- Когда случилась авария?
- Еще через день. Также погибли два водолаза и робот.
- Об аварии есть подробный отчет. Мы знакомили с ним Совет, - напомнил профессор. - Можете посмотреть копию.
- Спасибо. Уже познакомился.
В памяти четко всплыли цифры и строки отчета. Заметны были даже дефекты шрифта и ленты: полустертая лапка буквы "л", марашка над цифрой "6". То, что я услышал здесь, прибавляло очень мало к уже известному по отчету.
Существенным было только сообщение о способе передвижения "тени":
"_Резко ускоряла движение. Иногда зависала_".
- Большое спасибо, - сказал я профессору и его жене, сотрудникам и для убедительности приложил руку к груди: этот жест я наблюдал неоднократно и не только на киноэкране. - Вы мне очень помогли.
Мы подошли к длинному белому зданию. На правой половине входной двери под пластмассовым колпаком находился информационный пульт. Профессор набрал на диске и клавишах код. Тут же на табло вспыхнул ответ, дверь открылась.
Мы взошли на эскалатор, который и довез нас до номера.
- Здесь вам будет уютно, - сказал профессор. - Номер небольшой, но в нем есть все необходимое.
- Наш видеотелефон четыре-тринадцать, - быстро проговорила Людмила и повторила. - Четыре-тринадцать. Запомните?
В ее голосе сквозила надежда. На что?
Я закрыл дверь своего временного жилища, осмотрел его. Номер был меньше гостиничного, но распланирован с особой тщательностью. Выдвижная кровать, в углу за дверью - душ с переключением: морской, пресный, ионный. Трубы ультрафиолетовых стерилизаторов, установка микроклимата, стереоокно с набором пейзажей, телестена с переносным пультом, разноцветные коврики-очистители на полу и потолке, видеорадиотелефон с несколькими экранами, телетайп. Над ним светящиеся буквы "ПС", обозначающие, что имеется прямая связь с городским вычислительным центром. Устройство "ПС" обеспечивало быструю доставку заказанной информации и дополнительное обслуживание. По "ПС" можно получить даже ту информацию, которой нет в вычислительном центре города. ВЦ свяжется с объединенной вычислительной сетью региона и передаст ваш заказ. Если вы просили книгу, вам - страницу за страницей - покажут ее на экране или напечатают с помощью телетайпа согласно вашему желанию.
Все это может мне пригодиться вскоре, но сейчас надо обработать сведения, услышанные от жителей города, включить их в общую информацию об аварии и загадочной "тени" и попробовать сделать новые выводы.
Я набрал по "ПС" код заказа и, получив ответ, запросил в городском ВЦ данные о защитном колпаке города: состав материала, геометрия, светопроницаемость.
Затем я снова стал вспоминать все, что читал и слышал о морских чудовищах. Некоторые сведения я перепроверял, связавшись через ВЦ с автобиблиотекой. Я рассматривал на экранах изображения ящеров - знаменитой Несси из шотландского озера Лох-Несс, ее сородичей, обнаруженных у берегов Аляски, в проливе Шелихова, в южной части Тихого океана. Среди них имелась разновидность плезиозавра - с двумя парами мощных плавников и суживающимся к концу пятиметровым хвостом. На длинной шее подымалась небольшая, по сравнению с туловищем, голова.
Застрекотал телетайп, отпечатал все, что можно было разыскать в библиотеке об анатомии, "характере" и повадках плезиозавров. Сведения были скудноватые. Дополняя их логическими выводами и воображением, я попытался смоделировать картину нападения подобного чудовища на людей и робота. Картина не получалась. Плезиозавр не мог бы справиться ни с водолазами, ни с роботом.
Внезапно комната озарилась ярко-оранжевым свечением и послышался зуммер общей тревоги. Почти одновременно заиграл сигнал видеомагнитофона. Я включил экран, на нем возникли лица профессора Ветрова и его жены. Мне показалось, что у Людмилы дрожат губы. Впрочем, нет, не показалось.
- Исчез дежурный техник. Вышел из города, чтобы закрепить фланец трубы. Помощник...
