, чем вы можете помочь, знаменитый воздушный флот?"
У Бреклея внезапно созрело решение. Он сразу почувствовал облегчение, вскинул слегка подбородок, сухо поклонился главнокомандующему и вышел быстрыми шагами из комнаты, под дождь. Оставив в штабе для связи майора Геста, он выехал на автомобиле к ближайшей посадочной площадке, где пересел в самолет связи, всегда готовый к полету, и вскоре спустился в 50 км - на Таунтонском аэродроме.
Со вчерашнего вечера там стояли наготове 3-я и 4-я эскадрильи воздушного флота. 30 самолетов Г неравномерно растянулись по краям аэродрома. Фюзеляжи были задвинуты под деревья, несущие поверхности закрыты грязными полотнищами. Ветер треплет мокрые хлопающие тряпки, срывает их с колышков. Хорошо, что плохая погода затрудняет французским летчикам полеты за линию английского фронта. Огромные наполненные бомбами самолеты на земле бессильны против бомбардировки с воздуха. Вверху прошмыгнул самолет с сине-бело-красными знаками. Должно быть заблудился в дождевом тумане. Но зенитные батареи и пулеметы взяли его под такой обстрел, что летчик совершенно потерял голову и, капотируя, сел на соседний луг. Это было единственное развлечение в монотонном ожидании туманного дождливого дня.
Экипажи уютно расположились в огромных самолетах. Здесь было по крайней мере сухо. Чтобы убить время, играли в карты, кое-кто дремал в углу. Над головой барабанил по металлической обшивке самолета дождь. Люки боевых башен были закрыты, но вода мелкими ручейками проникала сквозь щели. В самолете Г-45 лейтенант Винтон старался развеселить товарищей, но его остроты гасли среди общего уныния. Надо ждать. Издалека доносился заглушенный в сыром воздухе грохот орудий. Казалось, он становился с часу на час слабее. Неужели сражение уже кончилось? Бесконечные колонны грузовиков, нагруженные доверху гранатами, проезжают по дороге в Невиль мимо аэродрома. Им навстречу движутся санитарные автомобили с красным крестом...
* * *
В Таунтоие считалось событием, когда какой-нибудь летчик-корректировщик совершал посадку, чтобы набрать горючего. Все тогда оживлялось. Летчика окружали и забрасывали вопросами.
- Там впереди горячо! Вы не осмеливаетесь лететь туда на ваших огромных самолетах. Они мне здорово наклали. Пробили один бак! В самолете сильно запахло бензином, он мог каждую минуту загореться. Сквозь шум мотора я слышал проклятый треск пулеметов. Правда, не штука попасть в самолет, когда он на высоте 50 м от земли!!!
- Наше наступление? С ним дело скверно. Мы не продвинулись дальше высот. И как могут наши итти вперед? Прекрасная погода для наступления! Должно быть бог заключил с французами союз. Лучше было бы подождать с наступлением пока мы соберем побольше войск и боевых припасов. Это, конечно, мое скромное мнение, я ведь не из генерального штаба.
На аэродроме сел курьерский самолет. Из него выскочил человек в летном комбинезоне. Один из летчиков, заметя его в бинокль, крикнул: "Чорт возьми! Да это же Брек!" Все оцепенели от изумления. Опомнившись, экипажи разбежались по своим самолетам.
Что ему тут надо? Уже гудят сирены самолетов. "Внимание!"
От самолета к самолету через мегафон по ветру передается приказ: "Освободить самолеты. Запустить моторы. Командиры эскадрилий, отрядов и самолетов немедленно к начальнику воздушного флота".
Они бегут по мокрой траве и собираются под крыльями флагманского самолета Г-300. Командиры эскадрилий представляют командиров отрядов и самолетов 3-й и 4-й эскадрилий. Бреклей здоровается. Его взор скользит по рядам. Он их всех знает, воздушный флот не велик. Маленькая, но отборная группа. Он сам воспитал и выковал этих людей в школе мирного времени. Но после объявления войны Бреклей не сталкивался со своими экипажами лицом к лицу, они были вместе только в воздушных пространствах. "Удивительно", подумал Бреклей, "как эти несколько дней войны ожесточили лица, придали им напряженное выражение. Моя молодежь сразу возмужала".