То же самое, но с уточнениями места и времени происшествия, начали передавать по каналу общей тревоги. Я записал в память:
"_Техник с помощником. Помощник, невредим. Квадрат 48. Главный ствол_".
Я на месте происшествия. Тревога разлита в воде: запах тревоги, ощущение тревоги, состояние тревоги... Что или кто излучает опасность? Чудовище?
Я включил большой сонар, усилил работу обонятелей. Глухо. На экранах нет всплесков. Никаких признаков крупного работающего организма.
Может быть, ощущение тревоги - во мне самом, в моем мозгу, в ошибочных моих предположениях? Я проанализировал цепь мыслей и ощущений, приведших меня в тревожное состояние, - так прокручивает шахматист последовательность ходов, позволивших противнику добиться перевеса. Но, в отличие от шахматиста, мне вначале нужно установить, кто же в данном случае является противником. Не играю ли я сам против себя?
Послушно включилась Система Высшего Контроля, позволив установить, что мой мозг функционирует нормально.
Я не видел противника, но заметил ходы. А это уже немало. Воздерживался от поспешных предложений. Моделируя на основании своих расчетов возможные ситуации гибели людей и робота, я в то же время не давал полной свободы воображению...
Итак, сигналы об опасности возникли вне меня. Загадочность смерти троих людей, исчезновение робота... Достаточно ли этого, чтобы появилось предчувствие новой смерти? Кто же может быть ее виновником? Где он скрывается? Где произойдет непоправимое? Здесь, в сорок восьмом квадрате?
Мои органы работали с полным напряжением, и все же не могли обнаружить источник опасности.
Квадрат сорок восемь открыт мне: я осмотрел и ощупал его лучами локаторов, прослушал и обнюхал обонятелями - в нем не было никакого Некто, несущего опасность.
Я устал от напряжения. Мной начало овладевать состояние оцепенения. Организм спасался от перегрузки. Торможение ощутимо охватывало мозг, сонары, локаторы, мышцы рук, ног, вспомогательных плавников... Я не сопротивлялся, даже способствовал его распространению по телу. Чем полнее будет расслабление тем меньше времени понадобится для отдыха.
Я парил в воде неподвижно, - невесомый, распластанный, без мыслей, без желаний, в ласковой дреме в истоме, почти неживой: как лист водяной лилии, как обрывок водоросли, не колеблемый течением. Я и среда становились едины, я как бы растворялся в ней, объединялся с матерью всех живых существ, чувствовал себя ее частью. Это состояние и называют наиболее полным единением с природой?
Растворение - путь назад, к истокам эволюции. Отделение, вплоть до полного, - путь вперед: возможность познания себя, среды. "Что-то теряешь, что-то находишь". Теряешь в ощущениях - приобретаешь в наблюдениях.
Важно приобрести больше, чем потерять, удержать тонкий баланс между отрывом и единением, сохранить относительную гармонию со средой, породившей тебя, и отдалиться от нее на расстояние, позволяющее вести наблюдения за ней. А затем, накопив наблюдения, пойти еще дальше...
Торможение проходит само собой. Мой отдых закончен. Еще раз прослушиваю и прощупываю квадрат Не обнаруживаю ничего, достойного особого внимания. Впрочем, вон там, вдали, на фланце муфты, которую закреплял техник, болтается обрывок какой-то веревки.
Оказывается, это обрывок водоросли. Неподалеку - еще несколько таких же, спутанных в клубок. И вдруг - резкий всплеск на экране. В квадрате появился кто-то новый. Именно кто-то, а не что-то...
Ах, всего-навсего акула. Пятиметровая, белая. Кархародон. Хищница, способная перекусить человека пополам одним движением мощных челюстей. Я чувствовал ее запах, принимал волны, исходящие от грозного и грациозного тела, но мои мысли были заняты другим Однако пришлось обратить на нее внимание, когда она стала сужать свои круги вокруг меня. Ее движения еще были замедлены, на первый взгляд казались ленивыми, но я знал, что она способна совершать неожиданные броски со скоростью до шестидесяти километров в час.
Акула была от меня уже на расстоянии семи метров. Я с любопытством, как завороженный, ждал молниеносного броска. Вот глазки ее вожделенно вспыхнули, тело несколько раз содрогнулось, словно она уже перепиливала добычу своими зубами. Напряглись и ударили по воде лопасти хвоста, ракетными струями хлестнула вода из жаберных щелей - и хищница ринулась на меня. Она вздернула нос кверху, ее голова стала похожа на голову носорога. На ширину более метра раскрылась страшная пасть, усеянная треугольными зубами, отточенными до остроты бритвы. Все это происходило в доли секунды.
Но все-таки я был быстрее - и акула промахнулась. Пасть-капкан захлопнулась, не ухватив ничего, кроме воды. Акула, видимо, была слегка озадачена. Но не надолго. Я читал, что акулы способны часами преследовать свои жертвы - крокодилов, дельфинов, раненых китов, потерпевших кораблекрушение людей. Иногда хищницы гонятся за лодками и плотами, даже таранят их, разбивая в щепы, или прыгают через борт и стаскивают людей в воду.
Разбойница, напавшая на меня, тоже не думала отступать. Она крутнулась, повернувшись ко мне сначала голубовато-серым боком, затем - белым брюхом, и снова бросилась с атаку. Мне интересно было на практике проверить ее реакции. У моей ноги раскрылась пасть с зубами-ножами. Каждый зуб имел сантиметров пять в длину. Биоволны, испускаемые акулой, изменились...
Бедная хищница. Сомкнуть челюсти ей не удалось. Энергетическая оболочка, покрывающая меня, "подарила" ей несколько разрядов.
Акула пустилась наутек. Не тут-то было. Мне пришла в голову шальная мысль: а что, если эта хищница не впервые нападает на человека? Может быть, она - людоедка? И здесь, в этом квадрате, где дважды нашла добычу, постоянно караулит, ждет новые жертвы? У меня не было времени детально анализировать свою догадку. В стремительном броске я догнал акулу, схватил за хвост одной рукой и ощутил, с какой силой имею дело. Пожалуй, эта рыбка запросто потащила бы по морю небольшое судно.
Мои мышцы напряглись, а когда разбойница невольно повернулась, я ухватил ее второй рукой за нос и сжал его. Трехтонное тело отчаянно задергалось в моих руках. На мгновение я отпустил хвост, достал автоскальпель со шприцом, впрыснул акуле усыпляющее вещество и, дождавшись, когда оно подействует, вспорол ее белое брюхо.
Как я и предполагал, хищница уже встречалась с людьми. Я обнаружил в ее желудке зажимы от подтяжек и несколько флотских пуговиц. Но улик, указывающих на ее знакомство с аквалангистами и водолазами, не было.
Я продолжал анатомировать рыбу, и мне открылась жуткая картина. В ее брюхе находились развивающиеся детеныши. Из едва сформировавшейся пасти одного из них торчал хвост другого. Те акулята, что сформировались на несколько дней или часов раньше, уже в материнском чреве норовили пожрать своих младших братьев и сестер. Передо мной была одна из моделей эволюции в миниатюре, одна из сторон "матери-природы"...
Между тем вспоротая и выпотрошенная акула уже приходила в себя после порции снотворного. Почти с прежней силой она попыталась вырваться на свободу. Я поразился жизнеспособности животного, обреченного еще до рождения быть беспощадной пожирательницей.
Разве она виновата в своей судьбе? Разве она выбирала образ жизни, программу своих детенышей?
Я ввел ей мгновенно действующий яд и принялся обследовать трубопровод. В нескольких местах соединении, особенно в тех местах, где труба касалась подпор, застряли длинные пучки водорослей. От них исходил резкий запах. Откуда они здесь взялись? Почему - пучки? Каким образом водоросли сбились в пучки? Ведь течения здесь не чувствуется...
Я произвел химический анализ водорослей, затем обследовал дно вокруг города. Водорослей было множество, но они отличались по цвету, запаху и составу от тех, что пучками повисли на трубах. Разные виды? Но запах... Запах гниения, причем очень сильный... Слишком сильный для небольшого пучка...